Статья была короткой. В ней объявлялось, что Арт Вайлз, недавно назначенный министром международной торговли, уходит с поста президента и генерального директора «Анорко». Хотя по закону делать это необязательно, он продаст контрольный пакет акций неназванной частной инвестиционной фирме с Кекона. Статья заканчивалась фразой, что «Анорко» оценивается в шестнадцать миллиардов талиров, а активы конгломерата включают запатентованную технологию морской добычи биоэнергетического нефрита и частную военную компанию «Ганлу». Соглашение войдет в силу через три месяца.
Эуманская сделка.
Занятия в танцевальной студии закончились. Девочки поклонились учителю и начали собирать вещи, болтая друг с другом. Тия и еще одна ученица остались, чтобы немного попрактиковаться, прыгая так изящно и высоко, что казалось, будто они используют Легкость. Тия обладала прирожденной грацией Зеленой кости, только дополненной мягкостью и воображением.
В другой день Шаэ помогла бы дочери собраться, помахала бы в окно, напоминая, что их ждут дома к ужину, но сейчас осталась на скамейке, медленно погружаясь в панику по мере того, как складывала все фрагменты мозаики.
Упомянутая в статье «частная инвестиционная фирма с Кекона» – это, разумеется, Горный клан. Средства от продажи югутанских активов вместе с деньгами банды Матиос пойдут на крупнейшее в истории Горного клана поглощение. Айт Мада заберет «Анорко» и получит собственную компанию, добывающую нефрит, с новыми технологиями, которыми не обладает Кеконский нефритовый альянс и кто бы то ни было еще. Она сможет поставлять нефрит армиям и другим организациям по всему миру, без какого-либо присмотра со стороны других кланов. Вдобавок она получит контроль над «Ганлу» с нефритовыми бойцами, тренировочными базами, вертолетами, оружием и прочими военными активами. У «Анорко» и «Ганлу» есть офисы, персонал и активы в Эспении, и Горные одним махом переплюнут все достижения Равнинных в этой стране. Закон, отменяющий запрет на нефрит, которого столько лет методично добивалась Шаэ, по иронии, пойдет на пользу Горным.
В обмен на финансовое партнерство в эуманской сделке Айт Мада предоставит Матиос нефрит и силовую поддержку, и банда получит неоспоримое превосходство в криминальном мире Шотара, в особенности в Восточном Оортоко, который наводнила организованная преступность, воспользовавшись ослаблением Югутана.
Айт не только заключила соглашение о мире, но и обеспечила преданность баруканов их собственного клана, которых настраивали против нее Кобены.
Тия вышла из студии.
– Умираю с голода! – воскликнула она, надевая туфли. – Что папа готовит на ужин? – Когда Шаэ встала, не ответив ей, Тия посмотрела на нее: – Что-то не так?
– Все в порядке, Тия, – пробормотала Шаэ. – Просто… думала о работе.
Они пошли к машине, и один из телохранителей Шаэ открыл им дверь. Перестав носить нефрит, Шаэ пришлось смириться с постоянным присутствием охраны. По пути домой Тия болтала о репетициях школьного спектакля, предстоящей контрольной по математике и моделях джинсов, которые она хотела купить. Шаэ была не в состоянии ее слушать. Она размышляла о том, что поглощение Горными «Анорко» будет представлено как большая победа Кекона, возвращение кеконских ресурсов от ненавистной иностранной компании, против которой в этот самый момент митингуют тысячи людей.
В год выборов в Королевский совет общественная поддержка Горного клана и без того уже возросла. Учитывая, что все места из кругов в Луканге достались политикам, связанным с кланом Единство шести рук, Горные получат большинство голосов в Королевском совете, чего ни одному клану не удавалось добиться многие годы. С такой мощью – военной, финансовой и политической – Айт может назначить любого преемника. Она больше не нуждается в поддержке Кобенов. Достижения Иве Калундо в качестве Шелеста дадут ей повод обойти племянника и назвать своего Шелеста следующим Колоссом Горных, настояв на своей воле.
Как ей это удалось? Шаэ хотелось выкрикнуть этот вопрос. Каким образом Айт уговорила эспенского магната Арта Вайлза продать свой конгломерат стоимостью в миллиарды талиров? Какие рычаги она использовала, чтобы заставить его отдать свою бизнес-империю, отказаться от кеконского нефрита и от операции «Просека», которая несла Истину во все части света? Для такого недостаточно даже угрозы убийством. Она явно готовилась к этому многие годы.
Шаэ онемела от восхищения. Ей следовало прочесть по облакам. Айт Мада просто лучший Шелест, чем Шаэ, гений стратегии, с которым ей не сравниться. Если другими движут чувство долга или месть, то Айт Мада всегда хотела только одного – полного контроля.
– Мам? Мам, ты меня слышишь? Уверена, что все в порядке? Выглядишь обеспокоенной.
Тия посмотрела на нее, с тревогой нахмурившись.
Шаэ ощутила боль в груди, как будто там появилась разверстая дыра. Вот что значит не отправить дочь в Академию, не воспитывать ее как Зеленую кость. Тия жила в своем мире обычных подростковых забот. Даже став старше, она все равно никогда полностью не поймет своих родителей или других родственников.
– Прости… это все дела клана. Тебе не о чем волноваться, – сказала Шаэ, когда машина остановилась перед домом Шелеста. – Иди помой руки перед ужином.
