– Вроде как да, и не хочу капризничать, потому что рад за вас двоих, но было бы здорово, если бы вы, ребята, выделили немного времени для меня.
– Согласен. – Сжимаю шею. – Просто… все завертелось и я увлекся. Мужик, она мне охрененно нравится.
– Знаю, я же вижу. И хотя понимаю, что сейчас Хаксли занят свадьбой, которая состоится через неделю, помни, мы – это все, что у нас есть. Нельзя бросать друг друга.
– Понял, буду стараться усерднее, – обещаю я. Брат бросает мне мяч, и я делаю бросок. Мяч отскакивает от обода и возвращается ко мне. – Знаешь, ты мог бы найти кого-нибудь. У тебя ведь есть кандидатки.
– Да неужели? И о ком ты говоришь, потому что у меня на примете никого.
– А как же Офелия? – спрашиваю я.
– Лия? – уточняет Брейкер.
– Да. Мы с Хаксли давно поспорили на тему того, когда вы двое переспите.
– Мужик, она не только мой друг, но и соседка, к тому же у нее есть парень. Конец. Между нами нет никакой романтики.
– А еще вы двое постоянно созваниваетесь, даже не переписываетесь. Это странно.
– Мы и переписываемся, – бормочет он. – Но это не важно. Мы друзья, и точка, ничего больше. Обговорили правила еще в университете.
– Значит, хочешь сказать, что никогда не думал о том, чтобы сойтись с ней?
– Никогда.
Я смеюсь.
– Ну ты и врун. – Качаю головой, отбираю у него мяч и бросаю, промахиваясь мимо. Господи, может, мне стоит чаще встречаться с Брейкером? Похоже, сегодня я не забью ни одного мяча. – Значит, ты не приведешь ее на свадьбу?
– Нет. Правда, она связала прихватки «Хаксли и Лотти», которые я должен принести.
– Поверить не могу, что ты не пригласил ее на свадьбу.
– Я приведу с собой одну девушку по имени Шариз.
– Одну девушку? Ты вообще знаешь ее?
– Ага. Она подруга Лии.
– Подожди. – Останавливаюсь. – Ты не приведешь Лию, а вместо этого притащишь ее подругу?
Брат пожимает плечами.
– Я сказал, что мне нужна пара на свадьбу, и она все организовала. Именно для этого и нужны друзья. Я помог ей сойтись с Брайаном. В отличие от тебя я действительно умею дружить с женщиной.
– Похоже, для меня все сложилось вполне удачно. – Улыбаюсь ему, когда он делает бросок с трехочковой линии и забрасывает мяч.
– Ты любишь ее? – спрашивает он, ловя мяч и бросая его мне.
Веду его и киваю.
– Да, кажется, да. Черт, я только о ней и думаю. Постоянно считаю минуты до того момента, когда смогу обнять ее и побыть с ней. И, мужик, благодаря ей я по-настоящему счастлив. Думаю, как только пройдет свадьба, я отвезу ее в Сан-Франциско и скажу ей об этом. Мне кажется, подходящее место для признания.
– Когда это ты стал любителем широких жестов?
– С тех пор, как начал слушать подкаст Келси. Ты слышал его? – спрашиваю я. Брейкер вопросительно поднимает бровь, и я смеюсь. – Ну, об этих историях, как двое познакомились. Ей нравятся красивые жесты, и она наслаждается романтикой. Послушай и сам поймешь. Я решил, если хочу быть с ней, надо повышать ставки.
– Никогда не думал, что доживу до дня, когда ты превратишься во внимательного, рассудительного мужчину, но вот оно. Я впечатлен.
– Спасибо. – Я неловко кланяюсь, а затем совершаю бросок. Отступаю назад, наблюдая, как мяч попадает в… никуда.
Брейкер громко кричит:
– МАЗИЛА-А-А! – ведя себя как незрелый младший брат, которым он и является.
Да, нужно почаще выбираться сюда.
– Спасибо, что согласились встретиться со мной, – говорю я своим братьям, садясь напротив них за стол переговоров.
Черт, ладони вспотели.
Понимая, что Хаксли захочет увидеть конкретные цифры, я потратил много времени на эту презентацию. Несмотря на то, что поначалу я планировал поговорить с Брейкером и обменяться расчетами, все же не хотелось, чтобы Хаксли подумал, будто мы действуем у него за спиной. Да, я хочу продвинуть свою идею, но мы все должны двигаться в этом направлении, и единственный способ достичь этого – использовать наши индивидуальные сильные стороны. Вчера вечером я снова и снова объяснял свою идею Келси, когда она сидела со мной на кровати. Она слушала меня, пока я не охрип. Я почувствовал, что готов. Однако сейчас, когда за мной наблюдают мои братья, мне кажется, я вообще не понимаю, зачем все это делаю.
Сегодня утром мы с Келси поехали в «Кейн Энтерпрайзес». Она проводила меня до кабинета, держала за руку, пока я еще раз просматривал презентацию, поцеловала на удачу и сказала, чтобы я позвонил после.
Черт подери, я не могу сдаться и бросить все, зная, что она ждет от меня результата.
Сделав глубокий вдох, смотрю прямо на братьев и признаюсь:
– Я несчастен.
Их растерянные взгляды могли бы показаться комичными, если бы я не был так чертовски напряжен.
Хаксли ерзает в кресле.
– Что значит ты несчастен? Ты имеешь в виду по жизни? Я думал, у вас с Келси все хорошо.
