А сама на меня взгляд переводит. Ага, сейчас, как говорил Станислав Ильич, запретит мне наливать сей благородный напиток. Но оглядела меня. Кивнула сама себе каким-то своим мыслям и сделанным на основании их выводам… И произнесла…
- Мальчик взрослый. Взгляд, что мужик руками ощупал. И вес подходящий. На равных…
А я что, я ничего. Я и так уже пьяным себя ощущаю и совсем не потому, что успел несколько рюмок коньяка в себя опрокинуть. Я купаюсь в разлитой вокруг нас магии Любви. Вот, что меня пьянит в настоящее время.
Что интересно, и Елена Владимировна тоже её излучает, особенно, когда смотрит на мужа своей сестры. Но она сама жена…, хоть и неофициальная. Дела…
Понятно. Зачем им штамп в паспорте? Он ведь любить друг друга на запрещает. Но сам факт, что я с подобным феноменом столкнулся. Просто повезло.
И как мне быть? Понятно, что надо как-то поближе с этой семейной тройкой познакомиться. А может, и их дети тоже… особенные? Что там дядя Стасик говорил о своей младшей дочери? А вдруг и тут повезёт?
Между тем и стул для хозяйки заведения принесли и закуску с горячим блюдами.
Все расселись за стол.
Общаемся.
Распечатали первый пузырь. Станислав Ильич уверено разливает по высоким рюмкам босявый напиток. Грамм сто писят за раз. Интересно, а девчонки-то такую норму зараз осилят?
Зря боялся. Это на меня косились…, как я, с такой подачей справлюсь. Сами-то вон, как заправские посетители рюмочных, влили в себя топливо, для хорошей беседы, которая не успев улечься в наших желудках, тут же приняло другой оборот, повлияв на наши языки…
-... мальчик твой, что с нашим телохранителем у меня в подсобке угощается, интересные небылицы за тебя рассказывает. – закусив рюмку водки салатиком из морепродуктов, говорит Елена Владимировна.
Я же мысленно хлопаю себя по лбу. Я ведь не говорил Вадику, чтобы он за меня тут не распространялся, ничего не рассказывал, чему стал случайно, получается, свидетелем. Хотя…, всем всё равно рта не закрыть, а интернатовские сласть как любят посудачить о делах посторонних. Так что…
Я же, заправившись немного папоротником с непонятным мясом, довольно рыгнув, тут же уточняю…
- Небылицы? Вадим мой товарищ... обычно по-пустому не ничего не рассказывает. Он пустобрёхом никогда не был. Что вас смутило, уважаемая Елена в его рассказе, коль вы подслушали его? Или вам доложили. Что вам показалось неправдой?
На «Елену», и правда, эта взрослая женщина, из уст молодого сопляка не обиделась. Даже чувствую, что она немного обиделась на мою реакцию на неё, ведь на Веру Николаевну я реагировал намного эмоциональнее. Её же лишь окинул взглядом, совсем при этом не заинтересованным, как мужчина. Что говорить, я ведь не собака, чтобы на кости бросаться, тем более, когда рядом такой сочный «бифштекс» сидит и сиськи напоказ выставляет. Свои и немалые.
- Мама, моей тёзки…, твоей подружки. У неё правда рак был обнаружен врачами? – задаёт она прямой вопрос.
- Рак молочных желёз. Я в медицинских терминах не очень. – честно говорю я – Помог, чем смог. А результат…, так это врачи скажут, когда она новое обследование проходить будет. Сейчас ничего сказать толком не могу.
Тут я, конечно, лукавлю немного. Всё я проверил. Не осталось и следа от заболевания. Рассосалась опухоль. Но об, этом моим собеседникам, совсем необязательно знать.
- А, что парня вылечил, это правда? - задаёт вновь вопрос любопытная и весьма беспардонная, мадам Елена.
Вера Николаевна молча слушает наш разговор за столом, но влезать в него со своими репликам или вопросами, как и Станислав Ильич, не спешит.
- Вначале покалечил немного, потом подлатал. Обычные дела… – пожимая плечами, отвечаю я.
- Покалечил? – окидывает меня удивлённым взглядом Станислав Ильич - И за что?
Ага. Явно уже успел поглазеть на моего, так сказать, болтливого сопровождающего, дядя Стас.
Но отвечать надо. Ждут. Ведь вон как, в предвкушении у кого-то глазки горят любопытством. И ещё чем-то…, не разобрать.
- Не сошлись во мнении по некоторым вопросам богословия… - вспомнил я вовремя дуэль Боярского, в фильме про «Трёх мушкетёров».
- Угу… про блаженного Августина. – смеётся отец Илюхи. - Тоже люблю этот фильм, хотя эта фраза в книге немного не так звучит. Кстати, книгу я тоже читал, и не раз. Так, что там с нашим Арамисом? Хотя он больше на Портоса похож.
Улыбаюсь в ответ всем собравшимся за столом.
- Ребят моих обидел кулаком. Пришлось наказать. Да не под рассчитал силы. Немного покалечил. Его сестра мне это в вину поставила. Девочка красивая…, решил помочь. – и улыбаемся.
- За одно, и девочке помог… – подала голос Елена Владимировна.
Пожимаю плечами.
Все данные вытянули из моего сопровождающего. Вот про то, чтобы не быковал, я его предупреждал, а чтобы лишнего языком не тренькал, предупредить не додумался. Мой косяк. А вот теперь приходится самому отдуваться.
