"Вот что, — сказал Джелвер, — будешь ты сейчас летать, или нет, неважно. Но хорошо бы. Если нет — просто смотри. А если полетишь — старайся продержаться подольше. И запоминай ощущения, понятно? Это сейчас главное для тебя. Ты вроде много на рухах летал, и это, уж поверь, будет тебе мешать, потому что ощущения в чем-то сходные, но тебе нужны другие — когда летишь сам. Сила соддийца — умение управлять чувствами и ощущениями. Ты будешь превращаться, когда захочешь, просто ощутив себя драконом. А в полете ничего не бойся, тебя, если что, поддержат. Но и по те штучки, которые наездники рухов показывают на своих смотрах, тоже забудь, просто летай, и все. Понял?"
Ардай кивнул.
"Тогда раздевайся!"
Джелвер первый бросил на камень свою куртку. Ардай чуть не спросил — зачем? Джелверу-то это точно не надо — раздеваться перед превращением! Но удержался, тоже принялся быстро снимать одежду. Обувь они тоже сняли, оба остались лишь в холщовых штанах. На плато было солнечно и, как ни странно, безветренно, но холодно. Однако холод, хоть и ощущался, на удивление быстро стал привычным.
Джелвер отошел на несколько шагов, обернулся и бросил через плечо:
"Я буду ждать тебя там. Захочешь — присоединяйся!"
Ардай еще никогда не видел толком, как соддиец становился драконом, не было у него такой возможности. Кажется, теперь Джелвер устроил ее, возможность, специально, и Ардай смог разглядеть, как у того потемнела кожа, на ней проявился слабый рисунок чешуи, как возникло легкое свечение вокруг тела, и — раз! — тело увеличилось в размерах и распахнулись позади крылья. Перед Ардаем на плато сидел большой черный, и солнце тут же щедро обсыпало рубиновыми бликами его блестящую чешую.
"Присоединяйся".
Джелвер не спеша, но очень легко взлетел, и через несколько мгновений был в вышине
среди других драконов. Ардай проводил его взглядом, и долго смотрел, и на Джелвера, и на затейливый драконов в небе.
Присоединяться… как? Словно он против. Да и был бы против, разницы никакой, все равно надо быстрее превращаться, а все остальное потом. Как будто его жизнь остановилась, стоит и ждет, когда же он научится превращаться и летать, а потом уже можно будет двигаться дальше. Но — как?.. Хорошенькое у соддийцев обучение, никто ничему не учит! Наверное, у магов и то с этим проще!
Драконов было много, как никогда, но не заметить белую он не смог бы. Неслышно, как тень, слетела она откуда-то сверху, и села на огромный камень неподалеку. Красивая, как мечта, Ардай даже дышать перестал. Так похожая на ту драконицу из его снов, и на Аолу тоже — когда он впервые увидел ее на Седле.
Дав Ардаю вволю себя рассмотреть, белая взмахнула крыльями, плавно поднялась и умчалась вверх, с каждым мгновеньем все больше ускоряясь, и влилась в драконий танец под облаками. Ардай все никак не мог понять, действительно ли это танец, то есть, подчинены ли чему-то неслышному движения драконов, или каждый просто летал в свое удовольствие, ему казалось то так, то этак. Но белая была прекрасна и в полете тоже, единственная белая среди множества темных и светлых серых, коричневых, зеленых. Она играла, наслаждаясь, словно купалась в небе, то парила, раскинув крылья, то вдруг закладывала такой пируэт, то сердце Ардая, сердце наездника руха, восхищенно екало.
— Прелесть эта княжна Лиолина, правда же? Тебе не завидно? — услышал он рядом смешливый голос Шалы.
— Это — Лиолина? — он был потрясен и ошарашен, как ни странно.
— Конечно! — Шала стояла сзади, за его плечом, и наслаждалась эффектом. — Она здесь теперь единственная белая, и еще Бина, которая пока слишком маленькая. Есть, правда, еще старая Виграсса, тетка Аолы, но она почти не в счет. Знаешь, если ты так будешь смотреть на красавицу княжну, родные, чего доброго, передумают отправлять ее весной к жениху.
И добавила, понизив голос:
— Впрочем, они, может быть, и так теперь передумают.
Но чувства Ардая уже изменились. Да, он был потрясен, но восторг пропал, скорее, его как холодной водой окатили.
Милая и добрая девушка, которая пыталась так отважно сопротивляться магу… как птичка, которая бьет крыльями, даже зная, что не вырвется — вот эта белая драконица. Он ее поцеловал, практически в шутку, там, на рыночной рушьей башне — белую драконицу…
Все очевидно, конечно. Он и так давно понял, что часть женщин, виденных им в Содде, причем наверняка большая часть — драконицы. Драконицами были его мать и бабушка, и Мена, кстати — тоже. И сам он, на минутку, тоже дракон! Ясно, что и Лиолина не может не быть драконицей. Это все так. Умом он это понимал. Но в душе, или где еще там, это не укладывалось в правильную картину.
Просто он еще не привык к девушкам-драконицам. Потом привыкнет, наверное.
Шала вот превращалась в сову. Он сам — в ворону. Но это магия, это другое…
Интересно, а что бы чувствовал отец, увидь он хоть раз свою жену Валенту вот так, в драконьем обличье?..
Шала позади него расхохоталась.
— Эй, дровосек, ты чего? Не хмурься. Знаешь, а они ведь ждут тебя. Вся эта толпа соддийцев в небе изо всех сил делает вид, что им все равно, полетишь ты, или нет, но на самом деле они собрались тут посмотреть, как ты полетишь. Ну, вспоминай! Ты же летал! Вспоминай, как ты летал над Шайтаканом!
