– Да, прямо все… дверь при этом осталась запертой, а окно закрытым на все шпингалеты изнутри.
– Чудеса, – только и смог произнести замполит, а потом всё же решил спросить мичмана кое о чём, – Сём, рассказал бы, как там в этой Байе, может и мы тоже не отказались бы от неё?
Семёна как будто перекосило от этого вопроса, он посидел таким перекошенным полминутки, потом ответил:
– Не, ничего хорошего в этой Байе нету.
– А как же ты назад-то выбрался? – это уже я спросил, – там это в порядке вещей что ли туда-сюда прыгать?
Семёна на этом вопросе переклинило. Он просидел, стуча зубами и дрожа всем телом битых десять минут, потом справился с собой.
– Не буду я вам ничего рассказывать про Байю. Про Айю тоже, она там по соседству. Попадёте, не дай бог, сами всё узнаете. А выбрался я не сам, меня послали передать послание.
– Кто послал? – немедленно уцепился за эту оговорку замполит.
– Они называют себя монами…
– А на вид они какие, эти моны?
– Нет у них никакого вида, одна видимость… – не очень понятно описал их Сёма.
– И что же они хотели нам передать?
– Вы ни в чём не виноваты, сказали они, кроме того, что оказались в ненужное время в ненужном месте. И вы очень мешаете монам закончить свои дела и уйти в бесконечность.
– Так может они нас всех отпустят с миром – мы и перестанем им мешать? – с тайной надеждой спросил я.
– Поздно, – ответил мичман, – пространство уже окуклилось, никуда вы отсюда не уйдёте.
В это время внизу что-то зашуршало, я перегнулся через бортик и с большим удивлением увидел, как через ограду нашей базы перелезают медведь, волк и росомаха. Медведь был здоровенным и с треугольником на груди, он навалился всей тушей на секцию ограды, она и упала, после этого все трое забежали внутрь и уселись на песок в районе входа в казарму.
– А это ещё что такое? – спросил я у Сёмы, показывая на зверей, – тоже проделки твоих монов?
– Наверно, – равнодушно отвечал тот, – там в развалинах сейчас такое творится, что не приведи господь… вот они и сбежали. Ограду восстановить бы, кстати, надо, она вас хоть как-то защитит на первых порах.
– Так, – не выдержал замполит, – давай обо всём по порядку поговорим, согласен?
– Давай, – равнодушно согласился мичман.
– Значит, мы пошли вытаскивать американцев, а ты остался в радиорубке – дальше что было?
– Дальше я пошёл проверить замок на своём сарае… ну знаешь, где коптильня…
– И что замок, на месте оказался?
– Да, там всё в порядке было, но когда я повернулся назад, меня будто в трубу засосало. Воздухом. Знаешь, бывают такие аэродинамические трубы для продувки моделей…
– Знаю конечно, и что дальше было?
– Дальше я очнулся в большом круглом помещении… то есть это я думаю, что оно круглое, вот почему-то в голову такая мысль пришла, а на самом деле там всё в дымке такой было… светящейся… а я по центру лежал и смотрел в потолок, которого тоже видно не было. Потом ко мне подплыло яркое такое световое пятно, повисело надо мной, и я услышал голос, в мозгу у меня раздался, не ушами, голос сказал «Этого в Байю». И меня как из катапульты закинуло куда-то в другое место, которое было почти как первое, но без дымки.
– Ой, врёшь ты всё, Сёма, – с сомнением высказался замполит, – ну подумай, где наша ольховая база и где эти твои Айи-Байи… эти вещи даже не в одной галактике, а в разных… может расскажешь, как оно на самом деле было?
Мичман посидел, насупившись, а потом выдал следующее:
– Не могу… не имею права… подписку дал…
– Ну подписку-то мы все здесь давали.
– Это другая подписка была, такая, что дальше некуда…
– Ладно, скоро рассветёт, мы спать пойдём, а ты тут давай тогда карауль, если рассказывать ничего не хочешь. Я тебе коряка в пару пришлю.
– Какого ещё коряка? – не понял мичман.
– Аааа, ты же пропустил тут половину, когда в своей Байе болтался… Коска к нам прибился, помнишь наверно такого?
Мичман кивнул, но спросил про другое:
– А с этими зверюгами что делать будем? – и он показал вниз на усевшихся рядком медведя, волка и росомаху, – они же сидят как раз между выходом их казармы и входом в общагу.
– Попробую с ними договориться, – смело потянул я одеяло на себя. – Один раз уже получилось, а где один, там и два.
– Ну давай, студент, дерзай, – с непонятным выражением на лице сказал замполит, – а я… мы то есть с Сёмой посмотрим.
Мы спустились на первый этаж, я сразу, конечно, на улицу не пошёл, а выглянул в окно, тут одно из коридора выходило прямо на крыльцо, прямо на этих трёх зверюг… они сидели ровно рядком, с высунутыми языками, и все смотрели на входную дверь. Как бы мне обозвать-то вас, подумал я… ну пусть медведь будет, чтоб не долго думать, Мишей, волк Мухтаром, а росомаха Бубликом.
– А бублик-то тут при чём? – спросил замполит, оказывается я это всё вслух сказал.
– Да была у нас в деревне собачка одна с такой кличкой, чем-то напоминает эту росомаху, – ответил я ему, а продолжил уже в окно этим троим, – здорово, друзья, как живёте-можете?
