— А тебе обязательно нужно, чтобы отель был? Квартира тебя не устроит? У меня просто денег не очень много сейчас.
— Устроит, — говорю, — только ведь у меня каунтера нет, как я ее открывать буду? И потом мне именно этот район нужен.
— Квартира рядом, а каунтер я тебе свой дам, — отвечает она, — а ты дай мне слово, что через неделю оттуда съедешь, а каунтер мне вернешь, и не придется инспектора вызывать.
— Хорошо, — говорю, — договорились, а чья фатера?
Она на меня покосилась, не поняла, видимо, что такое фатера, потом сообразила.
— Моя.
— А ты где жить будешь?
— У родителей. Они на Тенерифе уехали на две недели, как раз дней через восемь вернуться. Я пока у них поживу.
Разговариваю я с ней таким вот манером, а сам все время думаю, что меня слушают и смотрят за мной, и ее сейчас видят, и ведут меня, и все-все знают, куда мы там поедем да сколько времени где проведем. Неприятное, надо сказать, ощущение. Конечно, я и так знал, что когда мне вживят айкед или дадут каунтер, то меня всю оставшуюся жизнь будут «вести», но это все-таки не то, что сейчас. В этом случае ты — как все, а сейчас ведь специально за мной следят. Так что я особо с ней старался не разговаривать, да и она замолчала. Ну и правильно — о чем мне с ней говорить, она, небось, учится где-нибудь в высшей школе, уже поди и мужа ей мама с папой присмотрели, и квартира вон своя, отдельная. И родители на Тенерифе. А я даже не знаю, где это. По названию похоже на курорт. Может, в Африке?
Пока я так думал, она по Лосиноостровской проехала и налево свернула, там в лесном массиве новостройку отгрохали. Ну вот, в одной из высоток на втором этаже и была у нее квартира. Маленькая такая, на двух уровнях, всего-то четыре комнаты! Зашли мы внутрь, протопали на кухню, кухня ниче себе такая — «Мне и не снилось» называется. Она банку с кислотой из огромного холодильника вытащила, мне вторую бросила, сама к столу села, крутится на стуле, меня разглядывает. Я из банки отхлебнул и тут только понял, что не знаю, как ее зовут. Откашлялся.
— Давай, − говорю, − знакомиться, меня Шурычем кличут.
Она фыркнула в ответ.
— Это что за имя? Сказал бы там: Алекс или Сандро.
— Нет, — говорю, — я не Алекс и не Сандро. Я Шурыч.
— А я — Вики, — представилась она.
Ну в общем, Вики банку в один присест высосала и говорит:
— Ты, Шурыч, особо тут не наглей. Воровать все равно нечего, сейфа нет, — и мне каунтер бросила. Свободный каунтер, а не тот, что на руке носят, я и не знал, что такие есть, пока она его из сумочки не достала, а потом со стула соскочила и за дверь. Пальчиком так еще погрозила перед уходом.
— Как только банки откроются, буду здесь!
И все, я один остался. Думаете, я полез сразу смотреть огромный лаймер или игрушки 4D гонять? Ни фига подобного! Я так устал, что завалился на кровать прямо в ботинках и последнее, что видел — это смешной розовый будильничек с трогательным хрустальным шариком вместо кнопки. А потом я в сон провалился.
…Проснулся я от того, что в дверь по-хозяйски трезвонили. Наверное, Вики эта рыжая пришла. Сел я, глаза протер, на будильник посмотрел. Оказалось, начало одиннадцатого, а заснул я только в четыре, так что нормально. Нащупал я в кармане каунтер, прошел к двери, открыл ее, и в квартиру Вики влетела.
— Вот! Держи, шантрапа! — говорит она и первым делом деньги мне сует. — Гони расписку!
Я доллары пересчитал и говорю:
— Да тут всего триста!
