Как только я оказался на входном ярусе, я понял, что мне следует быть предельно осторожным, так как у того, кто не выполнял никаких работ, не было ни малейших оснований здесь находиться. И, хотя большая их часть осуществлялась ботами-погрузчиками, люди и расширенные в форме тоже здесь были. И больше, чем я рассчитывал.
Множество народу сгрудилось возле шлюза моего предполагаемого транспорта. Я проверил канал на предмет экстренных уведомлений и обнаружил, что имел место инцидент с погрузчиком. Стороны разбирались с ущербом и с тем, кто виноват. Мне следовало бы дождаться, пока они разберутся между собой, но я хотел уже убраться из этого кольца и начать уже двигаться. И, честно говоря, мое фото в новостях настолько меня потрясло, что я хотел на какое-то время погрузиться в просмотр скачанного, и сделать вид, будто меня не существует. И чтобы позволить себе это, мне нужно было оказаться в безопасности на закрытом, автоматическом и готовом к отлету транспорте.
Я снова взглянул на карты на предмет альтернативного варианта. Тот бы пристыкован к другому доку, который был помечен, как частный, некоммерческий фрахт. Если я потороплюсь, то успею туда прежде, чем он отправится.
В расписании он был обозначен, как исследовательский корабль дальнего действия. Выглядело так, что на нем должна была бы быть команда и, может, даже пассажиры, но в прилагаемом описании говорилось, что он управляется ботом и должен совершить грузовой рейс до конечного пункта, который и был мне нужен. Я поискал в канале историю его перемещений и выяснил, что он принадлежит университету, расположенному на одной из планет этой системы, и что на время простоя его сдают в аренду для грузоперевозок, чтобы покрыть расходы на содержание. Перелет до места, куда я направлялся, должен был занять двадцать один цикл, и я с нетерпением ждал вожделенного уединения.
Попасть в частные доки из коммерческих оказалось довольно легко. Я достаточно заблаговременно взял под контроль систему безопасности, чтобы просто сказать ей не отмечать отсутствие у меня разрешения, и прошел внутрь вслед за группой пассажиров и членов экипажа.
Обнаружив док с исследователем, я послал ему запрос через коммуникационный порт. Он ответил практически мгновенно. По всей информации, что я вытащил из канала, выходило, что тот подготовлен к автоматическому перелету, но просто, чтобы убедиться, я послал приветствие, чтобы привлечь внимание человеческого экипажа. В ответ не последовало ничего — никого не было дома.
Я снова связался с транспортом и предложил то же, что и первому бот-пилоту: сотни часов медиа, сериалов, книг, музыки, включая новые шоу, которые я скачал, гуляя по торговому центру, в обмен на поездку. Я сказал, что я — вольный бот, который пытается вернуться к своему опекуну-человеку. («Вольный бот» — штука обманчивая. Ботов признают гражданами в некоторых некорпоративных политических образованиях вроде Презервейшн, но им все равно назначают людей-опекунов. Конструкты иногда попадают под ту же категорию, что и боты, а иногда — под ту же, что смертоносное оружие. (И, к вашему сведению, под последнюю лучше не попадать.) Вот почему, хотя я и был на свободе среди людей менее семи циклов, включая время, проведенное в одиночестве в трюме транспорта, мне уже нужен был отпуск.
Последовала пауза, а затем транспортник прислал согласие и впустил меня вовнутрь.
Глава вторая
Я подождал, чтобы убедиться, что вход заблокировался и что снаружи не доносятся звуки сирен, а затем отправился дальше по входному коридору. Согласно схеме, доступной на корабельном канале, в отсеках, в которых сейчас располагался груз, обычно размещались модули лабораторий. Без этих модулей, сейчас хранящихся загерметизированными на складе университетского дока, места для груза было предостаточно. Я сбросил весь свои медиа в сжатом виде в канал транспортника, чтобы он мог забрать его, когда ему захочется.
Оставшееся место занимала обычная техника, склады, каюты, медотсек, столовая. Кроме этого имелись еще большего, чем обычно, размера зона отдыха и несколько учебных комнат. Оббитая белым и синим мебель, как и все остальное, была недавно почищена, но в воздухе все равно витал слабый аромат несвежих носков, который, кажется, преследует все человеческие жилища. Было совершенно тихо, не считая едва слышного шума вентиляционной системы, и даже мои ботинки не издавали ни звука, когда я ступал по покрытию палубы.
В припасах я не нуждался. Моя система — саморегулирующаяся. Мне не нужны ни еда, ни вода, у меня нет потребности удалять из организма жидкости или твердые вещества, да и воздуха мне нужно совсем немного. Я легко мог продержаться на том минимуме жизнеобеспечения, который поддерживался в отсутствие людей на борту, но транспортник немного его увеличил. Я подумал, что это мило с его стороны.
Я бродил повсюду, визуально проверяя окружающее на соответствие схеме и просто проверяя, все ли в порядке. Я занимался этим, даже зная, что патрулирование — это привычка, с которой я должен покончить. И есть еще множество вещей, с которыми я должен покончить.
