– Нам дали ребенка. Его зовут Енох. Разве он не потрясающий?
Потрясающий? Это кукла.
Мне очень любопытно, к какому виду относится Элли, потому что она никак не может быть человеком. Даже близко. Она странная.
– Какой милый ребенок, – улыбаюсь я. – Очень… пластиковый.
Хаксли тянет меня за руку в сторону стойки регистрации. Он наклоняется к моему уху и веселым тоном спрашивает:
– Пластиковый?
Тихо хихикаю.
– Я не знаю, как похвалить ненастоящего ребенка.
– Здравствуйте, на чье имя бронь? – говорит администратор.
– Мистер и миссис Кейн, – отвечает Хаксли, шокируя меня.
– А, вижу. Позвольте мне взять вашего ребенка и нужные принадлежности.
Когда она отходит, я поворачиваюсь к Хаксли и вопросительно выгибаю бровь.
– Мистер и миссис Кейн?
Он ухмыляется.
– Неплохо звучит, не находишь?
– Э… что? – спрашиваю я, горло снова сжимается.
Хаксли смеется и притягивает меня ближе к себе, чтобы поцеловать в макушку.
– Из-за твоего страха привязанности ко мне я чувствую себя богом.
Администратор возвращается и протягивает нам куклу-девочку.
– Ее зовут Джудит. Она капризная.
Джудит?
Мы должны позаботиться о семидесятилетней старушке? Беру ребенка и смотрю на него…
– Боже правый, – шепчу я. – У нее нет глаза.
Администратор кивает.
– Не все дети идеальны.
– Но, судя по виду, ребенок не родился таким. Вообще похоже на то, будто его трепала стая койотов.
– Или банда чихуахуа, – отвечает администратор. – Джудит многое пережила, но я знаю, что вы двое позаботитесь о ней. – Женщина указывает в сторону комнаты. – Поторопитесь, занятия скоро начнутся.
Прижимаю Джудит к себе и поворачиваюсь к Элли с Дэйвом, которые обнимают Еноха, как будто он их сын. Прости, Джудит, наверное, у нас не будет такой крепкой связи.
– Она настоящая героиня ночных кошмаров, – шепчет Хаксли мне на ухо.
– Не удивлюсь, если она каким-то образом найдет способ вернуться с нами домой и будет пялиться на нас ночью, пока мы спим.
Положив руку мне на талию, Хаксли говорит:
– Предупреждаю, если во время секса я обернусь и увижу ее, сразу уйду.
Шепчу в ответ:
– И я не стану тебя винить.
– Вы готовы? – спрашивает Дэйв, глядя на Еноха.
– Мы готовы, – киваю я, хотя понятия не имею, чего ожидать и во что нас втянул Хаксли.
Все вместе мы заходим в комнату, где уже собралось много пар с младенцами. По меньшей мере десять других пар нависают над своими пеленальниками. Единственные свободные столы – один в конце и один в начале.
– Если ты не выберешь тот дальний столик, я больше никогда не возьму в рот твой член, – шепчу я Хаксли, который усмехается и устремляется вперед, обгоняя Дэйва.
Протягивая руки, он бормочет:
– Вот черт, похоже, нам никак не сесть рядом. Мы займем дальний стол.
– О, какая жалость, – произносит Элли, оглядываясь. – Ну, может, оно и к лучшему, я думаю, наш маленький Енох влюбился в вашу одноглазую Джудит. – Элли подмигивает, а затем уходит с Дэйвом в сторону последнего свободного стола.
Смотрю на Хаксли:
– Как ты думаешь, это был сарказм? Думаешь, она ненавидит Джудит?
– Разве это имеет значение? Я думал, ты в ужасе от Джудит.
– Так и есть, – говорю я, пока мы идем к столу в конце. – Но ее должны бояться мы, а не кто-то другой.
– Мне кажется, ты слишком серьезно относишься к этой истории с ребенком.
– Хочешь сказать, что на самом деле ты здесь не для того, чтобы изучать азы ухода за младенцем? – интересуюсь я.
– Просто надеюсь, что будет какой-то перерыв на перекус. – Он оглядывает комнату. – Но не вижу стола с закусками, так что, думаю, мне не повезло.
– И почему ты мне нравишься?
Наклоняясь ко мне, он говорит:
– Потому что ты не можешь устоять перед моим членом.
– Если бы дело было только в этом, – отвечаю я, когда в комнату заходит преподаватель. Подождите… – Это Хейвен?
– Какая Хейвен? – удивляется Хаксли.
– Дама, которая заставила меня скакать на тебе на глазах у толпы незнакомцев.
– Господи, – стонет Хаксли, пытаясь получше рассмотреть преподавателя. – Черт, кажется, это она. Слава богу, мы в конце комнаты.
– Добро пожаловать, – произносит Хейвен, ее громкий голос доносится из динамиков. – Очень рада, что вы смогли присоединиться к нам, чтобы мы все вместе отправились в путешествие, в котором познакомимся с вашими новорожденными. Я вижу знакомые лица и уверена, замечу еще больше, когда буду обходить класс, чтобы пообщаться с каждым из вас индивидуально.
– Отлично, – бормочу я. – Гарантирую, она снова уделит нам особое внимание. – Смотрю на Хаксли. – Ты мой должник, Хенли.
– Склонен с тобой согласиться.
– А теперь давайте начнем, включите своих малышей. Выключатель находится у них на спине. Они проснутся, и мы приступим.
Переворачиваю Джудит и нахожу ее выключатель. Двигаю его вправо, переворачиваю куклу на спину, и она моргает, глядя на меня одним глазом.
