— Ясно, — она жалобно заскулила, пытаясь зажать разбитый нос, но пристёгнутой к мебели сделать подобное весьма проблематично, поэтому кровь продолжала капать на её одежду и на ковёр. За который мне придётся извиниться. Чуть позже, наверное.
— Я рада, что мы друг друга поняли, — улыбнулась и вернулась к столу, не став садиться снова в кресло, а устроившись на краю стола. Меня редко можно довести до такого состояния, что я начинаю не чураться рукоприкладства и мата. После таких вспышек наступает момент раскаянья, пусть и едва заметного со стороны. Так что теперь я опустила голову и сделала вид, что сосредоточенно размышляю над устройством этого мира и организацией Высшей справедливости всем, кто в ней нуждается.
На самом же деле, просто следила сквозь пряди волос, упавшие на лоб, за тем, что будет делать Алексей.
Он некоторое время, молча, рассматривал парней. После чего вздохнул и покачал головой, словно отказался от какой-то довольно интересной, с его точки зрения идеи. По его лицу не представлялось возможным прочесть, о чём он думал, поэтому пришлось оставить идею угадать его намерения и пообещать, самой себе, выяснить это позже. Если он, конечно же, захочет рассказывать.
— Самое забавное в этой ситуации даже не то, что во всё оказались втянуты старые знакомые, решившие вспомнить бурную молодость, — наконец заговорил Волков, внимательно изучая Ивана с Андреем Его голос казался совершенно безучастным, словно он говорит о совершенно незначительных, неважных мелочах нашей жизни. Начинаю завидовать его терпению и выдержке. — Только не учли они, эти старые знакомые, что с той поры многое изменилось. Можно сказать, что лично у меня произошли кардинальные изменения в жизни. И я не позволю их испортить. Во всяком случае, не вам!
Вскрикнув от удивления, широко раскрытыми глазами смотрела на то, как Алексей за долю секунды оказался рядом с парнями и врезал сначала Ивану, а затем ударил в живот Андрея. И судя по его лицу, он явно на этом не остановиться!
— Как же меня бесят моральные дебилы, решившие, что они пуп земли, — рыкнул Волков, вытаскивая из кармана ключ и снимая наручники с парней. Насильно заставив встать Говоркова на ноги, Алексей со всего маху ударил его коленом под дых, после чего добавил ещё один удар по лицу, да такой, что Ваня упал на пол, ударившись затылком о край стула и, похоже, отключился. Из разбитой губы текла тонкая струйка крови.
Волков повернулся к Андрею, но тот смотрел на валяющегося на полу Ивана круглыми от страха глазами, открывая и закрывая рот.
— Ну что? Всё ещё нравится идея издеваться над ней? — Прошипел Алексей, медленно приближаясь к своей жертве. — Нравится, да? А хочешь оказаться на её месте? Я тебе это с радостью устрою!
Удар, ещё удар. Они градом сыпались на замершего Кузнечика, даже не пытавшегося сопротивляться. Потом. Поначалу он ещё пытался ударить Волкова, и даже попал пару раз, вот только это ещё больше вывело из себя Алексея. Он оскалился и с удвоенной силой стал избивать Андрея.
Я что-то говорила про выдержку и терпение? Забудьте! В данном случае они ушли на второй план. И теперь мне остаётся только надеяться, что он не забьёт их до смерти.
Или же…
Глубоко вздохнув, обозвала себя слабохарактерной идиоткой и решительным шагом направилась к парням. Было жутко страшно, мало ли, как он отреагирует на моё вмешательство? Но вместе с тем, совершенно ясно, что если его не остановить, то можно будет и до убийства досидеться, сложа руки.
Добравшись до него, переступив через бессознательного Ивана, поднырнула под заведённую для удара в замахе руку и встала между Алексеем и Кузнечиком.
Наверное, стоило бы сказать, что-нибудь, окликнуть его или поцеловать, на худой конец. Но, как и в большинстве случаев, я сначала сделала, а потом уже подумала над тем, зачем и для чего это было.
Волков не успел остановить собственную руку. И я бы непременно получила шикарный удар по лицу, но чьи-то руки сомкнулись вокруг моей талии и развернули спиной к нему. Кто-то, я даже догадываюсь кто, закрыл собой меня и вместо моей щеки, кулак Алексея встретился со спиной… Андрюхи.
— Прости, — тихо зашептал мне на ухо Кузнечик, дрожа от боли и старательно отталкивая из последних сил Волкова, увидевшего меня в его руках и намеревавшегося отобрать мою тушку и лишить Кузнечика пары нужных конечностей. — Не знаю, что на нас нашло… Мы со школы не могли им сопротивляться.
— Дурак ты, Андрей. Великовозрастный дурак, — так же шёпотом отозвалась, медленно расцепляя пальцы на своей талии.
— Отпусти её! — В голосе Алексея слышалась такая ярость, что мы оба вздрогнули и меня моментально впустили на свободу, отлетев к стене и врезавшись в неё головой. Надеюсь, он ничего себе не сломал?
Выпрямившись, успела заметить движение в сторону бессознательного уже тела и снова встать на пути мужчины.
Упёршись руками во вздымающуюся грудь Волкова, сжала зубы и тихо, но твёрдо проговорила:
— Хватит.
