– Я за то, чтобы выражать свое истинное «я», но есть вещи, которыми не стоит делиться со своими дочерьми.
– Согласна. – Я стою, прислонившись к стене маленькой студии Келси. – И нам все еще придется сидеть на этой мебели, когда мы придём к ней в гости.
– Я предпочту постоять, – говорит Келси и ворчит, когда затаскивает одну коробку на другую.
Пространства здесь, скажем так… не хватает.
– Келс, я начинаю волноваться.
– Из-за ужина, на который должна пойти сегодня вечером, из-за контракта, который ты только что подписала, или из-за того, что нам придется сделать замок из коробок, чтобы ты тоже могла жить здесь?
Да, все верно, я подписала контракт, связав себя обязательствами с Хаксли Кейном до тех пор, пока все указанные в контракте условия не будут выполнены.
И да, сегодня я буду вести себя как безумно влюбленная невеста.
Не говоря уже о том, что в квартире Келси нельзя и шагу ступить. Почему я считала, что она больше? Почему думала, что здесь достаточно места для двоих?
– Из-за всего, – отвечаю я. – Как думаешь, я совершила огромную ошибку?
– Честно? Не знаю. – Келси тяжело вздыхает. – Я думаю, что во всем есть риск и выгода. Да, это рискованно – быть обязанной тусоваться с этим Хаксли, пока он не заключит сделку. Но подумай о выгоде, и я говорю не только о том, как это повлияет на мой бизнес. Подумай о том, что у тебя не будет долгов по студенческим кредитам.
– Да, это по-прежнему кажется мне неправильным.
Келси ставит одну из моих коробок с одеждой поверх коробки с обувью.
– Подумай об этом с другой стороны. Вероятно, Хаксли получит от этой сделки приличные деньги, иначе он бы не пошел на такие меры, чтобы заключить ее, верно?
– Верно.
– Поэтому рассматривай погашение твоего кредита просто как вознаграждение за помощь ему.
– Хм, наверное, я могу думать об этом в таком ключе.
– Видишь? – Сестра поднимает еще одну коробку. – Это будет здесь, пока я не придумаю для нас идеальную систему хранения. – Она указывает на мою кровать на полу. – Ты уверена, что не против спать на подушках? Мы можем меняться.
Спешу показать ей, что беспокоиться не о чем:
– Все в порядке. И посмотри, какую милую кровать ты сделала. Все нормально. – Вздыхаю. – Спасибо, что приютила меня.
– А мама с Джеффом, для них какая легенда?
– Они думают, что я переехала к Хаксли.
– Э-э, а что ты будешь делать, когда они захотят увидеть твое новое жилье?
– Выберем время, я привезу некоторые личные вещи, а потом притворюсь, что живу там. Они ведь не станут проверять ванные и смотреть, лежат ли там мои тампоны.
– Определенно не станут. – Келси смеется. – Даже представить себе такое не могу. Ну, похоже, у тебя все спланировано. А как насчет сегодняшнего вечера? Ты готова? Выучила историю?
– Какую историю?
– Ну ты знаешь, как вы познакомились, как он сделал предложение… как долго вы вместе?
О боже, у нас нет истории. В контракте ничего такого не было.
И с тех пор, как Хаксли недавно покинул мой дом, он звонил лишь раз, что меня несказанно радует.
Слышите сарказм? Потому что он определенно есть.
Мое беспокойство нарастает, когда я понимаю, что мы не обсудили нашу легенду. Единственное, о чем мы говорили друг с другом, – это контракт и то, подписала я его или нет. У меня был долгий разговор с его адвокатом, который, по сути, пугал меня соглашением о неразглашении. Я спросила его, считается ли Келси, и когда этот вопрос обсудили с Хаксли – я в разговоре не участвовала, мне сказали, что нет, она не считается, но потом они заставили и ее подписать соглашение. Сплошные испытания.
– Мы вообще не говорили о легенде. – Кусаю ноготь, пытаясь подавить желчь, которая начинает подниматься в горле.
Келси переступает с ноги на ногу.
– Ну, я бы написала ему, узнала, во сколько ужин, когда он планирует за тобой заехать, и какова твоя часть истории, потому что вряд ли он обрадуется ляпам с твоей стороны. Разве в контракте нет ничего об обязательствах на тему того, как следует играть свою роль?
– А должно быть? Боже, нужно было внимательнее прочитать его.
– Ты что, не читала контракт? – испуганно спрашивает Келси.
– Келс, там двадцать страниц. Слишком много юридической терминологии для одного раза.
– Господи, Лотти. Ты отказалась от собственной жизни, не прочитав каждую строчку контракта?
– Я уловила суть.
– Сомневаюсь.
Ощущаю вкус желчи на языке.
– Ты совсем не помогаешь, ты ведь понимаешь это? – Достаю свой телефон и, погружаясь в панику, печатаю Хаксли сообщение.
Лотти: Что у нас за история? Как мы познакомились? Как ты сделал предложение? Какой у меня срок? Должно ли это быть заметно? Будет мальчик или девочка? Как зовут людей, с которыми мы будем ужинать? Зачем я подписала это соглашение о неразглашении?
Отбрасываю телефон и сажусь за двухместный дубовый обеденный столик.
– Это была плохая идея, – сокрушаюсь я. – Я обещала играть роль, а я даже не знаю, что это за роль. Келси, я подписала контракт.
