От моих обвинительных слов по лицу мужчины пробежала тень. Вся его фигура поникла, широко развернутые плечи опустились, в глазах поселилось отчаяние.
Я смотрела на его профиль и пыталась сопоставить все события. Вот мы танцуем на балу в Академии с Бристаном, а вот другой танец в таверне с Отисом. Наша брачная ночь, признания моего уже мужа в своих чувствах, и слова Бристана, сидящего на грязном полу у моих ног. Удивление и ужас от слов Раймона Китраса, что я должна стать женой своего брата, и его радость от того, что он получает любимую женщину в супруги. Разговоры с Отисом о браках под принуждением, о чистоте крови. Обещания Бристана быть нежным супругом, и безумная ночь в комнате таверны, где мы любили друг друга с Отисом. Нежелание брата помочь с Димкой, и Отис, стирающий память друга, а потом переносящий в мир людей. Мой муж, лежащий на столе в лаборатории Халена и погруженный в глубокий сон.
Вспомнились слова вампира, когда он рассмотрел брачный рисунок на плече метаморфа. С каким презрением тот говорил о Раймоне Китрас, заставившего меня выйти замуж за родного брата. Получается, что Хален все понял тогда, увидел под обликом Отиса Бристана. Не просто так мне показалось, что Отис превратился в брата. Разум покидал тело метаморфа, и его магия теряла силу, возвращаясь к истинному облику. Это не был горячечный бред, я приняла невозможную реальность за очередные игры своего разума. Видимо Хален рассмотрел ауру Бристана, пока он лежал без сознания на его столе и все понял, только не стал просвещать меня, предполагая, что мне все и так известно. Ведь стала женой родного брата. Кто бы мог предположить, что Бристан станет менять свой образ, дабы быть со мной рядом? Такое никому в голову не могло прийти. Представляю себе, как радовался наш мучитель, заполучив в свои руки обоих детей своего врага. У него была реальная возможность отомстить, сделав из двух Китрас «заготовки», полностью ему подчиняющиеся. Теперь понимаю, в каком бешенстве был Раймон Китрас, переместившись в лабораторию Халена и увидев, что не только его дочь попала в руки кровососа, но и сын. Оба продолжателя рода практически уже погибли в руках вампира. Ничего удивительного, что он разнес помещение, а самого Халена сжег до пепла, чтобы никакой некромант не смог его поднять.
— Детка, ты жестока с Бри, — неожиданно прервала затянувшуюся паузу Эльза, — Он этого не заслужил. Парень говорит тебе абсолютную правду, ничего не скрывая, а ты его отталкиваешь, обвиняешь.
— Что ты понимаешь в этом?! — рявкнула на призрака.
— Абсолютно все! — с достоинством качнула головой в ответ Эльза, — И даже больше, чем ты думаешь. Я видела вашу жизнь. Ведь никто не мешает призраку свободно перемещаться. Так что страдания Бри проходила на моих глазах. Да, это я тогда подсказала тебя попросить поцелуя. Помнишь? В зеркале.
Передо мной всплыло воспоминание. Я стаю перед зеркалом, мы собираемся отправляться на бал, Бристан задержался рядом с отцом, который остановил его, чтобы что-то сказать. По моему зеркальному отображению пробежала рябь, и я в зазеркалье произнесла фразу: «попроси его тебя поцеловать». Мой вопрос: «Его?» и поворот в сторону Бристана. Ответ из зеркала: «Нет». действительно, сбежав из бального зала, встретила Отиса и поддавшись порыву, попросила метаморфа меня поцеловать. Тогда Отис открыл портал и перенес нас в поместье Гарисонов, хотя до этого утверждал, что делать этого не умеет. Черт. Какая же я недалекая, не могла сопоставить простые факты. Ведь все буквально подсказывало об истине, но я не хотела видеть, ничего замечать. С чего я решила, что заброшенное поместье это дом Отиса? Только потому что поверила словам метаморфа. «Не верь метаморфу, как луна, изменчивому» — это мои слова, я сама почти подсказала себя ответ, но не задумалась об этом.
Черт! Ведь это Бристан лежал на столе у вампира, не Отис! Это ему досталось так же, как мне тогда. Вот почему он так плохо выглядел, а я решила, что он запил от неразделенной любви. Мысленно надавала себе по щекам. Вот, дура! У меняморфа сейчас тоже резерв практически на нуле, а он отправился в Академию, решать проблемы, преподавать. У меня до сих пор трясутся колени от слабости, если задерживаюсь чуть дольше на прогулке, так и ему, наверное, не легче.
— Вижу, до тебя начинает потихонечку доходить, — прервала мои мыленные оплеухи Эльза.
— Так это ты подтолкнула Женю? — недовольно нахмурился Бристан.
— Разумеется, я. Ты бы со своим тактом и сомнениями еще долго не решился, — недовольно поджала призрачные губы женщина, — Не могла смотреть на твои мучения, и посчитала, что надо помочь двум влюбленным, не в состоянии решиться быть вместе.
— Каким влюбленным? — в негодовании воскликнула я, — Мы родные брат и сестра. Это ненормально. Противоестественно!
— Молодец, Виолетта, — неожиданно улыбнулась Эльза.
— Она-то тут причем? — воскликнули мы одновременно с Бристаном.
