– Кошмар приснился?
Диана прошипела:
– Да не свети ты мне в лицо, идиотка.
Кларисса опустила телефон, а Диана быстро вытерла лицо тыльными сторонами ладоней.
Возникла неловкая тишина. Кларисса даже пожалела, что разбудила соседку так официально. Следовало просто пихнуть её и прикинуться спящей.
– Мои родители почти всегда в разъездах, – негромко и неуверенно прошептала Кларисса, – иногда мне снится, что они погибли и я больше никогда их не увижу. Я тоже просыпаюсь в слезах. В этом нет ничего стыдного.
Диана фыркнула и отвернулась.
– Если ты думала, что я сейчас в ответ расскажу тебе о своих бедах, мы обнимемся и вместе поплачем, ты немного ошиблась. Заткнись и спи.
Кларисса стиснула зубы, решив больше не разговаривать с этой грубиянкой, но не выдержала:
– А знаешь, между прочим, ты меня разбудила своими рыданиями, могла бы быть и повежливее.
– Могла бы, – согласилась Диана, – но не хочется. Такое бывает, Клара, не всем нравится быть вежливыми и придушенными условностями.
– Конечно. Ведь быть грубыми, вульгарными и прятать высосанные из пальца проблемы за мрачным имиджем куда проще, чем соблюдать элементарные нормы человеческого поведения!
– А-а-а, ты, значит, знаешь что-то о моих проблемах, раз считаешь их высосанными из пальца?
Кларисса вздохнула.
– Зачастую большинство наших подростковых проблем кажутся серьёзными, лишь пока их с кем-то не обсудишь. А когда скажешь о проблеме вслух, после над ней останется лишь посмеяться! Это работает!
– Кто же тебе сказал?
– Я много читаю и, проанализировав опыт книжных героев, сделала выводы. Тебе нужна подруга, человек, который выслушает! Только и всего!
– Хм, проанализировала? Сделала выводы? Серьё-озно.
– А ты попробуй! И мы вместе посмеёмся, вот увидишь!
– Посмеёмся… – задумчиво протянула Диана, перевернулась на спину и после долгой паузы тихо произнесла: – Мама умерла. У неё был врождённый порок сердца. Через месяц после её похорон меня вышвырнули из школы. Сыночку завуча грубо отказала. За это он подкинул золотую цепочку мне в рюкзак и обвинил в воровстве. Разбираться никто не стал. Папаша засунул меня в спецшколу, где на второй день меня изнасиловали, – она помолчала. – Ты скажи, когда мне уже начинать смеяться.
Кларисса лежала, не в силах шелохнуться и потеряв всякую способность говорить. Диана села, натянула свитер и двинулась к выходу, бросив:
– Ты посмейся тут пока, хм, подруга, а я пойду, подышу воздухом. Спать ты ведь мне всё равно не дашь. – И она вылезла из палатки.
В голове метались сотни мыслей, Кларисса шумно выдохнула. Сейчас ей хотелось вернуться на десять минут назад и всё переиграть, не будить Диану или же сразу после того, как та проснулась и попросила заткнуться и спать, последовать её совету. А что делать теперь, как жить с таким секретом, девушка не представляла.
Она не знала, следует ли ей пойти за Дианой и попытаться поддержать или лучше отвернуться и до утра делать вид, что спит мёртвым сном. К такой ситуации книги по этикету и уроки бабушки её не готовили.
Диана в палатку не вернулась, а Кларисса так и не нашла в себе силы пойти за ней и произнести слова поддержки. Где-то она недочитала, где-то недоучила и что-то не усвоила.
Второй раз в случае с членами семьи Касперских она совершала ошибку из-за самоуверенности и поспешности. Она была уверена, что подтянет даже самого пропащего двоечника, думала, что знает о таких, как Диана…
До утра девушка пролежала, не сомкнув глаз. А в семь утра, заслышав голоса и смех у костра, до последнего лежала в спальнике, пока Оскар рядом с палаткой не проорал:
– Клара, дзинь-дзинь, продирай глаза!
Кларисса оделась и вышла к костру, возле которого ребята готовили в котелке чай.
– Всем привет!
Она заметила взгляд Марселя и только тогда вспомнила, что вчера вечером видеть его больше никогда не хотела. Сейчас собственная ревность показалась ей такой мелочью, что впору было посмеяться над своей вчерашней проблемой. Похоже, терапия под названием «Хороший слушатель» помогла, но только ей, а не Диане.
Кларисса села на бревно. Она боялась встретиться глазами с Дианой и всячески избегала смотреть на неё, как если бы всё, о чём та ей рассказала, произошло с ней самой, а не с Дианой.
– Можно с тобой поговорить? – незаметно подошёл к ней Марсель.
Она была рада отойти с ним в сторонку, и ей было всё равно, что он скажет. Неловкость, которую испытывал он, она не испытывала.
Они зашли за палатку мальчиков. Марсель заглянул Клариссе в глаза и сказал:
– Прости меня. Я не должен был идти вчера… Мы с Дианой не…
– Хорошо, – кивнула Кларисса.
– …не целовались, – продолжил он.
– Ладно.
– Ты обижаешься? Да, конечно, глупо спрашивать. Я же вижу.
Кларисса покачала головой и как можно убедительнее сказала:
– Нет, Марсель, я не обижаюсь, всё нормально.
Но сама поняла: сказано это было с такой тоской, что вряд ли он поверил. Она была расстроена, и ей не удавалось это скрыть. Вот только не он был причиной её огорчения.
