— Здравствуйте, Вадим Вадимович!
— Садитесь! — буркнул мужчина, не поднимая на меня глаз от бумаг, лежавших на его столе.
У меня внутри все оборвалось. Я молча опустилась на краешек стула. Генеральный продолжал ковыряться в бумагах. Прошло минут десять, я взмокла и была на пределе.
— Я хотел поговорить с вами о шоу, — Вадим Вадимович наконец-то соизволил поднять на меня красные, воспаленные глаза. — Мне кажется, пора менять его концепцию.
К такому разговору я была не готова и лишь удивленно открыла рот, но что ответить, я не знала, поэтому моментально его закрыла.
— Я даю вам месяц на разработку новой концепции…
— Но ведь рейтинги высокие, — смогла я выдавить из себя хоть что-то.
— Сегодня высокие, завтра будут низкие. Вы упали на три пункта, рейтинг снова восьмой. Надо что-то делать, — Вадим Вадимович смотрел на меня с неприязнью. Я не понимала почему. Разве что Быков постарался…
— И вообще, — генеральный вздохнул. — Лично мне вы не нравитесь, не знаю, за что вас любят зрители. Все, свободна.
Я словно приросла к стулу.
— Идите, говорю, — повысил голос Вадим Вадимович, и я пробкой вылетела из кабинета.
— Что случилось? — Миша нашел меня в собственной гримерной с сигаретой в зубах.
— Генеральный сказал, что я ему не нравлюсь, — я затянулась и закашлялась. — И что пора менять концепцию шоу.
— Хреново, — протянул Миша и опустился рядом на стул. — Я не хотел верить, думал, что все это лишь сплетни.
— Ты о чем? — я просто умирала со страха.
— Вадим Вадимович решил устроить шоу для своей дочки, она как раз не при делах… Но я думал, что это будут два параллельных шоу на одном канале.
— Он меня уволит? — я едва не разревелась.
— А он что сказал?
— Он сказал, чтобы я меняла концепцию…
— Значит, не уволит, точно. — Миша тоже закурил. — У тебя контракт на сколько подписан?
— До тридцать первого декабря.
— Вот и делай выводы…
Я поднялась со стула и выплеснула холодный чай в раковину. Сегодня был выходной, настроение было на нуле, новая концепция шоу не приходила в голову. Вчера случилось еще одно неприятное событие. Мне позвонили из бутика и сообщили, что розовых туфель больше нет, а есть бежевые. Но мне не нужны были бежевые, мне нужны розовые.
Настроение было такое, что жить не хотелось. Я завалилась на диван и включила телевизор. К чему эти проблемы? Послезавтра мне ехать к Ивану за деньгами, потом оформлять документы на квартиру… Чего этот урод, генеральный, ко мне прикопался? Я вполглаза смотрела на экран, листая журнал мод. В криминальной хронике я увидела знакомое лицо, оно мелькнуло в одном сюжете и тотчас пропало. Что-то нехорошее зашевелилось в моей груди. Кто этот мужчина? Кто? Я отбросила журнал и включила звук, но опоздала, уже передавали погоду.
Борясь со странным чувством дежавю, я поднялась на ноги и пошла на кухню варить кофе.
— Это был «юркий»! — у меня оборвалось сердце, я вспомнила мужчину. Да, это точно Олега только что показывали в криминальных новостях. Я кинулась искать газету с телепрограммой. Дрожащими руками я развернула газету и нашла повторение программы в 23:30.
— Господи! Господи! Господи! — весь вечер я мерила комнату шагами, а с десяти часов прилипла к экрану.
— Труп Воробьева Олега Евгеньевича был обнаружен на свалке за чертой города. По предварительным данным смерть наступила от удара колюще-режущим предметом в шею. Следствие связывает смерть Воробьева с его работой. Дело в том, что Воробьев был следователем прокуратуры города… Всех граждан, знающих что-либо об этом деле, просят позвонить… анонимность гарантируем.
Я закрыла лицо руками и позвонила Мише. Его телефон был занят.
18 октября
— Зайдите в бухгалтерию, — едва я появилась на работе, как Людочка уже была тут как тут.
— А в чем дело? — хмуро бросила я. Я всю ночь не спала, у меня мешки под глазами и серое лицо, до Миши я так и не дозвонилась, а утром он почему-то не заехал за мной на работу.
Все плохо, Олег говорил правду, а эта дура пристала ко мне с бухгалтерией!
— Не знаю, просто меня просили вам это передать, — и Людочка, о ужас, рассмеялась мне в лицо.
— Вот ваша расчетка, — Нина Ивановна, бухгалтер по зарплате, протянула мне бумаги. — Вот приказ об увольнении, подпишите и получите деньги.
— Что??? — мне показалось, что я ослышалась.
— Ваше шоу закрыли, вас уволили вчерашним числом. Пропуск тоже мне оставьте, — Нина Ивановна протянула мне конверт с деньгами.
— Я ничего не буду подписывать! — я вылетела из бухгалтерии и помчалась наверх, к Вадиму Вадимовичу. По дороге я беспрерывно звонила Мише, но он почему-то не брал сотовый.
— Вы куда? — секретарша преградила мне дорогу.
— Мне надо к генеральному! — я оттолкнула ее с дороги и кинулась к кабинету.
— Вадим Вадимович в командировке до седьмого ноября, — секретарша буквально силой вытолкнула меня из приемной. — Уходите…
Я брела по этажам канала, не зная, куда идти за помощью. И ноги сами привели меня в собственную гримерку. За столом сидела Нина Ивановна, перед ней лежал приказ об увольнении. Рядом стоял охранник.
