— Один-ноль в пользу Каллахана-Мон-Стерр!
Подбегаю к Тэйрану и сдавленно шепчу:
— Ты хоть предупреждай о своих намерениях.
— Не мешай, — огрызается Каллахан и тут же получает от меня болезненный тычок локтем. Кривится, потирает бок, но упорно игнорирует меня.
Чокнутый дракон!
Все схватки, которые я наблюдала за всю свою жизнь, никогда не начинались с лобовой атаки. Первые несколько минут противники наблюдают друг за другом, примериваются, ищут слабые места и лишь потом следует первая пробная атака.
Но нет, Тэйран желает выпендриться и только по счастливой случайности одерживает верх в первом раунде.
Не мешай, надо же! Может, мне вообще отойти в сторону и наблюдать за тем, как он сражается один против двоих?
Рыжий при помощи здоровяка поднимается на ноги и впивается обозлённым взглядом в противника. Из светло-голубых глаз парня летят молнии, изо рта вылетают грязные ругательства. Его защитник, встретившись со мной взглядом, сплёвывает на землю и отворачивается.
Похоже, он понял, что мы с Каллаханом что угодно, но не команда. А это значит — все атаки будут направлены исключительно на него.
Что ж, мне подходит. Буду держаться рядом, страховать задницу чешуйчатого гада, а выждав удобный момент, выпущу базовый снаряд в здоровяка, что позволит Тэйрану провести победную атаку.
Рыжий бежит по кромке расчерченного поля, выстреливая в Каллахана гроздьями ледяных осколков. Энергетический шар из чистой магии летит навстречу, поглощая их и превращая в мелкие капли дождя. В этот раз Каллахан двигается чётко по дуге, держа в поле зрения своих противников, а я бегу трусцой и кончики пальцев больно покалывает перегревшаяся сфера.
По какой-то причине Тэйран не торопится атаковать. Он успешно блокирует все атаки противника, вместо того, чтобы оставить их на меня. Я же его защитник! Он что, мне не доверяет?
Кружит коршуном, раз за разом приближаясь и непрерывно уворачиваясь как от острой крошки, так и от внушительных ледяных глыб размером с мою голову. Чувствую недоумение соперников и полностью их разделяю.
Вот что Каллахан планирует сделать? Почему сокращает дистанцию? Если рыжий попадёт в него с такого расстояния, Тэйран уже не сможет подняться.
А уворачиваться вблизи сложно. Да что там, практически нереально!
— Безголовый, — бормочу, а от обиды на глазах предательски поблёскивают слёзы. Кусаю губы и щёку изнутри, чтобы не разреветься. Зачем он выставляет меня бесполезной?
Если я плюну и уйду с поля, Каллахан даже не заметит!
На боевом поле жарко от непрерывного выброса магии. Пот катится по лицу, стекает по шее вниз, в ложбинку груди. В горле сухо и нестерпимо хочется пить. Шум толпы становится привычным, и я уже не слышу дружных выкриков “Кал-ла-хан-Мон-Стерр!” Вместо этого зрители скандируют “Кал-ла-хан впе-рёд!”
Тэйран тем временем находится на расстоянии броска. Краем глаза замечаю сжатые в тонкую полоску губы, а скулы чёрные от проступившей чешуи. Взгляд напарника вспыхивает алым пламенем, и рыжий от неожиданности теряет концентрацию.
Этого хватает для финального прыжка. Здоровяк успевает поставить защиту, но она спасает лишь от магии, а не от грубой физической силы.
Рыжий отчаянно борется за свободу. Машет руками, пытаясь попасть кулаком по Каллахану, но мой напарник играючи уворачивается.
Три быстрых удара по лицу и противник обмякает. Из свёрнутого набок носа струится кровь, глаза растерянно хлопают. Здоровяк орёт о том, что это не по правилам, но он не имеет права нападать на атакующего чужой команды.
— Два-ноль, — возвещает декан Блейз со своей трибуны. — Победа за Тэйраном Каллаханом и Дариной Мон-Стерр.
— Да говорите как есть, — издевательски кричу ей в ответ. — Победил Каллахан, и только.
Уже готова развернуться и уйти, но вижу, как Тэйран разрывает на поверженном рыжем водолазку и шлёпает ему на грудь увесистый шматок грязи. Что-то с презрением ему выговаривает, но с моего расстояния не разобрать.
Здоровяк, осознав, что бой уже закончен, тут же отпихивает в сторону Каллахана и пытается ударить. Тэйран без труда уклоняется, но не спешит ударить в ответ. Медленно отступает к выходу, начисто про меня забыв.
Я ухожу едва переставляя ноги, чувствую себя ненужной. Кто-то из зрителей кричит про то, что я плохой защитник и не достойна такого прекрасного напарника, но мне плевать.
В раздевалке чествуют Каллахана. Парни окружили его и ободряюще хлопают по плечам. Давящее чувство обиды гонит меня в сторону выхода. Выбегаю за дверь, прислоняюсь к холодной стене и закрываю глаза, жадно глотая ртом воздух.
Хочу немного побыть в тишине и привести мысли в жалкое подобие порядка. А потом закрыться в комнате и как можно дольше не видеть этого заносчивого подлеца.
Погружённая в свои переживания, я не сразу слышу тихие шаги и деликатное покашливание. Передо мной стоит симпатичная девушка: смуглое лицо, ярко-голубые глаза, волосы до плеч цвета тёмного шоколада. Кажется, я её где-то видела. Но где?
