– Кого он пробовал? – спросил Рост, и Кеша прыснул. Рост еще хотел спросить, в качестве кого был сам Жгут во время этой процедуры, но раздумал – тот наверняка снова схватится за нож.
Жгут хмуро посмотрел на Роста.
– Знамо на ком пробовал, студент, – процедил он. – Уж не на Черномырдине, ясен перец.
– Моя есть друг, однако, – влез в разговор Джеки Чан. Его усы находились в положении гарды морского кортика – левый наверху, правый внизу. – И мы… моя друг дружка. Дырка. Дружка, однако. Пипка.
– Чего? – сморщился Рост. – Какая пипка?
Витек хихикнул и, глотнув водки, сказал:
– Пора бы уже научиться понимать Джеки Чана. Он сказал, что у него был кореш, и у этого друга была девка, и они трахались.
Джеки Чан удовлетворенно закивал, ни дать ни взять, буддийский мудрец. Усы плавно двигались вслед кивкам, отчего Джеки Чан напоминал экзотического сома.
– Друг чум. Дружка чум тоже, однако. Водка, буби-буби, попа, – как бы нехотя проговорил он, широко зевнув.
– И что это значит? – поинтересовался Рост.
– Они сняли квартиру, и друг впердолил своей подружке под хвост, – терпеливо, словно ребенку, объяснил Витек, передавая бутылку Джеки Чану. Тот сделал огромный глоток, рыгнул, вытер усы и продолжал:
– Однако, попа – пипка. Дружка пипка попа.
– Ну, это я уже слышал, – сказал Рост, но Витек сделал жест рукой, дескать, не перебивай.
– Друг пипка помидор, – добавил Джеки Чан. Затем он наклонился вниз, издавая звуки, которые обычно издает человек, которого сильно тошнит:
– Блюэ-э-ээээ! БЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭ!!!
– Замечательно, – сказал Рост слегка обалдевшим голосом. – Весьма содержательно и, главное, поучительно.
– Он не закончил, – строго произнес Витек.
– Попка пипка буби-буби никогда. Однако, – подытожил Джеки Чан. Его лицо светилось такой гордостью, словно после завершающей фразы должны последовать бурные и продолжительные аплодисменты.
– А менты здесь часто шастают? – спросил Рост.
– Не. Сюда почти не заходят, а что им тут ловить? – размеренно отвечал Витек. – Тащить нас в трезвяк? Смысл? Закон не нарушаем, свалка – не общественное место. Штрафовать за то, что документов нету?
– Зато есть кое-что похуже, – сказал Кеша, плотнее запахиваясь в пиджак.
– Кешка, не пугай нашего гостя, – язык у Витька стал слегка заплетаться.
– Иннокентий.
«Что может быть хуже ментов?» – про себя подумал Рост, вслух же спросил:
– Что, другие бомжи досаждают? Как те, что тогда тебя пинали?
– Бывают и другие, – согласился Витек. – У нас вся площадь на секторы поделена. Это только так кажется, что мы, как тараканы, где угодно ползаем, на самом деле все строго. И разборки постоянно бывают. Но Кешка другое имел в виду.
– Что же?
– Врачи, – чуть понизив голос, произнес Витек.
Роста стал разбирать смех. Похоже, Витьку на сегодня хватит пить.
– Что еще за врачи? Из института Сербского?
– Зря ржешь, студент, – заметил Жгут. – Смотри, не наложи в штаны, когда встретишься с ними на узкой тропинке.
– Ну, и кто они?
– Мокрушники, – глотнув одеколона, выдохнул Жгут. – Убийцы, по-вашему.
– Просто полные отморозки, – вторил ему Витек. – Их человек пять-шесть, и с ними, кажись, одна баба. Рыщут по свалкам, подвалам, чердакам. И режут нашего брата.
– Как это – режут? – опешил Рост.
– Вот так, – сплюнул Витек. – Сучьи выродки, которым себя девать некуда. Вообразили себя санитарами леса, типа, мы говно, а не люди. Сначала просто морды били, потом ваще крышняк сорвало – ходят с кастетами и ножами. И, главное, все, суки, крепкие, видать, где-то занимаются – боксом или каким-нить там китайским говном. И ладно, просто бы царапали ножами, ан нет – все в сердце метят или в горло. Поэтому сейчас все по группам живут – поодиночке уже никого нет. По одному ходить опасно. Да чего я тебе рассказываю, Джеки Чан сам все знает. Ну, правду я говорю?
Джеки Чан погладил свои всклокоченные усы, хлопнул в грудь и, коверкая слова, выговорил:
– Моя видеть, кака-врачи. Однако.
– Ничего не понял, – признался Рост. – Витек, ты бы переводил хоть.
– Он сказал, что совсем недавно он их видел и чудом остался жив, – ответил Витек. – Повезло ему, то есть.
Джеки Чан продолжил историю, из которой Рост понял только одно: пока Джеки Чан ходил за водкой, его знакомых прикончили эти ужасные кака-врачи.
– Бред какой-то. А что менты?
Жгут, допивая в этот момент второй пузырек, поперхнулся и засмеялся скрипучим смехом.
– Ну ты даешь, студент! Нет, ты, в натуре, больной на голову. Ну посуди, какой уважающий себя мусор будет канителиться с нашим братом? Да нас на порог ментовки не пустят, не то что разрешат заяву настрочить!
– Но трупы-то есть! – стоял на своем Рост, но Витек безнадежно махнул рукой.
