Девчонки меня не разочаровали, раскрутили-таки Саныча, на всякую нужную девчонкам ерунду, правда, всё равно за мой счёт. По два баула на каждого, причём, комплект формы для выступлений, пока в расчет не брался. Так и объяснял ребятам, что и когда носить и одевать надо.
Сложнее оказалось с обувью. Многие не понимали зачем, в итоге, я столько пар набрал. Но, выслушав мои объяснения, согласились, что всё в тему и заверили, что уж теперь они будут тренироваться, как никогда.
В общем, в тот день, сильно уставшие, но очень довольные, мы в одиннадцать вечера добрались до детского дома.
Успел с Владимиром Александровичем вчерне обсудить и поставку оборудования. В данный момент, мы увозили с собой только пятнадцать неплохих мячей и пару сеток на футбольные ворота. У нас на воротах на нашем старом, но немного подшаманенном стадионе, сетки на воротах были штопанные перештопанные, в общем, все в дырках.
— … работаем! Последний круг! — смотрю на часы, сегодня ребята немного прибавили, но это крайняя на сегодня тренировка, они почти закончили, а вот моя работа только начинается.
Запас сил у меня вырос, и это радует. Контроль приложения сил улучшился, что даёт свои плоды. Мне уже не столь тяжело одним махом укладывать пятнадцать рыл в транс, и я справляюсь.
Два дня каникул… выходных не дам, пускай работают, хотя…
Долбаная школа! Это единственное, что меня раздражает в этой сложившейся ситуации. А вот теперь, скоро снова школа, занятия, учебники, одноклассники, школьники, причём старшеклассники и учителя.
С одним из них я уже успел познакомиться — сволочь ещё та! Предполагал, что с физруком я вряд ли отношения налажу, но всё оказалось и того хуже.
Работаю с уставшими ребятами, а сам вспоминаю первое общение с местным учителем физической культуры.
Вовсю идёт работа по капитальному ремонту помещений. Бригада корейцев работает, как заведённая. Люди от Владлена постоянно на объекте. Часто подвозят стройматериалы. Самосвалами вывозим с территории детского дома строительный мусор.
Как и планировал, в первую очередь, все силы кинуты на бывший зал бокса. Параллельно Владлен, вернее, его клерки, занялись поставкой заказанной мною мебели и закупкой понадобившейся мне компьютерной аппаратуры, включая двадцать больших мониторов и мощного системного блока. Тут уже больше Серж права качал, это его вотчина. Я туда и вовсе не хотел вмешиваться, хотя знания, доставшиеся мне от сына, позволяли хорошо разбираться в этом вопросе.
Работники разделены на бригады. Основная часть ребят интерната задействована на выносе и погрузке мусора, разгрузке машин с материалами, но небольшая группа парней и девчат, знакомых с мастерком и кисточкой, во всю шпаклюют, грунтуют стены будущего центра теоретической подготовки, приводя в порядок стены помещения. Электрики уже почти закончили проводить новые электрические линии.
Пахнет краской, задорно поёт какая-то новомодная певичка, чья немудрёная песенка льётся из динамиков, купленного мной для строительной бригады, мощного переносного музыкального центра. Новые окна вставлены. Бригада от фирмы устанавливает мощный кондиционер. Другая бригада меняет на входе двустворчатые двери, на половые доски корейцы устанавливают современное паркетное покрытие. Работа спорится, все довольны….
Лестницу, которая ведёт в цокольное подземелье с нашего коридора этажа, почти закончили, идут отделочные работы. Я довольный хожу на костылях по развернувшейся стройке, разрываясь от желания посетить вначале спортивный зал, из которого, наконец-то, вывезли весь строительный мусор, а заодно окончательно зачистили все стены и потолок, или добраться, наконец, до помещения, где расположен бассейн, и где специалисты, предоставленные фирмой Владлена, демонтируют всю старую сантехнику.
Именно в этот момент у меня из-за спины раздался спокойный, немного нагловатый молодой голос. Причём мужской.
— Ты и есть принц, что тут своё королевство решил построить?
Оборачиваюсь.
Стоит передо мной ещё молодой мужик… накаченный, хотя и небольшого роста. Лицо чистое, глаза тёмные, наглая усмешка растянута губами…
Спортивный стиль в одежде, хотя, что удивительно, не в спортивный костюм одет.
Понятно, появился… боксёр. Физрук местный. Мне о нём и Серёга, и Волчара с ребятами рассказывал. Много чего не очень хорошего рассказывали!
— С кем имею честь? — держу я марку.
Ведь, вроде, сам ко мне, как к принцу обратился?
— Воинов Константин Константинович. Ваш учитель физкультуры, — всё-таки представился он. — Смотрю, решил мажорчик вложить деньги в детский дом? — усмехается он.
Этой-то усмешкой он и вывел меня из себя.
— Не просто в детский дом, — передразнил я его. — А в свой дом, где мне придётся, надеюсь, весело провести ближайшие несколько лет, хотя, может быть, задержусь тут надолго и после окончания школы.
— Это ещё как? — удивился физрук.
Я же пожал плечами и поудобней перехватил костыли.
