Когда она видит меня, в ее глазах появляется страх.
– Что происходит? – спрашиваю я.
– Твой брат написал мне. Сказал, что через десять минут свяжется с нами по FaceTime. Он… он уволит меня?
– С чего ему увольнять тебя?
– Ну знаешь, из-за вчерашнего. – Она замолкает, и когда я ничего не отвечаю, добавляет: – Ну из-за того, что мы делали в моей спальне.
Дергаю себя за волосы.
– С какого перепугу ему знать об этом?
– Ты не рассказывал ему?
– Я ни хрена не говорил брату. Если уж на то пошло, я никогда не стал бы рассказывать о таком ему или Брейкеру. А как насчет Лотти? Ты сказала ей?
– Нет. – Она качает головой. – Я была слишком смущена. – Видите, я же говорил, что она будет смущена.
Иду на кухню, беру из миски яблоко и кусаю его.
– Значит, беспокоиться не о чем. К тому же он бы никогда не уволил тебя из-за чего-то подобного.
– Тогда о чем он хочет с нами поговорить?
Я пожимаю плечами.
– Без понятия.
Хотя это неправда, поскольку я уверен, ему есть что мне сказать. Вчера он был не очень рад, когда я быстро завершил разговор, так что этот спонтанный звонок не кажется таким уж неожиданным.
– Почему-то у меня плохое предчувствие. Мне кажется, у меня неприятности.
– Тебе кажется так лишь потому, что вчера ты сделала нечто такое, чего раньше никогда не делала.
Келси смотрит мне в глаза.
– Как ты можешь вести себя так беспечно? Я не сплю с четырех утра. Я не… не знаю, что вчера на меня нашло. Не надо было…
– Не нужно ничего объяснять, Келси. Что случилось, то случилось. Просто оставь все как есть.
– Оставить все как есть? Джей Пи, для меня это не так просто. Из-за тебя я почувствовала… – Она замолкает, а затем делает глубокий вдох. – Я считаю подобный поступок дикостью, особенно с коллегой, который технически контролирует мою работу. Не говоря уже о том, что вчера я ходила на свидание с другим. Как, черт возьми, мне оставить все как есть?
Откусываю кусок яблока и задумчиво жую его.
– На самом деле все нормально. Стандарты и правила, которые ты навязываешь себе, всего лишь придуманы тобой самой. Ты можешь жить так, как тебе хочется. Перестань осуждать себя.
– Перестань пытаться вести себя так, будто вчера не случилось ничего особенного.
– Так и есть. Мы ведь не пошли дальше.
– Джей Пи, я не такая девушка, – сердито бросает Келси. Она впрямь переживает. Несмотря на то, что вчера она не сводила с меня глаз, ее это совсем не устраивает. – Я… я не занимаюсь подобными вещами и по какой-то причине рядом с тобой не могу вести себя как обычно. Я теряю голову и начинаю думать, что это нормально – провоцировать тебя и вести себя вызывающе.
– Я считаю такое поведение нормальным, – успокаиваю ее я.
– Но я не хочу так себя вести. Мне нужно больше, чем сексуальное удовлетворение. – Ее голос дрожит. – Боже, не знаю, зачем обсуждаю это с тобой, если ты все равно меня не понимаешь.
– Потому что я не из тех, кто заводит отношения, верно?
– Верно, – тут же соглашается она. – Вероятно вчерашняя ночь была для тебя дурацкой игрой, а я своего рода пешкой.
– Ты не была пешкой в моей игре. – Я злюсь, поэтому повышаю голос.
Она складывает руки на груди.
– Тогда что же это было? Потому что я не знаю ни одной веской причины, почему мы так поступили.
– Не знаю, Келси, может, все случилось потому, что между нами есть сексуальное влечение? Неужели в это так трудно поверить? Возможно, прошлой ночью мы были настолько охвачены похотью, что дали волю своим желаниям.
– Ну… это больше не повторится. – Она отводит взгляд.
– Понял, – бормочу я, иду к дивану и присаживаюсь рядом с ней.
Почему? Почему я не могу изменить ее мнение? Прошлая ночь стала свидетельством того, как хорошо нам могло бы быть вместе. В сексуальном плане. Но она четко понимает, чего хочет.
«Я… я не занимаюсь подобными вещами и по какой-то причине рядом с тобой не могу вести себя как обычно. Я теряю голову и начинаю думать, что это нормально – провоцировать тебя и вести себя вызывающе».
И я хочу дать ей гораздо больше, чем простое сексуальное удовлетворение. Меня мучает совесть, когда понимаю, что снова заставил ее защищаться.
Соображай, Кейн!
– Что ты делаешь? – спрашивает она.
– Сижу перед твоим айпадом, чтобы Хаксли увидел меня, когда позвонит. Это проблема?
– Нет. – Она откидывается на спинку дивана. Я делаю то же самое, и мы вместе сидим в тишине, выжидая, пока позвонит Хаксли.
Не понимая, что делать, я предлагаю ей свое яблоко, и, к моему удивлению, она принимает его. Не знаю, может, я вручаю его в качестве примирения, но мне не нравится, когда она злится на меня, особенно после вчерашнего, черт… возможно, то, что мы сделали, было неэтично и неправильно, но безусловно приятно. Когда я скользил членом по ее киске, ощущал, как охрененно она возбуждена, я испытывал такое наслаждение, что не мог остановиться. Вернувшись в свою комнату, я ворвался в душ и, вспоминая, как Келси кончала, помня удивление, написанное на ее лице, быстро разделался со своей эрекцией. Я кончил в считаные секунды.
