Она проводила меня до лестницы и сказала, что комната Андрея в конце коридора направо. Взбежав по лестнице, я услышала шум за той дверью, что мне указали, и тут же поспешила её открыть. Андрей сидел на полу возле кровати, утирая лицо краем белой футболки, оголив живот.
– Думал, спущусь вниз, – устало проговорил он.
– Давай помогу.
Я скинула рюкзак и подлетела к нему, нырнув под руку, чтобы помочь встать.
– Просто слабость ещё, и температура держится.
– Ты, наверное, ещё и лечиться отказываешься, как все мужики. Считаешь, что само пройдёт.
– Тебе-то откуда знать про всех мужиков?
– Встречались такие, – размыто сообщила я.
– Тётке, сестре и маме?
Я помогла Андрею забраться на кровать и подложила ему под спину подушку. Глаза парня выглядели больными и влажными, да и вообще вид у него был не очень.
– Тебе, Кравцов, никто премию не обещал за твои рофлы?
– Уже заплатили, и даже потратил.
Он встретился со мной глазами и тут же отвёл взгляд, хватаясь за сотовый, лежащий на кровати.
– Я лучше присяду на стульчик, – сообщила я, возвращаясь к столу и усаживаясь возле него. – Интересно, что ты делал на той вечеринке, что так фигово сейчас?
– Собирал информацию для тебя, детка, – хмыкнул он.
И наши глаза опять встретились. Я пыталась понять, на что он хочет намекнуть, и угадать, чего такого он смог разузнать.
– Кстати, с кем ты приехала? Я слышал голоса, да и водитель… Что за водитель тебя привёз?
– Несомненно, Кравцов, ты станешь прокурором. Может, тебе на юридический пойти? – усмехнулась я.
Мне пришлось встать и подойти к рюкзаку, валявшемуся у двери, чтобы достать из него то, чем хотелось порадовать друга.
– Так кто? – повторил вопрос он.
– Подожди. Вот твои любимые плюшки из столовки. Обычно ты берёшь пять, но у меня денег хватило только на две.
И я протянула ему сдобу, завёрнутую в промасленные салфетки.
– Очень мило, – ответил Андрей и протянул руку, чтобы взять. – И всё же кто?
– Никита, – нехотя созналась я и отвернулась к окну.
– Ты спятила, Гончарова, – выругался он.
Я села снова на стул и бросила рядом рюкзак, сложив руки на груди.
Комната Кравцова была небольшой. Вероятно, предназначалась она когда-то для гостей или маленького ребёнка, потому что казалась тесноватой для него. Правда, кровать стояла большая, можно было скакать на ней, как на батуте, и шкаф тоже в углу примостился огромный. Наверняка даже заполненный только наполовину. Но всё, что нужно парню, здесь имелось: и стол с техникой последней модели, и большой телевизор, и стереосистема, и даже игровая приставка.
– Всё рассмотрела? – позвал меня Андрей. – Можно теперь дальше говорить?
– Я и до этого слушала.
– Вроде ты умная, Вик, а иногда такие глупости совершаешь, что заставляешь сомневаться в этом.
– Я не умная, Андрей. Что дальше? – вздохнула я.
– Вот только обижаться не надо. Я просто…
Он тоже как-то обречённо вздохнул, вытер лицо рукавом футболки, смачно чихнул и продолжил:
– В общем, всё сложно. Я давно так не напивался, Гончарова. Всё ради тебя.
– Спасибо, я оценила.
– Вик, не влюбляйся в него, – он помотал головой. – Не знаю, что он там тебе говорит, но ничего не понятно с Машей.
Я внутренне напряглась, собираясь услышать что-то неприятное про Никиту.
– Во-первых, все говорят о том, что была записка у неё, у Маши. Что-то вроде предсмертного пожелания. Говорят, что её подменили или изменили, точно я так и не понял. У всех разная информация. Кто-то даже сказал, что было две записки, но одну Репин и Астахов спрятали или сожгли.
Я часто заморгала, пытаясь осознать услышанное.
– Во-вторых, ходят слухи, что Матвей встречался с Машей. И их кто-то видел в школе, хотя они скрывали. Один парень рассказал, что видел, как они целовались, и Репин взял её за задницу, а в ответ получил смачную оплеуху. После этого он разозлился, и по школе поползли слухи, что Маша связалась с отбросами и стала подстилкой каждому встречному. В чатах и «Подслушано» ходили сплетни о том, что она сосётся с теми, кто ей ботинки должен целовать, что она не разбирается, с кем спать, а с кем нет. Да и ей самой, возможно, тоже что-то писали. Травили, в общем. Давили на психику.
– Я поняла, Андрей. Можно не повторять одно и то же несколько раз.
Мне уже хотелось пойти и надавать кому-нибудь пинков и тумаков.
– Но Астахов, получается, ни при чём, – с надеждой то ли спросила, то ли сказала я.
– Вика…
Я опустила руки, разглаживая край форменной юбочки.
– Знаешь, не все хотели делиться информацией. Я бы даже сказал, никто не хотел говорить на эту тему.
– Их кто-то запугал?
– Это вряд ли, – выдохнул друг. – Просто никто не хочет считать себя виноватым в её смерти.
У меня в голове мелькали какие-то картинки, ниточки, связывающие всё вместе, но сути уловить никак не получалось. Я не могла понять, что же могло произойти и почему они втроём оказались замешаны в этом.
