— Выкладывай, — сухо сказал я, уже настраивая себя на очередные плохие новости.
— Мы не на Элпис, — выдохнул он.
— В смысле… а где? — предсказуемо спросил Семецкий.
— Понятия не имею, — развёл руками тот.
— Тогда с чего ты это взял? — спросил я.
— Рация, — кивнул Нос на вездеход. — Я проснулся оттого, что она заработала. Нас нет на Элпис. Там уже вовсю развиваются колонии, но нас там нет. Нас вообще считают пропавшими без вести.
— Постой, мы же говорили с базой, докладывали о ситуации и всё такое. Нам отвечали, я сам это слышал!
— Да, и они думали, что мы на Элпис, пока не отправили очередную группу колонистов. А затем мы пропали. И не только мы. Утерянными считаются одиннадцать кораблей из разных стран, в том числе Евросоюза, Канады и Китая.
— Ты уверен? — уточнил я, почему-то реагируя на новости совершенно спокойно.
— Да, бля, уверен! Я говорил с ними часа полтора назад. Тень, чё за хуйня происходит⁈
— Хотел бы я знать, — пробормотал я.
Глава 16Охрана инвестиций
Вездеход плавно переваливался через ухабы, устраивая нам нехилую болтанку. Но как известно, лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Скорость, конечно не ахти, но даже при таких темпах мы должны были добраться до лагеря где-то за сутки.
— Нам бы поспать остановиться, — произнесла Ада, которая управляла машиной.
— Могу тебя сменить, — предложил я.
— Ты тоже устал. Нам всем нужен отдых, — упрямо помотала головой она.
— Давай-ка вначале уберёмся подальше.
— Компьютер показывает, что мы уже в пятнадцати километрах.
— Я полагаю, что пока мы находимся на контролируемой им территории, в бегстве нет никакого смысла, — заметил Семецкий.
— Вас вообще не беспокоит, что мы хрен знает где? — подал голос Нос.
— Кажется, я должен вам кое-что рассказать, — тяжело вздохнув, сказал профессор. — Но давайте для начала всё же остановимся. Нам действительно нужно поспать. Да и поужинать не помешает.
— Там, в багажнике, концентраты есть, — мотнула головой назад Ада.
— А как так получилось, что вы прилетели не сильно позже нас, а у вас жратвы целый склад? — задал резонный вопрос Нос.
— Вы улетали с Земли, — охотно объяснила девушка. — А мы — с Луны.
— И в чём разница?
— В весе, — вместо неё объяснил Семецкий. — Они смогли взять больше груза.
— А почему тогда мы с Луны не стартовали? — обернулся к профессору я.
— Потому что с Земли дешевле, — усмехнулась Ада.
— Ясно, — буркнул я. — Ладно, вон там, у ручья тормози.
— Снова будешь меня связывать? — покосилась на меня она.
— Не думаю, что в этом есть необходимость, — вступился за девушку Семецкий. — Мы сейчас все в одинаковой ситуации.
— Да я и не собирался, — ответил я. — Но спать лягу в вездеходе.
Ада снова усмехнулась, но комментировать не стала.
Мы остановились у ручья и быстро разбили лагерь при помощи конфискованных европейских палаток. Нос развёл огонь, над которым повис котелок с водой. Как только она закипела, мы всыпали в неё три пакетика суповой смеси. По лесу сразу поплыл аромат куриного бульона, от которого заурчало в животе. Жухлый так вообще едва нос в огонь не сунул, но, получив от меня прутиком по мохнатому заду, немного успокоился. Уселся рядом, едва слышно поскуливая в ожидании пайки.
— Вы, кажется, что-то хотели рассказать, — напомнил профессору я.
— Ах да, — оживился он. — Извините, завис немного. Люблю вот такие моменты: огонь, котелок, ночное небо…
— Давайте уже ближе к делу, — попросил я, зная его привычку улетать в мечты и забывать о сути.
— Эти двигатели — не совсем наша разработка, — произнёс он и на какое-то время замолчал, ожидая реакции.
— Ну, как-то так я и думал, — усмехнулся я и бросил в огонь кусочек ветки, которую теребил в руках. — Слишком резко и неожиданно она у нас появилась. А самое главное, с ходу оказалась рабочей.
— Я бы не сказал, что неожиданно, — скептически хмыкнул Семецкий. — Учёные разных областей не один год работали в данном направлении, в том числе и я. Основная проблема заключалась в фундаментальной теории: ничто не может двигаться быстрее света. Но дело даже не в этом…
— Вы опять полезли в дебри, — остановил словесный поток я.
— Извините, — улыбнулся он. — Всё началось давно, примерно в первой половине двадцать первого века. Возможно, вы удивитесь, но подсказку мы получили от блогера, который даже близко не касался науки. Скорее он оспаривал догмы, порой делая очень смешные умозаключения. Но однажды его фантазия помогла кое-что обнаружить.
— Космический корабль пришельцев? — вклинился в рассказ Нос.
— Не совсем, — покачал головой профессор. — Но да, он указал нам путь к технологиям, точнее место, где они предположительно могли находиться. Методом логических размышлений он отыскал несколько метеоритов, которые нарушали космические порядки. Да, на первый взгляд космическое пространство кажется хаосом, но в нём есть порядок и закономерности. Так, например, большая часть всякого мусора вращается вокруг центра масс в определённой плоскости. Естественно, что из каждого правила всегда есть исключения. Так мы привыкли считать и не принимали во внимание некие аспекты происходящего.
