«Эй!» – негромко сказал тогда отец, спокойно, надёжно подмигнул и протянул ему крепкую руку.
И на уколы в поликлинику его всегда водил отец.
Каждый раз, как только был назначен срок, а ему в те годы исполнилось уже что-то около двух лет, они шли по улице к участковому педиатру не спеша, держась за руки, спокойно обсуждая при этом варианты, когда мужчине возможно плакать.
«Давай договоримся так – плакать, конечно, ты будешь, но только если тебе при этом будет очень больно. Или очень обидно. Пойдёт?».
И они, в солидном согласии, хлопали друг друга по ладоням. Поэтому-то так и запомнилось Сашке лицо отца, когда в процедурном кабинете тот весело смотрел ему в глаза и надёжно подмигивал, в то время как коварная медсестра подкрадывалась к Сашке сзади, прыская что-то в воздух из своего острого шприца.
Последний раз отец так вёл себя по отношению к нему в девятом классе. Сашка запомнил это точно! В девятом!
Он прибежал тогда из школы, зная, что родителей в это время гарантированно нет дома, и принялся красить волосы в зелёный цвет. В моду уже вошли цветные гели, а в тот вечер у них намечалась такая классная дискотека!
Сашка промучился тогда целый час, постоянно получалась какая-то чепуха, он израсходовал тогда целый баллончик; уже зашли за ним пацаны из класса и, сидя толпой на кухонных стульях, они все уныло смотрели на его примитивные старания. Обещанной звезды для их дискотеки не получалось. Он в отчаянии ринулся в душ, потом едва успел вытереться, как входная дверь знакомо распахнулась.
Скрыть даже что-то менее явное от его отца было невозможно. Вся их банда и он сам, мокрый и опечаленный, молча стояли перед ним, ожидая справедливого скандала.
– Ещё краска есть?
Сначала никто из них не мог этого понять, а потом в это же самое и поверить. Покачав в руке аэрозольный баллончик, отец взял его за плечо и усадил напротив себя на маленький кухонный стул.
– Как нужно?
– Вот здесь и здесь….
– Тогда держись.
И отец подмигнул.
За неполные двадцать минут роскошные ярко-зелёные шевелюры имела уже вся мужская половина их девятого «А»…. И ведь какая же тогда получилась дискотека!
Пока Сашка привыкал к тому, что нужно непременно успокоиться, капитан Глеб подошёл вплотную к спорящим персонам.
Пицца была действительно хороша, и Глеб очень непосредственно облизывал на ходу уже вытертые салфеткой чистые пальцы.
– Извините, что немного нечаянно подслушал…. Ребята, все ваши предложения не для моего Сашки. Его белый танец в эти дни уже обещан мне. Так что, ещё раз примите искренние извинения.
– Вы едете с ним на Новый год куда-то за границу?
Фыркать по-дамски она ещё совсем не научилась, но и в этот раз её гримаска была чрезвычайно выразительной. Ева презрительно взглянула в сторону совсем растерявшегося Сашки.
– Ну и пусть! Мог бы и раньше мне обо всём сказать!
– Я и сам ничего…
Вадим Лукин и Кирилл с одинаковым пристальным вниманием уставились на капитана Глеба Никитина.
Путешественник, авантюрист, свободный в своих поступках, при деньгах….
– Не за границу. Ни в какой не в Куршавель. Успокойтесь. И Сашка действительно до этой минуты ничего точно не знал. Уверен, он сейчас будет удивлён не меньше вашего.
– Ты помнишь тот наш разговор, про лес?
Глеб повернулся, разговаривая только со своим сыном.
– У меня есть немного времени, несколько дней. Я иду послезавтра. Хочешь со мной?
Потребовалось мгновение, чтобы Сашка понял отца. Потом ещё несколько нерешительных секунд – чтобы он понял его по-настоящему.
И то, что отец в очередной раз протягивает ему свою надёжную руку, и то, что неожиданные слова его – чистой воды экспромт, и то, что кто-то, наконец, почувствовал, как грустно ему здесь сегодня…
– Согласен! Только с ножами?!
– Ножи – и больше ничего.
– Класс!
– Эй, эй, господа! Ми-ну-точку! Вы же здесь не одни, вы находитесь в приличной компании, прошу срочно пояснить присутствующим суть ваших таинственных переговоров!
Не выпуская из руки недопитый стакан, Вадим попытался по-свойски навалиться на Глеба Никитина и взять его за рукав пиджака.
– А вот это, приятель, лишнее. После кушанья пиццы прогрессивные молодые люди обычно моют руки…
– Нет, Глеб, правда! О чём это вы так загадочно говорили? Про лес, про ножи какие-то?!
Ева оттолкнула от себя покачнувшегося Лукина-младшего, и сама встала очень близко к Глебу и Сашке.
– Ценю подход. Объясняю.
Слаб человек! Приятно оказаться в центре внимания, совершая при этом благое дело, да ещё и в таком симпатичном ему окружении.
Кирилл стоял напротив, слегка нахмурившись, упрямо опустив аккуратную голову; Сашка просто сиял радостными глазами; девушка крепко держала капитана Глеба под руку, а Вадик Лукин скептически улыбался ему в лицо сбоку, скаля при этом крупные редкие зубы.
