пригласить бандитов из других мест.
– Ну это вряд ли. Для наемников нужны деньги. И при этом большие. Откуда они у Борьки?
– Похоже, деньги у него есть. Вот откуда? Но это уже ты должен узнать. Давай подумай, делаем так, как я предлагаю, или что свое предложишь. Только недолго, времени у нас…
Договорить он не успел. В спальню ворвался Петька. В руке он держал смартфон.
– Коля! Ведро звонит, тебя срочно! Что-то там случилось!
Я схватил телефон.
– Говори, Толя, слушаю!
– Тимофеич, тут их, оказывается, целая толпа. Человек двадцать, ну или, может, чуть поменьше. Пересчитать мы не смогли. Они прячутся.
– Ну-ка успокойся и скажи нормально, – твердо приказал я. – Где это здесь?
– Ну тут, у дяди Афанасия в доме. – Толик попытался говорить медленнее, но все равно срывался на скороговорку.
– Да как там может быть в доме двадцать человек? Это же не общага.
Я мысленно прикинул внутреннее расположение комнат дядькиного дома – да ну нах, не может быть. Они там один на другом будут.
– Да, я не так сказал, – исправился Ведерников. – Не в самом доме. Вообще в усадьбе. Большинство, похоже, живет в том большом сарае, где раньше лошадей держали.
Вот это может быть. Старая конюшня, в которой давным-давно, еще когда дядька был штатным охотником, держали лошадей, была действительно большой. Лошадей у дядьки не было уже лет двадцать, и конюшню приспособили под сарай-склад. Иногда, при форс-мажоре, там прятали срочный груз. Нефрит, подготовленный к вывозу. Вообще там и больше двадцати человек могли жить.
– Как вы их засекли?
– Да случайно, – честно признался Толик. – Забор же у Гурулёвых сам знаешь какой, ничего не увидишь. А тут Борька выезжал на своей машине, ворота раскрыл и чё-то замешкался. Ребята мои и засекли, что там за домом кто-то шарится. Я тогда к соседям, Кокориным, зашел, поговорил и у них на баню залез. Оттуда весь задний двор Гурулёвых видно. За полчаса насчитал выходивших из сарая двенадцать человек. Кто-то же не выходил, значит, там еще есть. Потому и говорю, человек двадцать. Больше тянуть было нельзя, звоню тебе.
– Ты где сейчас?
– В машине у себя.
– Как Кокорины отнеслись? Не побегут к тете Тамаре докладывать?
– Нет. Я с ними строго поговорил. Они же понимают, что теперь ты в семье старший. Кто захочет отношения портить.
– Я пока не старший, – напомнил я. – Скажи, ты никого не узнал? Наши, поселковые, там есть?
– Нет! В том-то и дело. Я специально приглядывался, думал, может, сволочь какую узнаю. Нет, все не наши.
– Ладно, Толя, молодец! Сейчас ничего не делайте, продолжайте смотреть за домом. Только, ради бога, сами не спалитесь. Нельзя их спугнуть раньше времени. Ты сейчас точно где стоишь?
– В переулке ближнем, в сторону магазина «Север».
– Понял. Сейчас я отправлю к вам еще людей, подойдут к тебе, расставь так, чтобы незаметно было.
– Николай Тимофеич, я сделаю, но ты бы отправил сюда кого-нибудь постарше, для меня это дело новое, как бы не накосячить.
– Хорошо. Кого-нибудь пришлю. Если вдруг никого не найду, ничего не попишешь, придется тебе… Но ты не переживай, я сейчас выезжаю. Скоро сам подъеду.
– Значит, нашли остальных? – спросил Наиканчин, как только я отключил телефон. – Я правильно понял?
– Да, – кивнул я. – Похоже, вся банда там. Живут в сарае за домом. Там места и для пятидесяти хватит.
– Что же, тогда планы меняются. Раз искать боевиков не надо, будем действовать по-другому.
– Как по-другому? – сразу спросил я. Самому мне, кроме нападения на усадьбу силами всей семьи, ничего в голову не приходило.
– Я думал, если в доме Росомахи прячутся только несколько человек, мы могли их взять. Но это в том случае, если бы мы нашли остальных. Знай мы, где они, мы бы могли их блокировать, пока сами занимаемся главарями. Ну, раз все не так и вся банда в одном месте, придется о силовом варианте забыть.
– Ну а как тогда? Прийти и сказать – выходи по одному, при этом руки за голову.
– Может быть, и так получится. Но воевать в Подгорном точно нельзя. Здесь тебе не Чечня и не девяностые, никто не поймет. Нашим ментам тогда в любом случае придется реагировать. Это не одиночный труп неопознанного приезжего. В случае большой войны в самом поселке из республики пришлют бурятский ОМОН, а он со здешними людьми никак не завязан. Всем хреново будет. Если воевать, то это только в тайге. Там, даже если мы их всех закопаем, никто ничего не узнает. А если и узнает, местная власть вмешиваться точно не будет. Здесь уже все налажено, и потрясения никому не нужны.
Я вздохнул и почесал голову.
– Да. Ты прав. Ну и что, теперь сидеть и ждать, когда они в тайгу соберутся? Так можно и год просидеть. Нам долго ждать никак нельзя. Семья уже и так выбита из нормальной работы, деньги совсем слабо идут. А без денег долго не продержишься, съедят.
– Я рад, – улыбнулся шаман.
– Чему? Что мы без денег? – удивился я.
– Тому, что ты все правильно понимаешь. И не рвешься первым делом перестрелять тех, кто пытался тебя убить.