– Извини меня за вчерашнее, – тихо говорю я. – Я был не в себе. Келси, скажу честно, я считаю тебя очень сексуальной. Я потерял над собой контроль, и прости, если заставил тебя чувствовать себя неловко.
Яблоко уже на полпути к ее рту, но она останавливается и поворачивается ко мне. Я наклоняю голову набок, и теперь мы смотрим друг другу в глаза.
– Нет, это ты прости. Не надо было так с тобой разговаривать. Мне кажется, я сорвалась и вместо того, чтобы вести себя как нормальный человек, обвинила во всем тебя, хотя не должна была этого делать. В тот момент, когда все случилось, я хотела этого. Очень хотела.
Признание вызывает на моем лице улыбку, напряжение в груди ослабевает. Дергаю себя за волосы.
– Да, я тоже очень хотел. Думаю, был в паре минутах от того, чтобы сорвать то бюстье и трахнуть тебя.
Она прикусывает губу:
– И я бы позволила.
– Черт, – стону я, проводя рукой по лицу. – Не говори так.
Теперь она хихикает.
– Вчера мне было грустно. Ты прав насчет Дерека. Он не поцеловал меня, и я расстроилась, поэтому цеплялась к тебе. Надо было просто все обсудить так, как мы обсуждаем сейчас.
Протягиваю руку, и, к моему облегчению, Келси прижимается ко мне, кладет голову мне на грудь и позволяет крепко обнять ее.
– У тебя и не было такой возможности, стоило тебе войти, как я тут же начал провоцировать тебя. Честно говоря, я расстроился, что ты не пошла со мной на бал к мэру, и выместил недовольство на тебе. Не следовало так поступать.
Она поднимает голову.
– Ты расстроился?
Киваю.
– Да, мы отлично провели время вместе, и, не знаю, я не хотел идти один. Правда почему-то забыл о твоем свидании.
– Если бы сказал об этом, я бы перенесла свидание. – Лучше бы ты вообще отменила его.
– Нет, ты очень ждала его, а мне следовало вести себя более вежливо, но у меня с этим проблемы. Иногда я могу облажаться, что и случилось вчера. Прости, Келси.
– Не надо. – Она снова кладет голову мне на грудь. Я прижимаю ее к себе, мечтая, чтобы так всегда и было, чтобы именно так мы проводили типичное субботнее утро. – Я думаю, мы оба были несправедливы по отношению друг к другу. Я использовала тебя, потому что грустила после свидания, и мне не следовало так поступать.
– Вечер не удался? – Я надеюсь, что она скажет «да».
– Все было хорошо.
Черт.
– Но в конце… – Она замолкает и теснее прижимается к моей груди. – Боже, мне так неловко, поверить не могу, что собираюсь рассказать об этом тебе.
Нежно провожу пальцами по ее длинным прядям и обещаю:
– Я не стану никого судить.
Она стонет, а потом признается:
– Боже, прошлой ночью, когда мы прощались, он пожал мне руку.
– Пожал руку? – переспрашиваю я. Господи, мужик, отличный способ испортить отношения с неотразимой женщиной.
– Да, я мысленно готовилась к поцелую, за которым последовало бы «я позвоню тебе» или «давай встретимся снова», может, даже «очень жду встречи». Но я получила «спасибо» и рукопожатие, а потом уехала. Мои ожидания совсем не оправдались, ведь я думала, что между нами есть химия. – Она качает головой. – Когда я вернулась домой, мне было очень грустно. Я не переставая гадала – ну что со мной не так? Что во мне такого ужасного, что мужчина пожимает мне руку, в смысле – даже не обнимает?
– С тобой все в порядке, Келси. Поверь, ты, черт возьми, великолепна. Само совершенство.
Она снова качает головой.
– Нет, это не так.
Я отстраняюсь и приподнимаю ее подбородок, чтобы она посмотрела мне в глаза.
– Келси, ты, черт подери, идеальна! – Я пытаюсь донести до нее, что я охренеть как прав. – Дерек сглупил, не поцеловав тебя. И мне жаль, что из-за него ты стала сомневаться в себе. Черт, прости, что вчера так обошелся с тобой.
Она качает головой.
– В тот момент я нуждалась в этом. Мне нужно было почувствовать себя желанной и красивой. Прости, что использовала тебя.
– Ты не использовала меня, Келси. Я хотел этого так же сильно, как и ты. Никто никого не использовал.
Келси улыбается.
– Тогда, наверное, спасибо. – Она пожимает плечами, и в ответ на это я смеюсь. – Я знаю, ты сказал, что мы кратковременные компаньоны, и ты, вероятно, будешь до посинения доказывать мне, что так и есть, но твоя дружба много значит для меня.
Ее слова для меня как нож по сердцу. Теперь я во френд-зоне. После всего, через что мы прошли, вчерашнего и наших совместных вечеров я для нее лишь друг.
Черт. Продолжаю гладить ее по волосам, испытывая сильнейшее разочарование.
– Да, детка, согласен с тобой.
И поскольку Хаксли всегда выбирает самый неподходящий момент, раздается звонок. Келси отодвигается от меня, устраивается поудобнее, а затем тянется к айпаду и принимает вызов.
На экране появляются Хаксли и Лотти, и Келси быстро машет им.