На границе Обитаемых земель можно встретить что угодно. Любое существо из легенд, может оказаться реальным.
Но кроме чудовищ, эти земли славятся богатством. Хорошо охраняемым, но богатством.
И пока вокруг только стены из бутового камня, а крыша из тростника, сквозь щели которой видны звезды, Виал верил, что богатства этой земли неоспоримы.
Он видел богатства, пока они шли сюда. Отдохнув, поев, у огня он смог оценить сокровища. Золото, серебро, даже зерно, поставляемое из колоний, не так ценно, как древесина. Таких прямых, высоких деревьев не найти в Гирции, Поллиэтии, лишь на западе еще встречается такое.
Именно из этих лесов вышли те двести кораблей, которыми угрожали данаи.
Что ж, как только они доберутся… Виал не знал, куда они продолжат путь, но решил, что сразу поймет это. А как увидит знак, так отправится домой. Это не составит труда. Он совершит чудо, удивительное для его несмышленых спутников.
Ночь прошла спокойно, принесла облегчение людям. Сон на твердой земле не помешал отдыху. Четверо путешественников уже привыкли к тяготам походной жизни. Кроме туник из тяжелой парусины да обрывков ткани у них не оставалось ничего, чем можно было бы укрыться ночью.
Приходилось жаться друг к другу, рискуя скатиться в угли. От усталости люди не шевелились всю ночь. К утру все чувствовали себя, словно окаменевшие. Земля сохранила тепло под ними, так что вставать никто не хотел.
– Надо, – проговорил Виал.
Сквозь дымовое отверстие видны были тускнеющие звезды. Еще не рассвело, но было близко к тому. Выходящий сквозь дымовое отверстие воздух походил на дым. Снаружи было холоднее, чем внутри.
Удивительно, как каменный домик смог удержать тепло.
Виал начал выползать из переплетения тел, наступая то на руку, то на ногу. Побеспокоить товарищей он не боялся, ведь все равно надо их поднимать. Этот день он не собирался терять, уйти лучше с рассветом.
Снаружи и правда было холодно. Выпала роса, а над краем обрыва поднимался туман. Выглядело все так, словно хижина находилась на острове посреди неба. Их окружают облака, и нет других людей кроме них.
– Отличный вид, – позади раздался голос Эгрегий.
– Подобного я не наблюдал. Хотя, вру! Видел, над горной речкой в Марсийских горах.
– Как тебя туда занесло? Потопом лодку выбросило на гору?
– Нет, скрывались среди союзников. Марсийцы ведь не единый народ, а конфедерация племен. Не все поддержали наших врагов.
Истории о гражданской войне Эгрегия не очень интересовали. Это пусть слушает Хенельга, которой любопытно все, связанное с чужим народом. Она верит, что так сможет лучше понять их, а поняв толи принять обычаи, толи приспособить под свой склад ума. Эгрегий в этом не разобрался.
– Под нами десятки футов до воды, – сказал Эгрегий. – А туман легко забрался до вершины.
– Не слышно птиц, что там гнездятся.
– А там они не гнездятся. Слишком ветрено, влажно, скала постоянно осыпается. Птицы тут не гнездятся.
Виал с удивлением взглянул на товарища.
– Меня поражают твои познания.
Эгрегий оскалился.
– Не только тебе играть в молчанку, наставник.
– Что ж, посмотрим, что ты задумал. Твоя догадка с хижиной и припасами нам очень помогла.
– Не жди подобного же в этот раз.
Эгрегия помрачнел, он мотнул головой и заговорил о насущных делах. Поблизости должен быть ручей. Вода там не лучшего качества, не сравнится с той, что они набирали в лесу. Другой у них не будет.
Виал посетовал, что нет уксуса. Без кувшина с ним он никогда не отправляется в дорогу.
Чтобы отблагодарить пастуха, чьего согласия на постой люди не получили, решили оставить дары. А так же пополнить припасы. Эгрегий объяснил, что требуется. Нарвать травы, сложить ее возле поилки. Найти топливо, оставить у огня. До леса далеко, возвращаться туда не имело смысла, но в округе наверняка найдутся кустарники. И вода, не стоит забывать о воде.
Распределить обязанности не составило труда. Это и разминка, и благодарность за помощь.
За час после восхода, все было сделано. Эгрегий остался доволен и закрыл дверь в хижину пастуха. Забаррикадировал ее должным образом, а после накарябал на камне какой-то знак.
– Послание пастуху, – ответил Эгрегий на невысказанный вопрос.
– Универсальный язык? – спросил Мустиф.
Эгрегий только махнул рукой. Перевел тему.
– Мы все еще нуждаемся в припасах. Так что по пути надо бить дичь.
– В этом ты разбираешься.
– Но мы поможем по мере сил, – добавила Хенельга.
– Не гнушайся даже мелочевки, я и воробьев с удовольствием съем, – Виал припомнил несколько рецептов, где употреблялись они.
Товарищи могут собирать душистые травы, топливо для костра и тому подобное.
Отправились в путь, чувствуя удивительный подъем сил. Без завтрака идти было легко, словно вес еды задерживал бы путников.