Звери перевели взгляды с двери на окошко, потом посмотрели друг на друга, но никак, естественно, не ответили.
– Что в лесу-то вам не сиделось, зачем сюда пожаловали?
В это самое время на крыльцо спланировал ворон Кеша, склонил голову набок и ответил мне за этих троих сразу:
– В лесу сейчас нельзя, сгореть без следа можно.
– Ага, переводчик пожаловал, – сказал я Кеше, – спроси у них тогда уж, не хотят ли они есть?
Ворон попрыгал туда-сюда по крыльцу, а потом высказался в том смысле, что конечно хотят, и он бы тоже не отказался.
– Сейчас я еды принесу, а вы взамен никого из нас не трогайте, ладно?
– Договорились, – оттарабанил Кеша.
А я сбегал в столовку, быстренько собрал остатки от ужина, разложил на три тарелки… потом вспомнил про Кешу и четвёртую добавил, поставил всё на поднос и притащил к двери. Замполит смотрел на меня с большим удивлением, но молчал.
А я тем временем сказал в окно Кеше:
– Я принёс вам еду, выхожу на крыльцо – точно никто на меня не кинется?
– Зуб даю, – отвечал Кеша, а я подумал – ну откуда у птиц зубы… ну будем считать, что он медвежий зуб даёт.
Медленно отворил дверь, она у нас внутрь открывалась, медленно вышел наружу и спустился по ступенькам. Так же медленно поставил поднос в сторонку и вернулся обратно. Страшное дело всё же, когда рядом три таких голодных зверя сидят… а они и не пошевелились, пока я манипулировал тарелками, но потом сразу поднялись и потрусили к еде. Я спросил на всякий случай у Кеши:
– Ну мы выходим, нам в общагу надо – проблем не будет?
– Идите спокойно, – отвечал Кеша. – а утром ещё раз нас накормить не забудьте.
– Да, – вспомнил я, – что там с этими… которые в лесу поселились? Пояснил бы, а то мы тут в догадках теряемся.
– Дай поесть, – с человеческими интонациями ответил ворон, – а потом я тебе объясню кое-чего… может быть…
– Выходим, только медленно и без резких движений, – сказал я замполиту.
Тот повиновался – мы бочком-бочком прошмыгнули к общаге, звери даже и не обернулись на нас, заняты были. А в общаге было темно и тихо, в коридоре только маячил старший Петрович.
– Видели зверей-то? – спросил он, два окна отсюда выходили как раз на ту сторону.
– Не только видели, но и накормили, – ответил я. – Я так думаю, что звери сейчас не главная наша головная боль. Как остальные-то?
– Да спят в основном, коряк это ваш только сидит на кухне и песни мурлычит.
Мы заглянули на кухню – Коска и точно, сидел там на табуретке, курил трубку и что-то напевал себе под нос.
– Здорово, Коска, давно не виделись, – поприветствовал его замполит, – сходи на крышу, покарауль там вместе с Сёмой. Только осторожнее, у крыльца три зверя сидят.
– Да видел я их, видел, – отозвался тот, – они сейчас неопасные…
– А кто опасный? – чисто из вежливости спросил я.
– Самый опасный сейчас это ты, – встал с табуретки Коска.
Глава 9
Замполит посмотрел на меня с большим интересом, потом обернулся к коряку:
– И почему он сейчас самый опасный? Ты уж поясни, а то нам и своих загадок хватает, только недоставало твои разгадывать.
Коска прошёлся вдоль стеночки, зачем-то потрогал рукоятки на газовой плите, потом степенно ответил:
– Пошёл я на крышу, хотя и бестолковое это занятие, но ты тут старший, поэтому подчиняюсь. А насчет него сам смекни, а я уже всё сказал.
Уже в спину ему Илья буркнул что-то насчёт трёх зверюг, которые у крыльца обосновались, но Коска этого как будто не услышал… или сделал вид, что не услышал.
– Ну и хрен с ним, разберётся как-нибудь, – сплюнул замполит на замусоренный пол, – а нам надо американцев что ли отыскать, а то международный скандал получится, если они с концами сгинут на советской-то военно-морской базе-то.
– Да, спать сегодня нам уже не придётся, так что я согласен, пошли разыскивать этих янки… плавающих в банке…
– А почему в банке?
– Ну а где же мы ещё? – пояснил я подтупливающему замполиту, – в банке и сидим мы все вместе… в стеклянной такой… а за нами наблюдают, если кому-то это интересно конечно…
Илья наконец врубился в мою метафору, но ответить ничего не ответил, а просто сунул мне в руку ПМ, и мы вместе вышли на берег нашей Ольховой бухты.
– Мне кажется, что дымком потянуло? – спросил я, принюхавшись, – откуда-то вон от ручья?
– Точно, пахнет, – согласился Илья. – Пойдём проверим, кто там неположенные костры палит.
И мы зашагали по песочку направо. Сзади периодически ухало и выстреливало куда-то в небо, но нам эта картина уже надоела до чёртиков, так что я, например, даже и не оборачивался. Через двести метров и устье Ольхового ручья открылось защищённое со всех сторон (кроме воды) кустами место, где и горел учуянный мною костерок. Синим пламенем горел. А вокруг него на брёвнах и кучах веток сидели американские экологи в полном составе, все пятеро. Двое из них при этом жарили на костре кусочки рыбы, остал