— Я ушла потому, что моей семье грозила опасность. Стриг — сильный ментат, ему достаточно соприкоснуться с аурой человека, впитать жизненной силы, и он проникнет в мысли. Я все гадала, откуда тварь узнала о младшем брате? Графиня Лиссекс… она ведь умела создавать иллюзии?
— Об этой способности покойной не было известно широкой публике, только посвященным, — граф невозмутимо устроился на кресле и продолжил прерванную трапезу. — Мне интересно, как ты об этом узнала? Говори. Пока слушаю, и меня устраивают ответы, тебе ничего не грозит.
— Вы что же, бить будете? Пытать? — боль, конечно, я бы чувствовала, но не так, как обычный человек. Приятного в том мало. — Что вы хотите услышать?
— Кто ты?
— Лелана эн Ормут, — ответила магу, твердо глядя в глаза. И пусть докажет обратное.
— А вот этот кинжал говорит, ты нечисть.
– У меня темный дар, не забыли? К тому же сегодня я схлестнулась с высшей нежитью, применяла запретные заклинания, была ранена. Чем еще будет светиться моя аура? Если по-вашему я нечисть, почему не впилась вам в глотку? Не иссушила до последней капли? Так, кажется, поступает нечисть при встрече с человеком? А с магом? Моя семья в беде. Предупредите Нейдана Ормута, что стриг знает об Игмаре, прошу вас!
— Те-емный да-ар, — Роваль как раз закончил с ужином, плеснул в кружку вина из кувшинчика, отхлебнул глоток. — Что же, да. Частично это объясняет, почему только вы видели пресловутого стрига. Никто, даже магистр Ардли не сумел выявить нежить во дворце. Мы обнаружили только жертв, но не эту тварь. Как вы это объясните?
— Я должна объяснить? Вы что-то путаете, лорд эн Роваль. Я всего лишь магиус первого цикла обучения. И это не моя вина, что нежить забралась во дворец. Только представьте, тварь уже знает тайны, которыми владел лорд Догмар эн Занц. Неужели тот не сумел бы сбежать, случись кому открыть на него охоту? А графиня? Ее иллюзии обманули всех, я подчеркиваю, ВСЕХ магов во дворце. Стриг хитер и очень осторожен, с каждой жертвой он становится только сильнее. А теперь подумайте, какие перспективы перед ним открываются после того, как он считал память у наследника?
— Что? — глава тайной канцелярии подскочил из кресла, как ужаленный. — Так, леди Ормут, официально вы задержаны до выяснения обстоятельств и помещаетесь под стражу. Шейлз! — позвал он. В комнату ворвался рослый маг-гвардеец и вытянулся перед начальством в струну. — Головой отвечаешь за эту леди. Проводишь в дворцовую тюрьму и определишь в камеру для благородных. Вежливо, не мне учить, как обращаться с заключенными.
Сам Роваль тут же умчался, оставив меня на попечении мужлана. У нас, видимо, сильно отличались понятия, что такое «вежливо». Этот гад подошел, срезал веревки, а потом ухватил двумя пальцами за подбородок, покрутил из стороны в сторону, рассматривая будто вещь на рынке. Затем погладил по щеке тыльной стороной ладони, хмыкнул и вдруг резко ухватил за волосы, намотал их на кулак и рывком дернул вверх. Только благодаря природной ловкости не рухнула на мага, а устояла на ногах. Но тот сам притянул к себе, положил вторую лапищу на ягодицу и стиснул с такой силой, что там непременно остался синяк.
— Не знаю, что ты натворила и какие тайны скрываешь, — прошептал он на ухо, — но я жду того момента, как граф отдаст тебя мне. Уж поверь, я знаю, как обращаться с такими дамочками. Мне всегда все рассказывают рано или поздно.
Гад противно обслюнявил ухо, сунул туда язык, а потом и шее досталось.
Фу, мерзость какая, — меня передернуло от отвращения. За месяц, что я охотилась по ночам на душегубов и насильников, попадались такие типы. Убивала их без сожаления. Этот же оказался магом, да еще на службе тайной канцелярии. Видимо, имперцы нашли идеальное место, чтобы раскрыть таланты этого извращенца. — А что? Замечательный способ давления на несговорчивых преступниц. Погоди у меня! Будешь еще землю жрать, — тут эта противная морда вконец обнаглела, сунула лапу в вырез платья и жадно смяла грудь.
— Лорд Шейлз, о вашем поведении непременно станет известно лорду эн Роваль, а также герцогу эн Ормуту и его невесте Золане Элийской. Уверена, сестра непременно донесет до императора, как ведут себя его преданные слуги.
Мага будто водой ледяной окатили, руки убрал, поправил платье и грубо подтолкнул в спину.
— Пошла!
Ну, что же тут сделаешь? Я и пошла. Конвой образовался из шести гвардейцев. Двое двигались впереди, двое — по бокам, и еще двое — сзади. Шейлз, гад, еще и по центральному ходу провел, чтобы все увидели, кого поймала тайная стража. На самом деле, не так уж и много людей попалось на встречу. В основном слуги и лакеи, благородных — единицы. Впрочем, этого достаточно, чтобы новости разнеслись по дворцу.