— Они ещё не за всё…
— Ты не Господь Бог, а они не грешники перед дверью рая, что бы им за всё отвечать и всё прощать! Хватит! — Голоса не повышала, смотрела прямо в его глаза, наполненные злостью и гневом, пальцами ощущала быстрый стук сердца в его груди.
— Как ты…
— Я это я, Алексей, — заметив, как он дёрнулся, вздохнула и добавила уже мягче. — Лёш, не надо. Это будет им уроком. Злым, болезненным и очень обидным, я надеюсь. И ещё, мне кажется, что больше они такого не сделают. Жаль, спросить не могу. Ты обоих отправил в нокаут.
Он смотрел на меня минуты три, затем молча кивнул головой и отошёл к своему столу. Набрав какую-то комбинацию цифр на стационарном телефоне, Алексей дождался ответа и коротко бросил:
— Заберите мусор из моего кабинета. И побеседуйте с ними ещё раз. Для закрепления материала.
Повесив трубку, Волков потёр переносицу и отвернулся к окну. На меня он не смотрел и говорить не собирался. За этот день я явно потеряю больше нервных клеток, чем за всю свою прошлую жизнь.
Прикрыла глаза. Сделала пару глубоких вдохов-выдохов. Почему-то в голову пришла мысль о чае, желательно мятном, с добавлением мятного же ликёра, что когда-то давно довелось попробовать. Вот только кто ж мне сейчас даст такой напиток, м?
Хмыкнув, покачала головой и, осмотрев кабинет на предмет мебели, остановила свой взгляд на двери, ведущей в приёмную. И вышла туда, решив, что вряд ли Алексей будет меня останавливать. Думаю, он понимает: без него я никуда не поеду. Во-первых, не на чем. Во-вторых, у него, как это ни странно, мои ключи от квартиры и мой же телефон. А ещё, у меня просто нет денег, что бы взять такси и рвануть домой. Запасная связка хранилась у соседки.
Аккуратно прикрыв за собой дверь кабинета, дошла до стола секретаря и уселась в холодное, пусть и весьма удобное кресло. Откинувшись на спинку, развернулась спиной ко входу и уставилась невидящим взглядом на стену.
В душе царили смятение, непонимание и страх. Страх неизвестности, которая будет за тем самым шагом, последним, что остался до начала отношений между нами. Довольно смешно думать, что мне удастся избежать их, учитывая наше взаимное влечение. Да и чего греха таить? Он мне нравиться. Даже больше, чем нравиться. А то, что он проделал такую работу, что бы защитить меня, вообще достойно уважения и вызывает лёгкий трепет восхищения.
Хмыкнула и покачала головой. Вот уж чего-чего, а восхищения собственной персоной он от меня не дождётся. Даже если действительно заслужит его.
Ладно, это всё второстепенно. Доверие? Оно уже есть, как бы я не отрицала его наличие. А вот что делать со страхом? С боязнью получить точно такой же результат, как во время отношений с Владом? И пусть, мне доподлинно известно, что Алексей это не Влад и так поступать со мной он вряд ли будет… Не зря же говорят в народе: обжёгшись на молоке, дуешь на воду.
Потёрла виски, прислушиваясь к царившей вокруг практически идеальной тишине, не считая всхлипываний со стороны Ольги, но это уже второстепенно.
Итак, что же у меня получается? Встречаться с Волковым я буду, в любом случае. Переезд? Скорее всего, да. Но…
Чёрт, сколько же во мне всяких страхов и противоречий?! Не зря Павлова говорит, что в моих мыслях и рассуждениях без поллитры не разобраться!
Чертыхнувшись ещё раз, оглядела приёмную и наткнулась взглядом на телефон. Раздумывать было некогда, поэтому я взяла трубку, прижала её к уху и по памяти набрала такой родной и знакомый с детства номер.
Ответили не сразу, где-то после пятого гудка:
— Да, — и столько в голосе усталости, как будто он вагоны ночью разгружал.
— Ну привет, братик, — с трудом, но всё же удалось заставить себя говорить непринуждённо. Конечно, мне тоже было очень интересно, за что же получила от него по лицу, но с другой стороны где-то там, внутри своей души, существовала одна догадка, которую у меня не получится озвучить даже под самыми страшными пытками. А ещё, очень хотелось, что бы она оказалась ложной. Правда, в моём случае любое подобное предположение имело чёртово свойство сбываться. — Как дела?
— Юля? — Осторожно переспросил Ваня. Затем чуть помедлил и тихо прошептал. — Я не хотел.
— Тогда зачем? — Дверь в приёмную открылась и вошли сурового вида ребята, одетые все как один в чёрные брючные костюмы. Почему-то появилось ощущение, что связываться с ним себе дороже. Мило улыбнувшись, отвернулась от них, продолжая телефонный разговор. Парни прошли дальше, удостоив меня лишь мимолётным взглядом.
— Ревность, — тяжело вздохнул братишка и снова замолчал.
На переваривание услышанного, у меня ушло почти три минуты. За данный временной отрезок, парни успели покинуть кабинет и приёмную, уведя с собой и наших дорогих «гостей».
— Юль? — Снова позвал меня Иван, заставив всё-таки подобрать рухнувшую челюсть и попытаться сообразить, что ему ответить на подобное признание.
— Мы родственники, — тихо прошептала, слегка растерявшись и не представляя, что говорить дальше.