– Да расслабься ты, пошутить уже нельзя! Не думала, что ещё остались такие закомплексованные парни, в наше-то время. Слышишь, на улице стало тише? Нам пора выбираться отсюда, просто пойдём не спеша рядом, без всяких «за ручку».
Действительно, звуки полицейских сирен сместились от места, где мы находились, на другой конец города, и были еле слышны. Не теряя времени даром, моя спутница направилась по темному коридору к выходу из подвала, я последовал за ней.
На улице ещё было темно, но, судя по серой полоске неба вдалеке, до рассвета оставалось совсем немного. Лара неспешно шла чуть впереди, ведя меня дворами и закоулками. У меня создалось впечатление, что она специально ведёт меня таким образом, чтобы я не запомнил дорогу.
Пару раз нам встречались люди, которые шли по своим делам и совсем не обращали на нас внимания. Я попытался завести со своей спутницей разговор, но она его не поддержала, и всю дорогу мы шли молча, пока наконец не оказались у завершающей точки нашего маршрута.
Оглядевшись по сторонам и не обнаружив ничего подозрительного, Лара подошла к двери здания, которое было похоже на огромный ангар, и начала определенным образом жать на звонок, словно пытаясь с помощью азбуки Морзе подать им условный сигнал, чередуя короткие и длинные нажатия на кнопку.
Больше минуты ничего не происходило, потом раздался громкий металлический щелчок, Лара, потянув дверь на себя, вошла внутрь, я заскользнул вслед за ней и закрыл за собой дверь.
Внутри было пусто и темно, несмотря на то, что на улице рассвет уже вступал в свои законные права и небо из черного превратилось в серое. Лара уверенно шла по помещению, заставленному различными коробками, несмотря на скудное освещение, наверное, она далеко не первый раз была тут. Я шел за ней и вертел головой, стараясь рассмотреть место, где я оказался. Мои догадки оказались верны, это действительно был склад, на котором в данный момент, судя по всему, не было ни одной живой души.
Дойдя до стены, моя спутница остановилась и провела по ней рукой, словно пытаясь что-то нащупать. Её ладонь замерла на одном месте, она несильно надавила на стену. Белый пластик стены немного прогнулся, и внезапно деревянный поддон, на котором лежали мешки, с грохотом сдвинулся с места, открывая нашему взору железную створку люка в полу.
Лара потянула люк на себя, я увидел ступеньки, которые вели вниз, в узкий подземный ход. Достав из кармана плаща небольшой фонарик, она зажгла его и, передав мне, велела спускаться первым. Освещая себе пространство под ногами, чтобы не упасть, я спустился и посветил на ступеньки своей спутнице.
Она закрыла за собой крышку люка и, оказавшись рядом со мной, снова надавила на одной ей известный участок стены, отчего наверху раздался знакомый шум. Видимо, деревянный поддон с мешками вернулся на место, скрывая от посторонних глаз люк в полу.
Закончив с маскировкой потайного хода, девушка несильно толкнула меня в спину и сказала:
– Хватит стоять, как истукан, иди вперёд, мы уже почти пришли.
Я послушно зашагал вперед по узкому темному тоннелю, освещая дорогу перед собой фонарём. Пройдя в тишине минут 5, мы оказались у массивной железной двери, которая полностью преграждала подземный ход. На стене рядом с дверью висела выпуклая стеклянная сфера камеры видеонаблюдения. Лара высунула голову из-за моего плеча и, посмотрев прямо в объектив камеры, с раздражением в голосе громко произнесла:
– Открывай давай, параноик хренов! Как будто не знаешь, что мы к тебе должны прийти!
Её гневная речь подействовала, дверь издала пару громких металлических щелчков и плавно открылась внутрь, приглашая нас войти. Проходя мимо, я обернулся и увидел мощные гидравлические тяги, которые, повинуясь дистанционной команде, открыли перед нами дверь. Сама дверь поражала толщиной металла – чтобы такую выломать, нужно было очень сильно постараться.
За дверью оказались ступени, поднявшись по ним, мы очутились в небольшой комнатушке, в которой были только голые стены и свисающая с потолка одинокая лампочка, тускло освещающая пустынное помещение. Лара открыла дверь и первой вышла из комнаты, я потушил ставший ненужным фонарик и вышел следом.
Узкий коридор, оказавшийся за дверью, уходил в обе стороны, мы повернули направо и направились по нему, пока не оказались у ещё одной двери, из-за которой была слышна негромкая музыка.
Рыжеволосая открыла дверь, и у меня появилось острое желание незамедлительно заткнуть уши. То, что в коридоре было негромкой музыкой, в комнате за дверью оказалось орущей на всю катушку музыкой, похожей на звуки бензопилы, на которой играли демоны, выкрикивая при этом что-то неразборчивое громкими хриплыми голосами.
Лара зажала уши, показывая этим жестом толстяку с длинными волосами, что невыносимо слышать эту странную музыку. Несмотря на свою комплекцию, хозяин комнаты довольно ловко оттолкнулся ногами от пола и, проехав на кресле с колесиками вдоль столов, уставленных различным оборудованием, остановился рядом со стойкой, на которой располагалась мультимедийная система, и выключил свою демоническую музыку.