Тия забежала в дом, бросила рюкзак у двери, крикнула «привет» отцу и поднялась по лестнице. Шаэ медленно последовала за ней. Из кухни вышел Вун, вытирая руки полотенцем. Шаэ вдохнула запахи чеснока, специй и жарящегося мяса.
– На этот раз я не передержал утку, – гордо сказал он.
До пятидесяти лет Вун совершенно не умел готовить, но теперь стал гораздо более умелым кулинаром, чем Шаэ. Заметив ее выражение лица или Почуяв накал эмоций, он остановился, и его улыбка потухла. Шаэ подошла к мужу и обвила его руками, молча положив голову на широкую грудь.
Не важно, насколько быстро Равнинные смогут нарастить бизнес-активы, насколько сильными будут их бойцы. Они не сумеют состязаться с такими превосходящими силами. Айт Мада все-таки уничтожит Коулов и поглотит Равнинный клан. Может быть, очень скоро, а может, это будет медленное, но неизбежное отступление. В любом случае исход предопределен.
Все кончено, решила Шаэ. Айт победила. С нами покончено.
– Пока мы еще живы, с нами не покончено, – сказал Хило.
Шаэ созвала экстренное совещание. Руководители Равнинного клана собрались в кабинете Колосса в доме Коулов. В детстве эта комната казалась Шаэ огромной и пугающей. Дедушка, его Шелест и Штырь сидели в кожаных креслах, курили и обсуждали дела клана, иногда задерживаясь далеко за полночь.
Теперь кабинет выглядел маленьким и уютным. Хило развалился в самом большом кресле, похлопывая ребром игральной карты по бедру. Он всегда клал колоду где-нибудь поблизости, чтобы чем-то занять руки, если захочется закурить. Лотт стоял рядом с телевизором с плоским экраном. Вен и Шаэ сидели на диване, Анден занял еще одно кресло. Шаэ рассказала всем о своих выводах, разъяснив все детали мастерского удара Айт Мады.
– Это гениальный и элегантный план, – признала она.
Хило повертел карту между пальцами и оглядел своих ближайших советчиков, свою семью.
– Мы всегда знали, что когда-нибудь придется снова столкнуться с Айт Мадой лицом к лицу и завершить начатое столько лет назад, – сказал он. – Все эти годы Вялотекущей войны между кланами мы пытались укрепиться. Стали слишком крупной рыбой для поглощения, слишком трудной добычей, и теперь Айт пришлось поставить на кон все, что у нее есть. У гениальных и элегантных планов есть одно свойство – их не так уж трудно развалить.
– Эуманская сделка войдет в силу через три месяца, – напомнила Шаэ.
– Значит, времени у нас мало, – с легким нетерпением отозвался Хило. – Когда что-то нужно сделать, всегда найдется способ. Так давайте его найдем.
Они спорили еще много часов, и этим вечером, и в следующие вечера. Звонили по телефону, бронировали авиарейсы, устраивали встречи. Равнинный клан протянул свои щупальца по всему миру, и теперь потребовалось быстро, незаметно и в нужное время пошевелить несколькими из них, пустив в ход скрытое до поры оружие. Три месяца. Приближался Лодочный день. К Осеннему фестивалю либо Горный клан по факту будет контролировать всю страну, либо правление Айт Мады закончится. Середины быть не может. Это была последняя большая игра клана.
К удивлению Шаэ, брат, похоже, не разделял ее страхов, по крайней мере внешне.
Хило отдал распоряжения, которые могли спасти их или обречь на гибель, но помимо этого говорил о планах на лето – он хотел взять Вен, Нико и Цзаю в недельный отпуск, потому что потом им будет не до того.
– Я слышал хвалебные отзывы о долине Биттари в Томасио, – сказал он. – А ты с Вуном и Тией могла бы снять соседнюю виллу.
Потом он рассказал о планах по обновлению поместья, мол, двор уже выглядит обшарпанным, а еще им нужен кинотеатр и тренировочный зал попросторнее. Несколько часов Хило разговаривал с Нико, и Шаэ в детали не посвятили.
– Тебя беспокоит что-то еще? – спросил он Шаэ, когда она удивилась его беззаботности. Тем вечером они сидели вдвоем во дворе, жара уже выжгла остатки северной мороси. – Помнишь, как однажды мы просидели здесь всю ночь накануне Нового года, думая, что оба скоро умрем? С тех пор прошла целая вечность, и вот мы опять в том же месте. За это время произошло столько хорошего, но и много плохого, так что я больше ничего не боюсь. Если чему-то суждено случиться, так тому и быть. Главное – ценить то, что у нас есть, и людей, которые нам дороги. – Он вытащил из нагрудного кармана спрятанную сигарету и зажигалку и добавил, прикуривая: – Но я все-таки покурю, вдруг это в последний раз. Не говори Вен.
Шаэ посмотрела на небо, залитое отблесками городских огней. Она не разделяла невозмутимости брата. Равнинные стали такими, как она когда-то мечтала, – мощной, современной структурой с отделениями по всему миру, Зелеными по сути, но чем-то гораздо большим, нежели просто группой нефритовых воинов. И теперь слишком сложно было думать о том, что после стольких лет борьбы, после стольких достижений и стольких жертв они все равно могут проиграть врагу, атаки которого отражали много десятилетий. Все равно что древний город, на пике своего расцвета засыпанный пеплом вулкана, чья тень угрожающе накрывала его столетиями.