– Мы можем выпить пополам, – сказала она. – И, может быть, тогда мне не надо будет платить.
Кейти открыла бутылку, прижав крышечку к краю дверцы микроволновки, и заметила, что парня это впечатлило.
– А ты тут кого знаешь? – спросил он.
– Я взломщица, – ответила она. – Увидела свет, унюхала наркотики и подумала – почему бы и нет?
Это было легко. Проще не бывает. Что-то наподобие игры, правила которой ты придумываешь по ходу дела. Шелк платья Кейти переливался, словно рябь на воде, и парень смеялся всем ее шуткам. Он считал ее потрясающей. Казалось, что бы Кейти ни говорила, каждым словом она подавала ему какие-то скрытые сигналы. Она проводила пальцами по волосам, то и дело улыбалась, задавала парню уйму вопросов и делала вид, что ей до смерти интересны его ответы. Он купился на все уловки Кейти. Стал похожим на щенка, которого она кормила с руки.
И тут по лестнице в кухню спустилась Эми и прямиком направилась к двери, ведущей в сад. А это означало, что Эсме, видимо, тоже находилась там. И как Кейти до этого не додумалась? Надо было первым делом проверить на улице!
– Прости, – сказала она парню. – Мне надо идти.
Похоже, он слегка удивился.
– Я вернусь, – пообещала Кейти, сама не зная, правда это или нет.
За кухонной дверью стояла скамейка, и на ней сидели Эсме и Эми.
Может быть, флирт с новым знакомым придал Кейти смелости. Она пошла прямо к скамейке.
– Привет!
Эми отозвалась:
– Какого черта ты тут делаешь?
– Меня пригласили.
Эми недоверчиво покачала головой и что-то шепнула на ухо Эсме. Потом встала и ушла куда-то по садовой дорожке.
У Эсме был смущенный вид. Кейти показалось, или она немного отодвинулась в сторону?
– Ну, как поживаешь? – спросила Кейти.
– Отлично. Мы на днях виделись.
– Всего несколько минут.
Эсме сдвинула брови, но ничего не сказала. Ее волосы были схвачены в пучок на макушке. Для закрепления прически она использовала фирменные китайские кисточки для рисования. Кейти знала, что Эсме держит эти кисти на овальном подносе на тумбочке около кровати. Поднос был кремово-розовый, с потрескавшимся лаком. Кроме кистей, подруга складывала на него заколки и резинки для волос.
Кейти дрожала. Ей хотелось верить, что Эсме этого не замечает.
– Прости за то, что случилось у тебя дома, Эс. Мне жаль, если это тебя напугало.
– Мы можем об этом не говорить?
– Мне тоже тогда стало не по себе.
– Я действительно не хочу об этом говорить. Не хочу!
– Я скучаю по тебе, – вздохнула Кейти. – Просто ужасно, что ты так игнорируешь меня. Я писала тебе столько сообщений, а ты ни разу не ответила. Я думала, мы подруги.
– Мои подруги ко мне не лезут.
– И я не лезла. Ты и сама знаешь. Почему ты всем так говоришь?
Они пристально смотрели друг на друга. Глаза Эсме странно сверкали, и огоньки в них вовсе не были добрыми.
– Хватит, Кейти. Мы на вечеринке. Поговорим о чем-нибудь другом.
– Хорошо, – кивнула Кейти. – О чем?
В кухню между тем пришла большая компания. Тем, кто уже находился там, пришлось отступить к двери, ведущей в сад. На низкое крыльцо вышли две девушки. Вид у них был веселый.
– Привезли все, что надо для коктейлей, – сказала одна из девушек.
– Но требуют по фунту с носа, – добавила другая.
– Счастливый час, – сказала Кейти, и обе девушки расхохотались и удалились в глубь сада, где были расставлены стулья.
В кухне ребята наперебой выкрикивали названия ингредиентов коктейлей. Все, похоже, ощущали себя экспертами.
– Хочется напиться, – пробормотала Кейти.
– Да? – равнодушно хмыкнула Эсме.
– У меня есть десять фунтов, – сказала Кейти. – Давай выпьем.
Эсме промолчала.
– Не хочешь? – спросила Кейти.
– Не очень, – ответила Эсме.
Когда-то им было легко и просто разговаривать. Даже не приходилось задумываться и подбирать слова. А теперь все стало сложным. Кейти пробовала вспомнить что-нибудь интересное или смешное. Хоть бы анекдот пришел на ум, который напомнил бы Эсме, что они совсем недавно дружили. Может быть, если бы она рассказала о том, как присматривает за Мэри, то стала бы героиней в глазах Эсме? А может, забавно или потешно выглядел бы рассказ про клаустрофобию из-за того, что ей приходится спать в кресле-кровати? Или рассказать о том, что у Мэри есть ключи от прошлого, от какой-то странной волшебной страны, в которую Кейти ужасно хочет отправиться? А еще можно было бы сказать про то, как она собирает рассказы Мэри в книге памяти. Или лучше сменить тактику и поделиться с Эсме тем, как Мэри плачет по ночам, скулит, как зверек, и этот звук так первобытен и одинок, что его не опишешь словами? А по утрам никто об этом не говорит, так что Кейти не знает, слышит ли этот звук ее мать?
– Я скучаю по нашей дружбе, – сказала Кейти. – Ты столько всего не знаешь…
Эсме сидела, подсунув под себя ладони. Она вдруг наклонилась вперед, так, будто собралась встать:
– Все это действительно нелепо.
