Судя по мрачности, исходящей от моей пары, она уже не один раз пожалела о своём решении выйти за меня замуж и не единожды всадила когда-то предложенный мной самим ей кинжал.
Нет, так не пойдёт.
Остановился на полпути. Развернул любимую к себе и обхватил прекрасное личико обеими ладонями.
– Извини, если мои слова показались тебе слишком грубыми, – повинился первым делом, – но ты должна понять, я всё сделаю для вашей защиты, даже если вам это не нравится. Я не переживу, если потеряю одну из вас. Тебя я и вовсе уже чуть не потерял и не могу позволить такому повториться, понимаешь? Не могу.
– Не стоит просить прощения за то, что сделаешь ещё не раз.
Вздохнул.
– Злишься, не простишь и отомстишь, ясно, учту, – вынес вердикт её словам и эмоциям. – В своё оправдание могу сказать, что запирать я тебя нигде не планировал. Вставил для весомости аргументов. Как я и сказал, Хании позволено очень многое, наверное, даже слишком, и она зачастую этим нагло пользуется. Запирание – единственное, что способно на неё повлиять. Так что не принимай на свой счёт, изумрудная.
Моя пара перехватила мои ладони, убирая от лица, крепко сдавливая в своих.
– Ты прав. Злюсь. Как отомщу, так и прощу, – усмехнулась, помедлила немного, призадумавшись. – Хотя, вероятно, мне и самой стоило бы попросить прощения за то, что влезла. Всё-таки она – твоя дочь. И тебе виднее. Просто… не сдержалась.
– Стоило, но не станешь, да? – улыбнулся, ответно сдавливая маленькие ладошки, но реакции на сказанное дожидаться не стал. – Я очень рад, что вы с Ханией так крепко подружились, – заметил уже серьёзным тоном. – Честно говоря, ещё в пустыне переживал, как ты отнесёшься к присутствию в моей жизни ещё одной женщины, поэтому и умолчал тогда о существовании дочери, – принялся водить большими пальцами по нежной коже. – Что касается остального… Если хочешь, я тебе даже упрощу задачу по мести. Хотя не думал, что мой подарок придётся испытывать на себе же, да ещё так скоро, – возобновил шаг, потянув любимую в сторону зала.
До нужного столика добрались довольно быстро, на самом его краю лежала довольно объёмная коробка, которую я и поспешил вручить своей новоиспечённой жене.
Если до этого момента она ещё обижалась на произошедшее, то сейчас уж точно позабыла – настолько чистым был восторг, едва она открыла дар. Литой кинжал с опаловым навершием и «волнистым» лезвием, испещрённым арабскими письменами, она рассматривала с минуту – не меньше, прежде чем решилась взять.
– Бог мой… – выдохнула, завороженно рассматривая сталь.
– «В твоих руках смерть, но ты – не она», – перевёл надпись. – Это кинжал моей матери. Она всадила его в отца, когда он решил её выкрасть, – прокомментировал с усмешкой, наблюдая за раскрасневшимся личиком своей пары.
Уж слишком она очаровательно выглядела с довольным румянцем на пухлых щёчках.
– А знаешь, кажется я поняла, почему ты, вопреки всему, признал во мне пару, – подняла на меня свой взор. – Это карма! – хмыкнула задорно.
Тихо рассмеялся.
– Вероятно, – не стал спорить. – Вообще я хотел тебе сперва подарить отвёртку, но потом подумал, что дарить уже использованное оружие – это несколько некрасиво.
Меня одарили возмущённым взглядом. Всего на секунду. А в следующую – ласковой улыбкой.
– Кажется, вожак серых волков прав: О’Двайер – всегда О’Двайер, независимо от смены фамилии, пусть даже неактивная альфа, – произнесла, возвращая внимание к кинжалу, разглядывая, как отражается свет на острой стали. – Не могу терпеть, если не по-моему. Наверное, мама меня слишком избаловала. Я привыкла жить так, как хочется. Единственный папин запрет – не сбегать из дома. И тот нарушила…
Отвернулась, невидящим взором уставившись вглубь зала, крепче сжав рукоять кинжала. В её эмоциях мелькнула грусть.
– Ты ему так и не звонила ещё, да?
Алексия обреченно вздохнула.
– Звонила. Маме. Отца не было дома. Занят был чем-то.
– Так давай позвоним сейчас, – предложил я, достал телефон из кармана и протянул ей.
Волчица его брать не спешила.
– Сейчас? – засомневалась.
– Почему нет? – выгнул я брови. – Давай. Звони. Сразу отцу, не матери. Поверь, он будет рад. Это я тебе как его бывший подопечный говорю. Он только прикидывается суровым в такие моменты, – не дожидаясь реакции на мои слова, выискал нужное имя в книге абонентов и вложил аппарат в девичью ладошку.
Девушка нахмурилась, глядя на гаджет.
– Эту вашу совместную и тайную от меня тему, кстати, тоже обязательно потом обсудим, – ткнула в меня указательным пальцем.
Больше ничего добавить не успела.
– Внимательно! – послышался в динамике строгий голос Верховного.
Хмурые черты моей пары вмиг преобразились в растерянность.
– Кхм… Здравствуй, папа, – выдавила из себя Алексия, втянув плечи.
Секундное молчание разбавилось коротким смешком.
– Сподобилась наконец отцу позвонить, – заявил добродушно чёрный волк.