– Всё просто. Мы с сыном давно планировали выбрать достойное время и тихо, без особого шума, на недельку отлучиться в лес. Пожить там, посидеть у костра, помечтать. Немного поговорить о разных интересных вещах…. Вот именно ради этого мы с Сашкой и решили на днях покинуть ваше замечательное общество. Ну-ну, не гневайтесь же так сразу!
Глеб шутя, но жёстко, не выпускал из своей руки тёплую ладошку Евы.
– Отпустите! Пусти меня! Не ври! Сейчас зима, в лесу холодина, и никуда вы с ним не пойдёте!
– Это же всего лишь на семь небольших деньков.
– Враньё!
– Правильно, Евка! Тебя разводят как пацанку!
И Вадим снова жадно глотнул из своего стакана.
Капитан Глеб Никитин продолжал.
– …Через несколько дней – зимнее солнцестояние. Перелом судьбы, возможность решить для себя что-то серьёзное.
Кирилл засмеялся, вытирая слёзы.
– Философия в валенках!
– …Никаких палаток, с пустыми карманами, в обычной одежде. Без еды.
Девушка замерла и, уже не вырывая свою руку и, не мигая, уставилась карими глазищами в холодные глаза капитана Глеба Никитина.
– …Спать на земле. Добывать огонь. Убивать из-за голода. С собой – только ножи.
Вокруг него стало тихо.
– …Семь дней.
– Ты сумасшедший!
Он не заметил, как сзади к нему подошла Софья Алексеевна.
– Сдохнешь сам и сына своего там заморозишь.
– Если вы будете всё время вспоминать нас такими горячими словами…
Теперь хохотал уже Глеб, наслаждаясь растерянностью всех и, особенно, благодарным взглядом Сашки.
– Слабо́! Только болтовня! Невозможно прожить неделю на морозе!
– Я не буду с тобой спорить, Вадим. Не хочу. В эту субботу, то есть послезавтра, мы с Сашкой уходим; через семь дней, в полдень следующей субботы, возвращаемся. Всё просто. Твои сомнения могут оказаться справедливыми.
– А если будет сильный, очень сильный холод?!
«Как же славно некоторые девушки умеют волноваться!».
– Матч состоится в любую погоду.
– Капитан, ты действительно там тронулся, на своей проклятой заграничной жаре?!
Глеб Никитин обернулся.
– Тем более необходимо немного остудить мои фантазии…
Первой завизжала, закружилась и принялась хлопать в восторге ладошками Ева. Тут же, словно нечаянно, она прикоснулась рукой к Сашке и чмокнула его в щёку.
– Мужчина! Настоящий мужчина! Как Маугли!
Кирилл кисло выговорил девушке.
– Маугли был ребёнком…
– Сначала – да, маленький, а зато потом каким он оказался!
Немного поразмышляв в ближайшем же мягком кресле, Вадим Лукин негромко заметил вслух.
– Ничего особенного.
Поморщив брови, крикнул уже на весь кабинет.
– И я могу так же! И на холодной земле…! Да.
– А где вас искать-то, если что?
– Искать не надо – обратную дорогу сами найдём. Место? Без особых выдумок – там, куда вы в прошлом году ездили юбилей вашей конторы отмечать. В лесу, чуть дальше двадцать третьего квартала, там прелестный вид на залив и сосны высокие. Зимой там никого не бывает.
– Точно, на том самом месте? Нарисуй, пожалуйста, напомни.
То, как финансовый гений рекламного бизнеса Кирилл отнёсся к вопросу безопасности их личной, семейной авантюры, радовало и забавляло капитана Глеба Никитина одновременно.
– Давай блокнот. Это вот дорога, это – берег залива… Холм. Примерно здесь, где вы были в прошлый раз.
– А чем питаться там будете?
– Ёжиками, как раненые лётчики.
По лицу Кирилла было видно, что плохо прожаренных ёжиков он недолюбливает.
Рядом с ними Ева серьёзно и настойчиво допрашивала смущённого Сашку.
– И ни спичек, ни зажигалок? А как же костёр…?!
– Способов много, отец мне показывал.
– Ты, если что-нибудь такое, ну, неприятное, с вами там случится, сразу же по мобильнику мне звякни – я организую экспедицию! Приеду, спасу тебя!
– Мы договорились без телефонов. Только нож у каждого.
– А палатка?
– Ну, ты что, Ева, в самом-то деле…
И всё равно, настоящим героям до совершения ими славных дел приходится много, очень много говорить и, правда, в основном по мелочам, долго убеждать остальных людей.
Чтобы им поверили другие и, что самое главное, с целью заставить убедиться в неизбежности своего подвига наиболее юных представителей коллектива, опытные авантюристы просто обязаны оперировать цифрами.
Заранее, чтобы никто не устал и дослушал его до конца, капитан Глеб наполнил разнообразные бокалы и рассадил всех вокруг себя.
– Зима. Но морской канал всё равно разбит буксирами. Из города до посёлка ходят два парома – грузовой и пассажирский. Каждый из них делает два рейса в сутки. В субботу, девятнадцатого, мы с Сашкой переправляемся на пассажирском пароме, он уходит утром первым – в восемь ноль ноль. Это именно то, что нужно нам. Грузовой, с машинами, отправляется позже, в девять ноль ноль, и движется гораздо медленнее, в этом случае мы немного не укладываемся в свой график.
От посёлка идём пешком три с половиной часа по берегу, к полудню мы уже будем на месте. Это начальная точка отсчёта.