Я лишь благодарно кивнул кикиморе, все-таки заставив себя налечь на еду. Силы действительно были нужны! И бежать отсюда надо быстрее, распутывать весь этот клубок, пока с нашими и впрямь чего непоправимого не случилось в том чужеродном мире, в который их затащили. Уже на пороге, прощаясь с гостеприимной хозяйкой, я спросил:
– Кстати, ты не могла бы по своим лесным каналам Яге информацию передать? О том, что колдуна зовут Мородум, а проник он к нам из пятой параллели. Ей это очень важно было бы знать.
– Приложу все усилия! Но обещать ничего не могу. Дело в том, что Яга сейчас и от нас шифруется, потому что у нее целых три мага висят на хвосте. Говорят, из столицы присланных! А еще говорят, что их вообще было пятеро, да двое как-то самоликвидировались.
– Ага! – я только усмехнулся, вспомнив разговор, подслушанный мною у местного населения, о том, как это произошло. Быстро и глупо.
– Трой… – Расифайя-таки прильнула ко мне, эротично пройдясь по спине ладошками, прямо как в добрые старые времена. Но не успел я даже подумать о том, как бы мне остановить эту шалунью поделикатнее, как она сама от меня отстранилась. Взглянула на меня своими звездными изумрудами, провокационно сверкнувшими в полумраке прихожей. И вместо того, чтобы пожелать мне удачи, неожиданно спросила: – А что, эта девушка и в самом деле всерьез тебя зацепила?
– Когда Яге будешь про колдуна и миры передавать, добавь еще, чтоб она на глаза мне не попадалась, если не прекратит сплетни вокруг себя рассыпать! – ответил я мрачно и веско. Чем вызвал только серебристый смех Расифайи, наконец-то догадавшейся пожелать мне счастья в пути. И открывшей передо мной дверцу одного из своих запасных выходов, чтобы я повторно весь тиной не перемазался.
Выбрался я из-под раскидистой старой коряги на другом конце болота. Прислушался. Спецназовцев отсюда не было слышно, лишь вдалеке их фигуры маячили черными точками. Ясное дело, они не поверили в то, что я утопился, желая от них сбежать, и, не зная о наших отношениях с Расифайей, теперь просто искали, где бы я мог выплыть после своего прыжка. Так что рано или поздно дойдут и до этого места, найдут здесь мои следы. Не желая ускорять эти события, я незаметно отполз от болота до первых лесных кустов. И продолжил свой путь в Веселовку, только на этот раз с оглядкой. Хоть здесь-то, вроде, уже и не ожидают моего появления, следовательно, и засады не должны устраивать, но чем не шутит черт. Рогатый бабкин ночной кошмар, которого она решила бояться, потому что, видите ли, захотелось ей тоже иметь свою маленькую женскую слабость. При мысли о Яге я несколько раз вздохнул. Вначале ностальгически – как она там сейчас? Потом безнадежно – эту хроническую сваху уже ничто не исправит. А потом и раздраженно: да сколько уже можно вообще?! Еще и слухи теперь всякие взялась распускать, надо думать, затем, чтобы мои старые подружки больше не пытались на меня посягать. Как будто я и сам не умею проявлять инициативу! Тут я снова вздохнул. Аланая, лапушка! Милая девчонка и верный друг! Наверное, ты и в самом деле чем-то меня зацепила, потому что я искренне тебе счастья желаю. И хорошего мужа – следовательно, такого, который и близко не был бы похож на меня. Не желая больше развивать эту тему, я, сделавший себе самоотвод в качестве жениха, задумался над тем, почему же колдуняра при своих похищениях так тщательно отсеивает гуманоидов. Яга уже обращала на это мое внимание, но тогда у меня не было времени над этим задуматься. А вот теперь, да после беседы с Расифайей, этот вопрос наводил меня на очень нехорошие мысли. В мире, где властвуют гуманоиды, новые гуманоиды не нужны? Что у них там, перенаселение? Или колдуняра готов идти на любые трудности, чтобы уже здесь избавиться от нашего брата, потому что в их мире есть некое психологическое табу, не позволяющее причинять вред себе подобным? По крайней мере, напрямую и голыми руками. Но что же тогда насчет других видов, негуманоидных? Выходит, что с ними и в самом деле творят, что хотят, раз берутся переправлять в неограниченном количестве?! Да еще и за деньги? Ни друзей, ни соседей не покупают. Тогда кого?! Я вспомнил те списки, что Стеша мне передала. Имен там было немало! А еще, вспомнил я, Лакнаф со Стеном именно меня обвиняют в их исчезновении. Не только тех, кто пропал из нашего поселка, а всех! При таком раскладе неудивительно, что сюда прислали спецназ! И что эти очень сердитые ребята изо всех сил теперь пытаются меня изловить. Это означало, что мне надо быть теперь вдвойне осторожным. И не расслабляться, потому что сейчас я пытаюсь проникнуть на территорию еще одного своего потенциального недруга. И даже убийцы, если верить словам Лакнафа. Но тут меня с новой силой одолели прежние сомнения. Рар! Мог ли он тоже входить в эту шайку похитителей? Ведь должен был, если действовал с ними заодно, когда с Льяшкой меня подставлял. В общем, чем дальше это дело продвигалось, тем паршивее выглядело! И я даже представить боялся, что там еще всплывет по его окончании. Впрочем, лишь бы уже закончилось, а там будет видно.
