От улыбки Джареда Эш вздрогнул.
— Того, чего я не могу иметь, — сказал ему Джаред. — Спасибо за помощь, Эш.
Он вскочил со своего стула, сдув на пол листы бумаги. Эш наклонился, чтобы подобрать их, и в тот момент до него дошло, что хоть Джаред и сумасшедший, он единственный член его семьи, который попытался наладить с ним отношения после произошедшего в карьере.
— Джаред, — окликнул он.
Джаред был уже у двери, но он остановился и повернулся.
— Я лишь хотел поблагодарить тебя, — продолжил Эш неловко. — За хороший разговор. Я подумаю.
Джаред стоял у двери, обрамленный вырезанными из дерева знаками огнем и водой, как будто перед ним стоял выбор между молотом и наковальней, и впервые за многое время Эш смог сопереживать тому чувству, что охватило Джареда.
На мгновение он выглядел виноватым.
— Я никогда не отберу у тебя Ауример, — сказал Джаред. — Клянусь. Ты можешь верить мне.
Затем дверь, с выгравированными огнем и водой, закрылась за ним, а Эш прислушался к медленно удаляющимся шагам в каменных зала дома. Глава Десятая
Последние ресурсы
К тому времени, когда Кэми услышала скрип открывающейся входной двери и сразу же громкий папин голос, дети вновь были уложены в постель.
Голос звучал зло в такой пугающий манере, какой не звучал никогда прежде.
— Ты просто хотела защитить меня, и наших детей, и наш город.
— Да, — ответила мама.
— Поэтому значит ты лгала и лгала мне, думая, что так лучше, пока не нагромоздила столько лжи, что уже и не знала, как рассказать правду.
— Да, — вновь сказала мама с отчаянием в голосе.
— Я мог бы простить тебе любую ложь, — сказал папа, хотя его голос совсем не звучал прощающим. — Но её было столько. Ты не знала, как начать рассказывать правду? А я не знаю, как снова начать тебе доверять. В нашей жизни не было периодов, когда ты не лгала. Нам даже не к чему возвращаться.
Кэми начала украдкой спускаться по лестнице, стараясь ступать тихо и обойти все скрипучие места, пока не добралась туда, откуда ей был бы виден холл. Она видела тени своих родителей, черные на желтой стене, и находившиеся далеко друг от друга.
— Да расскажи я тебе, ты бы все равно ничего не смог сделать, — тихо сказала мама. — Я ошиблась, но я поступила так от того, что люблю тебя и наших детей.
— Не тебе было делать этот выбор! — воскликнул папа. — Они не только твои дети. Это наши дети. Вот, что имеется в виду, когда люди женятся. Мы обещаем друг другу принимать решения вместе. Я так и делал.
— Я знаю, что ты многим пожертвовал, чтобы вернуться в Разочарованный дол, когда я сказала тебе, что беременна Кэми, — нервно проговорила мама. — И до сего момента ты меня этим ни разу не попрекнул.
— Это не честно.
— Мне хотелось загладить вину перед тобой, я хотела сделать все правильно, — оправдывалась мама, голос которой менялся, возвращаясь к прежнему. Она пыталась успокоиться, пыталась объяснить, как все было. — Поэтому я согласилась на заклинание, и оно навредило Кэми. После этого я поняла, что никогда не смогу рассказать тебе. Я была уверена, что ты меня никогда не простишь.
— Ну что ж, — сказал папа. Его голос тоже изменился. — Наконец-то мы хоть в чем-то согласны друг с другом.
Они пошли в кухню. До Кэми доносился шум от их движений, и отсутствие шума, что было их разъяренным молчанием. Её рука все еще обнимала перила. Будто захват древесины могло принести какое-то успокоение. Будто её дом был выстроен только из дерева и камня. Она подумала об Ауример Хауз, куда к Лиллиан, по словам Анджелы, отправились люди, где они надеялись найти ответы.
Анджела еще сказала, что и Джаред там.
Нет. Она не собирается этого делать. Она собирается лечь в кровать и уснуть, а утром она уже сможет держать себя в руках. Утро вечера мудренее.
Кэми оторвала руку от перил. Она медленно побрела вверх по лестнице, в свою комнату. В завершении, она захлопнула за собой дверь, будто могла заставить весь мир снаружи замереть. Она легла на кровать, все еще одетая, и закрыла глаза, чтобы не видеть до сих пор полыхающий пожар. Сквозь закрытые веки в темноте мелькали красные полосы. Погружение в сон было сродни чувству, будто она сдавалась, словно она не могла выдержать свои мысли ни секундой дольше и воспользовалась забвением.
Но забвения не наступило. Вместо него она грезила водой и золотом, утоплением и сожжением, и вынести это было невозможно. Она грезила, что Джаред вновь вернулся к ей в голову, где она была совершенно уверенной в нем. Но все остальное в её сне было хаосом, да и неважным. Она была счастлива.
Кэми проснулась от резкого толчка в своем сознании, свернувшись калачиком на простынях. Каждый её мускул был напряжен и ныл.
Она вылезла из постели и закрыла окно. А потом обнаружила, что стоит на коленях и все её тело трясет. Она уткнулась лицом в ледяные подушки на подоконнике и протянула руку. Словно там было еще нечто, кроме ночного морозного воздуха, за что можно было ухватиться.
