Мгновение – и больница исчезла. Еще мгновение – и страх отступил.
Спокойный вдох – и Мэри оказалась на диване в гостиной.
Женщина с бисквитами помедлила, а затем сказала:
– Ты опять спрятала таблетки?
Она выглядела очень недовольной.
В таких ситуациях лучше всего было помалкивать и делать вид, что не расслышала вопроса. Мэри отпила немного чая из появившейся перед ней чашки, стараясь не встречаться с женщиной глазами.
– Они здесь? – женщина провела рукой под сиденьем стула. Сначала с одной стороны, потом с другой. – Так я и думала. – Она показала Мэри две белые таблетки на ладони. – Это что такое?
– Понятия не имею. Они не мои.
– А чьи же?
– Не мои, уверяю вас. А сколько бисквитов я могу взять?
– Все. Если примешь таблетки.
– Ни за что. Вы нашли их тут. Они были прилеплены к стулу.
Женщина поцокала языком:
– С ними все в порядке. Просто проглоти их.
– У меня от них голова разболится.
– Врач сказал, что это возможно, но совсем ненадолго, а потом она перестанет болеть.
– Но я вообще не хочу, чтобы она болела.
Мэри потянулась за бисквитом, но женщина подняла тарелку выше, будто Мэри была ребенком, а она – строгим родителем, который держал на расстоянии то, что нельзя трогать. Потому что маленькие пальчики не должны кое к чему прикасаться, маленькие ушки не должны кое-чего слышать, а маленькие девочки не должны забираться на деревья и целоваться с мальчишками. Они должны сидеть на стуле и вести себя хорошо.
– Отвянь, – произнесла Мэри, и ей понравилось, как это прозвучало. – Отвянь, тетя, а? Пусть придет другая. Что вы с ней сделали?
– Другая – это Кейти?
– Да. Милая малышка с рыжими волосами. – Мэри наставила указательный палец на вредную женщину. – Больше ее никто у меня не отнимет, имейте в виду.
– Господи! Я сдаюсь. Это просто невыносимо. Каждый день одно и то же!
Женщина зашагала прочь и хлопнула дверью гостиной. Наверное, думает, что она тут главная. Нет смысла даже пытаться с ней подружиться. Попробуешь взять эту вредину за руку – она тут же ее отдернет. Захочешь погладить по щеке – оттолкнет. Она никогда не отдыхает, вечно куда-то спешит. И если вот так будет всеми командовать, ни на минутку не расслабляясь, у нее может случиться инфаркт. Ей следует быть поосторожнее.
Ах, а это кто идет? Какое милое личико!
– Тебе нужно принять таблетки, Мэри.
– Кто-то мне только что это говорил.
Девочка расхохоталась:
– Мы должны сходить в кафе. На улице солнечно, очень хороший день. Ты, я и Крис – мы пойдем вместе.
– Звучит чудесно. Мне взять сумочку?
– Вряд ли мама нас куда-нибудь отпустит, пока ты не примешь свои таблетки. Она сейчас на кухне – измельчает их в ступке и собирается подсыпать в шоколадный бисквит. Хотя… может, они так будут вкуснее?
Мэри улыбнулась. Девочка сегодня утром выглядела особенно прелестной. Она словно бы стремилась навстречу чему-то чудесному.
– А потом мы пойдем в кафе?
– Точно. И посмотрим, нет ли у них в меню чего-нибудь такого, что ты еще не пробовала.
– И поговорим с официанткой, которая тебе нравится.
Девочка испуганно посмотрела на Мэри. «Да, – подумала та, – я вижу твой жар и огонь, и не думай, что это не так».
– В общем, – сказала девочка, – сегодня с нами пойдет Крис, поэтому все может быть немного иначе. Но мы сядем за твой любимый столик, и ты можешь кому хочешь махать рукой и говорить с кем угодно.
– Может быть, Джек зайдет туда, – мечтательно произнесла Мэри. – Или мы увидим Кэролайн.
– Все возможно, Мэри.
– И ты пойдешь со мной, да? Ты особенная, это видно. У тебя лицо ангела.
– Правда? – Глаза девочки весело засверкали. – Жаль, другие не видят того, о чем ты говоришь, Мэри.
Вернулась женщина – в это раз на тарелке лежал один-единственный бисквит. Вместе с ней пришел унылый мальчишка.
– С какой стати я должен делать то, что они хотят? – капризно проговорил он.
– Хватит ворчать, – сказала она. – Уверена, ты там хорошо проведешь время.
– Только не в этом тупом кафе.
– Пожалуйста, Крис, не выводи меня из себя. – Женщина протянула девочке тарелку. – Попробуй.
Девочка бережно погладила щеку Мэри.
– Это особенный десерт, и ты должна его съесть. Только потом мы сможем отсюда уйти. Ну же, давай.
Мэри нашла руку девочки и переплела свои пальцы с ее.
– Хочешь, я с тобой поделюсь?
– Нет, он только для тебя.
– Что ж, ты очень щедра. Большое спасибо. Я только что просила бисквит у этой дамы, но она не пожелала мне его дать.
У Кейти сердце заныло от жалости. Каждое утро одно и то же. Будто какой-то противный скетч. Она терпеть не могла этот ритуал от начала до конца. Ненавидела смотреть, как мать стоит около несчастной Мэри и пытается заставить бедняжку принять таблетки.
