– В воспитании у нашего народа сострадания и милосердия к убогим? – пробурчал теперь уже недоумевающий Виноградов.
– Да не совсем к убогим! Это лишь внешний рисунок, как в сказке «Аленький цветочек», например, где под обликом чудовищного зверя теплилась и красивая душа, и добрый принц. Мы не ведаем, кто стоит перед нами в рваном рубище и просит помощи… А вдруг это сам Христос?
– Да все мамы, лишь завидев нечто безобразное на своем пути, скорее спешат перевести ребенка на другую сторону, – с грустью заметила Надежда Прянишникова.
– Наверное, таким мамам, к моему глубокому сожалению, не читали сказок вообще… – поддержала свою студентку Верещагина.
По аудитории прошла волна улыбок.
– Именно – убогого! – продолжала Татьяна Виленовна. – Но убогого не простого, а такого, в котором сосредоточено все живое уже от нее же, от той самой белой кобылицы. Чтобы Иван, проснувшись наконец-то от морока спячки, увидел, что все то, чем обладает Конек-Горбунок, может быть подвластно и ему, простому смертному, при выполнении определенных условий…
– А что значит «проснувшись»? – как всегда, оживился Андрей Бирюлин. – Он же не спящая девица, которую нужно было пробудить поцелуем… Он, как и Емеля, сидел на печи да песни горланил…
– Согласна! – произнесла Верещагина. – Тогда два слова об Иванушке-дурачке… Иван, как вы догадываетесь, это слагаемый образ русского народа. Который долго запрягает, но быстро ездит. Его только какая-то идея может заставить сделать нужный шаг, может подтолкнуть к началу каких-либо действий. В этом аспекте и ершовский Иванушка был доволен своей жизнью… Да, его считали за дурачка. Но тогда нужно напомнить всем вам еще раз, что на Руси люди, угодные Богу, всегда считались дурачками. Вот и взяли дурачка, оставив умным и хитрым братьям материальное, но при условии, что они оставят Ивана в покое, чтобы он мог пойти другим путем, чтобы он занимался совершенно иным делом, чтобы материальное его уже не отвлекало от того предназначения, которое ему уготовано. И с ним был уродец, на которого никто бы не обращал внимания, на которого никто бы даже не захотел позариться. Но вернемся к Ивану. Думаю, что женская половина курса со мной согласится, если я скажу, что вряд ли кого наш Иван смог бы заинтересовать – как жених, например. Никакими особыми моральными или физическими качествами он не отличался, никто на него внимания не обращал. Более того, он никому не был интересен. Поэтому уже Ершову важно было показать нам возможность человеческого преображения, реального проявления заложенного в нас образа и подобия Божиего.
– Но, нырнув в кипящее молоко, любой бы сварился… – снова начал, сменив интонацию, студент Платов.
– Согласна, Платов. В жизни это происходит сплошь и рядом… Но только не со всеми, а лишь с теми людьми, которые жаждут большего, чем им положено…
Аудитория мгновенно отреагировала вопросительными взглядами.
– Такие люди просто погибают. Причем никто об этом даже не сожалеет. Возьмите того же царя, сварившегося в кипятке. Казалось бы, царь. Человек, искренне считавший, что он имеет право на власть, не понимая, что всякая власть имеет свой предел, за которым уже следует власть другого… Забывая, что для Вселенной он всего лишь червь… Ты захотел, но тебе этого не дано. Ты этого просто недостоин. И ты этого не получишь. И если ты этого не понимаешь, то наступает расплата.
– Теперь понятно, почему олигархов отстреливают каждый день… – рассудительно произнес студент Дима Гасов.
– И кто же может этот дар получить? – задал новый вопрос уже Сергей Кирсанов.
– Тот, кто сумеет подняться над всем этим!
– То есть над обыденностью жизни? – уточнил студент.
И снова звонок, уже обозначающий окончание пары, прервал ход семинара Верещагиной.
– Не все удалось, но в целом я довольна нашим разговором, надеюсь, что вы сумеете найти правильные слова в рассказе о Петре Павловиче Ершове уже своим ученикам. Все свободны… И до встречи на экзаменах.
Уставшая и все еще возвращающаяся в своих помыслах к разговору с проректором по науке, вернулась Татьяна Верещагина в свою пустую квартиру. Села на стул, что стоял в прихожей, и замерла, так как сил да и самого желания идти уже почти не было. Так и просидела час, пока не зазвонил телефон.
– Верещагина слушает…
– Это Александра… Как ты там, как родители?
– С ними, слава Богу, все в порядке… А меня, кажется, всем кагалом хотят с докторской прокатить…
– Нашла о чем беспокоиться. Кому сегодня нужна твоя диссертация? – не слушая сестру, уже ораторствовала Александра. – Тут Земля с минуты на минуту с катушек сойти может, а она о какой-то диссертации печется…
– Не поняла: с каких катушек?