Я сглотнул слюну и подумал, что обычная тишина иногда тоже может быть очень даже приятной. Пока я заинтересованно рассматривал помещение, заставленное компьютерами и ещё непонятно чем, пытаясь понять, где я оказался, его хозяин встал из кресла и подошел ко мне. С интересом посмотрев на меня, он спросил у Лары:
– Это и есть тот загадочный перец, о котором мне сообщил Тимофей?
– Да. – коротко ответила Лара и, повернувшись ко мне, сказала. – Знакомься, это Спрут, он не от мира сего, но зато круче него специалиста по всяким компьютерным примочкам я не знаю.
Спрут неожиданно захихикал. Его странный смех был больше похож на то, что он внезапно начал задыхаться. Отсмеявшись, он поправил нелепые очки с большими круглыми стеклами и ответил:
– Ой, спасибки! От тебя всегда приятно слышать такое, особенно после того, как я недавно нашел в сети твои интим фото, которые ты по глупости когда-то давно туда выкидывала.
Я с интересом посмотрел на рыжеволосую, ожидая её реакцию на эти слова. Она лишь вяло махнула рукой, демонстрируя полное безразличие, и спокойно ответила:
– Мне уже давно не 16 лет, чтобы переживать из-за подобных пустяков. Тем более, зная тебя, я скорее поверю, что ты передёрнешь на микросхему, чем на фото голой девушки.
Толстяк снова захихикал своим странным смехом и произнёс, восторженно хлопая в ладоши:
– Обожаю остроту твоего ума! Кстати, ты угадала, есть у меня один рисунок с такой микросхемой, хочешь, покажу, какие там похабные дорожки и развратные чипсеты?! – весело спросил он у рыжеволосой.
На что она с легкой улыбкой ответила:
– Вряд ли меня это возбудит, судя по тому, что я практически ничего из твоих фраз не смогла понять, опять говоришь на своём эльфийском!
– Да ладно, я шучу! – примирительно произнёс толстяк, вновь поправляя свои нелепые очки и повернувшись ко мне, неожиданно твердым голосом воскликнул:
– Ну, рассказывай!
И впился в меня черными и необычно крупными из-за линз очков глазами. Я немного растерялся и спросил:
– Что рассказывать?
– Для начала, что-нибудь такое, чтобы я поверил, что ты не засланный казачок! – проговорил толстяк и неожиданно вскинул руки в странном жесте.
Повинуясь его беззвучной команде из пола и потолка резко выскользнули металлические гибкие лианы толщиной с мою руку, и не успел я даже пикнуть, как они опутали мне руки и ноги, надёжно зафиксировав меня с расставленными в сторону ногами и поднятыми вверх руками.
Не успел я опомниться от шока, как в голове раздался голос Кряка:
– Охуе…ь! Этот Спрут реально крутой спец, менять виртуальную вселенную под свои нужды могут единицы, он точно тот, кто нам нужен! Теперь нужно не оплошать и завоевать его доверие. Ты пока говори ему, что и говорил всем раньше, а я попробую нарыть о нём хоть какую-то инфу!
Вроде слова хакера должны были меня утешить, но они, наоборот, только подлили масла в огонь, закипавший во мне, и разозлили меня ещё сильнее. Какого чёрта я тут распятый вешу в каком-то тайном ангаре, пока Кряк там сидит с комфортом в кресле, пялясь в монитор и попивая бухло, раздаёт мне советы?! После которых я, то сижу с бомжами и всякими блондинками «Петровичами» в клетке, то в меня стреляют или бьют по голове до потери сознания!
Пока я висел и закипал от злости после совета Кряка, Спрут времени даром не терял. Взяв какой-то прибор, похожий на тестер, но без щупов, он начал водить им вдоль моего тела, словно пытаясь с помощью металло-детектора обнаружить спрятанное оружие. Его сильно увеличенные линзами очков черные глаза часто при этом моргали, выдавая нервное возбуждение, а губы беззвучно шевелились.
Произведя одному ему известные манипуляции, он поправил очки и, пристально глядя на меня, сказал:
– Я давно не встречал столько загадок в одном человеке, можешь считать это комплиментом, на которые обычно я весьма скуп.
– Я не девочка, чтобы, развесив уши, с умилением слушать комплименты! Что показывает твой прибор? – нетерпеливо и злобно спросил я у очередного чудика, с которыми в последнее время судьба меня очень часто стала сталкивать.
Спрут весьма необычно отреагировал на мой вопрос, вместо ответа он внезапно стал пританцовывать, напевая «О макарена, макарена» при этом его здоровенный живот колыхался и ходил волнами, а необъятная задница виляла в разные стороны. Это было смешно и страшно одновременно. Смешно смотреть, как такой толстяк пытается делать танцевальные движения, которым позавидуют гоу-гоу денсеры из ночных клубов, и страшно, что он может завалить здание, если не рассчитает амплитуду виляния своей задницы и протаранит ею стену.
Закончив дрыгаться, Спрут уставился мне в глаза своими крупными черными глазами и, потирая друг о друга руки, возбужденно проговорил:
– Не в том ты сейчас положении, чтобы таким тоном со мной разговаривать!