- Плеть,- догадался Павел
Потом Света снова кричала, умоляла... Голос отказывал ей, она только хрипло шептала:" Вадик, милый, пожалей...Не надо нож..." Снова глухие, почти животные стоны.
Наконец, окончательно поняв, что ни жалости, ни жизни ей уже не достанется
Светлана начала ругаться. Жуть пробирала от ее голоса, сипло,по-мужски матерно,
ругавшего ее насильника. Когда она почти прошептала: "Импотент, ублюдок... Что, без крови не можешь ничего?", Вадим и сам не выдержал отозвался каким-то воющим звуком. Павел понял, Светлана попала в самое больное место...
Затем слышался только хрип, подвывание Вадима и страшные звуки ударов ног
Светланы в предсмертной судороге. Внезапно наступила тишина и тяжелое дыхание
Вадима.
Щелчок. Запись была выключена. Да, Гришаня, не прослушав пленку до конца,
совершил роковую для Вадима ошибку: Светлана перед смертью называла его имя.
Павел остановил магнитофон.
- Тебе мало, или еще прокрутить?
- Нет, нет, не могу больше, останови...
- Ты посмотри сюда - он показал на растерзанное тело Светланы. - Это, выходит, не ты? Тебя, говоришь заставили? А это тоже не ты? - Павел показал на кровавое ругательное слово на животе. Ты, оказывается, любитель поработать ножичком?
- Нет, это не я!
- Включить запись еще раз?
- Не надо... Это тоже я.
Да, Павел был мастером скоротечного допроса. Вадим сломался окончательно. Его голос затух, он уже совершенно равнодушно отвечал на все вопросы, безучастно рассказывал обо все, что знал о шефе, выдал чуть ли не поминутное расписание его работы и развлечений, поведал о любимых привычках...
А главное рассказал обо всей системе сигнализации в доме и офисе шефа.
Он уже понял, в какие руки попал и что выход у него был один - смерть. Маленькая часть его сознания все-таки верила, что если он поможет этому страшному
человеку, словно заговоренному от всех опасностей, его помилуют...
Павел аккуратно записал его исповедь на магнитофон, выключил его и бесстрастно добавил: "Я о тебя руки пачкать не стану. Ты убьешь себя сам. Причем не из твоей "рогатки", а ты просто повесишься. Смерть у тебя будет нелегкая, но ведь и моя Светлана умерла такой же смертью. Так что, как сказано в Библии
"око за око, зуб за зуб". Мне не по душе такие зрелища, но я видел и похуже, авось перетерплю.
Вадим безучастно сидел, полузакрыв глаза и склонив голову. Он казался живым мертвецом, раскаявшимся грешником, который понял всю глубину своих преступлений и теперь покорно ждал кары небесной. Правда, Павла это ничуть не трогало. Он прекрасно знал, что при малейшей возможности или изменении обстановки, будь в руках Вадима оружие, все его раскаяние и покорность как рукой снимет и он снова возьмет в руки свой любимый ножичек.
Потому Павел справедливо считал, что жить Вадиму среди нормальных людей нельзя. Это оскорбительно для человечества. Он также знал, что смерть одного подонка не остановит лавину террора, рэкета, убийств, издевательств одних людей над другими. Просто не в его силах было остановить все это, но свой долг он должен выполнить до конца. Кого-то в будущем он все-таки спасет от этого подонка...
- Заверни,- Павел показал на тело Светланы,- и положи на лед.
Вадим, как автомат, стал аккуратно заворачивать прекрасное истерзанное тело и потащил его к люку в погреб. Павел пальцем не пошевелил, чтобы помочь ему. Посветив фонариком , он увидел, что Вадим уложил тело на штабель льда, посыпанного опилками.
Неожиданно Вадим озверел.
- Ты умаешь, что взял нас и шефа голыми руками? Вот погоди, нагрянет к тебе команда из Гавриловичей, и из твоей шкуры у шефа абажур будет!
Павел придержал люк.
- Какая-такая команда, ну-ка выкладывай или я тебя пристрелю сейчас же. Пел, как соловей, а кое о чем решил умолчать? Надеешься на выручку. Ну-ка выкладывай до конца.
Вадимов ПМ уткнулся черным отверстием прямо в лицо хозяину. Запал злобы у него пропал, он сам понял, что наговорил лишнего и теперь пощады ждать ни от этого сумасшедшего, ни от бывших дружков не придется. Он выдал самое тайное. Но в одиночку умирать не хотелось и он чуть ли не с радостью, но с явным злорадством заговорил.
- Еще когда ты взорвал наших в машине, там был один из особой группы,
которую босс вызвал из Краснодара. Они и не таких, как ты обламывали, все
бывшие: кто из ГБ, кто из милиции. Все знают и все умеют, ты их, как нас
не объедешь. Босс себя в обиду не даст - знаешь, сколько он им заплатил?
Тебе такие бабки и не снились. Так что ты тоже покойник, а до базы тебе не
добраться. Кишка тонка в одиночку. Вот так-то, Рембо. Скоро и над твоей мо
гилкой музыка заиграет, если от тебя что-нибудь останется.
- Все сказал? Ну, тогда, пока.