Мимо пролетел ночной мотылек. Эсме и Кейти проводили его взглядом. Мотылек несколько раз ударился о плафон фонаря за забором и улетел прочь.
– Нелепо сидеть тут с тобой, вот что я хотела сказать, – добавила Эсме. – Когда ты подошла ко мне у школы, я подумала… – Она смутилась и несколько минут не могла найти нужных слов. – Слушай, я не хочу тебя обнадеживать, понимаешь?
– Обнадеживать?
Кейти откинулась на спинку скамейки, тяжело дыша. Это была тема, от которой они только что решили отказаться, и тут Эсме сама к ней вернулась.
Из кухни выпорхнула стайка гостей – кто-то чтобы покурить, кто-то чтобы подышать свежим вечерним воздухом. Они прошли мимо, смеясь и громко болтая. Эсме улыбнулась, глядя на ребят. Похоже, она обрадовалась их появлению.
Другая группа гостей вернулась в дом. Казалось, в саду сохранялось некое равновесие. Эсме поежилась, провожая гостей глазами.
– Тебе холодно? – спросила Кейти.
– Раньше было жарко, – буркнула Эсме. – Но тут холоднее, чем я предполагала.
Кейти подумала, не предложить ли подруге свою куртку, но догадалась, что это может быть неправильно воспринято. Перед ее мысленным взором мелькнул образ Симоны – как-то раз она видела, как та сняла пальто и расстелила его на траве для другой девочки.
– Пора покончить с этим, – сказала Эсме, нервно стуча зубами.
– Покончить с чем?
– Я кое-что должна сказать. Мне не хотелось, но Эми говорит, что я должна…
К каким-то словам обычно прислушиваешься куда более внимательно, чем ко всем прочим. Вдруг каждая жилка в теле Кейти стала способна воспринимать звуки.
– Тебя видели в кафе, где работает Симона Уильямс. Как-то раз тебя там заметила Бет, потом – Эми… вчера.
Кейти села ровнее.
– Туда любит ходить Мэри.
– Кто такая Мэри?
– Моя бабушка.
– У тебя же нет бабушки.
– Теперь есть. Она совсем недавно появилась.
Эсме недоверчиво покосилась на Кейти.
– И ты водишь ее в одну и ту же кафешку?
Как Кейти могла объяснить, что у нее не оставалось выбора, потому что Мэри тянуло туда как магнитом? Да, сегодня утром там было просто ужасно – приходилось избегать Симону и молиться, чтобы их обслужила другая официантка. Кейти понимала, как это могло выглядеть со стороны.
– Она отказывается ходить в другие кафе. Это ее любимое, – объяснила Кейти.
– Слушай, это сильно смахивает на вранье. – Эсме повернулась и посмотрела Кейти в глаза. – В общем, я так думаю, с тобой вопрос решен. Ты такая же, как Симона Уильямс.
– Что? Нет!
– Ты должна перестать меня преследовать и забрасывать своими сообщениями. Я не такая, как ты. У меня есть бойфренд.
– Вот как? – удивилась Кейти.
– Ему девятнадцать, – объявила Эсме таким тоном, словно речь шла об инопланетянине. – И он привез меня сюда на своей машине.
Кейти попробовала улыбнуться, но не сумела. Ее тело отяжелело, навалилась слабость, захотелось лечь.
– Я тебе о нем не говорила, потому что ты вроде как выпала из нашего круга.
Кейти стала комкать пальцами подол платья. Шелк вдруг показался ей дешевым, совсем не винтажным и не крутым. Это было просто старое платье, пахнущее плесенью и не наделенное никаким волшебством трансформации.
– Он играет в группе, – продолжала Эсме, разглядывая один за другим свои ногти, будто в них было что-то жутко интересное. – Он гитарист. И еще поет.
– Какой разносторонний, – пробормотала Кейти.
Эсме нахмурилась.
– Не язви.
– И не думаю.
– Я так и знала, что ты именно так себя поведешь. Потому и не хотела тебе говорить.
– А я думала, что ты ничего не говорила, потому что я оказалась «за кругом».
Кейти изобразила рукой в воздухе кавычки, чтобы разозлить Эсме. Она их терпеть не могла.
Эсме уставилась себе под ноги и покачала головой.
– Тебе нужно перестать полагаться на меня во всем, ясно?
– Полагаться на тебя? – Ком встал в горле Кейти. – Интересно, что бы это могло значить?
– У тебя нет других друзей, – произнесла Эсме очень уверенно. – Ты за мной несколько месяцев хвостом таскаешься, а когда я говорю с кем-то еще, ты просто сидишь и пялишься на всех, будто ждешь, что мне наскучит их общество и я вернусь к тебе. Зачем ты это делаешь?
– Не думаю, что я так поступаю. Похоже, ты это придумываешь.
– Ты меня лгуньей назвала?
– Ты захотела стать моей подругой, когда я только пришла в нашу школу. Это ты меня выбрала.
– Я тебя выбрала? Ты правда так думаешь? Ничего себе! Послушай, мне не нравится, что ты влюблена в меня как безумная. И я не хочу, чтобы ты огорчалась из-за того, что у меня есть парень.
– Я не влюблена в тебя! Ты что, сбрендила? Я рада за тебя, Эсме. Круто, что у тебя есть парень. Где он? Как его зовут?
Эсме пожала плечами.
– Его зовут Лукас, и сейчас он на кухне. Вон там, видишь? Около двери, в черной футболке.
Словно бы поняв, что Эсме говорит о нем, Лукас обернулся. Девушка поманила его рукой, и он пошел к ней, будто загипнотизированный.