На её губах мелькнула улыбка.
– Мне с этим помогли, – созналась честно.
– Так и подумал, раз с чужого номера звонишь. Рассказывай, как жизнь в паре проходит. Договорились с Александром?
И снова она замялась.
– Замуж вышла. Случайно. Так… получилось. Сегодня.
Да, явно не это Верховный собирался услышать. Замолчал. На минуту где-то. Хотя судя по хлопнувшей двери на фоне быстрых шагов, не спроста он молчал. Куда шёл, догадаться не трудно, и я уже предвкушал реакцию одной волчицы на преподнесенную новость.
– Мать, ты в курсе, что твоя дочь замуж вышла, да ещё и без твоего на то согласия?
Кажется, не один я готовился к будущему развлечению.
– Погоди, сейчас она всех дочерей пересчитает, – добавил уже для нас в трубку.
Вот здесь я всё-таки не удержался от смешка. Особенно, когда с той стороны связи что-то грохнулось и разбилось. Ясно, в замке на одну вазу стало меньше.
Что сказать…
Некоторые с возрастом совсем не меняются.
– Да пусть не торопится, мы подождём, – всё же вставил собственную ремарку, подумал и добавил: – Девять месяцев.
На этот раз закашлялась Алексия. Собственным вдохом подавилась. В то время, как около Верховного опять что-то грохнулось и сломалось.
– Она говорит, что очень счастлива за вас, – прокомментировал происходящее отец девушки.
– Будет, когда прибьёт меня и освободит дочь от этого брака тем самым? – уточнил, и без того прекрасно зная ответ.
– А ну-ка дай сюда! – донеслось совсем близко от него в явном намерении забрать трубку и выразить степень своего счастья лично, что ей и удалось: – Алексия Селеста О’Двайер! Почему я узнаю об этом последней?!
На лице моей пары отразилась великая скорбь и страдания.
– Так получилось, – в очередной раз вздохнула жена. – Здравствуй, мама, – добавила. – Я… – не договорила.
– А всё остальное у вас там тоже случайно получилось?! – перебила её мать.
– Эмм… Нет. Алекс так пошутил. Не волнуйся, – заверила Алексия и ткнула меня локтем в бок. – Да, Алекс? – выразительно уставилась на меня.
Само собой, но не воспользоваться такой возможностью и не подразнить импульсивную волчицу было бы преступлением.
Забрал я у Алексии трубку, в общем.
– Здравствуй, мама, – поздоровался со всей возможной серьезностью. – Я тоже очень рад, что мы с тобой наконец породнились. Я же могу тебя называть мамой?
В доме Верховного должно быть вазы опять закончились, потому что на этот раз разбилось что-то куда громче и крупнее.
– Я его всё-таки пришибу! – зло прошипела Ярослава, обратившись явно не ко мне, а к своему мужу.
– Боюсь, сейчас не получится, – деланно расстроился я. – С некоторых пор мои границы закрыты на въезд и выезд. Ну чтоб твоя дочка от счастья не решила со всем миром поделиться этим своим счастьем и всё такое. Но так и быть, я сам её привезу через девять месяцев.
Алексия закатила глаза и снова меня локтем в бок пихнула.
А я что? Не виноват я, что белая волчица так ярко реагирует на мои подначки. Как тут удержаться?
Ответом стал хлопок двери и громкий смех Верховного.
– Доведёшь ты её, она точно в тебя в следующий раз далеко не вазой или статуэткой запустит, – добавил он, чуть успокоившись.
Сказал тот, кто сам же первый её раздраконил.
– Выживать после попадания в него куда более острых и смертельных предметов он уже научился, – проворчала Алексия.
И снова Ян хохотал. Да и я сам заулыбался шире прежнего.
– И за что ты его так? – уточнил немного погодя.
Моя пара виновато улыбнулась.
– Психанула, – не стала вдаваться в подробности.
– Моя девочка! – произнёс собеседник с нескрываемой гордостью.
– Испугалась, – поправил как бы между прочим, показав своей паре язык.
Ну и что, что мне уже давно за пятьдесят? Развлечениям возраст не помеха!
– Испугалась я потом, когда поняла, что ты всё ещё жив, – хмыкнула она встречно.
– Так это ты так испугалась? А мне казалось, это был… – тут мне банально заткнули рот ладошкой, судя по всему тоже вспомнив что было потом, когда я её догнал.
– …уже совсем не испуг, – закончил беззвучно, глядя на девушку, не скрывая веселья.
Та сделала вид, будто не заметила, отбирая у меня телефон.
– Рада тебя слышать, – произнесла для отца.
– И я, карамелька моя, и я, – отозвался тот со всей теплотой в голосе. – По поводу матери не волнуйся, скоро отойдёт и сама позвонит, – хмыкнул.
– Угу, я знаю, – улыбнулась Алексия. – Как вы? У вас всё хорошо?
– А есть какие-то сомнения? – удивился Верховный. – Хотя Маргарет, – принялся жаловаться на свою третью по старшинству дочку, – снова бегала на свиданку к своему человечку, – наигранно тяжко вздохнул. – Пришлось того срочно высылать из страны в бессрочную командировку, теперь будет работать на благо российских кланов. В остальном всё тихо и спокойно.
Я понимающе и согласно хмыкнул на такое изящное решение проблемы, Алексия кивнула, словно собеседник мог увидеть.