– Так и сам этот Линь здесь, в Подгорном, – напомнил я.
– Что?!
Шаман так зло смотрел на меня, что мне даже стало не по себе.
– Почему ты говоришь об этом только сейчас?
– Ну я же рассказывал, как меня схватили китайцы и потом хотели убить. Командовал там как раз этот Линь.
– Ты рассказывал, – все также зло сказал эвенк. – Но ни разу не назвал это имя.
– Мне казалось, я говорил…
– Может, и говорил кому другому. Мне не говорил. Ладно, теперь уже все равно.
Он явно успокаивался.
– Просто то, что здесь находится сам господин Линь, в корне меняет дело. К нему нужен совсем другой подход.
– Вы его знаете?!
Черт! Этот старый орочон просто сундук с тайнами! Откуда он может знать про того бандита и как надо действовать против него? Второе даже еще интереснее, чем первое. Про Линя он мог слышать какую-нибудь байку, после убийств, совершенных его людьми, их много гуляло по тайге.
На мой вопрос эвенк не ответил, словно и не слышал.
– Теперь к делу. Исходим из того, что встреча обязательно состоится. Мы знаем, кто такой наш пленник и сколько он весит, так что, думаю, ваших людей за него легко вернут. Однако я понимаю так, что тебя интересует не только обмен – ты желаешь обсудить еще какие-то вопросы?
– Да, конечно, у меня куча вопросов.
– Это я и хотел узнать. Звони сейчас матери, пусть выходят на китайцев и говорят, что ты согласен. И пусть даст их телефон, чтобы ты мог говорить напрямую. А потом уже обсудим место встречи и как к ней подготовиться.
Я сделал, как он сказал, позвонил маме и сказал, что я готов. Потом попросил их контакт. Мама немного изменившимся голосом спросила:
– Сынок, ты хорошо подумал? Они ведь хитрозадые, могут придумать какую-нибудь пакость.
– Ничего, мама. Мы тоже не дети, продумаем все до мелочей.
– Ладно, не буду тогда тянуть, сейчас все передадим. И телефон смской отправлю. Кстати, только что был Петька Гурулёв, я дала ему налички и твой телефон. Уже, наверное, едет к тебе.
Вот это было очень кстати, если пистолет теперь потерял свою важность, зато ценность телефона возросла, сейчас может понадобиться любой человек, а все номера у меня там.
– Ну, вот, дело сделано – воз покатился.
Наиканчин потер руки. Он явно оживился, мне показалось, что предстоящее дело его заводит.
– Теперь нам надо хорошенько обдумать, что мы хотим получить от этой встречи. – Он взглянул на меня и улыбнулся. – Извини, ты хочешь.
Я не удивился оговорке шамана, уже давно стало ясно, что он взялся за дело, как за свое собственное, и мне это было на руку. Единственное, что меня беспокоило, – это то, что этот странный орочон попросит взамен. В альтруистическую помощь просто так, лишь потому, что я друг Мишки, я не верил. Может, раньше это было и возможно, но сейчас мир изменился, и все стало иметь свою цену. И чаще всего в деньгах.
– В первую очередь я хочу освободить Курагиных. Это главная и первая цель. Вторая цель – я хочу разобраться, наконец, кто на самом деле убил дядьку. А по большому счету, я хочу показать хунхузам их место. Если уж их теперь невозможно выкинуть вообще из тайги, то они должны помнить, что это мы здесь хозяева, а они гости. Ну и, конечно, я хочу отомстить за то, что они, суки, делали со мной. Но это не обязательно сейчас, я очень хорошо все помню и достану виновных обязательно. Хоть через десять лет.
– Коля, сколько тебе лет?
– Почти двадцать один. Зачем вам?
Неужели будет намекать, что я молод, чтобы решать такие вопросы. Я уже внутренне напрягся, намереваясь дать отпор. Мне это не нравилось, сам я себя считаю вполне самостоятельным и способным решать любые вопросы.
– Да это я так, для себя. Просто я думаю, что если в двадцать лет ты так ставишь приоритеты, то ты далеко пойдешь. Обычно молодые в первую очередь хотят отомстить за свои обиды.
Колючка в моей душе сразу растаяла. Что ни говори, а приятно, когда тебя так оценивают.
Нашу беседу прервала мелодия «Турецкого марша» Моцарта, телефон вибрировал в моей куртке, висевшей у двери. До меня сразу дошло, кто мог позвонить на мобильник, что дал мне Петруха. Я бросился к двери, достал телефон и убедился, что прав – на мое «алло» в трубке зазвучал голос самого Петьки.
– Коля, я еду уже в Маликовском. Блин, похоже, заблудился, объясни еще раз, как к тебе добраться. Я возле столовой, где почта.
– Привет, Петруха, ты не заморачивайся. Езжай прямо к кладбищу, объедешь его с правой стороны, и там у самого леса стоит один дом. Мы выйдем, увидишь.
Я вернулся к столу.
– Роман Иваныч, подожди пять минут, сейчас я свой телефон заберу и вернусь.
– Хорошо. Но сделаем не так. Не забывай, что ты теперь на войне.
Он повернулся к Мишке.
– Миша, возьми «Сайгу» и прикрой его. Мало ли кого могут на хвосте притащить. От Линя можно ожидать всего, это вам не простой хунхуз. Я тоже возьму дробовичок и выйду, посижу у ворот. Вдруг понадобится.
