Впервой трети двадцатого столетия Испания представляла собой европейское захолустье, расположенное где-то на отшибе за Пиренейскими горами, с полуфеодальными порядками и анахронизмом в виде короля из рода Габсбургов Альфонсо XII. Однако социальные движения оказались фактором весьма серьезным, они проникли даже на задворки Европы, и в 1931 году монархия в стране пала. Пришедшее к власти коалиционное правительство Второй республики наделало немало различных ошибок, но к фатальному исходу привела главная из них, а именно, сохранение на руководящих постах реакционных генералов, презиравших республику и мечтавших об ином общественном строе. Как и в любой стране мира, в Испании правые силы консолидировались успешнее левых и энергично набирали силу. В феврале 1934 года “Испанская фаланга” (ФЕ) и “Союз национально-синдикалистского наступления” (ХОНС), руководимые соответственно X. Примо де Риверой и Р. Рамосом, объединились в единую фашистскую партию ФЕ и ХОНС. Немногочисленность этой организации отчасти уравновешивалось наличием у нее собственных боевых отрядов, аналога германских СА. Отныне у реакционных военных появился политический ориентир, тогда как правые стремились взять под свой контроль армию и флот. Обе враждебные республике силы начали интенсивно сближаться, используя острую социальную напряженность в стране, неоднократно приводившую к беспорядкам, восстаниям и вооруженным столкновениям.
Пришедшее к власти осенью 1935 года правительство бывшего радикала премьер-министра Лерруса пало в следующем же году из-за связанного с компанией “Эстраперло” финансового скандала. К удивлению многих, 16 февраля 1936 года на выборах в кортесы (законодательное собрание) впечатляющую победу одержал сформированный в 1935 году антифашистскими и демократическими партиями Народный фронт, в который вошли Испанская социалистическая рабочая партия, Коммунистическая партия Испании, Партия профсоюзных объединений и Национальная конференция труда. Новый премьер-министр Мануэль Асанья провозгласил курс на “расширение базы республики” и активно пытался вовлечь в коалицию анархо-синдикалистов и другие левые партии и организации. Победа на выборах в кортесы принесла Народному фронту 283 парламентских места, правым — 132, центристам — 42 и баскским националистам — 10. Подобных результатов не ожидал никто, поэтому реакция профашистских сил оказалась бурной, но судорожной. 17 марта во время парада в Мадриде произошло безуспешное покушение на премьера Асанья. В тот же день правительство объявило фалангу вне закона, что привело лишь к ее уходу в подполье. Части карабинеров, штурмовой и гражданской гвардии подавили вспыхнувшие в городе беспорядки, выявив при этом крайнюю степень неподготовленности государства к обеспечению собственной безопасности. Стала ясна насущная необходимость формирования разведки и контрразведки, а также и то, что осуществить это возможно только при содействии извне. При этом возник вопрос, к чьей помощи следует попытаться прибегнуть, поскольку традиционно Испания проводила политику неприсоединения, то есть не входила в военные и политические союзы, избегала вооруженных конфликтов и старалась сохранить нейтральный статус. Неприкрытое стремление Италии обзавестись военно-морскими базами на Пиренейском полуострове отталкивало от нее испанцев, не пользовалась популярностью и Франция. Офицерский корпус в основном тяготел к Британии, однако некоторые генералы симпатизировали нацистской Германии. Попытки отыскать равно устраивавшего всех естественного союзника потерпели фиаско, и тогда входившие в Народный фронт левые партии взяли дело в свои руки и обратились за содействием к признанному Испанией еще в 1933 году Советскому Союзу. До сих пор обмен послами задерживался, но создавшаяся ситуация заставила форсировать процесс сближения, и летом 1936 года оба государства подписали соглашение, согласно которому СССР обязывался оказывать испанскому правительству военную и военно-техническую помощь, а также направить в страну своих советников.
В это время военные уже активно планировали заговор и тоже нуждались во внешней поддержке своих планов, весьма доброжелательно встреченных Германией. Адмирал Канарис завязал в Испании прекрасные контакты еще в период своей работы в мадридской резидентуре разведки ВМС во время Первой мировой войны и с тех пор испытывал искреннюю симпатию к этой стране. По неподтвержденным данным, в 1916 году он подружился с будущим диктатором Франсиско Франко, тогда еще майором марокканских войск, и сохранил эту дружбу на всю свою жизнь. К немцам обратился и бывший командующий штурмовой гвардией и бывший директор гражданской гвардии генерал Хосе Санхурхо, изгнанный в 1932 году из страны за попытку совершения путча в Севилье. В феврале 1936 года он провел в Берлине переговоры с Канарисом, взявшим на себя смелость в значительной степени на собственный страх и риск поддержать будущих мятежников. Участники заговора генералы Мола, Франко и Годед первоначально назначили выступление на 17 апреля 1936 года, а потом из-за неготовности отложили его на неопределенный срок. При этом они постоянно и громогласно уверяли правительство в своей лояльности. От премьера не укрылась подготовка к мятежу, но вместо тюрьмы или отставки заговорщиков оставили на командных постах, и это неразумное решение в конечном счете и погубило республику.