– Эй, муси-пуси, хватит там миловаться, завтрак принесли! – проорал Оскар.
– Пойдём? – предложила девушка.
Марсель удержал её за руку.
– Между нами всё плохо, да?
– Я… – Кларисса впервые за их разговор задумалась об их отношениях. – А почему ты с ней пошёл?
Он покусал нижнюю губу и повёл плечом.
– Не хочу тебе врать. В ней что-то есть… Но всё не то, понимаешь? Такие, как она, мне никогда не нравились. Все эти пацанские замашки, нелепый вид, плебейская речь… С такими девицами всё быстро, а после – ничего, кроме чувства брезгливости.
Девушка увидела, что из-за палатки вышла Диана, и заметила, как изменилось у неё лицо, когда она услышала слова Марселя. Кларисса широко распахнула глаза, взмахнула рукой, пытаясь предупредить Марселя, но тот, как назло, этого не заметил и продолжил быстро говорить:
– Я ценю другие качества в девушках, сам не понимаю, что на меня нашло. Да моя мама упала бы в обморок, если бы я представил ей такую вот Диану. Не представляю себя рядом с ней, я бы чувствовал себя глупо. Это как в уборной наступить на туалетную бумагу и тащить её на ботинке по улице. Понимаешь?
– Марсе-ель, – пролепетала Кларисса, кивая в сторону Дианы.
Он замотал головой.
– Дай мне, пожалуйста, закончить. А то потом я уже не осмелюсь. Кларисса, ты мне очень нравишься. И мне не нужны глупые игры в карты, чтобы поцеловать тебя.
– О, простите, что прерываю… – раздался язвительный голос Дианы, – Клара, там медик хочет посмотреть твою голову!
Щёки Марселя вспыхнули, он обернулся, но Диана уже зашагала прочь.
– Сейчас, иду! – Кларисса досадливо прошептала: – Ну зачем ты так о ней…
Кларисса кинулась за Дианой, но та от неё отмахнулась и хотела уже отойти, но помедлила и негромко произнесла:
– Если сболтнёшь кому-нибудь то, что я тебе сказала ночью, твои родители будут искать твоё обглоданное собаками тело в сточной канаве. Надеюсь, мы поняли друг друга? – Зло улыбнувшись и не дожидаясь ответа, она ушла в палатку.
Медик – мужчина лет сорока с седыми висками – измерял Клариссе пульс, и его лицо выражало обеспокоенность. Он долго щупал голову девушки, постоянно уточняя: «Болит?» – а потом предложил:
– Мы можем отправить тебя домой, если ты плохо себя чувствуешь.
К ним подскочил Оскар.
– Док, куда это вы её? Клара – ценный член команды, её нельзя забирать!
Его слова, сказанные нарочито серьёзным тоном, развеселили её, и она заверила:
– Спасибо. Со мной всё в порядке.
Оскар взгромоздил руку ей на плечи.
– Сейчас она выпьет чаю, Толян понажимает ей на нужные точки, откроет чакры или что там нужно открыть, и она будет как огурчик, а то и лучше!
Медик посмеялся и ушёл, а Оскар подтащил Клариссу к костру и всучил бутерброд с сыром.
Девушка заметила на хлебе пепел и хотела отказаться, но Оскар заявил:
– Я сам его сделал.
У неё промелькнула мысль: «А мыл ли Оскар руки, перед тем как готовить бутерброд? Конечно нет!» Но отказываться, когда Оскар проявил столь милую заботу, ей показалось невежливым.
Кларисса откусила, пожевала и хотела уже сказать «вкусно», но слова застряли у неё в горле. На хлебе, прямо под сыром извивался толстый червяк. Кларисса вскрикнула, выронила бутерброд и бросилась на хохочущего Оскара. Она ударила его полураскрытым кулаком в грудь и взвыла от обиды. Попыталась снова треснуть его, но он увернулся и неожиданно схватил её и, перекинув через плечо, потащил к реке.
– Поставь меня! Ты бесстыжий! Несносный!
– Клара, а тебе нравится купание на рассвете? – нежно спросил Оскар.
Она вцепилась в его камуфлированную рубашку.
Марсель подоспел как раз вовремя, но ничего лучше, чем сбить Оскара с ног, он не придумал. Все трое повалились на траву, Кларисса попыталась отползти, но Оскар схватил её за ногу и потащил по траве.
– Ты обалдел! – крикнул Марсель и толкнул Оскара, тот упал на спину, но тут же перекатился и снова ухватил Клариссу за ногу.
– Ты нарываешься, – процедил Марсель и ударил его по руке. – Отвяжись от моей девушки, я последний раз тебя прошу.
Оскар вскочил и, широко улыбнувшись, как чеширский кот, сказал:
– Я твоей девушке должен кое-что.
– И что же?
Он загадочно улыбнулся и пошёл к костру, так ничего и не сказав.
Марсель угрюмо посмотрел ему вслед, затем уточнил:
– Кларисса, всё нормально?
Она кивнула.
Молодой человек стряхнул с её плеча траву.
– Что именно должен тебе Оскар?
– Хотела бы я знать!
Объявили построение. Когда команды были в сборе, всех попросили собрать палатки и рюкзаки. Спустя полчаса ребята покинули свой временный лагерь и по лесной тропе и подвесному мосту, перекинутому через реку, вернулись в казармы.
Кларисса первым делом отправилась в душ, но, как назло, в коридоре столкнулась с Оскаром. Он со скучающим видом стоял у окна с зубной щёткой во рту, но, заметив девушку, оживился.