Фен Хаку отвел яхту к дальней стороне острова Гош и выключил двигатели, слышался лишь плеск воды о корпус и далекий рокот самолетов, взлетающих из жанлунского международного аэропорта. На городскую набережную опустилась тонкая дымка тумана, в которой растворялся утренний свет, но осеннее небо над головой было голубым и безоблачным, не считая исчезающих следов от истребителей с эспенских авианосцев, стоящих неподалеку. Шаэ плотнее запахнулась в свитер, разгоняя холод.
– Впервые у меня на борту представители Равнинного клана.
Фен Сандо обладал властными, но великодушными манерами человека, заработавшего каждую каплю своего богатства, и брюшком, предполагающим, что он не видит причин не наслаждаться своими деньгами. Он жестом пригласил их на палубу для отдыха, и они удобно расположились в белых шезлонгах.
– Лет восемь назад я встречался с Коулом Сеном и пожертвовал средства в жанлунский Совет по искусству, а потом предложил вашему деду и еще нескольким его людям совершить круиз вокруг Пуговки следующим утром. Ваш дед был таким интересным человеком, компанейским. В то время отношения между нашими кланами были гораздо более сердечными. У Коула Сена и Айта Ю имелись разногласия, но они уважали друг друга.
Улыбка Хило стала почти похожей на его обычную открытость и легкость, но глаза остались серьезными.
– Надеюсь, между нашими кланами когда-нибудь снова установятся такие же дружеские отношения.
Хило сел напротив Фена. Шаэ поставила шезлонг чуть справа и позади брата, Фен Хаку – в зеркальной позиции около отца. Хило обвел многозначительным взглядом всех присутствующих.
– И вот мы здесь, Горные и Равнинные, неплохо для начала.
– Хотелось бы с вами согласиться, – сказал Фен, сложив руки на животе, – вот только я не Колосс и не могу говорить от имени клана. Как и любые другие члены Горного клана, с которыми вы разговариваете. – Брови Фена вопросительно поднялись. – Похоже, Равнинный клан, как петух, обхаживает много кур.
Четыре месяца назад, после разговора за обеденным столом Коулов о возможных преемниках Айт, Шаэ послала в офис Иве Калундо большой букет гибискусов и звездных лилий, символизирующий процветание и дружбу, чтобы поздравить Иве и его семью с получением поста Шелеста Горного клана.
Через полтора месяца, вскоре после возвращения из Либона, Хило посетил Академию Коула Душурона и встретился с Грандмастером Ли.
На той же неделе Кобену Ато предложили стипендию для учебы в Академии, что случалось редко, такие стипендии предназначались только для перспективных учеников, рано проявивших необыкновенный талант.
Семья Кобенов отказалась от явной попытки переманить внука Айта Ю из школы Храм Ви Лон – было бы безумием отказываться от главной школы Горного клана и альма-матер всей семьи Айтов, каким бы щедрым ни было предложение. В ответ на посланный Иве букет обратно прислали лишь короткую записку с вежливыми благодарностями, но обе эти акции были предприняты только с целью привлечь внимание к семьям Иве и Кобенов и распространить слухи о том, будто Равнинные ищут следующего Колосса Горных за спиной текущего. Хило и Шаэ хотели, чтобы Фен узнал об этих действиях еще до встречи.
Хило развел руками.
– Я хочу наладить хорошие отношения с тем, кто будет руководить Горными после Айт Мадаши. Наши кланы объявили о мире, но я не верю, что Айт будет его придерживаться. Конечно, я думаю о собственной семье. Айт шепнула мое имя, и по этой причине погиб мой брат, а потому я не буду спать спокойно, пока она не уступит свое место достойному преемнику – по собственной воле или нет.
Фен выпрямился.
– В этом-то и проблема, – сказал он пылким тоном заговорщика. – У Айт нет плана передачи власти. Она стала Колоссом, убив законного наследника, а теперь уже не в том возрасте, чтобы иметь детей, даже если бы нашла мужчину, который осмелится на ней жениться. – Фен все распалялся. – Горные не столкнулись бы с такой проблемой, будь наш Колосс мужчиной с женой, способной родить ему сыновей. Клану нужна сильная кровь семьи Зеленых костей, которой доверяют многие поколения. – Он показал на Хило. – Отдаю должное, в Равнинном клане это есть. А у нас – нет. Нами руководит бездетная женщина, преследующая собственные цели, вот как низко пал когда-то великий клан Копья Кекона.
Шаэ была потрясена. Даже у Хило глаза открылись шире. Айт Мада – их враг, и Шаэ без колебаний назвала бы ее жадной до власти, но не ожидала услышать такое откровенно неуважительное описание Колосса от Фена. Поначалу это вызвало у Шаэ подозрения: а не пытается ли Фен втереться к ним в доверие? Неужели он и впрямь настолько простодушен?
Фен снова сложил руки, словно чтобы заставить самого себя замолчать.
