— Мы можем с вами поговорить?
— Конечно, проходите. Я в курсе событий.
Прошли, расселись, причем по разным углам комнаты. Шерман вынужден был крутить головой из стороны в сторону, так как вопросы сыщики задавали по очереди.
— Вы удивлены, увидев чемодан? — спросил Крутов.
— Не очень. В таком чемодане Дмитрий Андреевич отвозил выкуп за свою жену.
— Шестнадцатого числа? — поинтересовался Вербицкий.
— Одну секундочку, проверю по журналу.
Он пододвинул к себе толстую тетрадь, или точнее амбарную книгу, и пролистал страницы.
— Совершенно верно.
— Ведете дневник? — удивился Крутов.
— Обязательно. Я секретарь и получаю сотни поручений. К тому же Дмитрий Андреич не всегда запоминает нужные даты. Я обязан все фиксировать на бумаге.
— Очень хорошо, Кузьма Михалыч, — продолжил Вербицкий. — Можете нам объяснить, зачем вам понадобился второй чемодан?
— Не мне, а Дмитрию Андреевичу. Я тоже сначала не понимал. В одном лежали деньги, другой был пуст. Петляр заполнил его старыми журналами и запер.
— Оба чемодана были заперты на кодовые замки? — спросил Крутов.
— Да. Я это видел своими глазами, но был не настолько близко, чтобы разглядеть цифры кода.
— Как вы думаете, для чего Петляр проделал этот фокус? — задал вопрос Вербицкий.
— Он был очень спокоен, совершенно не беспокоился за судьбу супруги. Мне кажется, что он принял похищение за розыгрыш, который она устроила сама, и не собирался отдавать деньги, а послал чемодан журналов. Тем не менее Кристина вернулась. Настоящие похитители ее не отпустили бы, получив груду бумаги. Впрочем, это мое субъективное мнение. Я согласен с предположением Дмитрия — игру затеяла Кристина, но у нее что-то не получилось.
— И где же находились эти чемоданы, пока вы ждали инструкции от похитителей? — спросил Крутов.
— В кабинете хозяина. Когда те позвонили, хозяин послал Афанасия за чемоданом, а сам пошел к машине. Я и Роза остались дома. Где и как они передавали выкуп, я не знаю.
Вербицкий прошелся по кабинету, разглядывая книжные полки.
— Вы любите читать детективы? Предпочитаете одного автора, у вас много книг Данилы Дольского.
— Моя обязанность. Данила Дольский — псевдоним Дмитрия Петляра, но об этом даже его жена не знает.
— Раз вы ведете записи, — заговорил Крутов, — то можете нам сказать, чем вам запомнился день шестого июня?
— Сейчас гляну. Так… Достопримечательный день. Странно, что я сам не вспомнил. Шестого числа Кристина была в городе и ее сбила машина. Результат — несколько переломов. Можно сказать, повезло. Ее увезли в больницу, чем воспользовались грабители, угнали ее машину. Красный дорогущий «Ягуар» до сих пор не найден. В тот же вечер к Дмитрию Андреевичу приехала дочь из Англии. Девушка там живет и учится. Он поехал в аэропорт ее встречать.
— Любопытно, — поднял брови Вербицкий. — И долго она гостила?
— Неделю. Уехала обратно тринадцатого. Кстати. Почтальон звонил Петляру, хотел продиктовать ему телеграмму от Жени из Москвы, когда в дом явились похитители. Хозяина в этот момент не было дома, а прислуга ушла на рынок.
— Вы очень информированный человек, Кузьма Михалыч, — улыбаясь, сказал Крутов. — Будто член семьи Петляра.
— Так оно и есть. Двенадцать лет мы работаем рука об руку.
Вербицкий взял со стола стетоскоп.
— Зачем вам это? Вы же не медик. Шерман растерялся, не зная что ответить.
— Подобными инструментами любят пользоваться взломщики сейфов, — взглянул на секретаря Крутов. — Прокручивая номерной замок, через стетоскоп хорошо слышно, как раздается щелчок. Венчик попадает в прорезь, и одна из цифр срабатывает, пора браться за следующую.
Лицо Шермана покрылось капельками пота.
Вербицкий подошел к окну и отдернул штору. За ней стоял чемодан — точная копия того, что они принесли.
— Ну вот. Все так просто. Судя по всему, вы действительно не знаете кода.
— Митя велел мне отнести этот чемодан в банк. Но сам исчез…
— Успокойтесь, Шерман. Чемодану нечего делать в банке, — оборвал его Крутов. — За чемодан вы деньги заплатили, а миллиона долларов в нем нет. Скорее всего, вы найдете там журналы. Миллион лежит в другом месте.
— Бедняга. Сколько же дней подряд вы запираетесь в своем кабинете и колдуете над замком! Нам вас искренне жаль, Кузьма Михалыч, — покачал головой Вербицкий и направился к выходу. Крутов последовал за ним.
Кристина увидела Негоду из окна кабинета мужа.
В среднем ящике письменного стола лежал пистолет Дмитрия. Она умела им пользоваться, в усадьбе нередко устраивали для развлечения стрельбу по пустым бутылкам, Митя оставался доволен способностями жены. Достав оружие, она спрятала его в карман широкой юбки и спустилась вниз.
— Привезли отчеты? — спросила она, выходя на веранду.
