Главное – пусть останется жив, чтобы не было войны. И никогда больше его не видеть, никогда!
Я вздохнула и, сделав глоток чая, сказала:
– Арчибальд, я хотела поговорить с тобой.
Принц сразу подобрался, выпрямился, посерьезнел, моментально напомнив мне о том, что он охранитель.
– О чем?
В глазах Арчибальда была тревога. Я вновь вздохнула и вдруг подумала о том, что этот разговор для меня будет посложнее, чем визит к императору в ту ночь. Потому что Арен мне безразличен, в отличие от его брата.
– Я не могу больше с тобой встречаться. Прости. Я приняла решение. Ты прекрасный человек, но…
– Ясно. – Арчибальд усмехнулся, но усмешка эта была горькой. – На самом деле я давно почувствовал, что ты любишь другого. Еще в тот раз, когда вы с Арманиусом приходили вместе на Совет, и потом, позже, когда его чуть не убили. Поэтому и старался форсировать события. Я тебе сегодня даже кольцо хотел подарить.
– Кольцо? – Я удивилась и испугалась одновременно.
– Да. Пока без обязательств, просто кольцо. Если бы ты его приняла, то уже не отказалась бы стать моей. Я же знаю, какая ты, Энни. Но, видишь, не успел.
Мне хотелось провалиться сквозь землю от неловкости и чувства вины.
– Прости, я дала тебе ложную надежду…
Он покачал головой.
– Я сам себе ее дал. Видел же, чувствовал, но продолжал надеяться и настаивать. На самом деле ты принимала мои ухаживания просто из-за большой симпатии и страха обидеть, но не из-за любви, Эн. Это и Арен понял. Спросил меня недавно, действительно ли я хочу жить с женщиной, которая любит другого.
Я вспыхнула. Император… И ведь не стыдно! Сам собирался переспать со мной! И что бы он тогда сказал Арчибальду?!
– Самое забавное, что я был готов бороться за твои чувства, – продолжал между тем принц. – Я и сейчас готов. Я бы мог сделать тебя счастливой, Энни.
– Я знаю, – сказала я тихо, ощущая себя палачом. – Я давно поняла, что ты для меня все сделаешь. Но… я не могу. Прости, прости, пожалуйста!
Кажется, я сейчас позорно расплачусь. И Арчибальд понял это. Встал, подошел и, опустившись на колени передо мной, осторожно прижал к себе.
– Я не сержусь, не злюсь и не обижаюсь. – Он легко погладил меня по голове. – Но, клянусь, я убью Арманиуса, если ты будешь с ним несчастна.
Ответить достойно я уже не смогла – разревелась…
В среду вечером к Берту в дом вдруг нагрянул Дайд. Просто перенесся в прихожую, сообщив о своем прибытии минут за пять, и помахал в воздухе коробкой с сигарами.
– Вчерашняя аудиенция у императора, судя по всему, была удачной, – усмехнулся Арманиус, глядя на то, как Гектор вешает одежду в шкаф. – Раз ты решил курнуть на радостях.
– Имею право, у меня сегодня выходной, – заявил главный дознаватель Альганны, но, на секунду задумавшись, добавил: – Почти.
– С твоей работой вряд ли возможны выходные, особенно сейчас, когда мы можем остаться без императора.
– Сплюнь…
Через пять минут, заказав заодно и ужин в «Омаро», Берт ощутил себя счастливым. По библиотеке полз серо-белый дым, пахнущий чем-то, похожим на мед, и во рту тоже было сладко, а в голове, как ни странно, ясно.
– Хорошо-о-о, – протянул Дайд, выпуская изо рта целое облако дыма. – И думается легко. Не врал старик-дурманщик…
Арманиус покосился на Гектора с удивлением. Дурманщиками называли продавцов дурманной травы и прочего запрещенного к распространению товара, и странно было слышать подобное из уст главного дознавателя.
– Ты его арестовал?
– Зачем? – удивился Гектор. – Детям и подросткам он ничего не продает, а остальные пусть балуются, чем хотят. Я на это смотрю сквозь пальцы. Если не злоупотреблять, то и ничего страшного.
– А если злоупотребить?
– Тогда надо обращаться к врачам, а не к дознавателям, – развел руками Дайд. – Они мозги прочищают похлеще нашего.
Берту было лень спорить, поэтому он просто кивнул и, затянувшись, поинтересовался:
– И что я должен забрать, вы с Ареном поняли?
Гектор поморщился.
– У императора есть вариант, и он мне демонски не нравится.
– Другого я и не ожидал…
– Это риск. – Дайд поколебался, но все же добавил: – Честно говоря, до твоего рассказа о том, что увидела в картах шаманка, я был уверен – убивать Арена не собираются.
– Да? – Арманиус удивился. – А что же тогда, если не это?
– Забрать трон и убить – не одно и то же.
– Убить надежнее.
– Тогда война неминуема, – покачал головой Гектор. – А ее уж точно никто не хочет. Живой Арен сделает все, чтобы предотвратить заварушку, даже если у него не будет трона. Он не станет развязывать войну. Кроме того, я был уверен – если бы императора просто хотели убить, давно бы убили, а они выбрали другой путь. Посложнее. Именно потому что убийство монарха в данный исторический момент, когда принимается закон о титулах, – верная дорога к гражданской войне.
– Значит, цель кажется им важнее средств.
