Я подумала о том, как здорово быть ребёнком, когда не надо отдавать себе отчёт за каждый сделанный шаг, думать о том, что будет дальше. О том, как сдать этот проклятый ЕГЭ, чтобы поступить в хороший вуз и не подвести родителей, а в моём случае – сестру. О том, как быть идеальным подростком, который не доставляет хлопот. У них всё это впереди, а у нас – сейчас. Плюс все эти проблемы доверия и честности.
– Послушай, ведь хороший план? – опять начала я. – Смотри…
Андрей повернулся и стал слушать. Хотя я сама не была уверена в том, какие мотивы мной движут.
– Я поеду к Астахову.
Кравцов закатил глаза и покачал головой.
– Да, ты можешь думать, что я просто влюбилась и сама хочу запрыгнуть к нему в постельку, но это не так. Подожди, не перебивай, – попросила я. – Мы же этот план изначально вместе придумали. Не смотри так, вместе-вместе.
– Я…
– Ты согласился, что это будет отлично. Я поеду к Астахову, мы проведём ночь. Он будет думать, что я ему доверяю. Я попробую его разговорить и всё узнать. Это последний шанс, Андрей.
Кравцов треснул себя по лбу ладонью.
– Последний шанс понять, влюбилась ты или нет? – Он приподнял бровь. – Или тебе обязательно надо, чтобы мужчины причиняли тебе боль, ты только тогда спокойна, когда понимаешь, что тебя ненавидят?
Я вытаращилась на него. Кравцов был спокоен и говорил всё это совершенно хладнокровно.
– Что… что ты несёшь? Ничего такого… нет.
– Глупый план, Вик. Ты играешь чувствами людей.
Я замолчала, соображая, что меня так разозлило в словах друга. Почему он пытается меня отговорить? Хмуро взглянув на перешёптывающихся девчонок, которые явно обсуждали нас с Кравцовым, я вдруг спросила:
– Ты что, тоже за него? С ним заодно? Как Сатэ, которая просила его не трогать?!
Меня жутко взбесило то, что Кравцов, который ещё в начале года внушал, что мы команда и он меня не бросит и защитит, вдруг сейчас оказался против. Против того, чтобы показать всем этим избалованным и отчасти поломанным деткам, родителям которых нет до них никакого дела, пока это не касается статуса, имиджа или бизнеса, что сила в правде, а не в их показном лицемерии.
Он говорил какую-то фигню, которая должна была заставить меня всё прекратить. Заставить отступиться от разоблачения и поиска правды, когда мы были практически у цели.
– Подожди, – Андрей попытался схватить меня за руку, но я вырвалась и бросила на него, как мне казалось, рассерженный взгляд. – Фух. Вик, это никого ничему не научит. А девочки только счастливы, когда на них обращает внимание первый красавчик школы. Каждая из вас мечтает о самом красивом и популярном парне, даже самая страшненькая.
– Но это не даёт право унижать нас. Если тебе не нравится девушка, можно просто поговорить, уважая чувства другого человека. А не поднимать её на смех, показывая, что она всего лишь страшная дурочка, не достойная быть рядом с принцем.
– Ты считаешь, это парни такие?
Андрей опять вскочил, дёрнув рюкзак на себя.
– А вы?!
– Что – мы?! – Я тоже поднялась, готовая защищаться.
– Вы тоже всем недостойным объясняете уважительно?
Сейчас уже сложно было понять, что мы пытаемся выяснить с Кравцовым, кажется, я задела его за живое, а он точно уязвил меня. В таких ситуациях редко кто может остановиться в нужный момент.
– Вы жестоко поступаете с теми, кто вам не нравится. Бьёте по самому больному, чтобы уже не смог подняться и посмотреть в глаза. Растаптываете чувства, смеясь! – Его палец ткнул в мою сторону.
У меня пересохло в горле, потому что теперь я наконец видела боль Кравцова, который постоянно скрывал от меня то, что случилось в прошлой школе и как он всё это перенёс. Но, кажется, сам он был не в восторге, что сорвался и накричал, обнажив раны. Он гулко выдохнул, развернулся и стремительно зашагал из «аквариума».
– Андрей! – позвала я.
Мне хотелось извиниться, сказать, что не хотела, что я не знала, что… Но я и так ничего не знала и не могла знать, что так могу обидеть его чем-то. И ещё я просто защищалась, ведь, кажется, и он задел меня.
Наверное, мне надо было побежать за ним, пусть даже этот проклятый звонок заставил всех разбежаться по классам. Но я не догнала, не написала сообщение и не дождалась его после уроков.
А он просто перестал со мной общаться.
Глава 16
Май 2018 г. Вика
Жаль, что детство заканчивается. Жаль, что в определённый момент тебе говорят: ты уже взрослый, принимай решения сам. Именно в тот момент, когда ты не можешь переложить выбор на кого-то другого, приходит осознание, что ты повзрослел.
Конечно, кто-то до старости остаётся инфантильным и убегает от проблем, прячется за мамину юбку и папин кошелёк. Есть много способов оставаться маленьким. Ведь взрослые, возможно, ещё более одиноки, чем подростки. Они сами каждый день делают выбор и совершают ошибки, за которые сами отвечают и сами же пытаются потом их исправить.