И почему вообще так важно принимать эти тупые таблетки? Врач сказал, что они могут замедлить процесс заболевания, но еще – что гораздо важнее поставить Мэри точный диагноз. «Вероятно», она страдала сосудистой деменцией, и «почти наверняка» у нее была болезнь Альцгеймера. Ни одного точного ответа.
Врач продемонстрировал им компьютерную томограмму головного мозга Мэри, указал кончиком авторучки на какие-то черные пятнышки и сообщил, что у нее есть бляшки в сосудах головного мозга. Только в этом он был уверен на сто процентов. Доктор сравнил ситуацию с лесом: в один прекрасный день дерево с треском падает на землю, и из твоей головы исчезает рецепт лазаньи, который ты знал много лет. В другой день падает еще одно дерево, и ты напрочь забываешь свой первый поцелуй. Постепенно Мэри забудет, как пользоваться туалетом, как ходить и есть. И наконец настанет такой день, когда лес превратится в пустошь, и она забудет, как дышать.
«Это будет беззвучная, мертвая и необратимая пустошь», – вот как сказал врач.
Самая ужасная аналогия, самый ужасный доктор. Разве таблетки могут помешать деревьям падать? Нет. Разве кто-то посадит и вырастит новые деревья? Нет. Лекарства могли всего лишь замедлить процесс гибели леса, но при этом были способны вызывать побочные реакции – головную боль, тошноту, понос, бессонницу, потерю аппетита, летаргию. Можно подумать, Мэри это было крайне необходимо.
Кэролайн, похоже, считала, что прием таблеток очень нужен ее матери. Она даже сказала врачу о том, что иногда Мэри плохо спит, и в итоге он прописал еще снотворное и антидепрессанты – правда, рекомендовал начать их прием не сразу, а после того, как начнут действовать основные лекарства.
Но пока этого не произошло. И даже наоборот: от таблеток Мэри становилось все хуже. Она стала чаще уставать. Казалась более грустной и все делала еще медленнее, чем обычно. Говорила, что в голове у нее «все путается», а порой, похоже, ничего не хотела, кроме как сидеть в кресле. В последние дни все труднее стало вытаскивать ее из дома и выводить на улицу.
Почти каждое утро Кэролайн опаздывала на работу. Наверняка поэтому и сейчас она так нервничала: резко схватила сумочку и принялась рыться в кошельке.
– Держитесь втроем, все вместе, слышите? Вот деньги на расходы.
«Тридцать фунтов! На все летние каникулы ей никаких денег не хватит», – подумала Кейти.
– Так, – сказала мама, закрыв бумажник, – Крис, слушайся сестру, договорились?
– А почему она главная?
– Мы это обсуждали. Условия тебе известны.
– А я хотел в другое место пойти!
Почему все было так сложно? Кейти очень хотелось, чтобы сегодня брат не капризничал, потому что ей требовалась его помощь.
– Куда хочешь пойти? – спросила она.
Крис рассеянно постучал указательным пальцем по кончику носа.
– Секрет.
Кейти непроизвольно улыбнулась.
– Что ж, я люблю секреты. Может быть, мы вместе попозже сходим туда. Что скажешь?
– Круто! Пойду соберу все, что мне надо.
Крис развернулся, выбежал из гостиной и помчался бегом вверх по лестнице.
– Не позволяй ему делать глупости, – попросила Кэролайн. – И все время будь со мной на связи.
– Когда ты вернешься?
– Я тебе уже говорила.
– Скажи еще раз.
– Господи, хоть ты перестанешь когда-нибудь забывать все, что я говорю?! В половине седьмого. И не забудь купить продукты для ужина, список в кухне. Там же крем от солнца.
– Ты же не думаешь, что я приготовлю ужин, правда?
– Ну… если у тебя найдется время, будет здорово. Но если не успеешь, не переживай.
Кэролайн рассмеялась – она считала, что проявила неслыханную доброту, хотя на самом деле была бы очень разочарована, если бы ко времени ее возвращения с работы что-нибудь не булькало в кастрюльке.
Когда Кэролайн позвонила в школу и подтвердила, что Кейти проходит практику в качестве сиделки, она сомневалась, что куратор поймет. Сама Кейти ничего не имела против – у нее все равно не было других планов на летние каникулы. Но вот теперь закончились занятия у Криса, и он тоже стал частью «пакета сиделки». Так разве это честно, чтобы она еще и ужин готовила?
Молча сжав кулаки, Кейти проводила мать до входной двери. Кэролайн завозилась с замком. Мать так отчаянно стремилась побыстрее уйти, что девушка подумала: «Может быть, она даже не попрощается со мной?». Но в самую последнюю секунду Кэролайн обернулась.
– Я без тебя не справилась бы. Я тебе так благодарна! – Она потянулась к Кейти и поцеловала ее в макушку. – Ты моя хорошая девочка.
Знала бы она…
Глава двадцать третья
Вот как все случилось.
Через неделю после того, как Кейти отдала Симоне письмо, та сказала:
– А я все гадала, когда вы тут снова появитесь. Даже начала по вам скучать.
Она приняла заказ и обслужила их. Пока они ели, Симона время от времени улыбалась Кейти, а когда принесла второй поднос, с напитками, наклонилась и прошептала ей на ухо:
– Ты уверена, что это Мэри хочется весь день тут сидеть, а не тебе?
Волна жара побежала вверх от кончиков пальцев ног, совсем как ртуть в градуснике. Кейти поняла, что Симона это заметила – она улы