– Поймите меня правильно, – поспешно добавил он, покосившись на Шаэ, прежде чем снова обратить взгляд на Хило. – Я ничего не имею против того, чтобы женщины были Зелеными костями и занимали ответственные посты на вспомогательных ролях. Но Колосс – это другое. Это хребет всего тела, как говорится. Айт делает одну ошибку за другой, позволяет обычным преступникам использовать нефрит и «сияние», вовлекла клан в публичный скандал и затеяла дорогостоящую уличную войну, которую, как считало большинство в клане, уж простите за эти слова, мы с легкостью выиграем. – Фен поморщился. – Когда я критиковал ее действия, совершенно бескорыстно, должен заметить, она отказывалась меня слушать. Если эта женщина узнает, что я с вами разговариваю, моя жизнь будет в опасности.
Несмотря на это заявление, Фен явно не боялся объявить о несогласии с Колоссом. Шаэ подозревала, что компания «Кеконская звезда» слишком велика и важна для Горных, а семья Фена слишком хорошо известна и влиятельна, и Айт Мада не может просто шепнуть его имя и заставить его исчезнуть, как бы Фен о ней ни отзывался.
– Я рад, что мы встретились, Фен-цзен. Именно с вами мне и следует говорить.
Хило откинулся в шезлонге, но едва заметным движением повернулся к Фену. Он выглядел расслабленным, словно много раз сидел на этом месте, а в голосе звучали нотки товарищества, будто он неожиданно обнаружил, что новый знакомый вырос в том же квартале. Эта перемена произошла так гладко и естественно, что Шаэ почувствовала себя неловкой гостьей трех мужчин, которые будто породнились, хотя всего несколько секунд назад были чужими друг другу.
Хило понизил голос.
– Я рад узнать, что в Горном клане есть люди, желающие перемен так же сильно, как и мы с вами, Фен-цзен, но как человеку со стороны, мне кажется, что в семье Кобен нет сильных лидеров, один лишь маленький мальчик. Я недостаточно терпелив, чтобы прождать еще двадцать лет, пока положение не улучшится, а насколько я могу судить, вы не отличаетесь угодливостью. Естественно, мне интересен новый Шелест, но я порасспрашивал о нем и понял, что он слепо подчиняется Айт Маде.
Фен фыркнул.
– Это так, к тому же в той семье жидкая кровь.
– В такие смутные времена, – мрачно сказал Хило, – сотрудничество кланов как никогда важно для страны. Вот почему я хотел встретиться с вами лично и узнать, чем мы можем быть полезны друг другу. Семья Фен известна и уважаема как в деловых кругах, так и на улицах. Старая поговорка «Золоту и нефриту вместе не бывать» хорошо звучит, но в сильной семье нужно иметь и то и другое, с этим никто не станет спорить. – Хило посмотрел на тучного бизнесмена уверенным взглядом. – Вы, очевидно, человек строгих принципов и, возможно, не захотите взять на себя так много ответственности, но раз проблемы в Горном клане затрагивают не только мою семью, но и весь Кекон, буду откровенен. Равнинный клан с удовольствием признает лидерство семьи Фен. Не вижу никого другого в качестве преемника Айт Мады.
Нефритовая аура Фена ощутимо вспыхнула от удовольствия, но он театрально вздохнул и неопределенно махнул рукой через плечо, отбрасывая эту идею, словно ему предлагали это уже столько раз, что он устал разочаровывать людей. Этот жест показался Шаэ настолько натужным и полным самомнения, что она с трудом не выдала своей неприязни.
– Я польщен, Коул-цзен, – сказал Фен, – в самом деле польщен, но мне нужно заниматься делами компании, к тому же я старею, почти пенсионер. Люди всегда ждут, что Колосс будет истинно зеленым. – Фен носил лишь тяжелые золотые часы с нефритом. – Носить много нефрита – это для молодых. Для клана лучше всего подходит лидер в расцвете сил, который достойно выглядит, но при этом опирается на семейные ресурсы и репутацию. Лично я довольствуюсь и ролью мудрого голоса с задних рядов.
Шаэ перевела взгляд с Фена Сандо на его сына. Она заметила, что и взгляд Хило переместился в этом направлении. Фен Хаку был одного с ними возраста, как говорят, неплохим Кулаком и пользовался популярностью среди товарищей и подчиненных, в немалой степени потому, что не стеснялся прибегать к семейным деньгам, закатывая вечеринки и награждая нижние чины.
Его волосы были напомажены гелем и зачесаны назад, а нефритовые гвоздики торчали из кожаного ожерелья на шее, напоминающего собачий ошейник. Он сидел немного ссутулившись, с живым, но презрительным выражением на лице, и даже низкий и ровный гул нефритовой ауры, казалось, излучал надменность и чувство собственного достоинства. На одно странное, приводящее в замешательство мгновение при взгляде на идеальные контуры его лица Шаэ вспомнила Хило лет шесть или семь назад.
Фен Сандо собирался сделать своего сына Колоссом после Айт Мады. Хило посмотрел на старшего и младшего Фенов и наклонил голову с полускрытой улыбкой.
– Преданный сын и отец-покровитель, работающие вместе? Вряд ли клану когда-либо выпадала такая удача. – Нефритовая аура Хило, обычно яркая и энергичная, гудела мягко, как широкая река, не выдавая почти ничего. – Мне бы хотелось помочь этого добиться. Но мы с Айт Мадой вместе сидели перед нашими кланами и общественностью, объявляя о мире. Я не нарушаю обещаний, даже данных врагу. Прежде чем мы продолжим, хочу это прояснить.
Фен Сандо бросил на Хило проницательный взгляд.