Бред какой-то.
Тихонько застонав, я растираю руками горящее лицо. Мысли превратились в хаос, а тело сковывает жуткая усталость.
Наверное, я бы даже не пошевелилась, если бы до них дошло, что откровенный разговор может подслушивать причина их беседы. Или кто-то из студенток-полуночниц застал бы меня за этим поистине некрасивым занятием.
— Вот и ответ на твой вопрос, — доносится до меня тихий, примирительный голос Аннэтт. — Николь не лгала, спутав Майлу с кем-то. Она верила.
Воцаряется напряжённая тишина, позволив мне снова окунуться в размышления.
Ничего не понимаю.
Закрыв глаза, я прокручиваю вновь события сегодняшнего вечера. Вот приходит Майла, вся из себя положительная и заботливая, но стоит только ей заговорить, как я понимаю, что бедняжка наглухо влюблена в белобрысого наследника.
«Тут учебники, тетради и бутерброд на ужин.»
Я что-то обещаю ей, и она радостно уходит, оставив после себя аромат ванили и белых цветов.
Потом ко мне приходит…
Подождите, кто ко мне пришёл?
Напрягаю память, но не вижу лица, хотя, казалось бы, я его запомнила. Оно словно расплывается белым пятном, такого же цвета, как и халат с вышитой надписью «Старший практикант». Глаза видят одно, нос не улавливает аромата Майлы, а сознание упорно твердит, что это была она.
Ни не секунду не ставит это под сомнение.
Боги, что со мной происходит? Я схожу с ума?
Глава 38
— Что будешь делать дальше? — любопытствует тем временем саэра Дэйвис, а я сижу на холодных ступеньках, уронив голову на руки, и безуспешно пытаюсь разобраться в том, что происходит.
— Выясню, кому и зачем понадобилось пугать Николь, — уверенный тон ректора согревает, и я снова чувствую нечто, похожее на благодарность. Однако следующее предложение обрушивается ведро ледяной воды на голову:
— А потом расскажу брату о нашей Истинной связи, пройду обряд венчания в храме, и как только она забеременеет, отправлю в северный дворец.
— Зачем ты так? — укоризненно цокает языком саэра Дэйвис, а я сижу в полном оцепенении, забывая, как дышать.
Меня, конечно же, спрашивать не надо.
Сердце бахает так, что приходится сжаться в комок, лишь бы его громкий стук не услышали драконы. Лёгкие принимают воздух маленькими порциями, перед глазами яркие круги. Горло сжимается от подступающей тошноты.
«Венчание… забеременеет… отправлю…»
Мерзавец.
Злость затопляет меня с головой, вытесняя зародившиеся крохи хорошего отношения к Дэриану. Тело трясёт как в лихорадке, и мне уже плевать, услышат меня или нет.
— У неё вся жизнь впереди, родной, — вздыхает Аннэтт, которая, естественно, всецело на стороне чудовища в человеческом обличьи. — Ей бы учиться, а не прозябать жизнь на окраине Дрэйгена.
— Моя мать тоже была молодой! — судя по резкому, грубому тону, ректор вспыхивает как спичка. — У неё была вся жизнь впереди, а куча недоумков не оставила ей ни единого шанса!
— Николь — не они, — возражает саэра Дэйвис, пытаясь успокоить Дэриана, но это всё равно что остановить торнадо.
— Она — человек. Этим всё сказано. Я не причиню вреда беззащитной девушке, Аннэтт. Сделаю всё, что потребуется для того, чтобы она была в целости и сохранности. Научу пользоваться увеличенным резервом. Захочет — получит диплом нашей академии, но на домашнем обучении. Перевезу её сестру, да даже организую ей лабораторию. А сам…
— А сам продолжишь работать в академии и пару раз в год будешь навещать бедняжку, чтобы заделать ей нового ребёнка?
Так, с меня хватит!
Не знаю, каким чудом мне удаётся подняться на ноги, и я поднимаюсь наверх, цепляясь за перила, как утопающий за соломинку.
В голове нет ни одной мысли, лишь слова Дэриана крутятся вновь и вновь как заезженная пластинка.
Какая же я дура!
Всё не так! Сколько я потратила времени на подготовку? Сколько ночей не спала, сколько сил угробила на то, чтобы получить шанс учиться в Дрэйгене?
И что?
Вместо того чтобы грызть гранит науки, я вляпалась в такое болото, откуда своими силами не выбраться!
Есть только один способ.
Возвращаюсь в комнату, где Лора уже расправила постель и закуталась в одеяло, листая яркий томик в слегка помятой бумажной обложке.
— Я уже начала волноваться, — подскакивает подруга, убирая в сторону роман с говорящим названием «Истинная для дракона-магистра». Откидывает одеяло и садится, скрестив ноги. — Ты чего так долго? Заблудилась?
— Хотела побыть в тишине, — отмахиваюсь, стараясь выглядеть так беззаботно, как только возможно в данной ситуации. Однако быстрый взгляд в зеркало убеждает меня в том, что попытка с треском провалилась.
Из отражения на меня смотрит бледная тень той Николь, которая сгорала от нетерпения попасть в Академию Вечного Пламени. Растрёпанные волосы, впалые щёки, синяки под глазами, а жуткий образ довершает мятая блузка, как будто её пожевал и выплюнул Кеннет в драконьем облике.
— Саэра Дэйвис обещала помочь?
— Что-то вроде того.
