– Кстати, а рюкзак-то вы мой нашли? – поинтересовался я у Рара. – Ведь если Стен его утащил и спрятал, то это еще одно доказательство его виновности в нападении на меня.
– Не переживай, что спер, то сам все выдаст, – веско пообещал мне Рар. – Займусь им сразу, как с тобой вопрос завершим. Дело, конечно, мутное, но…
– Рар, а не распорядился бы ты сразу этого сморчка сюда привести? – вмешался Лакнаф. – Сразу бы его и послушали. А пока твои помощники за ним ходят, можно еще чайку? Воздух сегодня какой-то сухой, аж в горле першит.
Я с удивлением покосился на него: странно, но и у меня, несмотря на уже выпитый чай, были те же самые ощущения! Хотя большой сухости воздуха я что-то не замечал. Наоборот, со своего места видел, как в чьем-то саду предрассветный туман крадется между деревьями несмелыми такими завитками.
– Трой! – сразу после того, как Рар согласно поднялся и вышел из кабинета, Лакнаф отвлек меня от этого зрелища. – Рар уже успел мне все рассказать, так что, сам понимаешь, сейчас мы только видимость арбитража создаем, для подчиненных. Все уже ясно! Но только пока ничего не доказано. А следовательно, официально мы все-таки не имеем права тебя отпустить, если только не хотим проблем от начальства. Так что… ну ты ж все понимаешь, да? Нам огрести не хочется, а тебе свобода действий нужна. Поэтому, пока Раровские подчиненные за Стеном пошли, а сам он чайком занимается – самое время! – взмахом руки он указал мне на отворенное окно. – Давай, вперед! Вернешься после того, как мы Стена расколем.
– Так вы что, с Раром уже все решили? – уточнил я на всякий случай, хотя, по сути, это и так уже было ясно.
– Ну конечно! – Лакнаф нервно прислушался к звону посуды за дверью и поторопил меня: – Ныряй уже в окно, не тяни! Не заставляй Рара затягивать контакт с чашками. С горячими, между прочим! Да и медведи со Стеном вот-вот появятся, долго ли до кутузки сходить и вернуться! Их-то мы в известность не ставили о нашем сговоре.
Последнее заявление мне не понравилось. Да и вообще план выглядел как-то не очень. Я бы куда охотнее положился на официальный вердикт коллег, а не на их негласную поддержку. Кстати, за мой побег им от начальства могло влететь не хуже, чем за неверно вынесенное решение арбитражной комиссии, так что меня упорно не отпускала мысль, что я подставлю обоих, если сейчас сбегу. Но голова моя была все еще не слишком здорова, Лакнаф настойчиво стрелял мне глазами в сторону улицы, не давая сосредоточиться на обдумывании последствий, а Рар со своими чайниками копошился уже где-то под дверью, давая понять, что времени на раздумье вообще не осталось. Так что я все-таки решился и сиганул в то самое окно, которое так призывно было распахнуто передо мной.