— Конечно, — улыбнулся Степан, доставая скрученные в трубочку листы бумаги. — Это ксерокопии как вы можете догадаться. Оригиналы лежат в надежном месте. Там же хранится фотоархив, больше сотни снимков.
— Не густо, — сказала она, проглядев отчет.
— Я привез только то, что касается вас непосредственно. Но вы не были моей единственной целью. Смерть Дмитрия Петляра была выгодна всем.
— Боюсь, я вас плохо понимаю.
Кристина взяла бумаги, села в плетеное кресло и налила себе вина. Гость остался стоять, но он и не ожидал теплого приема.
— Видите ли, Тина, ваш муж нанимал меня не только следить за вами. Я был нужен ему и как психолог. Богатый, в расцвете лет мужчина с прекрасной внешностью внутренне был бесконечно одинок. Он, прекрасно понимая, как все его ненавидели — от ближайшего окружения до собственной жены. Меня он нанял для сбора материалов, которые должны были лечь в основу его следующей книги. По выражению Дмитрия Андреевича, у него замылился глаз. Как психолог он был не хуже меня, скорее даже лучше. Но его богатая фантазия уводила его в сторону от точных наблюдений, он не мог оставаться беспристрастным аналитиком. Очень трудно оценивать близких тебе людей и оставаться холодным. Бесконечная ложь окружающих съедала его…
— Вы знаете о моем муже больше, чем я. И прекратите говорить о нем в прошедшем времени. Я убеждена, Митя жив. Такие люди, как он, не могут исчезнуть бесследно.
— Я другого мнения. У Дмитрия Андреевича не было шансов выжить. Он собирался все бросить и уехать, его приживалы не могли себе позволить остаться у разбитого корыта. За день до смерти он обнулил счета, продал фирму и уволил всех прихвостней. Они ничего не успели сделать, не смогли ему помешать. Он не дал никому опомниться, и ему этого не простили. Вы единственный человек, кто мог бы встать на его сторону, но вы оказались коварнее остальных.
Кристина положила бумаги на стол и выпила вино.
— Хороший отчет, господин Негода. Вы очень наблюдательны. Все ваши подозрения и факты убедительны. Можете это отнести в прокуратуру, и меня тут же арестуют. Но от них вы не получите ни гроша. Впрочем, от меня тоже, хотя материал того стоит. Я разорена. Придется жить на иждивении у своей служанки, пока она меня не пошлет ко всем чертям.
— Вы можете получить наследство.
— Очень сомнительно. Для этого надо найти труп моего мужа и установить, что он погиб в результате несчастного случая. Если эксперты установят обратное, весь капитал перейдет в благотворительный фонд имени Дмитрия Петляра, которым будет руководить местный банкир Зиновий Войцек.
— Я в курсе. Ваша заинтересованность в смерти мужа основана на сплетнях, а заинтересованность в смерти Дмитрия со стороны его ближайшего окружения очевидна. Вас подставили с определенной целью — чтобы отнять деньги и засадить за решетку. Учитывая алчность Афанасия Утехина, почему бы не предположить, что его купили? Им не трудно было пообещать сумасшедшие деньги молодому парню с амбициями, посулить ему все блага на свете. А дальше, когда мавр сделает свое дело, его попросту убрать. Наше уникальное побережье богато лесами. Кто найдет закопанный там труп? У нас живого человека найти не могут, если он этого не хочет.
Кристина попивала вино и, прищурившись, разглядывала невзрачного мужичка с умными глазами и пронзительным взглядом.
— Вы только что все перевернули с ног на голову. Я была уверена, что Афанасий сбежал, лег на дно и объявится, как только шумиха уляжется.
— Вполне резонное предположение, — пожал плечами Негода.
— Но вам оно не нравится? — спросила Кристина и указала гостю на соседнее кресло. Он улыбнулся и присел.
— Нет. И вот почему. Каким бы трусом и подонком ни был художник, у него не отнимешь одну важную черту. Он педантичен. Об этом мне не уставал говорить ваш муж, от которого ничто не ускользало. Он всю жизнь работал с людьми и был очень неплохим писателем, умеющим создавать яркие образы. Они не берутся с небес, это результат наблюдательности.
— К чему вы клоните?
— Афанасий складывал краски, мыл кисти, носил фартук во время работы, чистил пиджак и даже гладил джинсы перед выходом на улицу, а его ботинки всегда сверкали. Как, по-вашему, мог такой человек оставить свою куртку с документами в машине перед тем, как столкнуть ее в пропасть? Я сомневаюсь, что он вообще стал бы ее снимать. С моими связями в органах я хорошо информирован о том, как продвигается следствие. Не буду вдаваться в подробности, но уверен, что машину в пропасть сталкивал не художник. К этому моменту он был убит, а куртка подброшена в машину.
— Допустим. — Кристина разнервничалась и выпила еще бокал вина. — Допустим. Но как настоящие убийцы могли узнать о плане и оказаться на двадцатом километре в два или три часа ночи?
— Разумеется, он их предупредил. Извините, Кристина, но я думаю, что план составляли вы и обсуждали его с Афанасием заранее, а не за пять минут до событий. Парня уже ждали. Только он по своей наивности не подозревал, что едет в пасть тигра. Не исключено, что его сбросили с обрыва вместе с вашим мужем. И яму копать не надо.