– Ты что, думаешь, что я забыл? Хрен им! За все сквитаемся!
– Я уверен, что не забыл. И не забудешь. Но главное – ты не ставишь личную месть на первое место, а думаешь о семье. Вот этому я рад.
Он добавил себе черного чаю из заварочного чайника и продолжил:
– А ждать действительно не резон. Надо выманить их оттуда. И подальше от поселка. Лучше в тайгу, там москвичи против наших как дети.
Идея действительно была хорошая, что-то такое крутилось и у меня в мозгу. Но сложить обрывки мыслей в ясную картину никак не получалось.
– Я согласен. Это было бы здорово. Ты уже что-нибудь придумал, Роман Иваныч?
– Нет. Нормального плана еще нет. Только задумки, вот и хочу с тобой вместе подумать.
Он немного помолчал, словно собираясь с мыслями, потом спросил:
– У вас в милиции как – влияние есть? Можем мы их использовать?
– Блин, я вот тут толком информацией не владею. Знаю, что есть там люди, двоих знаю точно, а вот что они могут, не скажу. Этим всегда сам дядька занимался. Может, Валерка что-то знал, мне не говорили. То, что они нас всегда предупреждали, если облава на старателей готовилась или новый пост на дороге ставили, это я знаю. А больше…
Я виновато развел руками.
– Жаль. А кто сейчас может знать? И кто им может скомандовать?
– Но если что-то не очень серьезное, я думаю, они послушались бы и меня. Надо с мамой поговорить, может она в курсе.
– Ладно, оставим это как вариант, если ничего другого не придумаем. Так что давай врубай мозги.
– Я вот что думаю. Может, сначала лучше узнать, замешан все-таки в этом деле Борька или нет? Может, мы зря его предателем считаем. А вдруг он не при делах, и москвичи просто захватили их дом? Тогда мы можем его использовать, он, похоже, передвигается свободно.
– Николай, – раздраженно ответил орочон. – Я понимаю, что не хочется верить, что брат такой мудак, но лучше лишний раз дунуть на воду, чем обжечься. Да даже если бы я был согласен с тобой, как ты это вычислишь? Людей туда пошлешь, чтобы поговорили с Борисом, или сам пойдешь?
– Нет. Понятно, что нашим светиться там нельзя, спугнем еще. Но у меня появилась одна идейка, сейчас объясню.
Я рассказал шаману про то, что у Борьки появилась подружка. Ведь недаром я встречал его в общаге, где жила Саша.
– Может как-нибудь через эту девчонку выманить его, а там и поговорить?
Наиканчин опять задумался.
– Это тоже вариант. Надо обдумать. Но сначала давай сделаем то, что ты предлагаешь, съездим к твоей матери, поговорим. Кстати, а почему не с отцом?
Я усмехнулся.
– В нашей семье все попуталось. Не так, как у всех. Глава у нас мама, а батя вместо нее переживает за всех.
– Ну и дела, – удивленно покачал головой шаман. – Чего только нынче не увидишь… бывает.
Похоже, даже для цивилизованного орочона такой расклад казался диким.
– Поехали, – сразу согласился я. Меня просто разрывало то, что я до сих пор еще ничего не сделал, зная, где находятся москвичи. Наверное, я становлюсь слишком осторожным, стараюсь теперь взвесить все за и против, вместо того чтобы с ходу броситься в пекло. Старше стал, что ли? В любом случае, когда мы будем в Подгорном, все можно будет увидеть своими глазами, а по опыту я знал, что, когда я своими глазами вижу место, где надо работать, я соображаю лучше. Хотя, наверное, у всех остальных тоже так.
Как только я сказал, что мы едем в Подгорное, ребята оживились, похоже, их тоже мучило бездействие. На фоне того, что они узнали, им наверняка казалось преступным сидеть здесь, когда враг находится в доме самого Росомахи. Однако надо было еще немного задержаться, чтобы организовать вечерний обмен заложниками. Для этого пришлось ждать, когда подъедут ребята из Подгорного. Как мы ни торопились, на все это ушел опять почти час.
Наконец мы выехали. Отправились двумя машинами, я с Петрухой, а Наиканчин с Мишкой на его «Ниве». В этот раз мы опять вооружились как тогда, когда ехали наказывать китайцев на старую базу. Как не крути, а без силового варианта разобраться с москвичами вряд ли удастся. А если там есть еще такие же спецы, что встретились нам с Мишкой на реке, то дело обещает быть очень серьезным. Хотя лучше бы по-мирному, как с китайцами, а то вместо нормальной работы только и носимся с оружием. Будто в «горячей» точке какой-нибудь. Наверняка в высоких кабинетах районной власти уже кривятся. Потому что как ни старайся все делать тихо, деревня есть деревня, все равно все вылезет наружу.
Добрались быстро и без происшествий. Подъехали к большим воротам со стороны двора, чтобы не светиться лишний раз на проходной улице. Ребята остались в машине, я пошел в дом один. Перелез через забор у ворот и открыл засов на калитке. Пусть на всякий случай будет открыта, вдруг понадобится ребят позвать.
Мама словно чувствовала, что я приехал, когда я вышел из-за гаража, она уже ждала меня на крыльце. Нежностей, как всегда, не было, мама лишь внимательно посмотрела на меня и покачала головой, похоже, мои синяки расстроили ее. Однако она ничего не сказала про это, только вздохнула и, приглашающе махнув рукой, первой шагнула обратно в дом.