— Знаю! — отвечает. — Я остальное на каунтер перевела. Надеюсь, криминала не совершила! Ну нет у меня больше на счету ничего, и так у подруги занять пришлось. Не дают банки наличку просто так. Там сначала надо указать, зачем тебе наличка нужна. А потом еще подтвердить расходы чеками. А ты че, кассовый аппарат, что ли? Давай, пиши расписку, вот бумага и ручка.
Пока я расписку писал, сидя за кухонным столом, она по дому бегала, какие-то вещи собирала. Сумка у нее такая огненно-красная была, маленькая. Так вот эта сумка от шмоток вскоре раздулась, как мешок. Потом она снова на кухню заглянула, расписку у меня выхватила, глазами пробежала, кивнула. А на лице явное облегчение появилось.
— Ну ладно! — говорит. — Будь! Если решишь смыться пораньше, каунтер здесь оставь, а дверь захлопни, у меня еще один есть. Понял? Все, что есть в шкафах и в холодильнике, можешь съесть, все равно за неделю пропадет.
И ушла. А я понял — есть хочу реально! Бегемота сожру и слона в придачу. Открыл холодильник, а там, в общем-то, ничего и нет, ну стоит целая упаковка кислоты этой, бутылка вина початая, сыр засохший да коробка пирожных. Зато в шкафу я нашел настоящий крупнолистовой чай и сахар! Целое богатство! Ну заварил я себе чаю в каком-то металлическом чайнике и съел все эти пирожные, всю упаковку. А потом включил лаймер, опять прослушал всю ту рекламную муть про помаду, тушь и тренажерные залы, которую на меня вылили, связался с ближайшей пиццерией и заказал себе самую большую пиццу. Съел, когда принесли, а потом снова завалился на кровать и решил пораскинуть мозгами на тему, что же мне теперь делать и где Лохматого искать. Бюрер в черном кителе, фамилия у него была Шварц, мне рассказал, что Лохматый вчера исчез, как сквозь землю провалился. Ни в одном из своих притонов и борделей не появлялся. Куда исчез — не знал никто, даже ближайшие прихвостни. А мне надо было его найти для бюреров. Найти и в доверие втереться. Тут и чемоданчик этот должен был пригодиться. Бюреры и про чемоданчик все знали. Этот черный, конечно, был уверен, что я Лохматого для них искать буду. Из-за Маринки. А я-то Лохматого, конечно, кончить хотел. Потом думал сбежать к конви, а потом вытащить из централа Маришку. Но почему-то мне казалось, что бюреры не Лохматого ищут, а кого-то другого. Не пойму даже, почему такое чувство возникло. В общем, надо было действовать, а не на диване валяться.
Сначала я решил привести себя в порядок, нашел в шкафу полотенце, в ванну зашел, а там: е-мое, красота, да и только! Я с себя одежку скинул, в стиралку забросил и под душ полез. Пока я там стоял, стиральная машина мою одежку постирала, высушила, и даже встряхнула, чтобы морщин не осталось. Я пока в душе стоял, все себя осматривал на предмет шрамов, но ничего нового так и не нашел. Ну под коленом — это меня собака порвала еще в пятом классе, на бедре — о забор шваркнулся, на подбородке — на проволоку натянутую налетел еще маленький, лет восемь было. И все. Больше ни единой отметины.
Одел я снова на себя одежду, волосы влажные расчесал, и показалось мне тогда, что все у меня получится. Я же не знал тогда, что нам всем немного оставалось.
Короче, перво-наперво решил я на «Закат» сходить, вещички забрать. Тем более, что проблем с передвижением по городу у меня теперь не было: бюрер вчера мне специальную карточку дал, чтобы можно было в метро проехать и на любой клинкарт сесть.