Начал отступать туман, словно накидка, опадающая с плеч степи. Забравшееся по восточному склону неба солнце отражалась в тысячах росинок, что раскачивались на стеблях травы. Степь зеленела, но среди этого волнующегося моря проступали желтоватые ростки. Прошлогодняя трава никуда не делась. Попадались многочисленные желтые и белые цветы.
Огромные луга, поразительный размах. Эта местность может прокормить сотни голов. А дальше на севере степи открыты для кочующих народов. Виал знал о них только понаслышке, встречал представителей этого народа среди наемников данаев.
Теперь Виал видел, из какой местности происходили рипены. Пусть не те же самые, что везли их в рудники, но похожие на них. Тысячи племен, десятки народов упоминаются в периплах. Хенельга перечислила не все из известных. Составители путеводителя не считали необходимым упоминать каждое племя.
Здесь нет государств, хотя у варваров есть цари. Их земли не имеют границ, налоговые магистраты не разъезжают по укрепленным поселениям. Потому что нет ни тех, ни других. Варвары сами приносят дань царю, выступают в поход, когда он призовет.
Виал не представлял, как эта система может работать. Она похожа на море – со стороны непонятная, непознаваемая, но для тех, кто проводит жизнь среди волн, открывается много истин.
За степью начинался обрыв, словно мир отсекался синей бесконечностью. Путешественники не сразу поняли, что наблюдают не край мира, а линию, соединяющую небо и воду. На восток начиналось великое море, которое ни Виал, ни коллегиаты не видели. Он был первым, кто из торговой коллегии Циралиса увидел море.
Синее небо лишь слегка расчерченное облаками сливалось с темной гладью моря. Это так не походило на море Обитаемых земель, что Виалу оно показалось чуждым, потусторонним. Опять вернулось чувство того, что он оказался на том свете.
Это чувство ложно. Ведь данаи из Тритогении, Виорента и Кальфена посещали море. Для них оно было Гостеприимным, хотя на его освоение ушло столетие. Виал не знал, смогли ли данаи закрепиться на берегах этого моря или только торговали с варварами.
Море казалось пустынным, лишь белые барашки да солнечные блики приплясывали к мысу. Ни лодок, ни парусов.
Виал забыл о голоде, необходимости собирать топливо и припасы. Он устремился к восточной оконечности мыса. Отощав, он передвигался намного быстрее, словно подгоняемый ветром.
Товарищи сначала хотели остановить Виала, но Эгрегий сказал, что это не требуется. В степи отлично все видно, деться ему некуда, если только не провалится под землю.
С восходом солнца степь ожила, запела десятком голосов. Эгрегий припомнил, что Виал обещался угостить их томленными воробьями, так что начал сбивать мелких птиц. Эта добыча казалась ему бесполезной, хотя в Гирции подобные птички считались чуть ли не деликатесом. Не воробьи, но тоже какая-то мелочь. Эгрегий подбирал подбитых пращой птиц, изучал их и довольно хмыкал.
Свернув добыче шею, Эгрегий крепил тушку за пояс. Лишь бы только не испортились на жаре.
Живность не обращала внимания на людей, не привыкла к ним. Тропинку порой переползали крупные змеи, может ядовитые, а может безопасные. На рядом стоящих травинках виднелись ловчие сети пауков, но самих ткачей видно не было.
Среди травы раздавался писк, кто-то предупредительно свистел.
– Надо поглядывать по сторонам, – сказал Эгрегий. – Это могут быть не животные.
– Кто же тут спрячется? – удивился Мустиф. – Трава высокая, но проползти в ней не получится.
– Получится, – сказала Хенельга. – Уж поверь.
Живущие здесь люди наверняка приспособились к местности. Они умеют незаметно перемещаться там, где чужаки будут заметными. Народ Хенельги за века жизни среди степей и песков научился использовать естественные укрытия. Так же и варвары Фризии изучили свои степи.
Немного пахло дымом, откуда-то издалека тянуло. Мустиф обрадовался, надеясь, что скоро они доберутся до поселения.
– Не обольщайся, – сказал Эгрегий, – это подпаливали траву.
– Зачем?
Эгрегий пожал плечами. В Гирции такое тоже делали, чтобы обезопасить поселения от летних пожаров, повысить плодородие лугов и полей. Тут поступали по той же причине, хотя до ближайшего селения не один день пути.
Тропа, по которой они шли, лишь казалась хоженой. Следы на ней давно осыпались, стадо прогоняли дней десять назад. Путешественники явно выбрали не то направление, но Эгрегий ничего не говорил. Он хотел удостовериться в том, что ожидает увидеть. Виал тоже спешил к восточной оконечности мыса, но немного с другими намерениями.
По пути попалось несколько ручьев. Вода в них была плохой, но не пополнить запасов путники не могли. Они наконец-то догнали Виала, который задержался возле русла ручья.
Участок русла, где ручей пересекал тропинку, казался укрепленным человеком. На самом деле это вода прорезала в камне дорожку, а каменистые берега вокруг потрескались по другой причине. Потому камень выглядел как кирпич. Склон на южной стороне мыса резко уходил вниз, постепенно край подходил к тропе.
Вот почему ей не пользовались. Наверняка дорогу проложили севернее, дальше от осыпающегося в моря края.