Она посмотрела на меня.
– Боюсь, что сиртю и Стикс – нет, – всхлипнула я.
– Всё, – скомандовала Синюшка. – Все слёзы – потом. Сейчас ищем и спасаем остальных.
К вечеру мы нашли и Евсея Ивановича. Всех притащили в избу и разложили по лавкам. Моя газовая атака накрыла всех божественных товарищей.
Жить буду долго и счастливо, как обещала
Через неделю, когда все поправились, я ушла.
Я вернулась в свою съёмную квартиру. Тюша, ворча, проводил, меня до моего подвала, но подниматься в квартиру не стал, как я не зазывала.
Я влезла по шаткой лестнице, Тюша помог мне поднять Пса. Стараясь не заплакать, я смотрела, как он привычно взял со стены факел, шаркая и вспоминая ревматизьму ушёл в глубину пещеры.
В маленькой пустой комнате ничего не поменялось. Всё так же стоял колченогий стул и засохшая фиалка.
Мне было страшно больно, но я обещала Люба-эква, что буду жить долго и счастливо.
Стояла душная ночь. Я устала. Прощания были долгими и поэтому со всеми делами, я решила разобраться завтра. Подумать о своей жизни и о том, как мне жить счастливо.
Я заклеила разбитое стекло клеёнкой, задёрнула шторы и застелила свежую постель. Всё. Я вернулась.
Утром я с непривычки попыталась встать в другую сторону. Стукнулась ногой о стену и вспомнила, что теперь я живу долго и счастливо. Что мне надо срочно завести герань и носки. А ещё разобраться со своей нынешней жизнью. Наверное, надо работать. Иначе на что жить? С последней моей работы я думаю, меня уволили за систематические прогулы.
И потом, интересно, почему до сих пор эта квартира пустует? Неужели не истёк срок моей аренды? Но с этим я разберусь позже. Я наконец сообразила, в какую сторону мне вставать и выбралась из постели. Раздёрнула шторы, сказала Псу, что сейчас пойдём гулять, но перед этим я зачем-то зашла в пустую маленькую комнату.
Потрогала босой ногой пол, в том месте, где под линолеумом спрятан вход в подвал. Посмотрела в окно. И заметила на колченогом стуле большой кожаный мешок. Вчера его не было.
Я осторожно подошла к нему, потрогала. Попыталась поднять. Он был очень тяжёлым. Ломая ногти, развязала тугие верёвки. Мешок до краёв был набит старинными золотыми монетами. Сверху лежала записка, нацарапанная на обрывке бумаги.
«На квартиру».
Через три месяца я её купила. Денег от продажи части монет осталось ещё и на спокойную жизнь примерно на год. Остальное я спрятала в подвале. На долгую и счастливую жизнь, так я обещала Люба-эква.
Решила вопрос с полицией, которая по заявлению моего бывшего мужа, объявила меня пропавшей без вести. Он вдруг решил помириться, и не найдя меня нигде поднял на уши всех, включая стражей порядка. Пришлось долго объясняться, придумав невероятную историю, о том, что я влюбилась и сбежала с любовником. Бывший муж обиделся, что я так быстро забыла его и пропал, к моей радости, из моей жизни. Жить долго и счастливо с ним не входило в мои планы.
На работу я решила не устраиваться, пока. А там посмотрим. Я слонялась по квартире и всё не могла придумать, чем себя занять. Я купила мебель, красивую посуду и расставила её в старинном буфете со скрипучей дверцей. Потом купила стиральную машинку. Потом записалась на кулинарные курсы, потом пошла на фитнес, на йогу, на рисование. Научилась водить машину. Я никак не могла придумать, чем себя занять.
Через полгода я вспомнила, что ещё я хотела гулять по Перми. Это-то я не исполнила! И жаром принялась за прогулки. Пёс был только рад этому. Мы плутали по старому городу, изучали особнячки и разваливающиеся деревянные домики. Заглядывали в палисадники. А по вечерам я читала вслух Псу все книги, связанные с городом. А потом мы снова шли гулять, блуждая без цели. Но каждый раз, я совершенно случайно оказывалась в районе Разгуляя, старинного центра Перми.
Именно здесь небольшая безымянная речка, когда-то давно отделяла губернский город от кладбища. Её и назвали, усмотрев в этом некое изящество Стиксом.
Сейчас пермскую долину Стикса прорезает Северная дамба, дорога соединяющая центр города и рабочую Мотовилиху. Рядом с речкой стоят недостроенные, ещё в советское время гаражи. А чуть выше по течению стоит на старом кладбище недавно отремонтированная церковь.
Оказавшись в долине Стикса, я каждый раз зарекаюсь сюда приходить. И обещаю себе, сегодня я ещё поброжу здесь, а завтра ни ногой! Я забираюсь на крыши гаражей и смотрю, как солнце закатывается за Стикс, слушаю, как грустно звонит колокол церкви, призывая задуматься живых о жизни. И каждый день, слыша звон колокола, я понимаю, что жить счастливо у меня не получается.
А сегодня, видимо, был какой-то праздник и колокола били радостно и звонко. И я подумала, что обещание, данное мной Люба-экве, я никогда не смогу исполнить. По крайней мере, здесь.
Вечером я собрала некоторые вещи, написала на всякий случай записку, если кто-то опять потеряет меня, оставила её на столе. Вошла в маленькую комнату и откинула линолеум. Открыла крышку подвала и позвала Пса:
– Ты со мной?
Пёс радостно взвизгнул и поскрёб меня лапой. Я, ворча, что кто-то слишком много есть, спустилась с Псом в подвал, захлопнула за собой крышку. Взяла, как Тюша, со стены факел и шагнула в темноту.
Потом не удержалась, подпрыгнула от переполнявшей меня радости и закричала:
– Я вернулась!
КОНЕЦ.
Обложка для книги создана дочерью автора Шестаковой Софьей, которая разрешает использование изображений на безвозмездной основе.