— Суп готов, — прервала рассказ Ада.
— Наконец-то, у меня уже желудок сам себя сожрать пытается, — оживился Нос.
— Вы продолжайте, — попросил профессора я.
— Так вот, он заметил, что один из метеоритов вращается вокруг Земли перпендикулярно относительно других. И нет, это не было для нас новостью. На самом деле такое не редкость, но… Его орбита сильно отличалась от природного явления. Была, так сказать, слишком ровной. Чтобы вы понимали, эклиптика большей части объектов не бывает ровной. И вообще, в космосе всё движется не только по кругу, но и вперёд…
— И снова дебри, — буркнул я, принимая от Ады миску с супом.
— В общем, вы поняли: обнаруженный им объект больше подходил под понятие искусственного спутника. Кто-то поместил его на нашу орбиту. И это стало очевидным, когда учёные того времени произвели расчёты. Несколько лет они наблюдали за странным поведением метеорита и пришли к выводу, что его необходимо тщательно изучить. Желательно в лаборатории.
— И там вы нашли необходимые технологии, — ускорил повествование я.
— Совершенно верно, — кивнул Семецкий. — Но не всё так просто. Массив данных, который был обнаружен в ходе экспедиции, долгое время не могли прочесть. Основная проблема заключалась в том, что его объём превышал все существующие на тот момент носители информации. Пришлось ждать годы, когда человечество сможет создать первый рабочий квантовый компьютер. И даже загрузив в него все данные, мы очень долго бились над их расшифровкой. Зато в ходе работы нам удалось сильно улучшить наши вычислительные мощности. Вы наверняка помните первый технологический прорыв в искусственном интеллекте.
— Ладно, мы поняли, — отмахнулся я. — Зачем вы всё это нам рассказываете?
— Не бегите впереди паровоза, Евгений. Сейчас я вам всё объясню, — терпеливо продолжил профессор. — Меня включили в программу изучения древней технологии как раз на этапе создания первого прототипа нового двигателя. Если с его работой всё было более-менее ясно, то к навигации оставалось ещё очень много вопросов. Ориентироваться в космосе очень непросто, учитывая, что все объекты находятся в непрерывном движении. А здесь речь шла о невероятных возможностях. Двигатель позволял преодолевать огромные расстояния в считаные секунды. Мы до сих пор точно не понимаем, как он работает.
— Тогда как же вы его создали? — резонно подметила Ада.
— По готовому проекту. Мы просто собрали его, используя пошаговые инструкции. Однако с алгоритмом навигации разобраться так и не смогли. И я предложил вырвать уже имеющуюся программу, которую мы синхронизировали с нашими технологиями. И всё получилось. По крайней мере, мы так считали.
— Хотите сказать, что эта программа нас сюда привела?
— Я в этом уверен, — кивнул Семецкий и наконец-то взялся за ложку. — И теперь я, кажется, догадываюсь о причинах.
— То есть вы знали, что мы не на Элпис? — угадал я, к чему он клонит.
— Да, мы с коллегами определили это по карте звёздного неба.
— Тогда почему не сказали?
— А что бы это изменило?
— Но ведь вы связывались с командным центром. Почему не рассказали об этом им?
— Тогда мы ещё этого не знали.
— Ладно, — выдохнул я, отставляя пустую тарелку. — Вы как хотите, а я спать.
— Я тоже ни хера не понял, — отмахнулся Нос, затем поднялся и отправился в палатку.
— Постой, — окликнула меня Ада, когда я уже открыл дверь вездехода.
— Чего тебе? — буркнул я.
— Ничего, — помотала головой она. — Просто ты так ничего и сказал по всему тому, что с нами случилось.
— Возможно, мне просто нечего сказать.
— Но ведь это не так. В момент общения с компьютером наши сознания слились, я видела твои мысли. А ты видел мои, так?
— Не понимаю, о чём ты, — слукавил я.
— Всё ты понимаешь. Поэтому ты не стал меня сегодня связывать.
— Хочешь, чтобы я передумал? — усмехнулся я.
— Я не об этом.
— Слушай, чё те надо, а⁈ Ты вроде как громче всех настаивала на отдыхе — иди спать!
— Придурок, — огрызнулась она и, резко развернувшись, двинула к палаткам.
— Угу, и тебе того же, — пробормотал я и полез в вездеход.
Сон не шёл. Ада была права, потому как мысли о сегодняшнем дне роились, налетая одна на другую, отчего их с каждым мгновением становилось всё больше. Жухлому хорошо, его всё это не касалось. Он улёгся на полу возле заднего дивана и уже вовсю сопел, иногда дёргая лапами, словно кого-то догонял во сне. Я же ворочался с боку на бок и боролся с мозгом, который в наступившей тишине активировался ещё сильнее.
Я сразу понял, к чему Семецкий рассказал нам свою историю именно в этом ключе. Да, для Носа она была непонятной и нечего не значащей. Но мы трое после общения с компьютером древних слышали её в совершенно ином контексте. Это он привёл нас сюда, за хрен знает сколько световых лет от дома, чтобы запустить какой-то там протокол. И что-то мне подсказывает, что мы уже подверглись каким-то изменениям. Не просто так Ада вдруг заговорила по-русски, и это вопреки утверждениям компьютера, который уверял нас, что не в состоянии загрузить ей языковые пакеты. С другой стороны, я-то английский не выучил. Или?.. Нужно будет завтра попробовать.