Камеру мне определили комфортную, с мягкой кроватью, мебелью и закутком для оправления надобностей. На полочке даже книжки обнаружились. Это, видимо, чтобы от скуки не умереть. Ага, тут «Этикет и правила поведения благородных сословий», свод «Гербы и древние фамилии Бхирта» и «Уложение о наказаниях». Видимо, чтобы освежить провинившемуся память, если уж тот нарушил законы и оказался в тюрьме.
Не успела я толком осмотреться, как лязгнул замок и в комнате появилась надсмотрщица. Сухая, как жердь, с блеклыми волосами и глазами навыкате. Судя по ауре, маг-огневик, но так, слабенький. Резерва от силы на пару пульсаров хватит. А вот высокомерия при этом, как у императрицы.
— Переоденься! — небрежно швырнула серое платье на кровать, — одежду и драгоценности сдать.
Дамочка уселась на стул и демонстративно уставилась на меня. Может, думала смутить своим присутствием или оскорбить? Тут даже мысли читать не нужно, чтобы понять, сейчас магичка испытывала удовлетворение от того, что поставила благородную в неловкое положение. Не каждая леди управится с бальным платьем самостоятельно.
Подумаешь! — я как раз растирала затекшие руки. Магические путы сняли сразу, как только доставили в камеру, восстанавливалась я быстро, просто старая привычка осталась. Чтобы раздеться, достаточно скинуть бретели с плеч и расстегнуть пару потайных застежек. Платье само соскользнуло к ногам. Собственно, на этом все. Остались только туфли и драгоценности, которые сложила в шкатулку. Немного жаль было расставаться с амулетами, столько труда вложила. Но колебалась недолго, все равно зарядить их в камере негде, восстановить — тоже. Серьги, например, можно спокойно выкидывать, камни рассыпались в пыль, когда отразили ментальную атаку стрига. В колье осталось три жалкие нити с крохами энергии, которую вытянули поглотители, встроенные в стены камеры. Магичить здесь чревато полным опустошением. Как только с меня сняли путы, первым делом попробовала наградить Шейлза проклятием шестого уровня. Снять такое можно и даже без последствий, но придется потратиться на услуги мага. Так вот, едва сформировала плетение, как энергия ухнула, будто в бездонный колодец, разом разрядив внешние накопители. До внутреннего источника хитроумной ловушке добраться не удалось, сработали амулеты на защиту. Из-за этого и разрядились полностью. Но не будь я навкой, если перестану сопротивляться. Шейлз по поводу и без норовил прикоснуться, грех этим не воспользоваться. Отхлебнула у него живительной силушки. На такую магию здешние ограничители не рассчитаны, так что я частично компенсировала сегодняшние затраты. Ну а гвардеец… что ему будет? Почувствует сильную усталость и завалится спать. Сон и плотный обед восполнят потери. С графом Роваль я такой финт не рискнула проделать, хотя желание осушить до последней капли накатило сразу, как только оказалась у него на коленях.
Магичка, которая даже не удосужилась представиться, презрительно поджала губу, подхватила корзинку с добром и вымелась из камеры.
— Не советую трогать мои вещи, — бросила в спину женщине, — это чревато последствиями.
Тюремщица на миг замерла. По тому, как напряглись плечи и побелели костяшки стиснутых пальцев, догадалась: задела за живое. Как же, посмела усомниться в ее порядочности. Но только я уже сказала, что магичка из нее слабая, и мысли все на виду. Магдин, так ее звали, намеревалась присвоить кое-что из безделушек. Ну а если выгорит, так и на все драгоценности наложить загребущие лапки. Что же, мое дело предупредить. Каждый из амулетов состоял из смеси запретной и классической магии, и был настроен на одного владельца, а всяких любопытствующих мог приложить неслабым проклятием. Но я ведь предупредила, не правда ли?
С некоторым сожалением втиснулась в тюремный наряд. Грубая ткань царапала кожу и болталась на мне, как на вешалке, размер не соответствовал. Неудобно до жути. Я прихватила пару книжек и растянулась на кровати. После приема живительной энергии спать не хотелось, наоборот, одолевала жажда бурной деятельности. За ночь со скуки проштудировала всю имеющуюся литературу. Это не талмуды со столбиками формул, но скучнейшая информация, которую нормальному человеку ни за что не осилить. Лучше бы учебники какие положили, не стала бы тогда забивать голову чушью. Хотя некоторая польза от новой информации имелась. Например, в «Уложении о наказаниях» расписывались не только преступления, за которые благородным грозила смертная казнь (их, кстати, по пальцам сосчитать), но и перечислялись заслуги, способные смягчить приговор, а то и вовсе отменить. Так, например, спасшему жизнь члену императорской семьи полагалась награда в виде титула, денежного вознаграждения, решения спорного вопроса в пользу преступившего закон или желания.
Интересная книжица! Если подумать, сегодня я спасла Нтору четвертому жизнь. Ага, о намерении угробить наследничка скромно умолчим. Выходит, мне положена награда. Мда, — мрачно оглядела место пребывания, — кто-то определенно так не считает. Однако не будь я нечистью, если не стрясу положенную плюшку. А вот и ответы на вопросы, — в замке провернулся ключ и дверь отворилась, впуская раннего посетителя.
— Вы-то мне и нужны, — встретила главу тайной канцелярии ослепительной улыбкой.