– Да, не буду врать, я тоже беспокоюсь за тебя.
– Это не помогает. – Пристально смотрю на нее.
Тук-тук.
– Это еда! – Келси подпрыгивет и направляется в сторону двери. – Отложи на время свое беспокойство, спринг-роллы с ним не сочетаются.
А беспокойство вообще сочетается с едой?
Когда дверь открывается, я прислоняюсь головой к стене, но только на наносекунду, потому что мое внимание привлекает испуганный вздох Келси. Испугавшись того, что может находиться по ту сторону двери, я нерешительно наклоняюсь вперед – как раз вовремя, чтобы увидеть мужчину, который заносит в квартиру несколько коробок с платьями и пакеты, полные коробок с обувью. Он ставит их на двуспальную кровать Келси, а затем уходит, в то время как Хаксли выходит вперед, выглядя очень дорого и очень серьезно. Когда его глаза встречаются с моими, я хмурюсь. Какого черта он хмурится в ответ?
– Могу я, э-э, вам помочь? – спрашивает Келси.
Он поворачивается к Келси и тут же перестает хмуриться:
– Ты, должно быть, Келси. – Затем протягивает руку. – Я Хаксли. Рад с тобой познакомиться.
– О боже, – восклицает Келси, пожимая ему руку. Она оглядывается через плечо и шепчет: – Ты НЕ сказала, что он такой красивый.
Я шепчу в ответ:
– Можешь шептать, но он все равно тебя слышит.
Хаксли усмехается и закрывает за собой дверь. Его глаза блуждают по причудливому крохотному помещению. Нейтральное выражение лица медленно сменяется недовольным. Кажется, он выглядит не очень счастливым.
– Ты планируешь жить здесь?
– А есть проблемы? – вопросом на вопрос отвечаю я. Он шагает дальше и критически смотрит на подушку, лежащую на полу. Затем касается ее носком ботинка.
– И ты спишь здесь?
– Разве не мило?
Не отвечая мне, Хаксли проходит мимо башни из коробок, которая опасно покачивается.
– И куда ты планируешь поставить эти коробки?
– Не то чтобы это тебя касалось, но Келси все организует. Она профессионал, помнишь?
Он еще раз окидывает неодобрительным взглядом квартиру, а затем говорит:
– Не хочу оскорбить ее профессиональные навыки, но с радостью посмотрел бы, как все это поместится в крошечной квартирке, где еще должно остаться место для жизни. Вижу, что Келси уже использовала то пространство, которое обеспечивают эти высокие потолки, но я видел твою комнату и ту катастрофу, которую ты способна создать.
Да он просто полон энтузиазма.
– Келси, не хочешь поставить его на место? – беспечно спрашиваю я. Если кто и сможет разобраться в этом бедламе, так это Келси. Она – волшебница, когда дело касается организации. Она видит хранение так, как не видят другие. Если кто-то и может сделать так, чтобы здесь все получилось, так это она.
– Ну, я не думала, что ты привезешь столько коробок, – говорит Келси, которая выглядит менее уверенной, чем я. – И потом, кто знает, что в тех коробках и мешках, которые только что выгрузил Хаксли?
– Келси. – Сажусь ровнее. – Ты ведь специализируешься на этом.
– Я знаю. – Она скрещивает руки на груди и говорит Хаксли: – Не хочу, чтобы ты думал, будто я не хороша в своем деле, потому что я действительно хороша, но иногда нужно признать, что для достижения желаемого стоит провести ревизию. Я минималист и думаю, чтобы все получилось, Лотти, возможно, придется избавиться от некоторых своих вещей.
– Избавиться? – Я шокирована одной только мыслью об этом. – Ты понимаешь, что я взяла с собой только самый минимум? Здесь даже не вся моя одежда. Лишь вещи, которые помогут мне выжить.
– Я позабочусь об этом. – Хаксли достает свой телефон и начинает печатать. – Попрошу Андре забрать твои коробки.
– Что значит, забрать? Что он будет с ними делать?
Хаксли отрывается от телефона, приподнимает одну бровь, и его чувственный взгляд прожигает меня насквозь.
– Отвезет их ко мне домой.
Я качаю головой.
– Ни за что, нет. Даже не думай. Я сказала, что не собираюсь переезжать к тебе.
– Не говори глупости. У меня в доме семь спален, при желании можешь разместить по коробке в каждой.
– Не собираюсь жить с мужчиной, которого не знаю. – Я складываю руки на груди.
Мы смотрим друг на друга, и наши взгляды скрещиваются, как клинки.
Было бы проще жить с Хаксли? Возможно, но я не знаю этого парня. Кто в своем уме станет жить с совершенно незнакомым человеком?
Не я. Да и моя сестра никогда не допустит такого.
– Знаешь, а может, идея и неплохая, – вмешивается в разговор Келси. И тут моя челюсть фактически падает на пол. Что-что? Неплохая идея?
– Келси, – удивленно шепчу я. – Какого черта? Ты должна быть на моей стороне.
– Да. – Она указывает на коробки. – Но один уик-энд среди этого, и мы возненавидим друг друга. И посмотри на него, он кажется достаточно милым.
– Достаточно милым? – переспрашиваю я, пораженная поведением сестры. – И это все качества, которые тебе нужны? Достаточно