Снова моргает.
А потом начинает голосить.
– Боже правый, – бормочу я, бросая ее на стол, из-за чего она вопит еще громче.
– Что ты делаешь? – спрашивает Хаксли. – Ты привлекаешь к нам внимание.
– Я не нарочно.
– Почему она такая громкая? – Он берет куклу за ногу.
– Потому что у нее один глаз и она совсем не счастлива, – отвечаю я, оглядываясь по сторонам. – Не думаю, что тебе стоит держать ее вот так.
– Как так?
– Как будто она змея, которую ты нашел на тропинке. – Толкаю его. – Она не кусается. Покачай ее.
– Тебе легко говорить, ведь она не смотрит на тебя одним глазом. – Кукла вопит еще громче, и Хаксли морщится. – Черт возьми, что вселилось в эту тварь?
– Ей не нравится, когда ее держат вверх ногами, – подсказываю я.
– Она не знает об этом, ведь она не живая.
– Говорит мужчина, который боится моргающей куклы. Нет, я думаю, у нее есть датчик. Поднеси это существо ближе к себе.
– Может, нам не стоит говорить так о Джудит, возможно, мы раним ее чувства.
– Тогда прижми Джудит к себе, – говорю я, когда кукла кричит еще громче.
– Типа к груди?
– Да, – раздраженно отвечаю я. – Ну же, Хаксли, как настоящего ребенка. – Джудит снова голосит, и я вижу, что Хейвен направляется к нам. – О черт, Хейвен идет к нам. Быстро успокой ее. Черт, давай покачай ее.
– Ну, хорошо. – Хаксли прижимает Джудит к своей груди и держит ее, но крик не затихает. – Она все еще ведет себя так, будто ей что-то отдавили.
– Тогда похлопай ее.
– Похлопать? – спрашивает он.
– Да, ну знаешь. Легонько похлопать по спине. Хаксли, успокой ее.
Он неуклюже похлопывает Джудит по спине, из-за чего та кричит еще громче.
– Она ненормальная. Это потому, что у нее нет глаза, другого объяснения нет. – Он протягивает мне куклу, и я держу ее перед собой. Пластиковая кукла вопит, моргает и снова вопит.
– Мне это не нравится.
– Ты не нежничаешь с ней, – констатирует Хаксли, когда приближается Хейвен.
– Потому что боюсь, что если поднесу Джудит ближе, она высосет мою душу.
– Давай я похлопаю ее по спине, а ты держи. – Хаксли протягивает руку и несколько раз хлопает Джудит по спине.
После четвертого раза Джудит перестает плакать.
– Боже, мы сделали это.
– Правда? – неуверенно спрашивает Хаксли. – Она просто взяла и замолчала?
– Полагаю, да. Думаю, мы успокоили…
Не успеваю я закончить фразу, как какая-то молочная жидкость брызгает мне в лицо.
– Вот черт, – кричит Хаксли, отпрыгивая назад, чтобы избежать отвратительной массы, льющейся изо рта куклы.
– Уберите это с меня, уберите это с меня! – кричу я и начинаю метаться туда-сюда, удерживая Джудит как можно дальше от себя. – Боже мой, почему оно пахнет?
– У меня есть влажные… – Хаксли пытается подавить рвотный рефлекс. – Господи, черт, запах просто ужасный. Что это?
– Не знаю, просто убери это с моего лица.
– Все хорошо? – сквозь хаос прорывается голос Хейвен.
Я замираю, стараясь подавить тошноту, одолевающую меня из-за мерзкого запаха жидкости на моем лице.
– Джудит проходит обряд экзорцизма, – говорю я.
– Я вижу. Кажется, ей нехорошо. Так вы станете держать ребенка, который плохо себя чувствует?
– Так я стану держать ребенка, который только что выплюнул мне в лицо кислое молоко. Ей повезло, что она не катается по земле.
Хаксли вытирает мое лицо салфеткой, и я позволяю себе сделать глубокий вдох, когда он убирает большую часть жидкости.
– Почему так воняет? – спрашиваю я у Хейвен, которая осуждающе смотрит на нас.
– Мы стараемся сделать этот опыт как можно более достоверным, поэтому я бы попросила вас обращаться с куклой как с настоящим ребенком.
– Я так и делаю. Просто оказалась застигнута врасплох, я не ожидала… – слышу какой-то булькающий звук, он явно исходит от Джудит.
Затем еще один странный звук.
И тут, к моему ужасу, из Джудит начинает течь что-то коричневое.
Даже не задумываясь, я вскрикиваю, бросаю Джудит на стол и отскакиваю в сторону, когда из пластиковой попы Джудит вырывается новая порция чего-то вонючего.
И конечно, поскольку это создание – ребенок сатаны, она вопит так громко, что теперь все смотрят на нас, даже Дэйв и Элли, которые нянчатся с Енохом.
Все идет не очень хорошо.
– Прости, – шепчу я, когда мы садимся возле здания, к счастью, стерев с себя все остатки жидкости, вылетевшей из Джудит.
– Не стоит, эта кукла была одержима.
– Да, но нас выгнали с занятия.
После того, как у Джудит в очередной раз «расстроился животик», как это назвала Хейвен, я выругалась на куклу, из-за чего нас заставили покинуть класс.
Мне жаль, но если бы это был настоящий ребенок, наверное, я бы отреагировала точно так же, только не стала бы бросать его. Я вообще сомневаюсь, что найдется хоть один родитель, способный сохранить хладнокровие, когда ребенок обстреливает его из всех щелей. Прошу, покажите мне хоть одного родителя, который смог бы выйти из этой ситуации с достоинством.