— История двадцатого века.
Скорее всего, так оно и было. Молодые люди, как правило, говорят правду касательно области, в которой разбираются, потому что они этим гордятся, и к тому же они боятся, что их поймают на вранье, если они назовут что-нибудь другое. Чаще всего это единственное, что у них есть. Издержки молодости.
— У меня такое ощущение, будто это было совсем недавно, — сказал Ричер. — Я не про историю.
— А про что?
— Про двадцатый век.
Девушка не ответила. Не поняла, что он имел в виду. Она, наверное, помнила максимум восемь или девять лет из прежнего столетия, причем видела их глазами ребенка. В его памяти осталось немного больше.
— Как вас зовут? — спросил он.
Она еще раз посмотрела вправо.
— Анна.
Ричер снова кивнул. Ее звали не Анна. Вероятно, это имя ее сестры. Или лучшей подруги. Может, кузины. Как правило, люди предпочитают держаться поближе к дому, когда придумывают фальшивые имена.
Девушка, которую звали не Анна, спросила:
— А вас тоже несправедливо обвинили в бродяжничестве?
Ричер покачал головой.
— Я самый настоящий бродяга.
— Зачем вы туда пошли?
— Мне понравилось название. А вас что туда понесло?
Она не ответила.
— В общем, там нет ничего интересного, — заявил Ричер.
— Вам много удалось увидеть?
— В основном когда я побывал там во второй раз.
— Вы вернулись?
Ричер кивнул.
— Я отлично рассмотрел город — с расстояния.
— И что?
— Все равно ничего особенного.
Девушка затихла. Ричер видел, что она обдумывает следующий вопрос. Пытается решить, как его задать. И задавать ли вообще. Она склонила голову набок и посмотрела ему за спину.
— Вы видели там каких-нибудь людей? — спросила она.
— Я видел много людей, — ответил Ричер.
— А самолет?
— Слышал.
— Он принадлежит человеку из большого дома. Каждый вечер в семь часов самолет поднимается в воздух и возвращается в два часа ночи.
— Как долго вы там находились? — спросил Ричер.
— Один день.
— В гаком случае откуда вы знаете, что самолет летает каждый вечер?
Она не ответила.
— Может, кто-то вам говорил, — подсказал Ричер.
Но опять не получил ответа.
— Нет такого закона, который запрещает прогулки на самолете, — заметил Ричер.
— Люди не летают по ночам ради развлечения. Ничего не видно.
— Тут вы правы.
Девушка помолчала еще минуту, а потом спросила:
— Вы сидели в камере?
— Пару часов.
— Там был еще кто-нибудь?
— Нет.
— Когда вы туда вернулись, кого вы видели?
— Может, просто покажете мне его фотографию? — предложил Ричер.
— Чью фотографию?
— Вашего бойфренда.
— А зачем мне ее вам показывать?
— Ваш бойфренд пропал. По крайней мере, вы не можете его найти. Такое впечатление сложилось у офицера Воэн.
— Вы доверяете копам?
— Некоторым.
— У меня нет фотографии.
— У вас большая сумка. Там, наверное, лежит много разных вещей. Возможно, пара фотографий.
— Покажите ваш бумажник, — попросила девушка.
— У меня нет бумажника.
— Бумажники есть у всех.
— А у меня нет.
— Докажите.
— Я не могу доказать истинность отрицательного утверждения.
— Достаньте все, что лежит в ваших карманах.
Ричер кивнул. Он ее понимал. «Мальчишка откуда-то сбежал. Она спросила про мою работу. Она хочет знать, не следователь ли я. У следователя в бумажнике лежит удостоверение личности, которое его выдаст», — подумал он, приподнялся со скамейки и вытащил из карманов наличные деньги, старый паспорт, карточку банкомата и ключ от номера в мотеле. Зубная щетка осталась там, в собранном виде, и стояла в пластиковом стаканчике рядом с раковиной. Девушка посмотрела на его вещи и пробормотала:
— Спасибо.
— А теперь покажи мне его фотографию, — сказал Ричер.
— Он не мой бойфренд.
— Разве?
— Он мой муж.
— Ты слишком молода, чтобы быть замужем.
— Мы любим друг друга.
— У тебя нет кольца.
Ее левая рука лежала на столе, и она быстро ее убрала, спрятав на коленях. На пальце не было ни кольца, ни белой полоски.
— Это произошло немного неожиданно, — сказала она. — Мы спешили и договорились купить кольца потом.
— А разве кольца не являются частью церемонии?
— Не являются, — ответила девушка. — Это миф. — Помолчала немного и добавила: — И не думайте, я не беременна.
— Ни секунды такого не думал.
— Хорошо.
— Покажи фотографию.
Она водрузила огромную сумку на колени, подняла клапан, немного покопалась внутри и достала оттуда пухлый кожаный бумажник. Отделение для денег, с трудом удерживаемое небольшой застежкой, и еще одно — для мелочи. На внешней стороне Ричер увидел пластиковое окошко с водительскими правами и ее фотографией, выданными в Калифорнии. Девушка открыла бумажник и начала перебирать пластиковые отделения с фотографиями. Просунула тонкий палец в одно из них, достала оттуда снимок, положила на стол и подтолкнула к Ричеру.
