– Это ничего не изменит, – говорит она.
– Наглая ложь, – возражаю я, когда она сжимает ноги, еще сильнее напрягаясь. – Это изменит все. Ты можешь по-прежнему ненавидеть меня, можешь по-прежнему не хотеть смотреть на меня, но ты, черт возьми, будешь знать, что ты безумно хочешь меня.
Я усиливаю давление и двигаюсь все быстрее и быстрее, и тут она сжимается вокруг меня и стонет, прижимаясь к стене и раскачиваясь на моем пальце.
Лотти кончает.
И кончает сильно. Моя рука мокрая от ее соков, и она прижимается ко мне, стена заглушает ее стоны. Она переживает свой оргазм и каждый спазм, пока внутри не остается ничего, что можно было бы отдать.
Я убираю руку и поворачиваю Лотти обратно, прижимая спиной к стене. Поднимаю ее подбородок вверх, чтобы посмотреть ей в глаза, и в этот момент провожу пальцем, который только что играл с ее киской, по своему языку. Ее взгляд горит огнем, когда она смотрит, как я пробую на вкус каждый сантиметр своего пальца.
– Ты чертовски вкусная. – Тянусь к поясу ее халата и завязываю его, закрывая вид на восхитительное тело. – Если Карла не назначит встречу твоей сестре, дай мне знать. Я прослежу, чтобы мы выслушали ее презентацию. – Глажу свою фальшивую невесту по щеке, изучая эти завораживающие глаза. – Спокойной ночи, Лотти.
Все еще ощущая голод – теперь причина кроется в ее невероятном вкусе, я убираю руки и возвращаюсь в столовую. Чувствую ее запах на своих пальцах. На руке. На своем языке. Как будто она все еще в миллиметрах от моих губ. И я хочу снова и снова пробовать ее. Хочу трахнуть ее у этой стены.
Она. Не. Для. Тебя.
Интересно, что она думает обо мне. Хочет ли она меня? Ненавидит ли?
И хочу ли я, чтобы она все так же ненавидела меня?
Глава 12
Сделав глубокий вдох, стучу в дверь Келси.
У меня в руках кофе и пончики.
Я не писала ей вчера вечером, даже не пыталась связаться, потому что знаю свою сестру. Когда она злится, ей нужно время и возможность побыть одной. Я надеюсь, что ночь наедине с самой собой – это все, что ей было нужно, потому что, господи, мне нужно с кем-то поговорить.
И очень сильно.
После того, что произошло в коридоре с Хаксли, мне нужно выговориться, а Келси – единственная, кто знает, что на самом деле происходит в моей жизни.
Вчера вечером я чувствовала себя… сломленной. Мне казалось, что я подвела свою семью, и последнее, чего мне хотелось, это ужинать с Хаксли. Я знала, что если не приду, он поднимет шум, поэтому спустилась в столовую, посидела немного, а затем ушла. Я не рассчитывала, что Хаксли станет преследовать меня, и уж точно не думала, что он попытается снять с меня халат, не говоря уже о том, чтобы заставить меня кончить ему на руку.
Если честно, я не уверена, что надела халат, чтобы подразнить его.
Прикусываю нижнюю губу, все еще вспоминая его уверенный, властный голос прямо у моего уха, ощущения, которые его большая рука дарила моему телу, как отчаянно я хотела, чтобы его губы коснулись моей шеи и проложили дорожку к подбородку.
Я действительно ненавижу этого мужчину, в этом нет никаких сомнений, но боже мой, какой же он сексуальный. Он точно знает, как использовать голос и тело так, чтобы любая упала к его ногам – и я в том числе. И этот оргазм… Господи. Он пустил в ход лишь пальцы, и все же такое ощущение, что он набросился на меня так, что я даже не могу описать свои чувства. Мне казалось, будто на меня наложено заклятие, и я могла вырваться из него лишь получив оргазм. Так и случилось. Удовольствие было таким безмерным, настолько желанным, что я вернулась в свою комнату все еще возбужденной, и мне пришлось воспользоваться услугами Тора и вспоминать при этом властный голос Хаксли, снова и снова прокручивая его в своей голове.
Но что действительно потрясло мой мир, – не только сказанные после слова, но и то, как он произнес их. Нежно держа меня за подбородок и вынуждая смотреть ему в глаза, он дал мне понять, что переживает о бизнесе моей сестры. Что он позаботится о том, чтобы ее услышали.
Когда он ушел, я осталась стоять там, полностью ошеломленная.
Не было ни резкого тона, ни насмешек, я словно вернулась в Chipotle и разговаривала с мужчиной, с которым познакомилась совсем недавно. Это сбивало с толку. Вот почему мне нужно, чтобы Келси простила меня и открыла дверь.
Нетерпеливо переступаю с ноги на ногу, пока дверь не открывается. Задерживаю дыхание. Келси появляется на пороге, но вместо привычного для нее делового костюма на ней хлопковые шорты и майка.
Боже, что случилось?
Тяжело сглатываю, улыбаюсь и протягиваю кофе и пончики.
– Прости.
Она смотрит на подношения, а затем открывает дверь, чтобы впустить меня.