Павел захлопнул люк. Он был из двойных дубовых досок с утеплением, его топором не менее суток вырубать надо было, так что за то, что Вадим будет в целости и сохранности до его возвращения, он не сомневался. А что в леднике было довольно прохладно, но не мороз же,- померзнет, но живой будет. Он нужен был живым. Пока.
Глава тринадцатая
"Обычай требовать отчет от
должностных лиц вообще при
в забвение"
Аппиан,
"Гражданские войны"
ЗАПАДНЯ
Павел сбросил солому и ветки с машины и вырулил на дорогу. При подъезде к городу включил радиостанцию и самым безмятежным голосом сказал в микрофон, моля Бога, чтобы Командир был дома.
- Ну и клиенты попались, одна лежит, другой напился до посинения, караулит ее. Думаю, дождутся нас.
- Ох, уж эти алкаши, ни одного дела доверить нельзя.
Павел облегченно вздохнул. Командир в курсе и предпримет, что надо, если понадобиться.
- Я в контору, а то все дела запустил, посмотрю, что и как.
- Да, с делами надо быть осторожнее, конкурент нынче пошел такой, что всего можно ожидать.
Ясно, Командир подозревает засаду в офисе.
- Да уж и так осторожничаю, каждого куста бояться стал.
- И правильно делаешь. Удачи тебе, а об остальном я подумаю.
Машину Павел оставил в двух кварталах, загнавши ее в узкий тупичок задом, чтобы можно было стартовать сходу. Остановил такси и сильно удивил таксиста, заплатив больше, чем надо, за такое короткое расстояние. На всякий случай Павел вошел в офис через другой подъезд, был там такой проход, через третий этаж. Но сделал это скорее машинально, сообразив, что возможный хвост будет
ждать его не на улице, а около офиса: в двери здания входило и выходило
очень много людей и потерять объект для топтуна было весьма возможно, да и в коридорах было довольно многолюдно, в здании помещалось много офисов не особенно богатых фирм - арендная плата была сносной. Открыл дверь Наташи на месте не было. Это не было пока причиной для тревоги, он сам ей дал бессрочный отпуск.
Дверь в его кабинет тоже было закрыта на оба замка. Он проверил
свой нехитрый ход: в нечетные дни верхний замок - на два оборота, в четные - на один. Все пока было точно. Дверь приоткрыл медленно, чтобы тут же захлопнуть - изнутри замок-защелка заедал и открыть мгновенно было невозможно (сколько раз просил вызвать слесаря!). Кабинет был пуст, все оставалось так, как он оставил
все в последний раз. Лишь на столе лежал лист бумаги, явно не вписываясь в общую картину его обычного беспорядка. Записка была от Наташи.
" Павел Алексеевич!
Срочно позвоните по телефону 7654321. Это очень важно и касается последнего контракта, там возникли кое-какие неувязки. Клиент весьма недоволен. Я заглянула в контору за кое-какими мелочами, а тут он и позвонил. Я не знала точно, где вы и решила оставить на всякий случай записку. Я, как Вы разрешили, съезжу к сестре и в понедельник буду на работе.
Наташа"
Павел перечитывал записку еще и еще. Сестра у Наташи действительно была, но жила довольно далеко от города и ехать туда всего на пару дней... Хотя, почему бы и нет? Тем более девочка натерпелась такого страха, что поездка только ей на пользу. Но что-то еще не давало покою, что-то было не так. Он еще раз перечитал записку. Вот оно! Она никогда не подписывалась Наташей, а
только Натальей, это казалось ей добавочным барьером между ней и шефом. Она предупреждала его о ловушке!
Снова нежность к этой девушке охватила Павла - она опять пыталась помочь ему...
Павел вновь осмотрел кабинет и кое-какие следы пребывания чужих при более детальном исследовании заметил - пепельница была пуста, но все содержимое было высыпано в мусорную урну, куда обычно и вытряхивают пепел и окурки. Видимо курили и решили запутать все: мало ли что курит хозяин и его посетители... Но они не знали одной привычки Павла - хотя он курил много в урне могло быть что угодно, но не окурки и пепел.
При всей своей страсти к курению, Павел не терпел запаха сгоревшего табака и потому содержимое пепельниц он не ленился сваливать в бумажный кулек и выбрасывать в туалетную или коридорную урны. Тот, кто проводил обыск, явно не знал об этой причуде, а Наташа промолчала.
Кое-где ему показалось, что в столе были передвинуты бумаги, как будто под ними что-то искали, видимо оружие. Обыск произведен весьма и весьма квалифицированно. Это работали не те люди, которые обыскивали его квартиру, не дилетанты Аркадия - ими руководил весьма опытный в подобных делах человек.
Как он и предполагал, ничего взято не было, кроме папки с документами по химической сделке. Но ошибки допустили и они, например, с урной, да и еще кое-что не нашли - Павел достал из вазы букет искусственных цветов и из него вынул нож "бабочку", раскрыл и вложил ее в специальный карманчик из плотной кожи на спине кожаной куртки, в котором узкая "бабочка" практически не прощупывалась, а кончик рукоятки находился в сантиметре от воротника.
Павел вновь традиционно закрыл офис и набрал номер из ближайшего таксофона. Ему ответили сразу, что еще больше убедило его в засаде.