– Прошу прощения, что не смог составить вам компанию за ужином, – сказал гость.
С его появлением беседа изменилась. Анден подозревал, что это вовсе не совпадение, гость точно рассчитал время своего прихода. Пустая болтовня прекратилась. Стулья слегка отодвинулись от опустевшего стола, появились сигареты и хоцзи.
– Рон-цзен, вы же знаете, что вам всегда рады, – сказала Даук Сана, но в голосе слышалась сдержанность, которой раньше не было. – Как ваше плечо, лучше?
– Гораздо лучше после ваших целебных процедур, Сана-цзен, – ответил тот.
Даук Лосун представил ему Андена:
– Торо, это Эмери Анден, студент из Жанлуна. Он только наполовину кеконец, но его мать была сильной Зеленой костью, и его усыновила семья Коулов из Равнинного клана, как младшего внука.
Анден опешил. Во время ужина у него сложилось впечатление, что Колосс Южного капкана знает его только как студента, живущего у Хианов. Даук Лосуньин говорил все тем же будничным тоном, по-соседски, как и весь вечер, словно все знали историю Андена, хотя это явно не так. Кори поднял брови. Он выпрямился и вскинул голову, с возросшим интересом оглядев Андена.
Рон Торо окунул в чашку с чаем коричное печенье.
– Коулы – фамилия знаменитая, – сказал он.
– Еще как знаменитая, – согласился Даук Лосун, откинувшись на спинку стула и поглаживая живот после сытной еды. – Я вырос в семье Зеленой кости на Кеконе во время шотарской оккупации и всегда слышал рассказы о смелых лидерах, Людях Горы. Айт Югонтин и Коул Сенингтун – Копье и Факел. Когда мой отец убил шотарского полицейского, Люди Горы помогли моей матери, сестрам и мне бежать в Эспению. Три недели в трюме грузового судна были худшими в моей жизни. Но слава богам, мы благополучно прибыли в новую страну, не имея ничего, кроме одежды на плечах. Мне было четырнадцать. – Колосс внимательно посмотрел на Андена. – Я говорю это, чтобы ты понял, юноша, как я уважаю твою семью. Теперь все случившееся в этом квартале касается меня, и когда Хианы сказали, что приведут тебя познакомиться, конечно же, я задал вопросы и выяснил твою подноготную. И теперь, когда я знаю, кто ты, моя семья поможет тебе, если это в наших силах.
– Спасибо, Даук-цзен, – ответил Анден, пытаясь примириться с внезапной переменой в тоне и Даука, и самой беседы.
Он по-прежнему не знал, чего ожидать от непритязательного Колосса после приятного семейного ужина в доме с бутафорским нефритом.
– Анден-се, расскажи им о том, что случилось, – велела ему госпожа Хиан.
Анден рассказал о жестокой стычке в парке, и Даук обратился к Рону Торо:
– Ты знаешь этого Карсона Сантера?
– Он шкурник у Тощего Римса, – ответил Рон по-эспенски. – Босс Кромнер не станет беспокоиться о таких мелочах, но Римс может этим заняться.
Хианы не на шутку встревожились.
– Даук-цзен, у Бригад же нет ничего святого! – воскликнула госпожа Хиан. – Они могут явиться к нам или даже к нашим сыновьям?
Андена все больше охватывала тревога.
– Тот человек, с которым я подрался… кто он?
К его удивлению, ответил Кори:
– Не придумал ничего лучшего, как ввязываться в драку с членом Бригады? Они бандиты, вот кто. Босс Кромнер заведует азартными играми, вымогательством, продажей наркотиков и тянет деньги со всех заведений юга Порт-Масси, а Уиллум, он же Тощий Римс, один из его смотрящих. А тот, кого ты избил, его шкурник – боец Бригады Кромнера. Невысокого ранга, из тех, кто трясет заведения и собирает наркоденьги. Но смотрящий Римс… Он может посчитать избиение своего человека кеконцем чем-то более серьезным.
– Эти подонки охотятся на слабых, особенно на иммигрантов, – объяснила госпожа Хиан. – Но кеконский квартал обходят стороной, потому что у нас есть Колосс, Даук-цзен, и Зеленые кости с нефритом, они нас оберегают. Вот почему ты не сталкивался с ними в нашей части Южного капкана.
– У нас с Бригадами что-то вроде соглашения, – добавил Даук Лосун. – Они не лезут в наши дела, а мы держимся подальше от них. Но боюсь, положение может измениться, как только гражданским запретят иметь нефрит.
От его слов вокруг маленького стола прошла рябь ужаса. Даук Сана пробормотала себе под нос какие-то ругательства. Ее муж поднял руку, призывая успокоиться.
– И мы могли бы это понять. Слишком много историй о безответственном использовании нефрита вышло наружу, о случаях Зуда, а теперь еще и новая вспышка интереса к нефриту из-за военного конфликта в Оортоко. Законопроект о запрете нефрита уже находится в Национальной Ассамблее, его поддерживает премьер и крупнейшие торговые объединения. По всеобщему мнению, закон примут.
Колосс дотронулся до воротника фланелевой рубашки и вытащил круглую нефритовую подвеску на серебряной цепочке. Он поцеловал нефритовый диск и сказал Андену:
– Это наследие Кекона. Моя семья многие поколения носила нефрит. Сегодня он оберегает кеконцев от Бригад и всех тех, кто попытается нас обидеть, он связывает нашу диаспору, он часть нашей самоидентификации как кеконцев в Эспении. А теперь правительство заявляет, что это противозаконно? Это неправильный закон.
