– Нету его, нету. Спасибо твоему братику за такую метку, до смерти не забуду.
Он уселся на второе кресло и, не обращая внимания на Борьку, заговорил со мной.
– Во-первых, здравствуй, Коля. И прости за все, что произошло и происходит. Конечно, знай мы обстановку лучше, мы бы действовали совсем по-другому, но мы поверили твоему братцу, и вот теперь все в дерьме.
– Что ты себе позволяешь?! – вскинулся брат. – Я вас позвал, я вас и выгоню!
Не обратив никакого внимания на грозные слова Борьки, москвич что-то спросил у меня. Однако смысл вопроса ускользнул от меня, Борькино случайное признание, что это он позвал сюда москвичей, вызвало у меня легкий шок.
– Ты позвал их сюда?
Я даже шагнул к брату, но стоявший у стены москвич сразу тоже сделал шаг вперед, готовый остановить меня. Я отступил.
– Да-да! – заулыбался московский Николай. – Это все твой братик. Это он заварил всю эту кашу. Ну и я идиот, конечно, что полностью доверился ему.
Я в сердцах выматерился.
– Ты совсем чокнулся?! На хрена ты все это сделал?
Я больше не думал о том, чтобы не злить Бориса, собственная злость захлестнула меня.
– Неужели и дядя Афанасий на твоей совести?
Борька хотел что-то сказать, но от этого вопроса поперхнулся и замолчал.
– Расскажи брату правду, – с елейной улыбкой посоветовал Николай. – И матери надо бы послушать. Всем интересно узнать правду.
– Ты замолчи! – наконец ответил брат. – Это не твое дело! Вы в любом случае получите свои деньги.
– Ну это-то конечно. Мы всегда получаем свои деньги.
Потом он повернулся ко мне.
– Вот так, Коля. Ты, наверное, думал, что я примчался сюда, чтобы отомстить тебе?
Похоже, на моем лице что-то проявилось, потому что москвич заулыбался.
– Значит, точно так и думал. Нет, твое самомнение преувеличено, я бы никогда не стал вкладывать бабки в такое невыгодное дело. Радости от мести на грош, а расходов выше крыши. Так что здесь мы только по милости вот этого господина. Это он предложил нам отомстить и оплатить все расходы. Знаешь, сколько он предложил за тебя? Десять миллионов! А когда поторговались, он увеличил цену вдвое. А потом и вообще его понесло, но это уже не про тебя и тебе знать не обязательно.
Сука! Тварь! Еще и Сашу прихватил! Мне хотелось рвать Борьку на куски. Неимоверным усилием воли я подавил рвущуюся наверх истерику. Психовать сейчас мне никак было нельзя, иначе весь план шамана полетит к черту. Мне надо во что бы то ни стало тянуть время. Время сейчас решало все!
– Ну, если вы видите, что все в дерьме, может, тогда сядем и договоримся? Ведь вы понимаете, что сила у нас? И если на то пойдет, и не будет другого выхода, мы вас просто кончим.
Я нарочно выводил из переговоров Борьку. Похоже, москвичи теперь уже не очень ценят сотрудничество с ним. Сейчас я был готов вступить в союз с самим чертом, лишь бы вызволить Сашу.
– Понимаем.
Согласился Николай. Потом повернулся к моему охраннику и попросил:
– Володя, принеси, пожалуйста, стул. Пусть наш гость присядет.
Начало обнадеживало, и я уже стал подумывать, что сила не понадобится. Возможно, удастся договориться. Однако мой родственничек не хотел упускать инициативу из своих рук. Он заорал:
– Заткнись ты! Никаких переговоров не будет! Колька мой, и его судьбу решу я. Если он и будет жить, то только уродом. Пусть попробует, каково это.
Блин, ну вот братик высказался совсем ясно. Моя участь, похоже, определена уже давно.
– Я согласен, – сказал я, глядя в злые чужие глаза брата. – Только отпусти Сашу. Я в твоей власти, можешь делать со мной что хочешь.
Он вдруг весело захохотал.
– А вот это мы еще посмотрим. Чего ради я буду теперь отпускать ее? Когда ты, дурачок, сам приперся ко мне. Я знал, что ты такой же глупец, как и Валерка, но не думал, что настолько.
Сука! Я совсем забыл про Валерку. Где он сгинул?
– Где Валерка? – прямо спросил я. – Ты что-нибудь знаешь?
В разговор опять вступил Николай:
– Я знаю, где тот молодой человек, который делает операции простым ножом. И я знаю, где твоя подруга.
Я замолчал. Сейчас мне нельзя было ошибиться, надо решить, на кого ставить – на москвичей или все-таки на родственничка-идиота. Судя по раскладу, что я видел сейчас, выходило, что вся сила у столичных. Они демонстративно не обращают внимания на Борьку. Но я слишком хорошо знал, что этот скользкий червяк всегда оставляет себе запасной вариант. И сейчас по нему было видно, что он совсем не боится своих гостей, хотя у тех были и численный перевес, и умение действовать в таких ситуациях. Один тот спец, что встретил меня, мог свернуть Борьку в бараний рог и даже дыхание бы не сбил. А ведь, по нашим подсчетам, в доме еще двое мужиков, кроме тех, кого я уже видел. И это явно не местные.
Все это я оценил мгновенно. Решение было одно: переговоры вести надо, но настоящая надежда у меня, похоже, только на план Наиканчина.
