Девушка осознавала, что сегодняшний день станет началом больших перемен, и это понимание волновало сердце и приятно теснило грудь.
С того дня и правда всё изменилось.
Это были весёлые дни и недели, когда серые учебные будни вдруг наполнились солнечным светом дружбы столь непохожих людей. Они колесили по городу на машине, развлекаясь в кино и кафе, посещая аттракционы, концерты, заповедники, верёвочный городок, картинг, тиры, а однажды даже театр. Они собиралась по вечерам у Толика в гараже, играли в карты, пели песни под гитару и ели бутерброды, приготовленные милой Толиной мамой. Они смеялись столько, сколько Кларисса не смеялась и за всю жизнь.
Но ничто не длится вечно.
Глава 12. Гид по поцелуям
Марсель сидел на крыльце вместе с племянницами и мастерил домик для белки, когда девочки вдруг резко перестали разговаривать и устремили ясные взгляды на ворота.
По дорожке, ведущей к дому, раскованной и уверенной походкой шла Диана. На ней был синий комбинезон на одной лямке с подвёрнутыми штанинами до колен, грубые чёрные ботинки и белый вязаный свитер.
Марсель отложил недостроенный домик и молоток, шепнув племянницам:
– Девочки, идите, погуляйте!
– Марсель, а это твоя невеста? – спросила любознательная Оля.
Диана оскалилась в улыбке, объяснив ребёнку:
– Нет, я совсем не похожа на его невесту!
Марсель, прежде чем от девочек поступят ещё вопросы, поспешно выдал:
– Ваша мама печенье прячет в хлебнице!
Близняшки вскочили и, не сговариваясь, со всех ног помчались в дом.
Диана присела рядом на крыльцо, взяла недостроенный домик, покрутила в руках и со словами «Птички на уме» отложила.
– Белки, – возразил Марсель и поинтересовался: – Почему так рано? Договаривались же на пять.
– Нас раньше отпустили, но заезжать домой уже времени не было. – Она уставилась на него. – А ты против? Может, мне подождать за забором?
– Ха! Смешно. – За время дружбы их компании Марсель научился ладить с этой острой на язык девчонкой, но на глазах у ребят они всегда держали дистанцию. Марсель и не помнил, когда они последний раз разговаривали наедине. Похоже, девушка подумала о том же, потому что облизнулась и ехидно спросила: – Платок дать? А то ты весь взмок от моего внезапного появления!
Он в тон ей ответил:
– Ну дай!
Она развела руками.
– А нету! Ты это… рукавом… как все!
Марсель вытер лоб тыльной стороной ладони. Каким же он был глупцом, полагая, что переборол волнение и робость в присутствии Дианы. Ему казалось, он ею переболел и благополучно выздоровел с помощью лекарства под названием Кларисса Маршал. Но, похоже, он заблуждался, перепутал выздоровление с ремиссией.
Во рту пересохло, мысли закружились в голове, одна глупее другой, – и не единой связной, которую можно было бы озвучить, чтобы нарушить затянувшуюся тишину.
– Ты с Клариссой говорила сегодня? – выдавил наконец он. Марсель решил, что им будет легче, если они вместе сейчас сгладят неловкость разговором о его девушке.
Диана повела плечом.
– Ага. Она сказала, что в детстве её укусила лошадь, поэтому не уверена, что ей следует возобновлять знакомство с этими животными.
– Так она не приедет? – сердце до боли стукнулось о грудную клетку.
– Да не переживай, Оскар её привезёт.
Марсель кивнул. Он и не сомневался в умении Оскара убеждать. В основном благодаря ему Кларисса присутствовала почти на каждой их встрече.
Диана ловко поднялась.
– Ну что, Марс, как насчёт экскурсии?
– По дому? – растерялся парень.
– По конюшне!
Марсель поднялся, чувствуя, как ноги наливаются свинцом. Поход вдвоём на конюшню показался ему вдруг столь интимным мероприятием, что щёки обожгло от стыда.
Диана заметила, но лишь усмехнулась, насмешливо попросив:
– Уважаемый гид, вы можете приступать!
Он провёл её на конюшню, автоматически называл имена лошадей, нёс какую-то ахинею о том, как дядя Ильдар ремонтировал летом стойла и перестилал новую крышу.
Диана кивала, смело гладила носы лошадей и шептала им комплименты. А у Марселя от каждого её прикосновения к лошадям и шёпота горячая волна дрожью проходила по телу и волоски на руках от мучительного удовольствия вставали дыбом. Он даже отошёл в сторонку, боясь, что, если девушка случайно прикоснётся к нему, он просто набросится на неё и зацелует до смерти. Навязчивая мысль о поцелуе, не состоявшемся в той треклятой палатке, так и не смогла до конца покинуть его голову. Марселю удалось убрать её подальше, спрятать от окружающих, от Клариссы и от самой Дианы, но сам-то он знал о существовании этой сокровенной мечты.
В конюшне головокружительно пахло свежим сеном, полумрак рассеивал лишь солнечный прямоугольник распахнутой створки ворот.
Диана отступила от последнего стойла, обернулась, их взгляды встретились, и улыбка растаяла на её губах. Кажется, она всё поняла, но ему уже было всё равно. Марсель прерывисто выдохнул, шагнул к ней и, обхватив за шею, прижался в поцелуе к её мягким губам.
Её ладонь уперлась ему в грудь, но он не убрал руку с её затылка, а лишь теснее прижал девушку к себе, обняв второй рукой за талию.