Поначалу, когда конструкты только разрабатывались, предполагалось, что они будут обладать не достигающим разума уровнем интеллекта, как, например, самые тупые из ботов. Но вы не можете поручать чему-то такому же тупому, как бот-погрузчик, обеспечивать безопасность чего бы то ни было без того, что вам придется потратить еще больше денег на найм Компанией весьма недешевых людей-контролеров. Так что им пришлось сделать нас умнее. Тревога и депрессия были лишь побочными эффектами.
В центре развертывания, где я стоял и слушал, пока доктор Менса объясняла мне, почему она не хочет арендовать меня в рамках соглашения о гарантиях по закладной, она назвала это увеличение интеллекта «адским компромиссом».
Я не отвечал за корабль, и на борту не было людей, которым я не должен был бы дать причинить вред, или не дать им причинить вред самим себе, или причинить вред друг другу. Но это был хороший корабль с на удивление низким уровнем обеспечения безопасности, и я не очень понял, почему владельцы не оставили на борту хотя бы пару человек, чтобы следить за ним. Как и на большинстве управляемых ботами транспортов, здесь, согласно схемам, имелись ремонтные дроны, но, тем не менее.
Я продолжал патрулировать, пока не почувствовал, как палуба с глухим грохотом содрогнулась, что означало, что корабль отстыковался от кольца и начал двигаться. Напряжение, удерживавшее меня на 96 процентах эффективности, наконец ослабло. Жизнь у ботов-убийц вообще весьма напряженная, а мне еще понадобилось немало времени, чтобы привыкнуть перемещаться по людным местам без брони и без малейшей возможности скрыть свое лицо.
Я нашел зал заседаний экипажа под палубой управления и уселся в одно из мягких кресел. Ремонтные кабины и транспортные контейнеры не имеют обивки, так что путешествие с комфортом все еще было для меня в новинку. Я начал перебирать те медиа, которые скачал в транзитном кольце. Там было несколько развлекательных каналов, недоступных в секторе компании в Порт ФриКоммерс, и там нашлось множество новых драм и сериалов.
У меня, на самом деле, никогда раньше не было столько бесхозного свободного времени. Досуг, на котором можно со всем разобраться и все упорядочить, уделяя этому все свое внимание, не отвлекаясь на мониторинг множества систем и каналов клиентов — к такому я только начинал привыкать. До этого я всегда был либо на дежурстве, либо на вызове, либо застрявшим в кабинке в режиме ожидания, простаивая до нового контракта.
Я выбрал новый, вроде бы интересный, сериал (описание обещало внегалактические исследования, боевик и тайны) и запустил первый эпизод. Я готов был полностью отдаться просмотру, пока не придет время подумать о том, что я намерен делать, когда доберусь до места назначения, а этот момент я собирался оттягивать до последнего. И тут через мой канал что-то сказало: «тебе повезло».
Я аж сел. Это было так неожиданно, что адреналин взыграл у меня в органике.
Транспортники не разговаривают, даже через канал. Они используют изображения и строки данных, чтобы предупредить вас о проблемах, но они не созданы для разговоров. Нет проблем, я для них тоже не создан. С первым транспортником я поделился своими медиа, а он дал мне доступ к связи и потокам трансляций, чтобы я мог удостовериться, что о моем местонахождении не знает никто. На том наше взаимодействие и закончилось.
Я осторожно потыкался в канал, раздумывая, а не надурили ли меня. У меня имелась возможность сканирования, но без дронов дальность его была весьма ограниченной, а учитывая все окружающие экранировки и оборудование, я едва ли смог бы выудить что-то, кроме фоновых показаний систем корабля. Кто бы не владел кораблем, он явно учитывал, что арендатор может захотеть сохранить свои изыскания в секрете — камеры наблюдения были установлены у дверей, и ни одной в зонах для экипажа. Или ни одной, к которой я мог бы получить доступ. Но то, чье присутствие ощущалось в канале, было слишком велико и слишком распределено для человека или даже расширенного — я был в этом почти уверен, даже не проникая сквозь защиту канала. И звучало оно, как бот. Когда люди говорят через канал, им приходится пользоваться мысленной речью и их мысленный голос имеет тенденцию походить на физический. Даже расширенные страдают этим.
Возможно, оно просто пыталось быть дружелюбным, но в общении было неуклюжим.
— И в чем же мне повезло? — проговорил я вслух.
«В том, что никто не понял, что ты на самом деле».
Это совсем не утешало.
— И, что, по-твоему, я такое? — осторожно сказал я.
Если это враг, то выбор у меня невелик. У транспортных ботов нет тела, кроме самого корабля. То, что является его мозгом, должно располагаться где-то надо мной, рядом с мостиком, где размещалась человеческая команда. Непохоже, что мне есть куда бежать — мы удалялись от кольца и неспеша двигались к червоточине.