Для того чтобы все прошло гладко, надо точно определиться, где находится Саша. Дом у дядьки огромный. Комнат много. А еще Валерка что-то намекал про большой подвал. Сам я там не был и понятия не имел, что может быть под домом Росомахи. Но сейчас, пока разговор коснулся Валерки, я обязательно должен был выяснить, где он и что с ним.
– Скажите мне, где он, это будет первым шагом к нашему соглашению.
– Он здесь, в доме, – сразу, не торгуясь, ответил Николай. – Как и твоя подруга.
Про Сашу я и так не сомневался, после звонка Борьки мои ребята съездили и в больницу, и в общагу. Да и не стал бы белобрысый блефовать, зная, что я сначала все равно все проверю. А вот то, что и Валерка здесь, это вызвало у меня легкий шок.
– И давно он тут? – невольно вырвалось у меня.
– Давно.
– Николай, кончай болтать! Вам здесь ничего не обломится. Мы же договорились – Колька мой, а вы получите все, что я вам обещал. Сколько раз вам объяснять, что теперь, когда он у нас, можно уже без всяких считать, что я стану старшим в Семье. И Валерка, и этот козел исчезнут, и я остаюсь единственным наследником.
Ни хрена себе! Так вот из-за чего все раскрутилось. А ведь у него может и получиться, люди, конечно, побузят, поговорят, но если бизнес будет продолжаться, деньги будут продолжать падать в нужные карманы, через некоторое время все забудут, каким путем альбинос пришел к власти. Я все-таки не выдержал и спросил:
– Так ты и отца из-за этого?…
Борька, конечно, и не подумал отвечать. Зато Николай злорадно усмехнулся и подтвердил мое предположение.
– Твой братик не так уж и любит своих родственников.
Борька опять взорвался:
– Да заткнитесь вы наконец! Вы ни хрена не понимаете! Это они ненавидели меня! Все, кроме матери. Теперь, я с ними рассчитаюсь за все годы.
Москвич опять усмехнулся и подмигнул мне.
– Вот. Теперь понял, тезка, кто вас подставил.
Да, я уже понял все, детали были не так важны. Понятны и мотив, и то, что у Борьки точно съехала крыша, и то, откуда здесь взялись москвичи. Можно было завязывать с игрой в вопросы и ответы. Но я не знал, готово ли все за стенами дома, Наиканчин просил тянуть время столько, сколько смогу. Поэтому надо было продолжать.
– Понял. Скажите мне, сколько вам обещал он, и я добавлю цену.
– Хочешь знать, ради чего мы приехали сюда? Пожалуйста. Борис Афанасьевич предлагает нам сто лимонов. Российских, конечно. Но мы после такого щедрого предложения покопались в делах этого забытого богом угла и решили, что вместо этого мы лучше войдем в дело. За половину прибыли.
Я широко раскрыл глаза. Ни хрена себе! Сто лямов! Мы крутим такими деньгами? Дядька никогда не рассказывал мне, какими финансами владеет семья. Это было единственное, чего он никогда не касался. Конечно, я примерно знал, сколько мы зарабатываем. Я ведь видел, сколько мы добываем нефрита. Невеликая математика – помножить на цену черного рынка и вычесть затраты. Но дядька всегда говорил, что свободных денег нет. Все крутятся в деле. Значит, это не так, значит, есть и кубышка, откуда Борька хотел отдать за свое возвышение. Мне стало обидно – эта сволочь имела доступ к деньгам семьи, а я нет. Я был уверен, что и Валерка тоже не был в курсе этой кухни. Вот так, дядька, видевший людей насквозь, проглядел сынка-Иуду. Вот что значит слепая родительская любовь. Слишком они – и дядя Афанасий, и тетя Тамара – любили своего младшего. Тетя Тамара вон до сих пор пляшет под его дудочку, ведь никому в семье ни словом не обмолвилась, что творится в их доме. Интересно, а она знает, что дядьку убили по приказу любимого сыночка?
Однако надо было продолжать забалтывать хозяев, все разборки будут потом. Я спросил:
– И что, он согласился на ваши условия? Отдаст вам половину нашего бизнеса?
Однако ответ я так и не услышал. В комнату вбежал еще один мой московский знакомый – тот самый охранник, которому Валерка проткнул руку. Он взволнованно сообщил:
– Там опять полиция! Что делать? Впускать?
– Конечно, впускай, дурак, – скомандовал Борька. – Вы идите, прячьтесь, как всегда. Я пойду сам открою. Не переживайте, мы с матерью сейчас замажем им глаза.
Выходя, он показал на меня.
– Этого не забудьте прихватить.
Спец опять схватил меня за плечо и кивнул на дверь.
– Пошли.
Нервы у меня были на пределе, но я сдержался и спокойно шагнул вперед. Появление полицейских – это была часть плана Наиканчина. Полиция нужна была только для того, чтобы наши люди могли попасть в дом. Я не сомневался, что приехали наши полицейские – Леха и Степан. Я сам разговаривал с Алексеем перед тем, как идти сюда.
То, что я увидел, на время заставило меня забыть обо всем, дядька удивил меня еще раз. Все четверо – я и трое москвичей – прошли через весь дом в котельную, пристроенную к зданию уже на моей памяти. Там меня поставили перед стеной, полностью обитой листами оцинкованной жести. Я подумал, что мы будем сидеть здесь, пока Борька решает дела с гостями, но все оказалось куда интересней. Едва я остановился, как один из листов прямо передо мной вдруг дернулся и начал уходить в