Сколько секунд мне потребовалось, чтобы понять, что я зря это сделал?! Боль, резанувшая в ране, на все еще не зажившем затылке, не дала мне этого подсчитать. Да и надо ли было? Что бы мне оно дало, точное количество мгновений, за которые я успел осознать себя идиотом? Попавшимся не иначе как в хитро расставленную ловушку того самого Стенова сообщника, которого я собирался искать. Даже не подозревая, что он только что сидел прямо передо мной, за столом. Да и не сообщник вовсе, а как раз босс, при котором этот злосчастный Стен был мелкой сошкой. Когда я все это осознал, глядя на то, как Лакнаф, крича о побеге, целится в меня из табельного оружия, у меня пара мгновений ушла еще на принятие непростого решения: что делать дальше? Поднять руки и двинуться обратно, к Рару, заявив, что я пошутил? Но вряд ли Рар теперь станет мне верить, как прежде, потому что шуточка была слишком уж подозрительной. И дурацкой даже для такого шалопая, как я. А когда возле моего виска недвусмысленно просвистела выпущенная Лакнафом первая пуля, я понял, что вернуться к окошку у меня в любом случае не получится: тот все равно пристрелит меня по пути, несмотря на все мои охранные амулеты. Не для того он меня спровоцировал на побег, чтобы позволить мне свести на нет его усилия. Так что… Словно в загустевшем вдруг времени я заглянул в чернеющий ствол, нацеленный мне теперь прямо в лоб. Краем глаза увидел кинувшихся в мою сторону медведей, бросивших конвоируемого из кутузки Стена. И понял, что сейчас у меня остается только один выход: бежать дальше, раз все равно уже начал это глупое дело. Так что я быстро развернулся спиной к окну, лицом к лесу и рванул прочь, стараясь петлять на ходу, поскольку Лакнаф не отказывался от своих попыток меня прикончить, стреляя без передышки. Вторая пущенная им пуля просвистела мимо, лишь повредив мне ткань на рубашке, третья тоже, а четвертая все-таки достала меня самого, зацепив плечо. Сильный такой удар по касательной, почти без боли, но сопровождающийся противным хлюпающим звуком. А вслед за пулей мне в спину ударной волной врезался дикий рев Лакнафа, давший мне понять, почему он и на этот раз промахнулся (или, наоборот, сумел-таки попасть в меня, вопреки защите Ягусиных амулетов?!). Лакнаф так орал, что мне хорошо его было слышно, даже несмотря на уже разделяющее нас расстояние. И я, продолжая удаляться, с огромным удовольствием ловил ушами его матюги! Из которых следовало, что Рар, вошедший в кабинет с чайными принадлежностями на подносе, с ними сразу же кинулся и к окну. А в результате обварил Лакнафу кипятком из опрокинувшегося чайника всю его задницу. Так что (это я уже сам додумывал на бегу) детей этот мерзавец, может быть, когда-нибудь еще и заведет, но вот сидеть в ближайшем будущем точно не сможет! От этих приятных мыслей у меня даже раненое плечо не слишком болело! А может быть, просто пока было не до него? Я бежал из всех своих сил, стремясь как можно скорее попасть в лес, на территорию леших. Лакнаф мне вслед больше, естественно, не палил, Рар тоже о себе знать не давал (оставалось лишь догадываться, чем он сейчас занят!), но оставались два его кореша-медведя, числящихся помощниками участкового. Те-то уж, я точно знал, так просто от меня не отстанут. По крайней мере, до лесных границ, а дальше их действия будут зависеть от того, насколько они ладят с местным лешаком. Я сам его, честно говоря, знать не знал, но зато был в курсе того, что всем лешакам известно о моей дружбе с Жажилой, который у них был за босса. Поэтому оставалась у меня надежда на то, что лешак меня так просто медведям не выдаст, спрячет. Если только я до леса смогу дотянуть и встретиться там с хозяином. Странно! Я, в академии отмахивавший десятки верст кросса, далеко не в спортивной обуви, да еще и в полной боевой экипировке, весившей примерно как еще один я, сейчас чувствовал, как буквально сдуваюсь уже на первой версте. И даже злорадная мысль про Лакнафов зад меня уже так не грела, как прежде. В чем дело-то? В полученной ране? Но она вообще была поверхностной. И должна была уже затягиваться, учитывая действие бабкиных амулетов. Или это я уже после академии так успел подорвать свое молодое здоровье всякими нехорошими излишествами, что разучился нормально бегать? Ну нет, не успел бы я столько выпить! Даже если занимался бы этим каждый день, не делая перерывов на все остальное.