— Женя выросла в мире людей и ее воспитали нормальные люди, а не этот урод, промывающий мозги своим детям с рождения о чистоте крови, — призрак произнесла последние слова с таким презрением, что у меня не осталось сомнений о ком она говорила.
— Урод и есть, причем моральный, — с чувством отозвалась ей.
— Сейчас не о нем, — отмахнулась от обсуждения нашего отца Эльза, — Женя, ты скажи мне, только честно, положа руку на сердце, ты любишь Отиса?
— Люблю, — коротко ответила ей и поджала губы.
— А Бристана? — продолжила допытываться женщина.
— Ненавижу, — ответила и еще сильней сжала губы.
Бристан бросил на меня полный отчаяния взгляд. Пусть на меня так не смотрит. То, что он натворил, не вписывается ни в какие рамки. Мозгами все понимаю. Он переживал за меня, заботился в обоих обликах, хотел быть вместе, но этот его обман …
— И никогда не сможешь полюбить? — вырвал меня из мрачных раздумий призрак.
— Нет, — жестко ответила ей.
— Почему? — строго спросила Эльза.
— Он мой родной брат, — повторила уже в который раз очевидную истину.
Эти хождения по круг начали изрядно выбешивать. Объясняю, поясняю, а они талдычат одно и тоже.
— Значит, так, детки, чувствую, что придется мне рассказать о моем преступлении, — неожиданно возвестила Эльза, — Бри, встань с пола, не сиди на грязном полу. Женя, подвинься, дай парню сесть на мягкое. Разговор будет долгим, так что наберитесь терпения.
Глянув на Бристана, поняла, что он удивлен не меньше моего заявлением призрака. Мы переглянулись, и мужчина начал медленно подниматься с пола, как и приказала Эльза, я отодвинулась в самый край дивана, не просто давая возможность сесть, но стараясь держаться от метаморфа, как можно дальше.
Призрак наблюдала за нашими передвижениями, не торопясь начинать рассказ. Лишь только когда мы устроились на диване, кстати, не менее пыльный, чем пол под ногами, женщина качнула прозрачной юбкой и медленно заскользила мимо нас. Мы сидели молча, наблюдая за ее перемещениями, но, не торопя ее, понимая, что призраку нужно подобрать слова для начала рассказа о своем преступлении. Вот уж не ожидала, что передо мной находиться преступница. Хотя, кто бы говорил? Сама жила некоторое время, промышляя мелким воровством.
— Начну с самого начала, — остановила свое движение женщина, — меня зовут Эльза Китрас, в девичестве Торнас.
— Ты наша родственница? — не удержавшись, спросила ее.
— Бабушка, — произнес Бристан.
— Прабабушка, — поправила его Эльза.
— Погоди! — неожиданно подался вперед некромант, — Эльза Китрас, первая жена Раймона Китрас?
— Кто? — выдохнула я поражено, — У него было несколько жен? Сколько же ему лет?
— Тихо, спокойно, — остановил шквал наших вопросов призрак, — все узнаете по порядку. Да я знала Раймона совсем молодым метаморфом. Когда мы познакомились, он был моложе, чем ты Бри сейчас. Красивый, статный, огромной силы магия. Прекрасная кандидатура в мужья. Он мог выбрать любую девушку себе в жены, но у Раймона была определенная цель. Его не интересовали чувства, такое понятие, как любовь, привязанность, для него не существовали в принципе. Все чего он хотел, это признания своего рода самым сильным. Именно так он выбирал себе невесту, по магическому потенциалу.
— Жуть какая, — тихо сорвалось с моих губ.
— Совершенно верно, — согласилась со мной Эльза, — Раймон выбрал меня. Род Торнас имеет чистую кровь, силы во мне было примерно столько же, сколько в самом Раймоне, так что для него выбор был очевиден. Но не для меня. Я была влюблена в другого мужчину. Он был старше меня, потому не торопился делать предложение, переживал, что откажусь, предпочтя более молодого кандидата в мужья. Совсем, как ты Бри.
Я посмотрела на брата другими глазами. Никогда не думала о его чувствах и нерешительности с этой точки зрения. Наверное, именно поэтому образ молодого Отиса устраивал его. Он мог разговаривать со мной на равных, обсуждая общие темы, заводя друзей. Вспомнился Этрин, подбивший нас на поцелуй при всех, который объяснил бы мужской запах для окружающих.
— Тот мужчина мне тоже нравился, но у меня не было доброго, старого призрака, подтолкнувшего к решительным действиям, — тем временем продолжила свой рассказ Эльза, — Я ожидала, когда он первым сделает признание. И он его сделал, причем очень красиво, так, как велела его раса.
Она мечтательно провела себя по изгибу шеи, благостная улыбка легла на ее губы.
— Вампир? — удивился Бристан.
— Да, — согласилась с ним женщина, — он был вампиром. Когда мы узнали, что Раймон решился сделать предложение, мой любимый так же отправился к родителям и убедил их, они дали согласие на наш брак. Только счастья не случилось. Раймон выкрал меня из дома ночью, пока все спали. По его словам он не мог позволить, чтобы прекрасным образцом чистокровного метаморфа, полакомился кровосос.
— Что за мир? — возмутилась я.
Меня это смешение рас постоянно ставило в тупик.
— Ничего, еще привыкнешь, — успокоила меня прабабка.
— Сомневаюсь, — возразила ей.