Все ждут ответа на прозвучавший вопрос. Но я решил промолчать. Ну, не допрос же тут идёт.
- Хорошая водка. Как вы и говорили, Станислав Ильич, мягкая. А не повторить ли нам?
А сам, вопросительно взглядом, сидящих за нашим столом женщин, обвожу…
- Повторить, это мы всегда, пожалуйста! - радостно хватается за бутылку дядя Стас. – Родные? - обращается он к своим женщинам. – Ещё будете?
Елена кивает головой, а вот Вера Николаевна лишь ресницами махнула.
А потом...
- Пополной, давай наливай. Тут все взрослые. – говорит она.
«Она что, меня споить собирается? - удивляюсь я. - Зачем??»
Не менее удивлённым выглядит и супруг женщины…, но перечить явно не решается…
Лена Батьковна тоже немного не в себе. Изумление читается у неё на лице. Но тоже, как и муженёк женщины, молчит.
Интересно. Что-то тут наклёвывается…
- За что пьём? - задаёт своим спутницам вопрос, дядя Стас.
Все повернули головы в сторону Веры Николаевны.
- Давайте, за здоровье. Главное, чтобы его не пропить, конечно. Но сегодня можно. Важный договор удалось заключить. Теперь не обманут. Хотя такие предпосылки присматривались. - и видя, как напрягся муж, она спешит успокоить его. – Всё сама порешала. Твоего вмешательства не требуется. Явно наши оппоненты навели справки и о тебе, и нашей фирме. Поняли…, что тут им и московские покровители не помогут, если, что не так будут с их стороны. Но крови попили, к тому же и в кровать затащить пытались.
Лицо кровью наливается у Станислава Ильича.
- Успокойся, дорогой. Обычное же дело, когда с подобной швалью приходится общаться, у которой денег очень много. Думают, что всё им дозволено. В общем, всё порешали. Не греем… Дёрнули.
Опытный застольный боец из Веры Николаевны вышел бы. Мастерство не пропьёшь…
А ничего так водочка. С непривычки уже точно чувствую, что пробирает меня «Батька» напиток. Может всё дело в «Конопле» и её семенах???
Ух хорошо-то как! Но и закусывать не забываем.
С танцпола доносится музыка. Медляк звучит…
- Ты, как насчёт потанцевать, любимый? - спрашивает дядю Стаса Елена Владимировна.
Тот тут же подскакивает на ноги.
- Для тебя, родная, всегда пожалуйста. А вы тут… - обращается он к своей жене Вере и ко мне… - найдёте о чём поговорить. Не скучайте.
Музыка тихая. Медленная. К словам песни не прислушиваюсь…, что-то про любовь, солист местной музыкально банды, задвигает.
Рассматриваю сидящую чуть в сторонке от меня, женщину.
Она ловит мой заинтересованный взгляд.
- Нравлюсь? – задаёт она неожиданный вопрос.
- Вы не можете не нравиться. – честно отвечаю я и добавляю – Правду, легко говорить.
Печальная улыбка на её коралловых устах.
- Мне диагноз поставили. Что-то с почками. Говорят киста. Оперироваться надо. Возможно, что новообразования, по-простому, рак. – смотрит она мне в глаза. - Уже и дата операции назначена. В Москву поеду. Да тут знакомый профессор сказал, что кисту лучше не трогать, если не сильно беспокоит. Операцией тут не помочь.
Вздыхает.
- Кто, что говорит из врачей. Хирургам только дай тебя порезать. - грустинка в её глазах. – А тут мне Илья о тебе ещё месяц назад рассказал. Я слышала краем уха, что спор какой-то из-за стадиона у него случился, и, что отец его в этот спор влез. Но я в дела ни мужа, ни сына не привыкла вмешиваться. А тут он мне рассказывает за своего главного оппонента, и говорит, что этот мальчик на костылях, как-то лечить умеет. Многих на ноги поставил уже, из интернатовских. Про маму твою говорил, и про подружку Лену и её парня Дмитрия, которых отморозки комсомольские на Дзёмгах порезали. И как ты спас парня прямо на операционном столе, когда врачи не давали шанса, что парень выживет. А тут ты откуда-то взялся. Приехал и спас. Я хотела через твою приёмную маму с тобой познакомиться…, да Стас сказал, что сам всё организует. – смотрит на меня таким пристальным, зовущим женским взглядом. Такому взгляду сложно противостоять. Понимаю теперь, что чувствует рядом с такой женщиной Станислав Ильич… - Ты мне поможешь?
Я же опускаю взгляд. Рассматриваю подрагивающие пальцы на кистях своих рук. Нервная дрожь по коже.
Сильна ведьма…
Интересно, а она сама знает, о своей женской силе? Похоже, что догадывается…
- А про то, как проходит лечение, вам тоже сын рассказывал? З задаю я ей весьма провокационный вопрос.
Кивает…
- Девчонки не умеют держать язык за зубами. Но последние рассказы разнятся немного. То вы лечили исключительно людей в воде. Сами при этом едва не захлёбывались, теряя сознание в заполненной водой ванной. И, контакт с голой кожей пациентки. А тут…, из краевой больницы…, инфа пришла. И девочку вылечил, ожоги снял…, и фигуры матери и самой девушке поправил. И там не было, ни голых тел, ни воды с ванной, ни джакузи. Понятно одно…, вышел на новый уровень.
Тихо так головой из стороны в сторону вожу…
- Если не получается по-новому…, то только старый способ. Вы на него согласны?? Муж не заревнует? – задаю я ещё один не простой вопрос.