– А Никита?
– Тебя волнует только он, – как-то обиженно произнёс Андрей.
– Нет, но и это тоже.
– Никиту часто видели с Машей. Говорят, они хорошо общались, может быть, поэтому она позвонила ему в тот день, и он первым оказался на месте происшествия. Либо он ей что-то сказал, чем подтолкнул.
– Я не верю в это.
– А во что ты веришь? – зло бросил он. – Пока ты ходишь на свидания, они в чате ведут счёт, чтоб ты знала.
– Он сказал мне, что вышел из игры, – я развела руками.
– А я Елизавета Вторая. И кому ты веришь больше?
– Елизавете, конечно, – усмехнулась я, хотя было совсем не до смеха.
Ещё несколько минут я старалась успокоить Андрея и убедить нас обоих в том, что мне вовсе не нравится Никита и я не строю никаких иллюзий на его счёт. Мне пришлось пообещать, что, пока Кравцов будет на больничном, я не буду ввязываться ни в какие авантюры и соглашаться на свидания. Обещать пришлось и быть более осторожной и с тем, и с другим парнем. Только тогда друг сказал мне выметаться и ехать прямиком домой.
На обратном пути Никита сел рядом со мной, но я бы предпочла, чтобы он ехал с водителем. Вела я себя сухо и сдержанно, он это заметил. Но я не знала, что делать. Астахов выглядел взволнованным и растерянным, когда я выхватила свою куртку у него из рук и оделась сама. Конечно, он привык к моим дурацким выходкам, но я чувствовала, что обидела его. Парень наверняка отменил свои планы, чтобы отвезти меня к Андрею, а я после всего, что узнала от друга, не могла смотреть ему в глаза.
– Он правда так много для тебя значит? – спросил Никита, когда машина выехала на шоссе.
Я чувствовала его пристальный взгляд, холодные пальцы, которые осторожно поглаживали мою ладонь, но сказать ничего не могла. В горле стоял ком, который мог в любой момент прорваться потоком слёз сожаления.
Глава 13
Ноябрь 2018 г. Никита
Гончарова не появлялась в универе неделю после моей глупой выходки в кафе. Не ожидал от себя такого. Но когда увидел, как она флиртует с Кириллом, переклинило. Хотелось вытрясти из однокурсника всю душу, но сдержался. А вот сделать Вике больно – нет.
Сестра объяснила её отсутствие простудой, больше от Анастасии Сергеевны добиться ничего не получилось, и я бесился, не зная, куда себя деть, пока не начал переписываться с Витой из социальной сети. Она называла меня козлом и долбаным крашем, который разбивает женские сердца. Не знаю, что конкретно она имела в виду, когда писала свои унизительные сообщения, которые веселили меня. Да это было и неважно, я просто отвлекался в переписке, и вот теперь мы наконец договорились о встрече, запланировав её на выходные. Я чувствовал некое возбуждение от предстоящего знакомства в реальности, надеялся, что всё это происходит для того, чтобы я встретился с этой незнакомкой из сети, и появилась та самая белая полоса, которая наступает в жизни после полной темноты. Ведь для чего-то люди переживают все эти мучения, не просто так, по чьей-то прихоти?
Если честно, абсолютно не думал, как может выглядеть девушка, фото которой я даже не видел. Надеялся только, что она не похожа на Женю из сериала «Трудные подростки»27. Хотя и это не имело значения. Я просто ждал чего-то хорошего, чего мне не хватало в жизни.
Вскоре Вика появилась на лекциях, но не подошла к нам, хотя теперь мы тусили втроём: я, Полина и Кирилл. Причём Полина и Кирилл, кажется, неплохо проводили время и вдвоём. На общих лекциях они сидели рядом, а в конце дня дожидались друг друга в холле и шли вместе домой. Иногда целовались, думая, что никто этого не замечает.
Я всё время по этому поводу прокручивал в памяти фразу матери: «Нет худа без добра».
Вот только моя выходка в кафе привела к иным последствиям: пришлось рассказать ребятам, что мы знакомы с Викой, причём знакомы давно и близко. Тогда, в кафе, я понял, что пришло время открыться хоть кому-то, кто сможет поддержать.
– Почему вы скрывали? – спросил Кирилл, когда я вернулся в кафе. – Мог бы сразу мне сказать.
Получилось некрасиво, даже противно от самого себя стало. Хорошо хоть ребята не перестали общаться из-за всего, что произошло.
– Между вами что-то было? – выпалила Полина.
У девушки покраснели нос и щёки, и она всё ещё обхватывала себя за плечи, которые подрагивали от холода. А я не заметил, когда выскочил, что на улице совсем не плюс тридцать, а девушка, с которой я пришёл на свидание, тоже выбежала за Викой раздетой, в одной блузке.
– Не стоило выбегать без куртки, – буркнул я.
– Не стоило скрывать правду.
Когда мы вернулись в зал, Полина встала у стола, сложив руки на груди: ждала моих оправданий. Но я всё тянул, не знал, с чего начинать рассказ и что им говорить. Я и так уже выглядел в их глазах полным козлом. Да и чувствовал себя так же.
К столу подошла официантка – именно в то время, когда их совсем не ждут и не хотят, чтобы они подходили. Но сейчас я был даже рад, что она суетится рядом. Несколько минут давали время собраться.