Возможно, если бы я не повзрослела так рано, потеряв маму, то сбежала бы и послушала Андрея, но что-то внутри заставляло пойти до конца, чтобы сделать выбор: оправдать или начать ненавидеть. Пора было выяснить, могу ли я доверять Никите.
С Настей всё решилось без проблем. Она отвезла меня на вокзал, до станции не провожала – не любила прощаний, да и парковаться надолго не хотела. Так что я клюнула её в щеку, пообещала быть осторожнее и скрылась с чемоданом в здании вокзала, где сдала билет до тёткиного города, поймала такси и через сорок минут вышла возле шлагбаума закрытого посёлка, где ждал Никита.
Пока ехала в такси, ещё сомневалась и пыталась связаться с Кравцовым, но он молчал. Дашка меня не удивила, сказав, что стоит расслабиться и получить удовольствие. В общем, подруга оставалась в своём репертуаре. Для неё жизнь и так была игрой – что уж какой-то её эпизод!
Поэтому когда я выскочила из такси, для нас всё окончательно решилось. По крайней мере, так я думала.
Мы чувствовали себя неловко, когда забрались вместе на сиденье за водителем. Мужчина за рулём рассматривал нас в зеркале заднего вида, а я прятала глаза, чувствуя себя неуютно рядом с парнем, с которым планировала провести несколько дней вместе. Всё же Кравцову удалось посеять во мне сомнения в том, правильно ли я поступаю. Но жизнь такова: совершать ошибки, пробовать, потом исправляться и накапливать опыт – в этом и заключается, наверное, её самый главный смысл.
Так что бежать было некуда. Машина въехала в раздвижные ворота, оставила позади сторожку охраны и плавно двигалась по грунтовой дороге мимо пушистых плакучих ив к дому, который виднелся вдалеке.
– Мой дом, – скромно заметил Никита, когда мы выбрались из автомобиля.
Кажется, он хотел сказать что-то ещё, но, странно мотнув головой, остановился.
Мы оставили чемодан в машине и отправились в дом, за стеклянной дверью входа нас ждала лестница, по которой мы поднялись и оказались на просторном открытом балконе. Я подумала, что Никита любит балконы и открытые пространства. Вспомнились слова Милы, которая предупреждала о странностях парня.
– Отсюда видно всю территорию, – пояснил Никита.
Я слушала, но мысли мои блуждали где-то далеко, время от времени возвращаясь к действительности.
«Сколько же всего влияет на наш выбор и решение», – думала я.
Мы подошли к стеклянному бортику.
– Там озеро, там въезд, там можно поиграть в теннис, погонять на картах. Там просто парковая зона, а перед домом – бассейн с подогревом.
Он показывал рукой по сторонам, а я только и успевала поворачивать голову в нужном направлении.
– Может, фреш хочешь? Я не знал, что ты любишь, поэтому попросил Галину Петровну…
Он потёр затылок.
– Это помощница по хозяйству. Попросил сделать несколько на выбор. Вот здесь апельсиновый, клубничный, киви и ягодный.
Я бы выпила все, только бы Никита успокоился и не нервничал, а то его настроение передавалось и мне.
Он прошёл к столу и диванам, занимавшим часть пространства на балконе. На столе нас ждали напитки и высокие стаканы. Никита на ходу стащил с себя худи и кинул на один из плетёных диванчиков.
На улице стояла прекрасная погода, май радовал тёплыми деньками, когда днём можно и в футболке прогуляться. Небо смешалось с голубизной глаз парня, который нёс два стакана – с зелёным и оранжевым фрешем. Вокруг пели птицы, жужжали жуки, и дул лёгкий тёплый ветерок, донося запах воды и свежей зелени.
– Апельсиновый, – ответила я. – И, может, прогуляемся?
– Если ты хочешь, – неуверенно ответил Никита.
Опять у него промелькнул этот взгляд, словно он хотел что-то сказать, но решил уступить мне и отложить разговор на потом.
– Пошли, – сказала я. – Покажи мне озеро.
Мы вновь спустились по лестнице.
– Очень вкусно, – улыбнулась я, потягивая сок через трубочку.
– Отлично, – услышала я в ответ и остановилась, рассматривая напряжённые плечи и серьёзное лицо Астахова.
Меня тоже мучили неопределённость и желание. Хотелось, чтобы всё произошло быстрее, чтобы не было этих неловких моментов, которые обычно бывают. Ведь это только в фильмах всё выглядит идеально, на самом деле всё происходит иначе. Никита казался слишком усталым и задумчивым, только вот я не понимала причин.
– Что случилось?
Он состроил смешную моську и отшутился.
– Случился взрыв головного мозга. Но ничего, я выживу.
Хотелось забрать его проблемы, разгладить морщинку между бровей и утонуть в его глазах, поэтому я подошла ближе, обняла, проводя пальчиками по затылку с коротким ёжиком и прижалась своими губами к его.
– М-м-м… – промычал он и с готовностью ответил на поцелуй.
Быть ещё ближе друг к другу нам мешали стаканы в руках. Но с другой стороны, они нас удерживали.
– Пошли, – прервав поцелуй, сказал Никита.
Он взял меня за руку, переплетая наши пальцы, и повёл к аллее кустарника, который цвёл маленькими белыми цветочками. В какой-то момент аллея предложила три тропы, и я заметила, что нам, как в сказке, нужно выбрать правильный путь.