— Охранять, хозяин.
— Твою мать! А кто ваш хозяин?
— Твоя, хозяин.
— ???
Так-так. Малевит, Безумные Братья?!! Так, одеться и найти этого вонючего козла. Что за жизнь — и так стал побаиваться собственных доспехов и меча, они после кровушки адских псов как-то бодровато смотрятся для хитина умершей твари и шипа с чьего-то хвоста. Фиг с ней, с их бодростью, конечно, но стал замечать, скажем так, неслабую кровожадность в этом костюмчике. Тянет кого-нибудь на шип насадить, и самое страшное — без разницы кого, лишь бы живого. А тут еще телохранители безумные, того и гляди прирежут хозяина. Блин, у этого козлорога, наверное, брачная ночь, или как там, знакомство с невестой. Придется расспросить кого другого.
— Бален, тебя-то я и ищу. Ты слышал вчера, что мне подарили Безумных Братьев?
— Да.
— А почему они безумные и почему кантабары дарят людей? У них что, рабство?
— Да нет, это не рабы, но охранники у нас тоже такие есть.
— Бален, расскажи, пожалуйста, подробнее.
— Ну что тут рассказывать, колдуны племени обычно делают себе охранника. Забирают ребенка и делают. Воин получается сильный, но тупой или вообще безумный, прямо как твои. Когда колдун умирает, оставляет амулет, владельца амулета эти воины и охраняют.
— Эта та штука, что вчера на меня повесил Малевит?
— Да.
— А почему они безумные?
— А ты видел их?
— Понятно. А зачем мне они?
— Ты же колдун. У Малевита они скоро совсем обезумели бы, а ты что-нибудь да придумаешь.
— Ну и подарочек! У-у-у, найду этого козла…
Конечным пунктом нашего похода была граница айвов и орков. Там за бесчисленными стадами оленей кочевали шоны и тугалы — великие орочьи кланы. Арук из шонов, а часть его людей — тугалы. Территория этих кланов простиралась от границ Ларога и айвов на юге до скованных льдом северных морей, на западе соседствовала с владениями Оюунов, на востоке — с эльфийскими лесами. Нас интересовали товары северян — рыба и спермацет, китовый жир, а также пути к гномам через владения орков и эльфов. Щедро одаренный Баленом и Малевитом, караван уходил на север.
К середине прошлого дня удалось найти варварского колдуна, который объяснил, что такое Безумные Братья. Нужно быть предельно жестоким и беспринципным, чтобы создавать такое. Детей в возрасте двух-трех лет забирал маг. У малышей перестраивали мозг, вводили кучу ограничений, закладок и привязок. Получался идеальный телохранитель, ценящий свою жизнь меньше жизни хозяина. Скорее всего, колдуны горцев использовали отголоски магических технологий имперских времен. Я слышал о чем-то таком в Риттене, да и то, что привязку там делали на амулет, а не на конкретного человека, говорит, что телохранители когда-то были не штучным товаром отдельных архимагов, а чем-то рядовым, так сказать, широко распространенным инструментом. Малыши росли, но сознание развивалось однобоко. При этом минусы телохранителей, по моему мнению, перевешивали все их немногочисленные плюсы: они не были особо физически сильны и однозначно не страдали избытком интеллекта. При этом маг, получивший физический доступ к амулету, вполне мог переподчинить телохранителей, и к тому же эти ребята становились магическими наркоманами: без подпитки маной связи и блоки, установленные в мозгах этих живых машин, начинали рваться, что приводило к всплескам безумия и неконтролируемой агрессии. Слава богам, моих резервов хватало и на доспех, и на Братьев. Тем не менее следовало сто раз подумать, что делать с таким подарком.
Владений орков мы достигли без особых приключений. Клан Арука кочевал вблизи границ Ларога, но родственные племена держали летние угодья на границах с айвами. Туда-то и отправились. Встретили нас довольно прохладно — освобожденные пленные не произвели никакого впечатления на вождей. Более того, их презирали за поражение и считали виноватыми в тех потерях, которые понесли орки в войне с людьми. Может быть, родной клан Арука встретил бы нас более радушно, но мы имели то, что имели. Глава клана Глоухар — тугал, покрытый боевыми шрамами могучий и свирепый воин, — принимал нас в своем жилье — скромном шатре, покрытом оленьими шкурами. Внутри не имелось никаких украшений, мебели и вообще каких-либо удобств — жилище сурового воина, а не торговца. На что же здесь давить?
— Досточтимый Глоухар, мы приехали торговать. И в знак мира освободили и вернули оружие воинам шамана Арука.
— Можешь забрать уважаемого шамана обратно!
При этих словах Арук попытался броситься на вождя клана, благо оружие у нас отобрали на входе.
— Арук, нет! — Я неимоверным усилием задержал шамана. — Глоухар, так и сделаем — раз клан не нуждается в своих воинах, я заберу их себе. Но давайте не будем пререкаться дальше, вы сказали свое слово, и оно услышано.
— С каких пор вождь Глоухар, тугал, решает участь шамана-шона? — прорычал Арук.
— Шона ли??? На круге клана решено не принимать пленных или сбежавших воинов. Ваш поход объявили самовольным, а потому орков, оставшихся на территории Ларога, Таленгара, Датлена и Риттена, поставили вне закона. Вы умерли для клана, вас ждет участь изгоев.