Он был вырезан из стандартной фотографии шесть на четыре, какие делают за один час. Края получились не совсем ровными. На снимке была изображена девушка, стоящая на улице с золотыми фонарями и пальмами и рядом аккуратных магазинчиков у нее за спиной. Она широко улыбалась, переполненная любовью, радостью и счастьем, слегка наклонившись вперед, словно все ее тело готовилось к приступу смеха, который она не могла сдержать. Ее обнимал юноша одного с ней возраста. Очень высокий, крупный, со светлыми волосами. Спортсмен. У него были голубые глаза, короткая стрижка, темный загар и широкая улыбка.
— Твой муж? — спросил Ричер.
— Да, — ответила девушка.
Юноша был больше чем на голову выше ее, с мощными, как стволы пальм, руками, сложенными за спиной. Он нависал над ней и казался громадным.
Не тот человек, о которого Ричер споткнулся в темноте.
Даже близко не похож.
Слишком крупный.
Глава15
Ричер расправил снимок на столе, посмотрел на девушку, сидевшую напротив, и спросил:
— Как давно сделана фотография?
— Недавно.
— Могу я посмотреть твои водительские права?
— Зачем?
— Мне нужно кое-что проверить.
— Ну, не знаю.
— Я все равно понял, что тебя зовут не Анна. И что ты учишься не в Майами. Скорее, в Калифорнийском университете. Фотография, судя по всему, сделана где-то там. Она пропитана атмосферой Лос-Анджелеса.
Девушка молчала.
— Я здесь не для того, чтобы причинить тебе вред, — проговорил Ричер.
Она помедлила, а затем подтолкнула к нему бумажник. Ричер посмотрел на водительские права, большая часть которых была видна через мутноватое пластиковое окошечко. Ее звали Люси Андерсен. Среднего имени не было. Андерсен — отсюда, вероятно, Анна.
— Люси, — сказал он. — Приятно познакомиться.
— Извините, что наврала вам.
— Все в порядке. Тебе не о чем беспокоиться.
— Друзья называют меня Везунчик, ну, вроде мое имя, только измененное[7]. Как прозвище.
— Надеюсь, тебе всегда будет везти.
— Я тоже. До сих пор все так и было.
В водительских правах сообщалось, что ей почти двадцать лет. Она жила в квартире на улице, которая, как было известно Ричеру, находилась неподалеку от главного кампуса университета. Он недавно побывал в Лос-Анджелесе и еще помнил его географию. Пол Люси был указан как женский — абсолютно точные сведения, а вот цвет глаз был назван просто голубым — явное преуменьшение.
Ее рост составлял пять футов восемь дюймов.
Значит, рост ее мужа равнялся по меньшей мере шести футам четырем дюймам. Или пяти дюймам. Судя по фотографии, он весил гораздо больше двухсот фунтов. Возможно, был одного размера с Ричером или даже крупнее.
Ричер пододвинул к ней бумажник и фотографию.
— Вы его видели? — спросила Люси Андерсен.
Он покачал головой.
— Нет, не видел. Мне очень жаль.
— Он должен быть где-то там.
— От чего он убегает?
Она посмотрела вправо.
— С какой стати ему от чего-то убегать?
— Так, предположение, — сказал Ричер.
— Кто вы такой?
— Обычный человек.
— Как вы догадались, что меня зовут не Анна? И что я учусь не в Майами?
— Давным-давно я был копом. В армии. Я не забыл того, что знал.
Люси замерла и побледнела. Кожа под веснушками стала белой.
Она быстро убрала фотографию на место, застегнула бумажник и засунула поглубже в сумку.
— Не любишь копов, верно? — спросил Ричер.
— Иногда, — ответила она.
— Это очень необычно для человека вроде тебя.
— Вроде меня?
— Человека, уверенного в себе, спокойного, с хорошим воспитанием, представителя среднего класса.
— Все меняется.
— Что сделал твой муж?
Она не ответила.
— И кому он это сделал?
Никакого ответа.
— Зачем он отправился в Диспейр?
Никакого ответа.
— Где ты должна была с ним там встретиться?
Молчание.
— Ладно, неважно, — сказал Ричер. — Я его не видел. И я больше не коп. Уже давно.
— Что бы вы сделали на моем месте?
— Стал бы ждать здесь, в городе. Твой муж производит впечатление человека, который способен за себя постоять. Возможно, он рано или поздно объявится. Или свяжется с тобой.
— Надеюсь.
— Он тоже учится в колледже?
Люси Андерсен не ответила и на этот вопрос. Молча застегнула клапан сумки, боком скользнула по скамейке, встала и потянула вниз подол юбки. Пять футов восемь дюймов, светлые волосы, голубые глаза, прямая, сильная и здоровая.
— Спасибо, — сказала она. — Спокойной ночи.
— Удачи тебе, Везунчик, — ответил Ричер.
Она надела сумку на плечо, открыла дверь и вышла на улицу. Ричер видел, как она одернула футболку и шагнула в холодную ночь.
Ричер добрался до кровати примерно в два часа ночи. В номере мотеля было тепло. Под окном стоял обогреватель, работающий на полную мощность. Ричер установил будильник у себя в голове на половину седьмого. Он устал, но решил, что четырех с половиной часов ему хватит. Должно хватить, потому что он еще хотел принять душ