Так что я из подъезда вышел, до ближайшей остановки дошел, на интерактивный экран посмотрел, полистал справочник. Оказалось, до Байкальской отсюда ходил клинкарт под номером семьсот сорок семь, тут и расписание было. Подождал я на остановке ровно две минуты, зашел в клинкарт, провел карточкой по датчику, через турникет прошел и все — внутри. На карточке с другой стороны номер моего места высветился, и я на него прошел. Никто на меня даже внимания не обратил. Доехал я до нужной остановки, вышел и сразу — к «Закату». Залез наверх, а там меня лаймер ждет, лежит прямо там, на скамейке, где я его и оставил. А в лаймере — пять сообщений от Васьки, и все про то, что меня бюреры ищут и что Маришку увезли. Ножик в рюкзаке лежит, тоже меня ждет. Я его вытаскивать не стал, через ткань рукой пощупал. Пусть в рюкзаке лежит. Вот так и оказалось, что я вроде бы ничего не потерял за прошедшую ночь, даже, скорее, приобрел. Например, мне вкололи какой-то препарат «икс-ви». Залез я сразу в сеть, чтобы посмотреть, что это такое? Как раньше не допер посмотреть, непонятно. И тут у меня ладони сразу вспотели.
Оказалось, эту дрянь вкалывают только бойцам спецподразделений БНБ. Причем, каждый год. И действует он так: если ты еще хоть чуточку жив, если тебе голову не оторвали и сердце не пробито, значит, будешь жить. Нет, ну там, конечно, бывают исключения: большая кровопотеря или повреждение мозга, или еще что-то серьезное. Если надвое распилили, точно не поможет. Но это я шучу. На самом деле, все легкие ранения и ранения средней степени тяжести затягиваются быстро. Да и серьезные раны тоже заживают намного быстрее. Да… Такой препарат Шурычу бы вколоть, может, он тогда бы выжил?..
Посидел я еще на крыше, посмотрел кругом, подумал. Получалось, что выхода у меня два: или снова на Рамиреса выходить, или ехать к «Снежане». Только кто же меня туда пустит? Да еще днем? Но другой стороны, подставлять Рамиреса не хочется. Он же сто процентов начнет мне впаливать свою контрабанду! Купи да купи. А я че могу ответить? Извини, Рэм, но ты в прямом эфире? Ты только рот открыл, чтобы барахло свое продать, а я тебя уже сдал ненароком? Значит, надо было еще пошевелить извилинами и вспомнить всех знакомых, кто мог быть хоть как-то связан с Лохматым.
И я пошел к Чике. Скажете, сумасшедший? Да, наверное, так и есть. Хотя чем я рисковал? Ромберг должен был еще в школе быть, там же, в школе, было большинство друзей Чики, потому что не все же они были оторвами, некоторые все-таки хотели получить сертификат об окончании школы и на занятия ходили. Вохровец тоже должен был быть в школе. Значит, на весь комплекс интерната должны были остаться директор, которому, в принципе, до нас дела не было, лишь бы окна и мебель целыми оставались, дежурный лидер и охранник, который за камерами следил и тоже из своего помещения выходил редко. Очки и капюшон — и дойти можно хоть до пятого этажа. Мне должно было очень не повезти, чтобы меня задержали. Хотя времени до конца занятий немного оставалось.
Ну тут я из рюкзака бандану достал и повязал ее полоской по лбу так, чтобы пирсинг с камерой закрыть. А потом из кармана пистолет вытащил. В ухе сразу же ругательства раздались. Но голос был не Шварца, а чей-то другой, наверное, там какой-нибудь дежурный у экранов сидел. В общем, пока он ругался и орал мне в ухо, чтобы я камеру освободил, я быстро ремни кобуры размотал, кое-как сообразил, как их надеть, куртку скинул, застегнул их, а потом пистолет вытащил из кобуры и посмотрел. Это был старый Вальтер. Я на защелку нажал и мне в ладонь магазин выскользнул, я посмотрел, а там прорезь сбоку, вроде окошка, и в окошке этом патроны виднеются. Двенадцать, нет целых пятнадцать штук! А потом я магазин вставил обратно до щелчка, затвор передернул и снова пистолет на предохранитель поставил. Много раз видел, как это в фильмах и в играх делают, а самому такое пришлось в первый раз сделать. И тут я услышал голос этого черного бюрера и аж вздрогнул. Чесслов