– Трупы валяются в морге, некоторых списывают, как какой-нить сломанный агрегат, некоторых отправляют в эти, как их… институты докторские, чтоб, значит, студенты в них своими щипцами ковырялись, – пробурчал он.
– Неужели вы не можете справиться с кучкой каких-то малолеток? Устроили бы им засаду и яйца накрутили.
– Ишь ты, ловкий какой, – ухмыльнулся Жгут. – Да как ты узнаешь, где и когда они собираются на тебе свои перья испробовать?
– А здесь они хоть раз бывали? – спросил Рост. Витек отрицательно покачал головой:
– Нет, но… все равно стараемся не ходить по одному. Поэтому я тебя сегодня и предупреждал. Ты хоть и крепкий пацан, но с ними лучше не связываться. Увидишь – беги без оглядки, вот мой совет.
– Давайте радио послушаем? – предложил Кеша. Ему однозначно не нравилась обсуждаемая тема, и он даже стал боязливо оглядываться по сторонам.
– Хар-р-ошая идея. Геныч, купил батарейки? – спросил Витек. – Ау, Геныч! – повторил он громче, видя, что Рост не слышит его.
– Да, конечно, – встрепенулся Рост – не так-то просто привыкнуть к новому имени. Он достал батарейки, и Кеша принялся ковыряться с антенной. Вскоре сквозь треск и заунывное дребезжание износившихся механизмов донеслись звуки какой-то попсы.
– Ну, по последней, – сказал Витек, опытным глазом меря оставшуюся водку.
Они выпили, отказались только Рост и Даша.
Какое-то время тишину нарушала лишь доносящаяся из динамиков музыка.
– …последние новости. В городе продолжает действовать план-перехват по поиску грабителей банка «Метрополь», о котором мы сообщали ранее… – послышался потрескивающий голос из магнитофона.
– Новость, однако, – удовлетворенно сказал Джеки Чан.
– Сделай чуть погромче, – попросил Кешу Рост, чувствуя, как участилось его дыхание.
– …установлена личность мужчины, погибшего в перестрелке. Им оказался Кравцов Евгений, капитан ФСБ. По неофициальной версии, в этот день в банке у него намечалась сделка по недвижимости. В пресс-службе ФСБ от комментариев пока воздерживаются. Как говорилось раньше, уцелевший грабитель скрылся на автомобиле «Газель», впоследствии машина была обнаружена в одном из дворов по Ленинскому проспекту. Примечательно, что рядом с «Газелью» обнаружен труп еще одного мужчины, при нем найден пистолет «макаров». Мужчина был без одежды. Оперативники не исключают, что убитый был сообщником нападавших и уцелевший грабитель попросту не поделил с ним добычу и, убив его, снял с него одежду. Очевидцы утверждают, что единственный оставшийся в живых грабитель уехал на автомобиле неустановленной марки зеленого цвета, поиском которого сейчас заняты оперативники. По данным работников банка, добычей грабителя стало 270 тысяч евро, 185 тысяч долларов и 8,5 миллиона рублей. Оперативники заявляют, что никогда ранее грабители не действовали столь дерзко и жестоко».
У Роста перехватило дыхание. Он не знал, плакать ему или смеяться – все-таки этот мальчишка с собакой запомнил, как он выезжал со двора, и теперь его ищут. Если ментам станут известны его приметы, ему кранты. Плюс смерть фээсбэшника, за это уж точно по головке не погладят. С другой стороны, его ошеломила сумма, названная дикторшей. 270 тысяч евро… 185 тысяч «зеленых»…
Жгут присвистнул.
– Во подфартило кому-то! – воскликнул он пьяно. – Ай молодцы, бродяги! Рисковые ребятишки, век воли не видать… Это тебе, Геныч, не матрасы со свалки подбирать.
– Да уж точно, – пробормотал Рост. Знали бы его новые друзья, что вся вышеназванная дикторшей сумма лежит в каких-то двухстах метрах от их костра.
– Ладно, пора спать, – распорядился Витек. – Не про наш праздник эти бабки… Поужинали, выпили, живы – и то хорошо… – он залил костер водой из котелка, и они пошли в дом.
Рост закутался в тряпки, вспоминая недавний разговор. Он всегда относился к бомжам с некоторым пренебрежением, если не с брезгливостью. Странно, но сейчас он общался с ними на равных и не чувствовал себя в более привилегированном положении. Нормальные мужики, со своими странностями, как и он.
«Не-ет… Они бездомные, может, воры, как Жгут, а ты убийца, – прошептал внутренний голос. – У тех охранников наверняка были семьи… дети… а ты убил их. Убил хладнокровно, как надоедливых мух. Как эти „врачи“…»
Росту стало не по себе. Если вся история про юных отморозков правда (в чем он уже не сомневался), то нужно быть начеку. Рассказ о так называемых «врачах» оставил в душе неприятный осадок.
36
Юра остановил машину и оглянулся. Так и есть, Нелли в обмороке. Он не знал, что делать – оставлять ее в таком состоянии, конечно, нельзя, вдруг их остановят менты? Но если везти, то куда? К себе домой? Или к Алексу? Кажется, у нее должны остаться ключи от его квартиры… Он потер мочки ушей девушки – самое действенное средство, если нет нашатыря. Нелли закрутила головой и открыла глаза.
– Нелли, ты слышишь меня? – спросил Юра. Девушка забралась с ногами на заднее сиденье. Ее взгляд пугал Юру – она была похожа на человека, которого по ошибке выпустили из психушки.
– Я отвезу тебя домой. Потом позвоню, ладно?
Ноль реакции. С таким же успехом он мог бы разговаривать с приборной доской.