— Все любопытнее и любопытнее, — заметила Анни.
С минуту Майкл сидел, не говоря ни слова; взгляд его был устремлен куда-то в пространство.
— Она звонила мне позавчера вечером. Расспрашивала о местных слухах. Рианна в жизни ничем подобным не интересовалась — только чем-то действительно серьезным; но с тех пор, как мы переехали сюда… Словом, я рассказал ей о Граале Лютого Торна. И даже упомянул, что ты собираешься в город.
— Рианна вполне могла следить за нами, — размышляла Анни, — от «Сотбис». Потом зашла в туалет в ресторане, не ожидая там меня увидеть, и выбежала, когда я ее заметила.
— Все это просто смешно, — возразил Майкл, стараясь встряхнуться и заставить мозги работать. — Если только… она не знала твоего мужа до того, как вы с ним повстречались. По крайней мере, это объясняет ее интерес к вопросу отцовства.
— Просто для заметки, — сказала Анни. — Человек из моей прошлой жизни не был моим мужем — и отцом Натана тоже, хотя мой сын об этом не знает. Совершенно не представляю, каким образом Даниэль мог повстречать такую, как Рианна. Что же до настоящего отца Натана… — Теперь настало время ей выдержать паузу и собраться с духом. — Тебе придется поверить мне на слово: совершенно исключено, что Рианна могла его знать. — Не глядя на Майкла, Анни еще раз повторила: — Совершенно исключено.
Снова воцарилось молчание.
— Не собираюсь вынуждать тебя откровенничать, — наконец вымолвил Майкл, — и все же мне бы очень хотелось, чтобы ты мне доверяла. По-моему, ты несешь очень тяжкое бремя — в одиночестве.
Тут Анни подняла на него взгляд.
— У меня есть Барти.
У Майкла между бровями обозначилась морщинка.
— Он твой родственник? Я всегда считал…
— Нет. Просто друг.
— Я не сомневаюсь, что он очень добр; но человек, который всю жизнь прожил в деревне, никуда не выезжая и ничего не делая…
— Он бывал в других местах, — заявила Анни с необъяснимой уверенностью. Вопреки всему, что ей было известно, он много и далеко путешествовал — чтобы знать так много и стать таким, кто он теперь.
Казалось, слова ее если не вполне разубедили, то хотя бы поколебали уверенность Майкла. Однако взгляд на часы сбил его с мысли.
— Черт побери, — спохватился он, впрочем, без паники в тоне, — мне пора. Разрази меня гром. Поговорим завтра — или на выходных. Не переживай. Разберемся. Я сам этим займусь. Если Рианна в чем-то замешана, я должен выяснить, в чем именно. А сейчас мне надо бежать, не то я опоздаю на поезд.
Майкл поставил кружку в раковину, схватил пиджак и кейс и выскочил из дома; Анни вышла следом.
— Могу подвезти, мне все равно в Кроуфорд…
— Не стоит. Чудесный день. Я лучше пройдусь.
— Тогда до завтра…
Анни вспомнила, что второпях Майкл оставил кухонную дверь на предохранительной «собачке». Она понимала, что пора возвращаться в магазин — ее не было уже часа два, — и все же медлила, борясь с искушением. Если Рианна Сарду шпионит за ней, убеждала себя Анни, то и она имеет право шпионить за Рнанной, так ведь? Не повредит, если она немного оглядится. Анни не ожидала увидеть что-нибудь такое, чего не встречала раньше, — если только башня Рианны не окажется открытой. Бросив быстрый взгляд назад, она вошла в дом.
Увы, башня Рианны по-прежнему была заперта, а во владения Майкла Анни, естественно, вторгаться не собиралась. Чувствуя себя ужасно гадкой, она просмотрела шкафы в общей спальне, не обнаружив там ничего, кроме кое-каких теплых вещей, совершенно ненужных в летнее время, дорогих комплектов постельного белья, запасных подушек и полотенец. Ей показалось странным, что в спальне так мало семейных фотографий: конечно, при том образе жизни, что вели в браке Майкл и Рианна, вовсе не удивляло, что они не обзавелись детьми; однако Майкл как-то упоминал, что его сестра замужем, и у него есть племянники и племянницы. Имеющиеся же снимки оказались либо профессиональными студийными работами для публичного просмотра, либо фотокарточками на документы. Анни смутило и отсутствие некоторых других неотъемлемых атрибутов: ни кремов для лица в главной ванной («А какая женщина может обойтись без крема для лица?»), ни кулинарных книг на кухне. Похоже, Майкла не занимал процесс приготовления пищи, и все же у всех дома есть кулинарные книги. Это стильный кухонный аксессуар, а Рианна, несмотря на ее джинсовые наряды, была натурой стильной: в платяном шкафу Анни нашла длинное пальто из ягнячьей кожи, которое наверняка стоило баснословных денег. Да и тогда, в Лондоне, зеркальное отражение Рианны было облачено в свободный цвета хаки топ с лямкой через плечо, щеголяющий знаком какого-то модельера.
Разочарованная тем, что дверь в Комнату Синей Бороды заперта, Анни снова прокралась наверх, от расстройства даже позабыв о смущении. Где в первую очередь ищут детективы, когда ведут расследование? В урнах, помойных ведрах… и прочих емкостях. Анни рассеянно подняла крышку с корзины для белья. Разумеется, там оказались носки и нижнее белье, скомканная рубашка и… краешек какой-то вещи цвета хаки. Моментально насторожившись, Анни отшвырнула рубашку. На удивление, та оказалась слегка влажной. А вот под ней обнаружился топ, что был на Рианне в предыдущий день. Анни подняла его, чтобы рассмотреть поближе и развеять сомнения. Топ был мокрым.