– Значит, – кивнул Дайд. – Поэтому я буду защищать императора всеми силами. Демоны… Мы бы давно могли накрыть всю эту сеть, практически все заговорщики давно известны, если бы не одно «но»!
Берт чуть сигарой не подавился.
– Известны?
– Да, конечно. У меня, знаешь, не дураки в комитете работают, – фыркнул Гектор. – И шпионов достаточно. Беда в том, что мы не знаем заказчика. Никто не знает. Кто именно из Альго стоит во главе заговора, совершенно непонятно. И арестовывать обычных пчел, оставляя в живых их матку, – глупо.
– Что-то ты сегодня разговорился… – пробормотал Берт удивленно, и Дайд засмеялся.
– Да уж, сигары забористые попались. Ну, спрашивай тогда, раз я сегодня вечером добрый. Что ты там еще хотел узнать?
– Да, собственно, только одно. Ты можешь предположить, как вы с Ареном собирались спасти меня там, в той реальности… если собирались.
– А-а-а… Ну да. – Гектор с наслаждением затянулся и продолжил, забавно жмурясь, словно сытый кот. – Ничего особенного. Думаю, мы совершенно точно знали, что убить тебя попытаются во время испытаний на звание архимагистра с помощью портальной ловушки. Отработанная схема.
– Архимагистра – и портальной ловушкой? – нахмурился Арманиус. – Не уверен, что это сработало бы. Там же обыкновенный огонь, а мы в огне не горим.
– В том-то и дело, что огонь был бы необыкновенный. Они ведь не дураки, Берт. Сделали бы ловушку, используя кровь Альго. Не Арена, конечно, а того самого товарища, который во главе у них.
– Так. И?..
– И у тебя был бы с собой нейтрализатор с кровью Арена, – проговорил Дайд почти со скукой в голосе. – Ты бы не сгорел, а части ловушки остались бы на месте, и по ним мы смогли бы определить, кто именно стоит во главе заговора. Император собирался присутствовать на испытаниях, чтобы сразу взять быка за рога, – он, как правящий монарх, по запаху крови может определить ее носителя.
О таком умении Арена Арманиус еще не слышал…
– Так было бы проще, – вздохнул Гектор. – Но ты своими играми с временем спутал нам все карты. Теперь придется рисковать, и рисковать гораздо больше, чем мы думали. Но это будет чуть позже. А пока… где там наш ужин?..
Проснувшись утром в четверг, я почувствовала облегчение от того, что не струсила и все-таки объяснилась с Арчибальдом. Было немного грустно, но грусть эта была светлой, звенящей – легкое сожаление от того, что отношения между нами невозможны.
Ведь он мне действительно нравился. И если бы я не полюбила когда-то Арманиуса, то непременно выбрала бы Арчибальда. Но… так сложилось. Многие вещи, оказывается, уже решены в далеком прошлом…
Как только я пришла на работу, меня сразу вызвал к себе Валлиус. Я уже разговаривала с ним вчера по браслету связи, но совсем недолго, и теперь наставник хотел узнать подробности наших с Байроном успехов.
Я говорила минут пять и, когда закончила, услышала гордое и радостное:
– Молодец, Энни. Это действительно замечательное открытие, достойное не магистра, а как минимум архимага.
– Мне вряд ли дадут то или другое.
– А это мы еще посмотрим, – возразил Валлиус. – Сама знаешь, резерв нигде не прописан. Вон Берту вернули звание, а он сейчас ненамного лучше тебя по магоктавам.
Сердце кольнуло болью и стыдом.
Я все еще не могла поверить в то, что сказала шаманка. В то, что я не смогу помочь Арманиусу. И что я смирюсь! Как я могу смириться? Это же… предательство какое-то…
– Да, кстати… – Я вспомнила, что не рассказала наставнику про визит к Ив Ише, и вкратце обрисовала ситуацию, умолчав только про то, что касалось императора. – Так что пока нет результатов…
– Понятно. – Валлиус кивнул и вдруг сказал: – Эн, я хотел тебя предупредить. Мы, главврачи, обязаны назначать преемников минимум за десять лет до своего ухода, утверждая кандидатуру у императора, и я собираюсь указать в прошении тебя.
Я пришла в ужас.
– Нет! Брайон, не надо! Я… мне, конечно, очень приятно, но… Разве у нас мало талантливых врачей? Вот Макс Мортимер, например…
– Макс загубит всю административную работу, ты что! – возразил наставник. – Его же только операции интересуют, а «эти бумажки – прах и пепел», как он говорит.
– Но…
– Эн, послушай, – перебил меня Валлиус, – я подам прошение, но на покой пока не собираюсь. У тебя будет время, чтобы во всем разобраться, много времени. Если ты через пару лет поймешь, что это все не для тебя, – откажешься. А сейчас… в конце концов, прибавка к зарплате в должности зама главврача – тридцать процентов. И льготы всякие. На покупку квартиры, например…
Я вздохнула и надулась, глядя в смеющиеся голубые глаза за стеклами очков.
– Вы шантажист.
– Я реалист, Энни. Ну что, согласна?
Как будто я могу отказаться… Этот человек дал мне все, что мог, научил меня всему, и если бы я не встретила его тогда, на вступительном экзамене, то потерпела бы сокрушительное поражение.
Не только любовь к Арманиусу была моей движущей силой.
– Да, я согласна.