Напряженность в Испании возрастала. Левые постоянно конфликтовали с правыми, каталонские и баскские националисты — с центральным правительством, коммунисты — с троцкистами и анархистами. Боевые отряды партии ИФ и ХОНС вплоть до 1936 года постоянно провоцировали беспорядки, нападали на социалистов и коммунистов и вообще всячески дестабилизировали ситуацию в стране. Асанья попытался взять на себя роль объединяющего общество лидера и 10 мая был избран на пост президента республики, назначив новым премьером своего ставленника Касареса Кирогу, однако ситуация уже выходила из-под его контроля. Социальный взрыв явно назревал, недоставало лишь детонатора, которым стало произошедшее в наэлектризованном Мадриде двойное убийство.
Первым погиб офицер столичной штурмовой гвардии Хосе дель Кастильо. Вечером 12 июля по дороге к дому четверо “пистолерос” фаланги застрелили его в отместку за совершенное им в начале года убийство известного фалангиста маркиза Эредиа. На следующий день после похорон штурмовые гвардейцы решили отомстить человеку, который, как они полагали, организовал этот террористический акт. Они вломились в дом одного из лидеров монархической партии, депутата кортесов Кальво Сотело и увезли его якобы для допроса, а по дороге застрелили и привезли тело на одно из мадридских кладбищ под видом трупа неизвестного бродяги. Однако к середине следующего дня Сотело опознали, что также вызвало бурю возмущения. Оба убийства всколыхнули Испанию и выплеснули на улицы толпы протестующих из обоих лагерей, а заговорщики-националисты обоснованно сочли этот момент вполне подходящим для активных действий. Выступавший под псевдонимом “Директор” Эмилио Мола известил сообщников о дате и времени начала выступления: 17 июля в 17 часов. По устоявшемуся мнению, окончательным сигналом стала переданная радиостанцией в Сеуте и вошедшая в историю кодовая фраза “Над всей Испанией безоблачное небо”. В ее подлинности имеются определенные сомнения. Вероятнее всего, в действительности сигналом послужило не столь романтическое, но действительно переданное сообщение: “Семнадцатого в семнадцать. Директор”.
Контрразведки в Испании не существовало ни в тот момент, ни ранее, а сами испанцы с гордостью заявляли, что подобный институт противоречит их национальному характеру. Не было в стране и внешней разведки, но она хотя бы имела исторические корни в прошлом, когда в эпоху контрреформации Филипп II наводнил Европу своими шпионами. Из-за отсутствия спецслужб правительство упустило из виду довольно явные и широкомасштабные приготовления заговорщиков, и вплоть до начала мятежа, названного его участниками “Национальным движением”, он казался для президента и его аппарата чем-то далеким и не вполне реальным.
Националисты планировали провести операцию по сосредоточению войск от периферии к центру и в результате концентрического наступления захватить столицу. Части в Марокко возглавлял генерал Франко, в Андалузии — Кейпо де Льяно, в Каталонии — Каррасио, в Сарагосе — Кабанельяс, в Валенсии и на Балеарских островах — Годед, в Мадриде — Фанхуль. Руководителем заговора являлся генерал Мола, начальником штаба — подполковник Галарса, а на роль диктатора и главы государства планировался проживавший в Португалии изгнанник Санхурхо. Выступления войск начались внезапно во множестве мест, и сопровождались казнями захваченных видных республиканцев. Премьер Кирога не нашел в этой ситуации ничего лучшего, чем на следующий день после начала мятежа издать декрет о роспуске армии и замене ее народной милицией. Мятежники, естественно, декрет не выполнили, и, следовательно, своей цели он не достиг. Распущенными оказались именно верные правительству войска, а спешно формировавшиеся отряды народной милиции были слабо вооружены, почти совсем не обучены и абсолютно не приспособлены для скоординированных действий. Удар по расчетам националистов нанес флот. Более половины экипажей его действующего корабельного состава осталось верным правительству, они в течение некоторого, хотя и непродолжительного времени успешно блокировали Гибралтарский пролив и сорвали планы массовой переброски марокканских частей на Пиренейский полуостров.
Внезапное нападение регулярных войск на совершенно не готовых к отпору сторонников правительства сразу же позволило им достичь значительных успехов везде, за исключением Каталонии и Страны Басков. Организованное сопротивление оказали лишь силы безопасности, в результате действий которых один из лидеров мятежников генерал Годед был захвачен в плен. Провалилось и выступление в самом Мадриде, но вылетевший из Португалии в Испанию 20 июля 1936 года генерал Санхурхо об этом так и не узнал. Он был настолько уверен в скором вступлении в должность главы государства, что погрузил в маленький самолет огромный и тяжелый багаж с различными мундирами и регалиями, в которых намеревался принимать парад войск в столице. По всей видимости, именно эта излишняя перегрузка, против которой категорически возражал перед вылетом пилот, и погубила генерала. Самолет рухнул, похоронив его под обломками. Некоторые исследователи считают эту катастрофу результатом диверсии, что, однако, весьма маловероятно, поскольку к лету 1936 года испанское правительство еще не располагало абсолютно никакими спецслужбами. После некоторого замешательства мятеж возглавил генерал Франсиско Франко Баамонде, со временем получивший титул “каудильо” (“вождь”).