Мне становилось все хуже и хуже. Воздуха катастрофически не хватало, и во рту стоял вкус перца, которого я не ел. Разве что Аланая его в пирожки намешала? Но нет, я бы почувствовал. Тогда откуда?! Ладно, неважно! Потом постараюсь выяснить. А пока – дышать и бежать! Не сбиваясь с ритма и темпа, как бы ни пытался сделать это мой подлый, из-за чего-то решивший подвести меня организм! Вперед… вперед, курсант! Я словно наяву снова услышал голос моего бывшего командира, которому тут неоткуда было взяться. И слава богам! Он был последним, кого я хотел бы увидеть, даже на смертном одре… не знаю, с чего у меня вдруг появились подобные мысли. Я прислушался к топоту косолапых у меня за спиной, пытаясь определить на слух, догоняют они меня или нет. Вроде бы пока дистанцию я держал. А вот разорвать ее, к сожалению, у меня не получалось. Никак, хотя я очень старался. Уже выбиваясь из сил, я готов был заречься, что брошу пить, вообще, если только уйду от погони, но судьба на очередном вираже не позволила, чтобы я дал небесам это опрометчивое обещание. Желая срезать поворот, я попытался проскочить через кусты. Перемахнул через первый барьер из зарослей, чувствуя, как ноги тяжелеют с каждым сделанным шагом. А на втором препятствии они у меня просто подкосились, и я со всего маху рухнул на землю. Вот прямо во весь рост, как бежал, сразу за очередным кустом, ткнувшись при этом носом даже не в траву, а в подло оказавшийся не в нужном месте булыжник! А когда я попытался встать, вдруг понял, что даже пошевелиться не могу! Вообще! Ни ногой, ни рукой, ни пальцем! Да что там! Я даже головы не мог повернуть, из-за чего подлый булыжник так и продолжал портить своим толстым боком мой гордый профиль! В таком моем состоянии косолапым оставалось только подойти, взять меня под белы рученьки и оттащить обратно в участок, наваляв мне по пути за то, что заставил побегать. А уж в самом участке… я сомневался, что обваренный зад помешает Лакнафу как следует размахнуться и хотя бы пару раз дать мне по ребрам. Так что ближайшая пара часов обещала быть для меня не самой приятной. Но худшее было все равно впереди – арест, расследование с подтасованными Лакнафом фактами (теперь все будут верить им, а не мне), а потом и трибунал. Да, нечего сказать, хорошо все колдуняра продумал! Подставил меня по полной программе, проведя, как сопливого младенца! И у Яги теперь не было бы неприятностей! Хоть бы она догадалась как можно быстрее из моего дома улизнуть да укрыться в лесу! Сообщив напоследок Аланае, кем на самом деле является ее суженый Павлик – пусть из всей нашей недавней компании хотя бы девчонка порадуется, что свадьбы удачно удалось избежать!.. На этой мысли я вдруг осознал, что по времени мне пора было бы получать уже вторую порцию трындюлей от выдохшихся и снова отдохнувших медведей, которые давно уже должны были меня здесь найти. Но отчего-то так и не появились… Или я не прав? По моим ощущениям времени, услышал я их где-то лишь через час. Не догоняющих меня, а уже возвращающихся в поселок, совсем с другой стороны. И недоуменно обсуждающих по пути, куда же я, сволочь этакая, мог подеваться? Я, понятное дело, не стал делиться с ними этим секретом. И не только потому, что не хотелось. Меня словно парализовало, так что я пошевелиться не мог! Даже каждый вздох приходилось отвоевывать у ослабевшего тела. Неудивительно, что медведи меня не нашли! Я ведь нырнул за поворот, за кусты – и все! Перестал подавать признаки жизни! А увидеть они меня из-за зарослей не смогли. Так что на всех парах пронеслись мимо, уверенные, что я сделал спринтерский рывок вперед, а не валяюсь в кювете. Где мне становилось все хуже и хуже, так что хоть медведей обратно зови. В какой-то момент я титаническим усилием все-таки сумел перевернуть себя с живота на спину, чтобы хоть нос не плющить о земную поверхность. Затылок тут же выразил мне свой протест по этому поводу, но поздно, потому что это было последнее движ