– С Келси все отлично, – говорю я. – Я говорю не о личной жизни, а о работе.
– Ты недоволен своей работой? – спрашивает Брейкер, оба они явно озадачены. Сразу видно, для них мое заявление сюрприз.
– Да. – Сделав еще один глубокий вдох, продолжаю: – Когда мы основали эту компанию, я присоединился к вам не потому, что мне хотелось заниматься инвестициями в недвижимость, а потому, что я хотел быть рядом с вами. Потеря отца… – Мое горло сжимается. – Ну, вы знаете, я был подавлен. И чувствовал себя потерянным, временами меня мучили воспоминания, и единственный способ сохранить эти воспоминания – это оставаться как можно ближе к вам двоим. Работа была простой. Брейкер, ты стал заниматься цифрами, потому что это твоя стихия. Хаксли, ты стал генератором идей, потому что ты прирожденный лидер, а мне достались остатки, я стал работать с прессой и заниматься другой странной работой. Сначала я не возражал, но со временем мне стало скучно. Работа начала раздражать. Я злился из-за того, что понимал – я не делаю ничего важного.
– Как давно ты так считаешь? – спрашивает Хаксли.
– Наверное, уже около года. Но в последние несколько месяцев все стало хуже, а я не хочу, чтобы так продолжалось. Не хочу злиться из-за того единственного, что связывает меня с отцом. С вами обоими. Поэтому я сел и задумался: а что поможет мне стать по-настоящему счастливым, даст возможность ощутить собственную значимость. – Открываю папку и кладу на стол две распечатки, по одной для каждого из братьев. – Я хочу учредить фонд, который будет заниматься предоставлением доступного жилья в наших зданиях тем, кто в нем нуждается. Родителям-одиночкам, семьям с низким доходом, тем, кто пытается встать на ноги. Хочу создать сообщество среди жильцов, предлагать практические занятия, такие как самостоятельное обслуживание дома и управление финансами, уход за детьми, организация медицинского обслуживания. Мы каждый день зарабатываем кучу долбаных денег, и я думаю, пришло время поделиться ими, сделать нечто большее, чем просто пожертвование в какой-то фонд.
Хаксли и Брейкер оба смотрят на распечатки, внимательно читая детали. Я буквально прячу за спину трясущиеся руки в ожидании их ответа.
Они должны увидеть, насколько ценно и полезно то, что я предлагаю.
– И ты готов возглавить эту программу? – В голосе Хаксли слышится сомнение. – Начиная с Анжелики?
Киваю.
– Да. Я описал, как мы можем сделать Анжелику нашим первым домом с доступным жильем. Перед отъездом из Сан-Франциско даже переговорил с мэром, изложил ему свою идею, и он заверил, что не только готов сотрудничать с нами и гарантировать предоставление других зданий, но и выделит деньги на нашу инициативу, так как речь идет об образовании, уходе за детьми, а также о транспорте.
– Ты все подсчитал? – интересуется Брейкер.
– Да. – Достаю из папки еще один документ. Я знал, что он задаст этот вопрос. – Учитывая продукцию, которую мэр может предоставить по себестоимости, и налоговые льготы, мы могли бы добиться безубыточности, при этом помогая другим. Но, честно говоря, даже если нет, это не важно. Прибыль даже от одного из наших других объектов может покрыть все расходы.
– А что по поводу твоих нынешних обязанностей? – спрашивает Хаксли.
– «Экологичная организация пространства» работает сама по себе, и я думаю, вы сами знаете, что сейчас нет необходимости присматривать за Лотти и Келси. Я мог бы продолжать заниматься некоторыми мелкими управленческими проектами, а PR – ну, я возьму на себя важные встречи, а вот мелкие пожары может тушить кто-то другой, отдельный человек, которого мы наймем для этого. В этом нет ничего сложного, и, занимаясь такой ерундой, я впустую трачу время. – Стучу пальцем по столу. – А вот это реально важно. Мы можем организовать программу доступного жилья в крупных городах по всей стране, расшириться от Калифорнии до Нью-Йорка, замахнуться на Денвер и Атланту.
Хаксли откидывается на спинку кресла и внимательно смотрит на меня.
– Честно говоря, я считаю, что этот проект существенно ударит по нашей прибыли, потому что я не понимаю, как можно получить прибыль с доступного жилья. – Мое сердце замирает. – Но… тебе в голову пришла чертовски блестящая идея, и я злюсь, что сам не додумался до этого. – Он кладет руку на стол. – Самое важное, что я уяснил от папы по поводу ведения бизнеса, – иногда необходимо согласиться на убытки, чтобы потом иметь возможность инвестировать в себя. Решение ударит по нам, но мы получим прибыль, возможно не в финансовом выражении, а моральном. Необходимо все посчитать, убедиться, что мы сохраним рентабельность и способны обеспечить баланс между некоммерческой деятельностью и деятельностью, приносящей доход, что, как я считаю, вполне возможно. Полагаю, нам также понадобится лицензия для осуществления некоммерческой деятельности. Переговори с Брейкером, посчитайте цифры. Даю добро. Давайте снова обсудим все через три недели.
Взволнованно дышу и поворачиваюсь к Брейкеру, который все еще просматривает цифры.
– Согласен с Хаксли, и нам нужно проверить цифры. – Он поднимает голову и ухмыляется. – Но мне чертовски нравится эта идея. – И уже серьезнее добавляет: – Если мы провернем это, ты станешь счастливее?