Я долго стою в душе, наблюдая за струйками воды, стекающими по стенам и убегающими навсегда в сливное отверстие в полу. Снова и снова тру себя мочалкой, желая не только стать чистой, но и вытравить из себя все воспоминания, убрать все прикосновения Дэриана.
Вот только сердце тоскливо сжимается, а губы помнят касания его губ. Тёплых, с неповторимым привкусом корицы.
— Ну уж нет, — шепчу, глядя перед собой в одну точку. Размахнувшись, шлёпаю ладонью по мокрой плитке и добавляю громче, — я вам не позволю так со мной обращаться! Никому! Только я решаю, как мне жить!
Длаю глубокий вдох и растягиваю губы в широкой улыбке.
Ни за что не сдамся!
Ночь на удивление проходит без кошмаров. Когда я ложусь в постель, Лора уже спит, прижимая к себе книгу с загнутой страничкой посередине. Надеюсь, ей приснится Рон в образе магистра, и парочка, наконец, сможет признаться друг другу в чувствах.
А утром я умудряюсь встать до общего подъёма. Тщательно привожу себя в порядок, желая показать всем недоброжелателям, что Николь Россо так просто не сломить. Даже прошу у Лоры разрешения воспользоваться её дорогущими духами, которые она достаёт только по особым случаям.
— Немного уверенности тебе сегодня не помешает, — благосклонно кивает подруга и собственноручно наносит по капле за уши и в ямочку между ключицами. — Вот так гораздо лучше, Никки. Надеюсь, того придурка, кто нарисовал портрет Ханны, разорвёт от злости. Он-то думает, что ты рыдаешь, а ты…
— А я лишь пытаюсь хоть как-то жить, — улыбаюсь ей в ответ и первой направляюсь в коридор.
На входе в главный корпус нас встречает Рон. Поздоровавшись, парень виновато смотрит на меня и настойчиво тянет Лору куда-то в сторону.
Мне же и лучше. Первой парой стоят основы артефакторики, но вместо того, чтобы поспешить в аудиторию к началу пары, я принимаюсь мерить шагами крыльцо, высматривая того, кто может мне помочь осуществить свой безумный, дерзкий план.
Долго ждать не пришлось. Высокая, подтянутая фигура наследного принца стремительно приближается, с лёгкостью взлетая по влажным от утренней росы ступенькам.
Завидев меня, Кеннет тут же устремляется в мою сторону.
— Ёжик, а ты умеешь быть симпатичной, когда захочешь.
Несколько студентов тут же с интересом косятся в мою сторону, но мне не до комплиментов. Хватаю белобрысого за рукав пиджака и тащу в сторону, удивляясь своей храбрости.
Вряд ли кто-то другой посмел бы также панибратствовать с наследным принцем Дрэйгена.
— Ёжик, если хочешь побыть со мной наедине, я знаю более подходящее место. Туда и Дэриан не сунется!
— Кеннет! — выпаливаю я, собирая в кулак всю свою храбрость. — Дело есть.
— Какое? — он недоверчиво склоняет голову набок, отчего украшения, вплетённые в хвост, вопросительно звякают.
Была не была.
— Кеннет, пожалуйста, помоги мне вернуться обратно в Алгард.
Глава 39
Наследный принц аж поперхнулся. Громко кашляет, приложив ко рту кулак, и мне приходится встать на цыпочки, чтобы похлопать его по спине.
— Ёжик, повтори? — натужно хрипит, ловко увернувшись от моей ладони, шлёпающей изо всех сил по пиджаку.
— Помоги мне сбежать из Дрэйгена обратно в Алгард, — повторяю шёпотом, с тревогой оглядываясь по сторонам.
— Зачем тебе сбегать? — вскидывает брови, не думая о том, что было бы хорошо убавить громкость голоса. — Я же сказал, что позабочусь о тебе. Тем более, мой дядя…
— Да тихо ты! — немедленно осаживаю его, а после неожиданно вскидываюсь на двух мимо проходящих студенток, что заинтересованно поглядывают в нашу сторону. — А вы чего уши греете? Идите быстрее, а то на пару опоздаете!
Девушки, переглянувшись, поджимают губы, но не спорят. А вот Кеннету удаётся справиться с изумлением, на смену которому приходит привычное ехидство.
— Ну надо же, деревенщина освоилась! Я всё думал, как скоро ты покажешь, что твои острые зубки ничуть не уступают драконьим? Между прочим, сразу разглядел в тебе потенциал.
Пропускаю ядовитую тираду между ушей. Желание сбежать, чтобы больше никогда не слышать о драконах, пустило во мне корни так глубоко, что выдирать придётся с кровью.
Делаю глубокий вдох и проникновенно смотрю в серебристые глаза наследника, искренне надеясь на его здравый ум. Не сажают же в Дрэйгене на трон сумасбродов.
— Кеннет, пожалуйста. Я так больше не могу.
Видимо, боль и отчаяние в моём голосе достигают разума младшего Уорда. Он мигом перестаёт ёрничать и уверенно берёт меня за руку, притягивая к себе.
— Ёжик, давай так, — говорит на удивление серьёзно и спокойно. Держит крепко, но не причиняет ни малейшего вреда. — После занятий встретимся в холле, и ты расскажешь мне всё. Можно без грязных подробностей. А я уже подумаю, как смогу тебе помочь.
Жуть как не хочется рассказывать наследному принцу о матримониальных планах его дяди. Как-то не слишком приятно открывать душу тому, кто в первый же день оставил меня под жарким солнцем на самой высокой башне. Тем более, кто знает, вдруг родственные связи окажутся сильнее, чем данное мне обеща