– Да все живое на земле погибнет… Ты что-нибудь о системе календарей, созданных цивилизацией майя в доколумбовой Центральной Америке, слышала? Если в ближайшее время не произойдет чего-то сверхординарного, то декабрь 2012 года может стать для всех нас последним…
– Давай, Сашенька, чуть поспокойнее и… поподробнее, я что-то сегодня торможу…
– Повторяю еще раз… – уже спокойнее, но столь же громогласно начала говорить Александра, – специально для слабоумных доцентов и с самого начала… Планета Земля, согласно моему предположению, – это сколочек некоего Божеского начала, которое погибло в результате взрыва. Скажем так, некая планета Х во Вселенной служила лабораторией для наблюдений за формированием новых искусственных жизненных образований. Что-то там у них не заладилось, и в результате произошел взрыв…
– Предположим, и что? Что с этим сколочком? – допытывалась у сестры Татьяна.
– Сколочек этот как бы сохранил в себе информацию целого. Его организация оказалась удивительно жизнеспособной. В нем самодостаточно присутствовали и ядро, и оболочка. И на нем, вопреки всему, начались процессы автономного зарождения новой жизни. Той, что, вероятно, пытались создать в неведомых нам коридорах Вселенной.
– Да? А я-то думала, что наша планета все еще находится в руках талантливого скульптора, а Он, внося некие коррективы, продолжает строить запруды и сглаживать углы, – неожиданно изрекла Верещагина.
– Очень интересно! Закончила? Теперь слушай меня… Кроме трех общеизвестных измерений, существует еще одно, скрытое от нас. Говорят, что многие его чувствуют. Но познать его нам до сих пор было не дано. Оно за нами и наблюдает, и живет как бы параллельной с нами жизнью…
– Несет вахту?.. – уже не без иронии спросила Татьяна сестру. – Передавая всю информацию о нас с рук на руки?
– Не ерничай… Они не стали уничтожать сам сколочек, опять-таки ради завершения своего эксперимента. Они не только наблюдают за нами, но и постоянно вносят свои корректировки. Например, ряд цивилизаций, доходя до какой-то ступени своего развития, неожиданно погибали или разрушались, если следовали не тем путем, который им был предназначен.
– Кто же за нами наблюдает? – задала свой вопрос сестре Верещагина. – Кто делает такие выводы?
– Тот, которого мы не знаем. Но кто всегда рядом. В последнее время стали часто говорить о том, что за нами наблюдают инопланетяне… Да это наблюдение, как я понимаю, никогда и не прекращалось с момента зарождения Земли.
– Я даже не знаю, что тебе на это ответить… Ты мне-то зачем обо всем этом говоришь?
– Не перебивай, дослушай же до конца…
– Хорошо… Просто я хотела уточнить, а как же насчет Божественного начала? Как быть с тем, что на шестой день Бог создал человека?
– В этом как раз и заложен Его эксперимент. Те цивилизации, которые выбрали ошибочный путь своего развития, просто погибли.
– Не скажу, что гипотеза новая… – согласно промолвила Верещагина. – Что дальше?
– Посмотри сама, бумажный ты червь, что с миром происходит. Глобальные катаклизмы все ближе и ближе подбираются к народам, определенно достигшим высокого уровня цивилизации.
– Это ты про Атлантиду?
– Вообще-то про Америку. Хотя пусть будет Атлантида. Это ведь был народ высочайшей культуры и знаний. Им не нужна была речь, так как они общались мысленно и понимали друг друга на расстоянии. Они могли перемещаться по воздуху. Причем там же погибли не все. Были люди, которые предчувствовали гибель и упреждали свой народ, доказывая, что для сохранения жизни необходимо избрать иной путь. Но кто их послушал…
– Это как у Высоцкого: «Но ясновидцев – впрочем, как и очевидцев – во все века сжигали люди на кострах»? – уточнила у сестры Татьяна. – Положим, с Атлантидой все ясно. Ну а с современной ситуацией в мире? Вокруг только и слышишь про наводнения, землетрясения и массовую гибель людей. Это-то ты как объяснишь? Простые люди-то в чем виноваты?
– Это всего лишь повторение… Вода снова губит нации, которые могут принести вред Земле и природе всякими нанотехнологиями и разрушительным оружием. Вода их породила, она же их и погребает под собой по причине того, что человек пошел не по тому пути. Ведь Земля давно заселена людьми, которые уже не могут и не хотят участвовать в сохранении жизни на своей планете. И изуродованная до неузнаваемости Земля начинает… борьбу с человеком.
– Бунт на корабле?
– Называй это как хочешь, а теперь посмотри на то, например, как живет самая информационно насыщенная страна, которой является Япония. Обрати внимание: Господь не дал им ни земли, ни запасов каких-либо полезных ископаемых. У них весь упор сделан на развитие информатики, которая по крупицам сбегалась к ним со всего мира. Я всегда думала, что у них материальное на сто первом месте. А оказывается, что японец может часами наблюдать за распускающимся цветком, получая от этого несказанное удовольствие. Как ты думаешь, почему?
– Очевидно, что так устроена его душа… – ответила сестре Татьяна.
– Верно! Господь дал им уникальное понимание красоты. То, чего Он у многих отнял за то, что не оценили созданный Им растительный мир. Мы сами обезобразили свою землю, бездумно губим наши леса и безжалостно выкорчевываем все, что растет. А у японцев еще сохранилось это благоговейное отношение к Богом созданной природе. И Он оставил им этот дар. Но при этом они, к сожалению, пошли путем информатики. Более того, получив сей дар, они не захотели нести свои знания и культуру другим народам. Они отгородились от всех на своих маленьких островах. А это, я так понимаю, уже не устраивает тех, кто ведет за нами свое наблюдение…