Диана запрокинула голову назад и холодно посмотрела на него, а в следующее мгновенье раздался голос Оскара: «Ну и где же наш шоколадный принц родом из космоса?» – Затем появился и он сам, а за ним вошли Кларисса, Толя и Стас.
Марсель отшатнулся от Дианы, чересчур радостно воскликнув:
– А вот и вы!
Все заговорили разом, Оскар приветственно шлёпнул его по спине, потребовав:
– Выдели мне клячу порезвее, окей?
У Марселя в голове шумело, перед глазами всё плыло.
– Самую резвую, – как в тумане пообещал он, не в силах посмотреть на Клариссу.
Поэтому он посмотрел на Толю и понял, какую совершил ошибку. Толя глядел в упор на него, и Марсель мог поклясться, что он всё понял. Парень его не поприветствовал, снял очки и принялся тереть стёкла рукавом толстовки. Диана вместе с братом и Стасом отошла и обсуждала лошадей.
– Привет, – негромко сказала Кларисса. И Марселю пришлось поднять на неё глаза.
– Привет, – ответил он и вымученно улыбнулся, поражённый, как твёрдо и спокойно прозвучал собственный голос. Марсель наклонился и поцеловал её в щёку. В тот самый момент он узнал о себе одну важную вещь: когда речь шла о Диане, он мог лгать не краснея.
Они спешились у ручья под раскидистым деревом. Оскар, наблюдавший всю верховую прогулку кислые лица друзей, сказал:
– Всё, хватит, будем играть!
– Во что? – вяло отозвалась сестра.
– В прятки.
Он обратил все взгляды на себя и, завладев вниманием публики, пояснил:
– Вы все скучные какие-то. Ну, кроме Стасона.
– Думаешь, прятки нас развеселят? – хмыкнул Марсель.
– Конечно! Прятки развеселят любого! – уверенно заявил Оскар и подошёл к дереву. – Я буду считать до ста, прячьтесь!
И он начал отсчёт. На словах: «… девяносто девять, сто, я иду искать, кто не спрятался, я не виноват!» – он оттолкнулся от дерева и побежал в лес.
Первым он нашёл Стаса, стоявшего за сосной, но этот длинноногий быстрее оказался возле дерева у реки и успел коснуться его прежде Оскара. Следующим Оскар обнаружил Марселя, спрятавшегося под мосток. Затем он отыскал Толю, схоронившегося за старой копной сена, и Диану, забравшуюся на берёзу.
– Клара, выходи, водить будет Марс, он проиграл! – крикнул Оскар. Но Кларисса не показалась, тогда он зашёл подальше в лес и, бросив через плечо: «Спокуха, я найду её», – скрылся за деревьями, оставив друзей у реки.
Девушку он не увидел, а услышал. Из канавы доносились тихие всхлипывания.
Оскар заглянул в канаву и увидел сидящую на корточках Клариссу. Она прижала голову к коленям и плакала.
– Эй, птенчик, я тебя нашёл!
Она вытерла глаза и пробормотала:
– Хорошо. Я сейчас приду.
– А чего ты в соплях-то?
– Ногу вывихнула.
– Встать можешь? – Оскар протянул ей руку. Она приняла её и вылезла из канавы, даже не хромая. – Вижу, что можешь. А ревела тогда чего?
– Я ведь сказала, – не глядя на него, выдохнула она.
Он продолжал удерживать её за руку и, когда Кларисса попыталась пойти к реке, подтянул к себе.
– Клара, я же могила.
Она посмотрела на него, издала нервный смешок и растерянно улыбнулась. А потом перестала улыбаться и внезапно попросила:
– Оскар, а поцелуй меня? Пожалуйста. Если можешь.
Он выпустил её руку.
– Дорогуша, ты с лошади грохнулась?
– Я… – она смутилась и забормотала: – Нет, то есть… лошадь меня не скидывала, лошадь меня укусила, но это было в детстве. Так что, не поцелуешь?
– Да я вижу… что лошадь тебя укусила. За голову, наверное. Последствия дают о себе знать.
Кларисса зашагала прочь, но Оскар её догнал.
– Да подожди ты! То ревёшь, то целоваться зовёшь, что с тобой?
Она прищурилась.
– Ты вроде хвастался, что очень хорошо целуешься, мне и не снилось! Забыл?
– А ты что, с Марсиком меня сравнить хочешь?
– Нет. Я… нет… извини. Это так глупо. Глупо! – Она прижала ладони к щекам. – Забудь, пожалуйста.
– Да как такое забудешь? Хотела нас сравнить, скажи прямо! Чего уж недотрогу корчить!
– Да не хотела я… – рассердилась она. – Не с чем мне сравнивать! Не с чем!
– Как это?
Она не ответила и отвернулась.
Оскар с минуту помолчал, затем неуверенно положил ладони девушке на плечи и развернул её к себе.
Но Кларисса отступила на шаг и опустила голову.
– Я передумала. Спасибо, не нужно, Оскар!
– Клара-Клара…
– Что? – не поднимая головы, отозвалась она.
– Поздно. – Он наклонился к ней, чмокнул в нос и рассмеялся.
Она вскинула голову.
– Какой же ты несносный и глупый мальчишка, Оскар! Ты… – Она не успела закончить, потому что он поцеловал её в губы.
Кларисса толкнула его в грудь, её нога поскользнулась на листве, руки вцепились в Оскара, и они вместе, не устояв на ногах, свалились в канаву. Мягкий ковёр из жёлтых листьев смягчил удар.