Все-таки он его знает, этого Линя, отметил я у себя в памяти, надо как-то разговорить его про это. Мне совсем не помешает узнать про врага побольше. В свете разговоров про опасность я тоже решил перестраховаться и сунул сзади за ремень трофейный пистолет. Попробовал, как я смогу идти – нормально, бежать нельзя, выпадет, а идти можно. Однако все предосторожности оказались лишними – Петька подъехал один. Я не стал его долго держать, забрал пакет с деньгами от матери, пакет с «Макаровым» и айфон.
– Отдать тебе деньги? – спросил я.
– Прекрати, – отказался он. – Тебе сейчас нужнее. Как разберешься со всем, отдашь.
Деньги действительно могли понадобиться в любой момент, и я не стал настаивать.
– Спасибо, Петруха, выручил. Все это добро мне очень нужно сейчас, особенно связь.
Ты сейчас давай езжай обратно в Подгорное и никуда в ближайшие дни не дергайся, можешь срочно понадобиться.
– Хорошо, – сразу согласился он. И все-таки не удержался, спросил то, о чем, наверное, думают сейчас все в семье. – Коля, может, ты знаешь, кто теперь будет старшим?
Я бы и сам многое отдал, чтобы узнать это. Вместо ответа я развел руками. Потом объяснил:
– Прости, Петруха, знал бы, хотя бы намекнул тебе. Пока сам не в курсе. Но не переживай, в самые ближайшие дни все будет известно.
Как только он отъехал, я посмотрел на часы – уже десятый час! Блин, время летит со скоростью света, а мы еще и не спали сегодня. Я включил мобильник и набрал маму.
– Коля, это ты?
– Да, мама, Петруха только что был, так что теперь я на своем номере.
– Хорошо. Так, теперь слушай – китайцам все передали. Они сказали – скоро свяжутся, чтобы обговорить детали. Я буду держать тебя в курсе, потому что все пока идет через меня.
– Хорошо. О Валерке так ничего и не слышно?
– Нет. В городе ищут. Подключили ребят из других фирм, и Леха из полиции по своим каналам тоже.
Эвфемизм – «ребята из других фирм» подразумевал бандитов, работавших с нами.
– Хорошо, мама. Тут кто-то мне звонит, я перезвоню.
– Давай.
Она отключилась. Я быстро провел пальцем по экрану, надеясь, что высветится номер Саши. Но звонили мне с незнакомого номера, пока я думал – перезванивать или нет, мобильник опять завибрировал.
– Алло.
– Николай Гурулёв?
– Ну, я. А ты кто?
Голос был знакомый, но вспомнить, кто это, я сразу не смог.
– Неважно, мы связываемся с вами по вопросу встречи.
До меня вдруг дошло, кто это говорит.
– Ленька, это ты? Ты так и работаешь на китайцев?
Конечно, это был голос Леньки Ван-зу-чи, переводчика господина Линь. Я не удержался и весело спросил:
– Как зубы? Или искусственные вставил? Лучше сделай запасные челюсти, пригодятся, когда я до тебя доберусь.
Ленька пропустил мою подколку мимо ушей. А я опять подумал про разведку хунхузов – она явно на высоте, только в сети появился мой мобильник, они сразу начали звонить. И номер мой знают. Надо заводить у нас такое же.
– Николай Тимофеевич, мы предлагаем встретиться где-нибудь в нейтральном месте, подальше от поселка. Чтобы исключить всякие случайности. На выбор предлагаем три таких мес…
– Эй, эй! – перебил я его. – Ты подожди, не гони. С чего ты взял, что все это буду решать я? Почему вообще вы выходите на меня? Я мелкая сошка для таких решений.
Пару секунд в трубке стояла тишина. «Наверное, разговаривает на громкой связи, – подумал я, – и сейчас кто-нибудь, возможно, тот самый Линь, дает указания, что говорить».
– Николай Тимофеевич, мы будем говорить только с вами. Теперь, когда вы появились на связи, мы прерываем все предыдущие переговоры.
Ух ты как! Приятно, конечно, что даже враги стали звать меня по имени-отчеству, но я совсем не хотел переводить все проблемы на себя.
– Сначала скажите, Курагины живы? Иначе разговора не будет.
Опять секундная заминка, потом ответ.
– Да, ваши люди живы.
– Все, теперь ждите, мне надо посоветоваться. Я перезвоню.
Не слушая начавшего что-то говорить Леньку, я отключил телефон. Шаман и Мишка не отрывали от меня любопытных глаз. Я показал им кулак с отогнутым большим пальцем – все хорошо.
– Что там, Коля? – не вытерпел Мишка.
– Не зря мы все-таки прибрали этого пьяного хунхуза. Китайцы очень хотят переговоров, уже места для встречи предлагают, но почему-то говорить хотят только со мной.
Наиканчин хмыкнул:
– Этого следовало ожидать.
– Почему? – вскинулся я. – Из-за того, что брат Линя у меня?
– Ну, и из-за этого тоже, – отмахнулся шаман. – Потом поговорим.
Он явно не хотел развивать эту тему.
– Давай, Коля, лучше думать о том, что предлагают китайцы. Место для встречи очень важная вещь. Так что давай, начинай переговоры.
Черт! Мое «я» взыграло – пусть шаман очень помогает в наших делах, без него все шло бы гораздо тяжелее, но командовать мной он не будет. Это я разрешал только покойному дядьке. Да и то только до определенного предела.