Она здесь, Майкл мне лгал…
Но почему-то ей не верилось. Если бы Рианна была здесь и Майкл это знал, то подготовил бы более правдоподобную отговорку, что не так уж и сложно. Он не стал бы нести чушь про Грузию. Анни ничуть не сомневалась, что его растерянность и сомнения были подлинными. Тогда как топ угодил в корзину для белья? Возможно, Рианна побывала здесь тайком от него?
Анни внимательно огляделась, однако в доме совершенно не чувствовалось присутствия другого человека; она изо всех сил напрягала слух, но нигде не скрипнула ни единая половица. Тишина казалась почти неестественной для столь старого здания. Не было слышно привычного завывания древнего водопровода, скрипа двери на сквозняке, свиста ветра в дымоходах… Конечно, Рианна могла сидеть, тайно заперевшись в своей башне, но ведь Майкл наверняка почувствовал бы ее присутствие. И о чем свидетельствовала мокрая одежда? Что шел дождь? Последние пару дней стояла хорошая погода. В любом случае вода. Вода…
Анни спустилась по лестнице и выбежала в сад. На привязи у небольшого деревянного помоста, что крепился к берегу, качалась лодка; над живой изгородью торчала мачта. Рианна могла бы тайно жить на корабле, во всяком случае, несколько дней. А топ промок, когда она упала в воду или что-то в этом роде…
Анни стала осторожно спускаться к реке, по возможности держась под защитой кустарника. Выглянув из-за рододендрона, она убедилась, что и яхта имеет заброшенный вид; впрочем, днем Рианна вполне могла куда-то уходить. Наконец Анни покинула свое укрытие и ступила на пристань. Но сколько ни вглядывалась она в окна кабины, не увидела ни единого признака жизни. Собравшись с мужеством и крепко ухватившись за оснастку, Анни перепрыгнула на борт. Палуба угрожающе качнулась; чересчур чувствительный желудок совершил ответный кульбит. Прилагая все усилия, чтобы не раскачивать себя и лодку, и крепко держась за бон и фал, Анни стала пробираться по палубе. Она заглядывала в низкие окна в надежде заметить на столе чашку, тарелку, недоеденный бутерброд или бутылку минеральной воды, однако не нашла никаких следов таинственного исчезновения: лодка не походила на корабль-призрак. Если Рианна впрямь здесь жила, она отличалась безупречнейшей опрятностью.
Снова повернувшись лицом к помосту, Анни поняла, что своими движениями немного оттолкнула лодку от берега. Хотя расстояние было не так уж велико, ей сразу подурнело. После некоторых раздумий Анни постаралась успокоиться — и прыгнула на берег.
Приземлившись на самом краешке пристани, она оступилась, и одна нога скользнула в воду; пришлось схватиться за швартовую тумбу. На миг в прикосновении речной воды ей почудилась хватка мокрой руки. Анни подтянулась на деревянных планках и, облегченно выдохнув, встала. По солнцу скользнуло облако, и, когда она повернулась к воде, поверхность Глайда потемнела. У самого берега что-то происходило.
Казалось, река стала подниматься, закручиваясь в водяной смерч, хотя на небе не наблюдалось никакого облачного столпа, что протянулся бы ему навстречу. Водное лассо росло перед Анни, раскачиваясь, будто слепая змея в поисках жертвы. Вот оно поднялось до двух футов, до четырех, пяти… Вращение замедлилось: водяной вихрь висел в воздухе, уходя корнями в Глайд. Анни невольно вспомнились фотографии всплеска брызг после прыжка ныряльщика. Только этот всплеск не был застывшим: он рябил и подрагивал, втягивая все больше воды, постепенно обретая форму и содержание. Вверху обозначилась голова, потом развернулись плечи, округлились бедра. Жидкостная субстанция начала застывать и терять свою прозрачность, наливаясь цветом: белизна кожи, струящаяся чернота волос, одежды… Лицо обрело знакомые черты — пусть и менее человеческие, бледнее и экзотичнее, чем в жизни. «Рианна», — сдавленно прошептала Анни.
Фигура начала двигаться к берегу, по-прежнему не отрывая ног от поверхности реки. Бескостные руки отделились от остального тела и потянулись к ней…
Запоздало накатила паника. Анни бросилась прочь. Сзади по доскам причала хлюпали шаги. Оглянувшись, женщина увидела, как существо споткнулось или поскользнулось, будто чувствовало себя на земле неустойчиво, однако с каждой секундой оно становилось все материальнее. Анни бежала и бежала, не смея больше смотреть назад. Когда она очутилась на знакомой уже тропинке, тень тучи сгустилась, а нечто невидимое ползло вдоль кустарника, заставляя траву волноваться без единого дуновения ветерка. Ощущение ужаса усиливалось. Они были здесь, ждали ее, загоняли сюда, а по пятам следовала тварь в облике Рианны Сарду; путь вперед и назад оказался отрезан. Лишь середина тропинки оставалась открытой, хотя они нависали со всех сторон. Промедление означало смерть. Анни бросилась по центру тропинки, не глядя по сторонам, спасая собственную жизнь…