Она подходит ко мне, протягивает руку и ободряюще улыбается:
— Не кисни, ты не виновата в том, что случилось на поле. Не хочешь прогуляться и узнать кое-что о своём так называемом напарнике?
Глава 52
Тэйран Каллахан
За час до выхода на поле
— Звала?
Захожу без стука к Алайне Блейз и не без удовольствия наблюдаю, как она в спешке допивает чай. Смотрит на меня снизу вверх, сидя в удобном кресле, и манит пальцем как послушного щенка.
— Садись, дело есть — отрывисто приказывает.
Ещё бы, у ней каждая секунда на счету, а я делаю всё, лишь бы потянуть время и как следует выбесить её. Неторопливо иду по мягкому ковру, сажусь на стул и кладу ногу на ногу, лениво постукивая кончиками пальцев по столешнице.
Вчера отец на семейном ужине заявил, что они с деканом Блейз скоро станут родителями и в ближайшее время поженятся, а я, как примерный сын должен их поздравить и смириться.
Не знаю, чего они ждали, но я лишь пожал плечами, терзая кусок несчастного стейка на тарелке. Пускай хоть весь дом превратят в детский сад. Доучусь несколько месяцев и свалю нахрен из города, подальше и от чокнутой семейки, и от той, что накрепко засела в моих мыслях.
Та, без которой я не могу дышать и каждую минуту страдаю от тупой, невыносимой боли, терзающей мою душу. Я сделал всё, чтобы свести контакты с Монстром к минимуму, но каждый вечер будто чёртов маньяк следил за их тренировками с Алайной. Подмечал со стороны ошибки и недочёты, делал записи в блокнот, а потом передавал его декану Блейз.
Не представляю, как мне с ней работать на боевом поле. Мне сносит крышу от одного аромата её кожи. Разобраться бы с соперниками по-быстрому, ведь в первом туре отсеиваются самые слабаки, забросить её на плечо и умолять о прощении, пока её сердце не дрогнет?
Вот только Дарина ясно дала понять, что меня не за что любить. И в этом виноват лишь я сам.
Туше, Каллахан. Ты проиграл.
— Хватит витать в облаках, у меня ещё прорва дел!
Алайна нервничает. По её морщинкам во внешних уголках глаз и губ, по тусклым белкам с красными прожилками лопнувших сосудов и серому цвету лица я понимаю, насколько тяжело ей далась подготовка к ежегодным соревнованиям в новом положении.
— Сдаюсь, — прекращаю выпендриваться и миролюбиво поднимаю обе ладони уровень лица. — Что случилось?
Декан размашистым жестом придвигает ко мне тонкую папку в синей кожаной обложке. Читаю тиснёную надпись золотыми буквами “Северная Академия Высшей Магии”. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой: в таких папках хранятся личные дела всех участников соревнований.
— В чём подвох? — хрипло спрашиваю её, стараясь унять жгучее любопытство. Если кто-то ещё узнает, что я хотя бы притрагивался к этой папке — декан вылетит из академии, а я попаду под немедленное отчисление.
— Открой, — кивает Алайна. Смотрит на меня насмешливо, словно смакует мою нерешительность, и, не удержавшись, хмыкает. — Ну что ты как маленький? Не будь сопляком, действуй!
Стискиваю челюсти до боли, чтобы не ответить ей чем похлеще. С этой хитрой лисы станется проглотить оскорбление, а вечером нажаловаться отцу.
Волчица в овечьей шкуре.
Пока разум борется с соблазном, пальцы действуют в отрыве от моего сознания. Сами открывают папку и торопливо листают страницы, а глаза пробегают мелкие строчки, напечатанные при помощи писчей машинки.
— Гарфилд, Престон, Брендон, Саманта… Какое мне дело до тех, с кем мы справимся без напряга?
Смотрю вопросительно на Алайну, а та страдальчески закатывает глаза и, приложив ладонь ко рту, стремительно выскакивает со своего места и хлопает дверью кабинета.
Чтобы скоротать время и обойтись без язвительных шуточек, от скуки читаю личные дела и чувствую, как в груди разгорается не просто яростный огонь, а демоническое, сжирающее всё на свете пламя.
— Это что, мать его, такое? — встречаю Алайну со свирепым выражением лица, а папка в руках жалобно трещит, готовая вот-вот сломаться пополам.
— А что я могла сделать? — кривит влажные от воды губы декан Блейз, занимая своё кресло. — Такие особенности не помеха, ты же у нас не простой боевик, а целый дракон.
— Дракон и маг, владеющий техникой контроля разума — это разные вещи! — готов вот-вот сорваться на крик и разгромить не только кабинет, но и всю академию в придачу.
— Дэш показал отличные результаты на отборочных, плюс ректор Северной Академии заверяет, что он ни разу не воспользовался контролем разума за все годы обучения.
Я же говорю — хитрая лиса. Вроде бы и пытается меня вразумить, а с другой стороны, предупреждает об опасности.
И я, чёрт возьми, справлюсь: драконы контролю неподвластны, а вот Дарина…
Если этот неведомый ублюдок попробует воздействовать на моего Монстра, я его нахрен переломаю.
— Всё прочитал? — сухо спрашивает она, с беспокойством поглядывая на время.
— Прочитал, — бурчу себе под нос и возвращаю ей папку.