Он помнил, да. Темное небо и море внизу. Но лететь не мог. Ну не мог, и все тут!
— Можем мы деться отсюда… куда-нибудь? — он резко повернулся к Шале, но ее рядом уже не было, она бежала вниз по склону, перепрыгивая с камня на камень.
А в это время белая драконица полетела вниз. Он заметил не сразу, а когда она уже неслась прямо на него. Впрочем не прямо…
Драконица пролетела рядом, при этом ударила его хвостом, сбила с ног, так что он покатился по земле. Неожиданно, мягко говоря!..
Драконица повернулась и вновь налетела на него. Ничего думать он не стал — некогда было. Он просто выбросил руку ладонью вперед, отгораживаясь от натиска белой, и это неожиданно помогло — белая словно оттолкнулась от невидимой преграды, и опять взмыла вверх. Но теперь он не стала вплетаться в затейливый драконий танец, а полетела прочь.
Он неосознанно воспользовался тем же умением, которым в Шайкотане ловил рассыпанные рудхом монеты и двигал скамейки. А оказывается, этим же можно остановить дракона.
Только с чего бы это белая… Лиолина, то есть, вздумала так себя вести? С ума, что ли, сошла?..
Какое-то время все продолжалось по-прежнему: драконы танцевали в небе, а он смотрел. И уже не раз подумалось, что на сегодня хватит. Нет, ему нравилось, конечно, но — довольно. А если они и правда ждут, когда он полетит, то тем более довольно.
А потом он почти случайно взглянул вниз, в сторону башни под склоном. Было далеко, но все равно видно, как на стол уже выставили какую-то снедь, а около стола топтался не кто иной, как толстяк Сайд, а с ним рядом определенно была Шала — ее рыжую лохматую гриву мудрено было не узнать хоть откуда. Они, кажется, оживлено спорили о чем-то. Вот Шала повисла у Сайда на шее…
Ардай стиснул зубы, и больше уже никуда не мог смотреть, только на этих двоих.
Да толстяк на нее и раньше слишком уж явно облизывался, это очевидно, но чтобы…
Даже жены к ниберийкам не ревнуют — так, что ли?!
Вот Сайд смачно поцеловал Шалу, шаря обеими лапищами там, куда ему явно не следовало бы их запускать.
Ардаю стало тяжело дышать, и темные точки запрыгали в глазах. И землю отбросило назад, и мир качнулся, а ледяной воздух вдруг ворвался в грудь, как вода в горло жаждущего, а два его огромных крыла вспенили воздух — так ему показалось.
И тут же вокруг него сомкнулось кольцо, из той же силы, которой он сам ловил монеты и оттолкнул Лиолину, а вокруг были мощные чещуйчатые тела и крылья, и сила подхватила и понесла вверх.
Со стороны это выглядело так: четыре огромных дракона, черный, два серых и коричневый, окружили другого черного и увлекли его вверх и в сторону, не пуская к тем двоим, у башни. А те двое — это тоненькая рыжеволосая девушка, которая громко смеялась и хлопала в ладоши, глядя вслед драконам, и немалых размеров мужчина, который потер руки, хмыкнул, почесал затылок, повернулся к столу и отмахнул себе ножом немалый кусок жаркого.
Они летели, Джелвер рядом с Ардаем, остальные немного поодаль. Ардай слышал только Джелвера.
"Все отлично, молодец".
Сначала он был во власти своих чувств, но это длилось очень недолго. Настал момент, когда Шала и толстяк Сайд совсем ушли из его мыслей, отдалились, перестали сколько-нибудь значить. Нет, он знал, что они — есть. И что-то будет, решено или сказано — потом. А сейчас все неважно, просто неважно…
Ардай то поднимался, то опускался, пробуя крылья. Ветер свистел вокруг, но не мешал, Ардай уже стал привыкать, что ему не мешает ничего. Все правила, ограничения и неудобства, от которых никуда не деться наезднику руха, ничего не значат ни для дракона, ни для его наездника. Хотя, не бывает у драконов наездников! Тот, кто верхом на драконе — не наездник! От него ведь мало что зависит.
Ветер, ветер, и земля внизу, то мелькает, то медленно движется. Чем они выше, тем медленней. Они летели над горами, над Соддой. Когда Ардой случайно хотел повернуть, то у самого его крыла, преграждая путь, оказался серый дракон. А когда он захотел опуститься низко и пронестись над самым длинным ущельем, ему помешал Джелвер, оказался под ним, вынуждая подняться.
"Хорошо летишь, молодец. Запоминай это. Ощущения запоминай!"
"Что запоминать?"
"Все! Но особенно не старайся. У каждого свои ключи. Просто лети и получай удовольствие".
Вот это было, пожалуй, самое лучшее — просто летать. Это было приятно. Ему нравилось.
"Ты очень быстро летишь. Попробуй медленнее".
А ведь Ардаю так не казалось, наоборот, он летел спокойно и плавно.
"Как?.."
"Сосредоточься на земле. Привяжи к ней внимание. Видишь вон ту гору? Смотри на нее!"
Действительно, горы внизу убегали назад чересчур быстро. Ардай попытался "зацепиться" взглядом за самый высокий пик под ними, накрытый снежной шапкой, как будто это было важнее всего — рассмотреть пик со всех сторон. И почувствовал, что земля замедлилась почти совсем.