Первый пункт плана удался: я в квартире. Иду на кухню, беру тарелки и расставляю все на обеденном столе сестры. Она садится напротив меня, подтягивает ногу к груди и смотрит, как я аккуратно достаю пончики, кладу их на тарелку между нами, ставлю пакет на пол, а затем протягиваю ей кофе, который, как я знаю, она любит, – хаус блэнд со вспененным молоком и карамелью. Она делает глоток, и я протягиваю ей тарелку, на которой лежат гигантский кренделек, яблочный фриттер, Лонг Джон с кленовой глазурью и, конечно, классический пончик «Баварский крем». Как и ожидалось, она берет яблочный фриттер, а я – пончик «Баварский крем».
– Келс, мне очень жаль. Вчера я показала себя не с лучшей стороны, но обещаю, больше такого не повторится. Я весь день работала над сайтом и хочу кое-что показать тебе, я думаю, ты…
– Карла звонила.
Я замолкаю. Почему мне знакомо это имя? Карла… Карла…
– Ассистент Хаксли, – подсказывает сестра.
– О… О! Правда? Хаксли сказал, что она позвонит. Вы назначили время для встречи?
Келси кивает.
– Да. В пятницу в три. Что хорошо, так у нас будет больше времени на подготовку. Мы можем придумать отличную презентацию, все доработать.
– Здорово, – говорю я, чувствуя энтузиазм. Но я вижу, что Келси не так рада, как я. – Что не так? Это же здорово, правда?
– Чудесно.
– Тогда почему ты говоришь таким тоном?
Она отставляет кофе и спрашивает:
– Ты знаешь, почему Хаксли ушел с той встречи?
Качаю головой.
– Он не сказал почему, просто сказал, что это важно. Боже, неужели он соврал? – Я наклоняюсь вперед. – Представь себе, он ведь вполне мог и обмануть.
– Он не врал, – возражает Келси. – Дело было действительно важным. На одном из их объектов недвижимости в Нью-Йорке загорелась проводка. Двое получили ожоги третьей степени, кое-кто отравился угарным газом.
– О… правда, что ли? – спрашиваю я, чувствуя, как от моей самоуверенности не осталось и следа. Он не лгал. Его вызвали по чрезвычайно важному поводу. Очень важному.
– Да. Карла извинилась, что так долго не перезванивала мне, чтобы согласовать новую встречу, но они с Хаксли провели остаток дня на телефоне, разговаривая не только с самими жертвами, но и с их семьями. – Келси наклоняется вперед и продолжает: – В общем, он лично позвонил каждому из них. Затем заказал любимую еду для сотрудников, которые остались в больнице, и их семей.
Моргаю, пытаясь понять, что Келси говорит мне.
– Он… он сделал это?
Она кивает.
– Да, именно. – Сестра берет свой пекан. – Знаешь, почему я рассказываю об этом тебе?
– Чтобы я почувствовала себя идиоткой?
Она качает головой.
– Нет, я говорю это, чтобы ты вела себя с ним помягче. Он хороший парень. Возможно, между вами и были какие-то стычки, но пора тебе забыть об этом. Он помогает тебе, помогает нам, и ты должна быть за это благодарна. То, что случилось вчера, не должно повториться. Ты знаешь, что я люблю тебя, но это было совершенно непрофессионально. Ты бы ни за что не выкинула нечто подобное, если бы все еще работала на Анджелу.
Смотрю на свой нетронутый пончик и вожу пальцем по глазури.
– Ты права. Я никогда бы не стала вести себя так перед Анджелой или потенциальными клиентами. – У меня было много времени подумать над своим поведением… ну, до оргазма, конечно. И когда я непредвзято оценила, насколько безумно возмутительным и непрофессиональным было мое поведение, я пришла в ужас. Мне хотелось применить свои знания на практике, помочь Келси поднять ее бизнес на новый уровень. Единственное, чем я могла бы объяснить свое поведение, – это шок. Неуместная злость. Инфантилизм.
– Мне кажется, я накрутила себя, и вместо того, чтобы сделать глубокий вдох и постепенно принять все, что выпадает на мою долю, реагирую, не задумываясь. – Вздыхаю и откидываюсь на спинку стула. – Ненавижу оправдываться, но вся эта история с увольнением… думаю, она вынесла мне мозг. Вместо того, чтобы дать себе время погоревать, я вымещаю свой гнев на всех вокруг, включая Хаксли.
Келси кивает.
– Похоже на правду. В последнее время ты была довольно… раздражительной.
Я ухмыляюсь.
– Я всегда раздражительная. Как насчет более несдержанной?
– Хорошо, согласна.
Тянусь через стол и беру сестру за руку.
– Прости меня, Келс. Обещаю, что с этого момента буду вести себя как профессионал. Хорошо?
– Хорошо. – Она кусает пекан. – А теперь покажи, что ты сделала с сайтом.
– После того, как я доем этот пончик. Я вчера не ужинала и сейчас умираю с голоду.
– Подожди, так мы можем продавать экологически чистые продукты напрямую с сайта? – спрашивает Келси, когда мы обе усаживаемся за ее ноутбук и смотрим в экран.
– Да. Мне только нужно установить это приложение, и мы сможем проводить все продажи через сайт. Учти, прибыль будет небольшой, но все же хороший дополнительный доход, а клиенты получат возможность просмотреть и выбрать товары, с которыми мы работаем. И мы можем сортировать их по способу использования, например, хранение в ванной, кладовой и т. д.
– Как здорово. – Келси откидывается на спинку стула. – Мы сможем приобретать товар оптом?