Я все поняла. Молча подписала приказ, отдала пропуск, взяла деньги и спустилась вниз.
— Постойте! — за мной бежала Марина, менеджер канала. — Вы должны освободить квартиру в двадцать четыре часа, ключи завезете мне. Я спущусь вниз.
— Марина, — я повернулась к женщине. — Что происходит? Я ничего не понимаю!
— Вас уволили, шоу закрыли, — Марина грустно вздохнула. — Удачи вам, Лиза.
И я вышла на улицу.
Поставив сотовый на автодозвон, я решительно помчалась к Мише домой, чтобы прояснить все до конца. Но Миши дома не было, простояв под дверью два часа, я вернулась домой, выпила чудовищную дозу валерианы и легла спать. Завтра мне ехать к Ивану за деньгами, надо прилично выглядеть, еще не хватало, чтобы мне отказали в кредите. Жить-то мне теперь негде.
Проснулась я в час ночи и первым делом решила, что это был сон. Но пустая баночка из-под таблеток говорила об обратном. Я свалилась с дивана и кинулась звонить Мише. Дохлый номер, он не брал трубку.
— Он не берет трубку! — наконец-то до меня дошло. Миша просто не хочет со мной разговаривать. Очевидно, он уже все знает о моем увольнении, я впала в немилость, и поддерживать со мной отношения небезопасно.
В ночном выпуске новостей на своем канале меня ждал еще один сюрприз. Мельком показали заставку моего шоу, а потом крупным планом новое шоу Натали Лотос.
— На нашем канале вас ждет новое, незабываемое шоу «Круче всех». Натали Лотос, звездные гости, олигархи и весь шоу-бизнес в одном флаконе. Время выхода в эфир 19:00 и 21:00.
Это было мое время. Значит, съемки нового шоу шли уже давно, а от меня все это тщательно скрывали.
— Продюсер шоу «Круче всех» — Михаил Задорожный! — диктор улыбнулась во весь экран. — Не пропустите первое шоу нашего канала.
Я просто остолбенела. Продюсером нового шоу был Мишка… Значит, он уже давно все знал… И даже не предупредил меня!
Всю ночь я просидела у окна, борясь с диким желанием поехать к Мише домой и проломить ему голову.
19 октября
Как я проснулась в это утро, и сама не знаю. Наверное, мой мозг имеет способность на время самых дичайших происшествий просто отключаться. Иначе я бы уже давно была пациенткой больницы для душевнобольных. Я едва разлепила глаза и поплелась умываться. Дико болела голова, тошнило и ломило все суставы и кости. Из зеркала на меня смотрела опухшая физиономия, красные малюсенькие глазки и… в общем ко всем радостям жизни я, похоже, еще и заболела. Горло саднило невыносимо, я открыла рот и присвистнула — ярко-алое, отечное горло…
— Спасибо, Господи, мне только этого сейчас и не хватало!
Я накрасилась, убрала грязные волосы в хвост и, напялив дорогущий белый костюм, поехала к Ивану. Уже в такси меня начало буквально трясти от холода, и я догадалась, что, видимо, резко поднялась температура.
Меня шатало, лицо горело, перед глазами плыли круги. В приемной Ивана секретарша посмотрела на меня со страхом:
— Вы по какому вопросу?
— Я к…
Но в это время дверь кабинета распахнулась, и Иван собственной персоной нарисовался в приемной.
— А, Лиза, Лиза…
Я сделала шаг вперед, меня качнуло в сторону.
— Вы что, пьяны? — Иван смотрел на меня с нескрываемым интересом.
— Я болею, у меня температура…
— Так зачем же вы тогда пришли? — Иван дернул плечом. От прежней любезности не осталось и следа. И, не будь я так тяжело больна, я поняла бы это уже с первых секунд нашего разговора.
— Кредит…
— Какой кредит? — Иван рассмеялся. — Насколько я знаю, вас вчера уволили с канала, я не могу дать ссуду безработной. Прощайте.
И быстрым шагом он вышел из приемной.
Я достала сотовый и позвонила Никите.
— Да? — ледяной тон.
Я молча отключилась. Все понятно, меня списали со счетов.
Я, шатаясь и отчаянно дрожа, спустилась в холл банка и уже на самом выходе упала. Подняться я так и не смогла. Охрана вызвала «скорую помощь», и уже в машине я отключилась.
1 декабря
Уже давно выпал снег, я с интересом смотрела из окна палаты на жизнь вне больницы. Сначала первый снег был белым и пушистым, потом началась оттепель, и он превратился в грязь. Потом снова ударили морозы и поднялась метель. И вот сейчас нормальная, настоящая зима, а я все еще в больнице.
Кризис миновал, душевные страдания меня тоже больше не мучили. Когда находишься на волосок от смерти, все переживания кажутся незначительными и смешными. Я улыбнулась своему отражению в стекле и легла на постель.
Сразу из банка меня привезли в больницу с диагнозом «грипп, осложненный нервным расстройством». Через три дня отнялась левая нога, и я долго не могла пошевелиться.
Полтора месяца на больничной койке и не единого звонка на сотовый. Я как будто умерла или растворилась в воздухе. Когда врачи мне разрешили вставать с постели, я выходила в холл смотреть телевизор. Шоу «Круче всех» было аляповатым и полностью скопированным с моего. Но оно имело успех, Натали Лотос теперь была на высоте.