Его жена пылко закивала.
– Может, я и не врач, но на Кеконе училась на медсестру и многое узнала о медицинской Концентрации от матери, так что сейчас помогаю тем, кто приходит ко мне с проблемами. А теперь из-за этого нелепого закона люди испугаются оказаться вне закона, хотя приходили ко мне годами.
Как и в случае с остальными Дауками, Анден попытался определить, где мать Кори носит нефрит, но не сумел.
Даук Лосун снова спрятал подвеску под рубашку.
– Предстоящий запрет лишь усилит стремление Бригад иметь собственный нефрит. Могу утверждать, что это уже происходит, они отхватили часть черного рынка в Порт-Масси. Они уже занимаются наркотиками, и вполне естественно, что захотят торговать и «сиянием». И очень скоро нацелятся на то, что принадлежит нам.
Даук Сана резко выдохнула.
– Этот день еще не настал. Не будем отклоняться от темы. Анден и Хианы пришли к нам за помощью, и мы не можем позволить этому дурацкому недопониманию причинить всем нам проблемы. Давай попросим Рона-цзена пойти к Тощему Римсу… – она на мгновение задумалась, – с двумя тысячами талиров. Можно поднять до трех, но не больше.
Колосс кивнул.
– Как обычно, жена мудрее меня. Хорошо, что она не дает мне отвлекаться. Торо, возьми с собой двух самых зеленых друзей, и если Римс попытается выторговать больше, напомни ему, что мы знаем все о деле Гертинга и ничего не сказали полиции. Три тысячи и наше молчание – они с этим согласятся.
Анден оглядел сидящих за столом. И сделал два потрясающих открытия. Во-первых, вопреки собственным изначальным представлениям и мнению кузенов, он приехал в страну, не лишенную нефрита и кланов. В Жанлуне спор о том, кто будет контролировать нефрит, привел к открытому кровопролитию на улицах в боях Равнинного и Горного клана, а здесь все только начинается, медленно вскипает в мире нелегального бизнеса и в тени иммигрантских кварталов, но все же существует.
Во-вторых, когда он переводил взгляд с Даука на его жену и Рона, все встало на свои места. Этот семейный ужин имел мало общего с собраниями в кабинете Коулов или на верхнем этаже башни на Корабельной улице, но Анден понял, что смотрит на Колосса, его Шелеста и Штыря. В Порт-Масси они отличались от жанлунских. Простые люди внутри диаспоры, соседи, тайно помогающие соседям.
Он посмотрел на Кори. Будущий адвокат откинулся на стуле к стене, закинув одну ногу на сиденье, но еще прислушивался к разговору, хотя, казалось, больше интересовался печеньем с джемом. Кори был высоким, с гладкой кожей и накачанными ездой на велосипеде икрами. Он носил футболку с логотипом какой-то популярной музыкальной группы и во всем походил на эспенца. Но все же был Зеленой костью, носил нефрит и умел его использовать. Каково его место в клане?
Рон Торо допил чай и поднялся.
– Я найду Римса и поговорю с ним.
– Спасибо, дружище, – сказал Даук Лосун, тоже вставая, чтобы проводить его к двери. – Навести как-нибудь Тима Цзоро. Отношения мужа и жены – их личное дело, но когда об этом знает весь квартал и приходится вызывать полицию… Что ж, тогда это касается всех. Напомни ему об этом, ладно?
Рон кивнул и ушел. Даук Сана вручила госпоже Хиан пластиковую коробку с остатками еды, господин Хиан забрал их верхнюю одежду и снова глубоко поклонился Колоссу.
– Даук-цзен, даже не знаем, как вас благодарить за решение наших проблем. Да благословят вас боги.
– Не беспокойтесь, – сказал Даук. – Рон Торо – надежный человек, а мы уже имели дело с Бригадами. Приходите на ужин в любое время и его приводите. – Он шутя погрозил Андену пальцем. – И не лезь больше в неприятности, ясно? Теперь ты знаешь, что дуэли не разрешены. Запрет можно обойти, но сейчас не будем об этом. Хотя мне нравится, что ты постоял за себя и не позволил оскорблять. Настоящий кеконец, как встарь, зеленая душа, не то что наша мягкотелая эспенская молодежь. – Он покосился на сына.
Кори подмигнул из-за отцовской спины и сказал:
– Еще увидимся, кеконец.
На прощание Анден прикоснулся ладонями ко лбу. Он еще не опомнился от всего происходящего.
– Даук-цзен, вы уверены, что это все уладит?
Больше всего Анден волновался за Хианов, он не мог вынести мысль, что подверг их опасности.
– Ну, гарантии никто не даст, но не бери в голову, – ответил Колосс. – Знаешь, есть такая поговорка: «Эспенец сначала попробует решить проблему деньгами, а потом уже насилием. А кеконцы наоборот – сначала пробуют насилие, а потом деньги». – Даук Лосун хохотнул. Эту фразу он явно повторял не раз, потому что его жена и сын закатили глаза у него за спиной. – Мы в Эспении, и раз Хианы выступают в роли твоих временных родителей, позволь и мне действовать как другу твоей семьи.
Анден благодарно кивнул, но его не покидало беспокойство. Он подозревал, что Колосс Южного капкана, хоть и был человеком дружелюбным и искренним, предложил свою помощь не только из-за сочувствия Хианам, но и из-за связи Андена с Коулами. Неужели он не ждет, что когда-нибудь его дружба и помощь будут вознаграждены Равнинным кланом? Наверняка он будет сильно разочарован, если Анден не предложит ничего взамен.