Кэми никогда не была такой как другие. Она никогда не плакала в одиночестве во сне. Это подавляло настолько, чтобы осознать — больше никогда не будет маломальского утешения. Она собиралась провести остаток своей жизни, как остальные люди, в ужасающем повседневном одиночестве, а она не знала, как с этим справится.
Она хотела пойти на что угодно, заключить любую сделку, лишь бы вернуть его.
Кэми поднялась спустя некоторое время длинной тьмы и спустилась по лестнице, а потом вышла за дверь, стараясь проделать это как можно тише. А потом она пустилась бежать, вдоль леса к тропинке, которая вела прямиком к Ауримеру.
Во всех окнах горел свет, холл был так сильно залит светом, что когда распахнулась дверь, все что Кэми могла разглядеть - это высокую фигуру с нимбом светлых волос.
— Кэми? — сказал Эш. Он удивился, увидев её, но и обрадовался.
— Джаред еще здесь? — спросила Кэми.
— Нет, — ответил Эш, после короткой паузы. — Но с ним все в порядке. Вообще-то, мы с ним хорошо поболтали. Что ты подумаешь о нас, если мы вместе пройдем через церемонию?
— Церемонию в Лужах Слез? — спросила Кэми. — Которую Лиллиан назвала опасной?
— Ага, — сказал Эш. — Я имею в виду, мы знаем, что это - важное решение. Но здесь есть над чем подумать. Это могло бы все изменить в городе. Слушай, а ты не хочешь прийти? — Он сделал небольшой шаг вперед. Ночной воздух провел своими морозными пальцами по волосам Кэми, но она оставалась там, где была.
— Это Джаред так сказал? Что это важное решение?
— И нам обоим нужно было как следует все обдумать, — добавил Эш.
— Как следует все обдумать? — эхом повторила Кэми громче ветра. — Джаред? Ты совсем его не знаешь, что ли? Если он говорит что-то приемлемое, или разумное или то, что можно отнести к разряду рациональности, это означает, что он нагло лжет! Что ты рассказал ему о церемонии?
Они таращились друг на друга мгновение ужасающей тишины.
— Я рассказал ему, как её пройти, — выдавил из себя наконец Эш.
Кэми развернулась и побежала прочь от огней Ауримера, вниз по дорожке, прямо в лес. Она слышала, как Эш позади неё захлопнул дверь и бросился следом.
* * *
Лед с инеем расписали ветви, создавая впечатление, что весь лес соткан из лунного света. Ветки блестели как сосульки в ночи. Все было острым серебром и тьмой. Этот лес когда-то был Кэминым: эти деревья зародились в её мыслях, которые ожили, наполнившись настоящим и ярким цветом. Эти деревья больше не были её лесом.
Кэми с трудом продиралась сквозь дебри мертвых листьев и повалившихся стволов деревьев, спотыкаясь и скользя. Визг и порхание бледных как призрак крыльев на фоне неба заставил её подпрыгнуть и посмотреть в верх. Она не сбавляла темпа, пока, тяжело дыша, не оказалась на поляне с Лужами слез. Она ухватилась за иву для поддержки. Кэми прислонилась лицом к стволу дерева, чувствуя, как кора царапает ей щеку, и так и стояла, взирая на воду и траву.
Трава вокруг воды была сломана и мертва, будто по земле черепками рассыпали расколотую металлическую паутину. Ветви ив, росших у озер, были голы, их очертания, отражавшиеся в морозно-матовой водной глади напоминали кружево. Небольшое водное пространство было донельзя серебристым и тихим. На мгновение Кэми подумала, что все хорошо.
А потом она увидела какие-то скомканные очертания на краю озера. Она бросилась у тому месту, приземлилась на колени в траву в инее, и дотронулась еще до теплой кожаной куртки Джареда.
Кэми всхлипнула и увидела облако её дыхания в виде дракона, устремившегося в небо. Возле ивы показался бледный и ошарашенный Эш.
— Лед на озере не сломан, — сказала она, и услышала как её собственный голос надломился.
— И не должен, — ответил Эш. — Суть церемонии заключается в том, чтобы стать одной их стихий, контролирующих характер. Если он вошел в озера, он должен был пройти без ряби. Или не разбив льда.
Кэми подумалось, что так иди иначе Джареда всегда тянуло к этим озерам, как тогда, когда он узнал правду о том, что такое их связь, он нырнул в одной из них. Тогда он нарушил целостность поверхности озер. Тогда в нем было больше человеческого, чтобы сделать это, и ей пришлось спасать его.
— Как нам его остановить? — прошептал Эш.
— Начну с того, что скажу: «К черту все», — объявила Кэми, и бросилась за камнем лес. Эш наблюдал за ней, находясь, в явном замешательстве, но она не обращала на него никакого внимания, а искала камень. Найдя его, она кинула камень со всей силой, на которую была способна.
Лед разбился, став тонущими осколками серебристых бликов в черной воде.
Ночью вода была непрозрачной: Кэми не могла разглядеть Джареда, она вообще ничего не могла разглядеть, хотя она стояла на коленях возле Куртки Джареда и шарила руками в воде, опустив их по локоть. Холод жег кожу, и она выдернула руки, задыхаясь от боли.