— Может, устроюсь на работу тренером или владельцем футбольного клуба. А затем, как закончу заочно институт или универ, то и учителем физической культуры, а это, — я обвёл в воздухе руками вокруг себя, — вложения в будущее, как моё, так и страны. Ведь дети — это главный ресурс государства. Не правда ли, — и, придав немного писклявости в голос, добавил, — Константин Константинович?
Не только он, похоже, умеет выводить из себя людей. Я тоже, оказывается, обладаю такими способностями.
Но он сдержался.
Поглядывает, как я сжимаю рукоятки титановых костылей, видно, уже в курсе, как тут местная гопота от меня с помощью их огребла не хило.
Явно опасается меня, не зная, чего можно от меня ожидать.
Разговор явно не клеится, а у меня настроение падает ниже плинтуса. Вот же, сучонок, появился, хотя и ждал его, ведь именно он хотел в своё время зал бокса открыть, да ресурсов не хватило, да и не разрешили в детском доме отдавать помещение под коммерцию. Но, видно, что опасный человек, и если сейчас или в ближайшее время не сумеем между собой договориться, как жить дальше будем, то уверен, эта сука мне и моим ребятам точно портить жизнь начнёт. А возможностей у него навалом!
Тут мимо нас, вывернув из приоткрытых дверей, ведущих в спортзал, появился Геша… Геннадий, пацан из моего класса, играющий у меня в команде на позиции хавбека.
Тащит мешок, явно с остатками невынесенного мусора.
— Поберегись! — орёт он неожиданно громким голосом, — зашибу ненароком!
И ведь явно метит в стоящего посреди лестницы учителя, при этом, мастерски обойдя меня, стоящего на костылях. Мельком замечаю, что внизу по лестнице ребята собрались, да и сверху нездоровое шевеление заметно. Вроде, я такого внимания к своей персоне не замечал до этого… или…
А вот что «или» додумать не успел…
— Ты, урод, куда смотришь?!
И звук хлёсткого удара… шум падающего на ступеньки лестницы тела… вой парня.
Я перевожу взгляд на физрука.
Стоит опешивший, явно злой, кулак потирает, а Геша немного в стороне валяется, на бетонных ступенях лестницы, подвывая, прижимает к лицу ладони, а между пальцев…
А между пальцев у пацана — КРОВЬ!!!
У меня срывает крышу!
Излюбленный удар в промежность наконечником правого костыля.
Ведь отбил бы физрук мой удар, точно бы отбил, или сумел бы увернуться, но, видно, был сам обескуражен чем-то.
— Ты, какого… детей бьёшь, урод?! — ору я.
И вдруг понимаю, а ведь всё это постановка. Подстроено.
Кем? И зачем? Вот, что главное!
Геша уже не воет, только нос утирает, и довольный с пола рассматривает, как корчится на корточках наглый физрук.
И тут на мои вопли, сверху по лестнице, спускается толпа ребят во главе с Алинкой, а снизу, со стороны цокольного этажа, Волк со своей шайкой появился.
— Тебя кто-то ударил? — спрашивает Алинка Гешку.
Тот опять, я точно это замечаю, прячет довольный взгляд в пол, и плачущим голосом выдаёт:
— Константин Константинович мне кулаком нос разбил! — и хнычет, — а я ведь только мусор выносил!
Все переводят взгляд на физрука.
Тот явно прочухал, что влип в историю, но нагл безмерно!
— А ну расступились, выкидыши, дали пройти дяде!
И выпрямляется с трудом.
— А тебе, — поворачивается он ко мне всем корпусом, — не жить! Ты — труп! — и такая злоба в его глазах, — ты ударил учителя, я тебя посажу, суку!
Я же начинаю потихоньку понимать, что тут произошло.
Не я цель подставы, а как раз этот выкидыш мента. У него родители до сих пор в оба работают ментовке.
— Не вопрос! — отвечаю я. — Георгий, — обращаюсь я к пострадавшему, — ты готов заяву в полицию на того, кто тебя ударил написать?
— Я его не бил! — сразу просёк ситуацию физрук. — Я его по лицу не бил!
Я же только довольный ухмыляюсь.
— Может быть, вы и мне смертью только что не грозили, и возможным уголовным преследованием? — улыбаюсь я ему в ответ улыбкой аллигатора.
Пауза.
Он выкатил на меня глаза. Потом, икнув, огляделся вокруг.
Во, дела, а тут ещё Волк с ребятами из-за спины биты показали, а в группе, которую вела Алинка, пара корейцев затесались, и вижу, что всё происходящее на лестнице, тайком снимает на смартфон мой верный зам.
— Это самосуд! — заверещал он и с ходу попытался кинуться сторону Алинки.
Увы, урод, но давать такую возможность покалечить мне сестрёнку я был не намерен.
Не спорю, я не умею, пока не умею, быстро двигаться и бегать на ногах, но вот молниеносно просунуть ему между ног костыль… был в состоянии.
Падение тела после рывка и уже на нём, через пару мгновений, куча мала.
— Вяжи суку ментовскую! — орёт во всё горло Вован.
И я вдруг понимаю, что через несколько часов нас тут будут прессовать следователи. Парни реально на физрука злые и как бы, в натуре, до самосуда не дошло.
Но и отпускать этого урода не в наших и, тем более, не в моих интересах.