21
При виде дома, к которому я добрался уже в сумерках, потому что ради восстановления сил позволил себе пару часов вздремнуть в лесном тайнике, у меня снова что-то шевельнулось внутри. Прямо как тогда, когда я в первый раз в Веселовку пришел, тогда мне на этот дом бабкин бутылек указал. То ли какое-то предчувствие у меня возникло, то ли в самом деле интуиция сработала – поди, угадай, если время на это есть. У меня лично времени на разгадывание загадок не было, так что я озадачился более насущными вопросами: кто здесь вообще живет? И дома ли они сейчас? Свет в окнах не горел, но это еще ничего не значило.
Почти тенью, ненамного хуже, чем бабка сквозь печную трубу, я проскользнул в незнакомый двор, не забыв изучить висящую на заборе табличку с адресом. Цветочная улица, дом 6. Да уж… Цветочные улицы есть практически в каждом поселке, название-то красивое. Но у кого как, а у меня на участке эта улица цветами не благоухает, зато там собрался почти весь криминальный «цвет» нашего поселка, от картежников до потенциальных убийц. В Веселовке, судя по этому дому, Цветочная улица могла стать родной сестрой своей тезки с моего участка. Посмотрим! Я прокрался по двору, попутно изучая его. По всем признакам, жил здесь явно гуманоид. Это меня нисколько не удивило: если дом был как-то связан с черным колдуном из иного мира, то иначе и быть не могло. Потому что, сталкиваясь с гнусными помощниками этого чародея, я уже понял, что никого, кроме гуманоидов, среди них нет. То ли ему кастовая гордыня не позволяет до всех остальных снисходить, то ли эти остальные и сами не стали бы ему ни за что помогать, как только поняли бы, чем он занимается в нашем мире. И тут я подумал, что все-таки вряд ли Рар может быть с колдуном заодно, именно вот по этой причине: хоть он сам и гуманоид, но в лучших друзьях у него два медведя. И, насколько мне по слухам известно, дружба у них не менее крепкая, чем у меня с моими волчарами. А я за своих корешей любому глотку бы порвал, если бы мне только заикнулись про такое вот видовое вредительство.
С этими мыслями я тихонько подобрался к одному из окон, послушал под ним, надеясь что-то уловить через закрытые рамы – как я успел убедиться, открытых окон в доме не наблюдалось. А через закрытые я так и не смог поймать ни единого звука, поэтому осмелел, подкравшись уже к двери. Обнаружил, что она заперта на двусторонний замок. Отпер его своими средствами, без особых усилий и угрызений совести, и прокрался в дом, не исключая возможности, что хозяева все-таки дома, только изнутри заперлись. И как только оказался в первой же комнате, так сразу понял, что с колдуном этот дом, прямо или косвенно, но связан без всяких сомнений. Как я это понял? А по знакомому запаху! Точнее, по зловонию, эксклюзивно сотворенному моей дамой Ягой. По тому самому, которым она так ловко сдобрила обнаруженную мною транспереходную зону. Спутать его ни с чем было невозможно, как и забыть! Здесь, правда, эта вонь ощущалась намного слабее – этакий мерзкий душок. Но ее все равно хватило, чтобы выкурить хозяев из дома. Поняв, что они ушли ночевать в менее зловонное место, я осмелел. И, искривляя от отвращения свою лицевую часть, начал тут все прицельно обнюхивать. Ведь для того, чтобы тут что-то смердело, оно для начала должно было как минимум в руках у колдуна побывать, и не раньше того, как моя Яга его своим «одеколончиком» окатила. Значит, это что-то могло играть в нашем мире важную роль… Теряя аппетит на неделю вперед, я исследовал одну комнату, вернулся в прихожую и оттуда перешел ко второй. Вонь усилилась, вселяя в меня надежду на успех моих поисков. На последних шагах к тумбочке я уже точно знал, что иду в правильном направлении! А потом увидел ни много, ни мало – Дафов браслет! Как он здесь мог очутиться? Не знаю, но точно, его это вещь! Я в свое время по жалобам населения даже расследование на ее счет проводил. Браслет был сделан из черненых металлических пластин с впаянным в них орнаментом из клыков. Завистники не раз предлагали Дафу продать им сие украшение, которое почему-то очень нравилось практически всем преступным элементам района. Даф упорно отказывался, и тогда одержимые завистью элементы накатали мне заявление, чтобы я, мол, проверил происхождение браслета на криминальность. Сам Даф всенародно клялся в кабаке, что браслет сделан из зубов его любимой тещи, которые он копил, понемножку выбивая их из пасти своей «второй мамы» во время скандалов, аналогичных тому, при котором мы с ним познакомились. Действительность оказалась куда прозаичнее: затерроризированный женой и тещей, Дафнис просто подлизался к знакомому городскому стоматологу, и тот снабдил его полимерными зубными имплантами, которые отбраковал во время работы. И, оправив их в браслет, Даф с тех пор тешил себя мечтами, а население – рассказами о суровой расправе над своими бабами, ведь все равно ему ничего другого не оставалось, потому что ни Хлойку, ни ее мать он никогда бы даже пальцем не тронул. Но я эту его тайну никому не выдал, пусть тешится парень. Впрочем, кто хоть раз видел зловещую улыбку его тещи, тот и сам поймет, что она на браслет ни единого зуба ему не пожертвовала.