— Н-да… — Арук замер и подавленно замолчал: орк только что лишился своего дома.
— Какие еще дела привели тебя к нам, Алекс-купец? — Внешне учтивая речь Глоухара источала яд и ненависть.
Да, что-то с этим вождем не так! Надо давить на мнение совета старейшин.
— Прежде всего, как верно подметил уважаемый Глоухар, я — купец, и потому предлагаю вам зерно, много зерна.
— Оркам всегда не хватало сушеных фруктов, овощей и — главное — зерна. Но у нас давние партнеры среди эльфов, ларогцев, риттенцев и прочих. Чем лучше твое предложение? — взял слово один из старейшин.
— Я знаю, что вы меняете бочку рыбы на пять мер зерна. А спермацет отдаете за три меры. Это так?
— Да, примерно так.
— Я предлагаю семь мер зерна за рыбу и пять за спермацет.
— Хм… хорошая цена. Но сможешь ли ты держать свое слово?
— Я привез две тысячи мер зерна, сверх того сушеные фрукты из Судаха, железный инструмент и многое другое…
Старейшины зашумели переговариваясь.
— Неплохо… Давайте смотреть… Тихо! — призвал к тишине вождь тугалов. — Мы должны подумать, а пока отведите Алекса и его друзей в соседний шатер, там для вас накрыты столы, а мы присоединимся к гостям позже.
— Надо согла… зер… — обрывки фраз, достигшие нас, вселяли надежду.
Времени прошло совсем немного, и нас вновь призвали в шатер Глоухара.
— Совет решил торговать с Алексом-купцом. Вы можете показывать товар всем желающим в своем лагере, но после того, как совет клана продаст свою долю.
— Да будет так!
Мы торговали почти неделю, выменивая у северян рыбу, китовый жир и меха. Я не хотел становиться поставщиком рыбы или мехов, риттенские купцы, торгующие с гораздо более богатыми Унурами, имели, скорее всего, лучшие цены и лучший товар. Но вот жир… Сейчас в ходу были факелы, масленки из плошек, наполненных жиром, и безумно дорогие восковые свечи. Я давно хотел улучшить освещение. В мире Виктора существовали странные магические лампы, но они использовали и свечи из белого и цветного плотного материала — на разных праздниках и когда магия в лампах исчезала. Эти свечи не чадили, давали ровный свет, с них не нужно было постоянно снимать нагар. Делали их из какого-то «парафина», которого у нас явно не получить, а вот старинный материал китовый жир и, может быть, в будущем стеарин вполне можно было попробовать добыть. Мы с Фатти и командой алхимиков экспериментировали с получением стеарина, но пока безуспешно. А вот пропитка фитиля и пробные свечи из спермацета удались на славу. Теперь пришла пора открыть маленький свечной заводик — цены на свечи в Балхе, Тире, столицах Судаха, Фируза и Ларога обещали огромные барыши.
В разгар торговли нас настигли вести из дома — Абак прислал гонцов. И я, поручив караван Лиангу, поспешил домой вместе с горсткой каракуртов: на дом напали эльфы. Пятерка убийц, по скудным описаниям, со способностями, похожими на те, что были у эльфов, убитых нами в сражении с кроками, и они стремились в мои покои. Ни гесты, ни гиордцы, присутствующие в замке, ни воины Абака не смогли остановить остроухих — эльфы спустились в замок на гигантских орлах и, пришпилив к одной из стен пергамент, начали убивать.
Слава богам, Алию и сына спасло наследство Тина. Уже давно по моему приказу, секретно, в замок было доставлено два сундука с акрамами внутри. Воины Тина спали до поры до времени и, проснувшись, сделали то, что я им поручил: разрезали убийц на мелкие волокна. Но не это главное. Согласно тексту на пергаменте, нас ждали еще три волны убийц: эльфы объявили меня Врагом Леса. За убийство трех Недосягаемых и двух десятков перворожденных меня должна была покарать Рука Леса. Этот указ высокомерные ублюдки распространяли на все земли орков, людей и гномов. Само собой, в эльфийских лесах меня ждала скорая смерть от руки любого эльфа.
Рука Леса. В истории людей лишь избранные герои и короли наказывались таким образом. Причина всегда одна — вина в убийстве большого количества эльфов. Всего Рука подразумевала четыре попытки убийства: первая — пятерка Неуязвимых, вторая — пять пятерок, третья — сто двадцать пять Неуязвимых, кстати, их сейчас столько и нет в наличии, с учетом того, что восьмерых мы уже упокоили. Четвертая попытка — Недосягаемый.
Из известных людям случаев до сих пор всегда хватало двух волн, а как правило, и первая достигала своей цели. Если нет, то обычно сам наказанный уходил подальше, чтобы пасть от рук пятерок убийц и не подставить семью, в случае же сопротивления эльфы вырезали весь род провинившегося. Лишь в одном случае, если не считать многочисленных попыток убить императора Тина, было применено три волны — эльфы пытались убить архимага Риттена. Тот с учениками и друзьями сжег в колдовском пламени и себя, и нападавших, сильно проредив ряды Неуязвимых.