Перебравшись на другой берег, мы некоторое время стояли и обсыхали, греясь на солнце. После чего оделись и дикий начал осматривать берег, выбирая для каждого, места для засады.
Руководствуясь тем, чтобы был с места засады был не только хороший обзор, позволяющий контролировать большой сектор, он старался расположить людей, обеспечив им максимальную безопасность, на случай ответного обстрела, если враг успеет начать огрызаться. Для этого он старался разместить людей между стволами толстых деревьев, или заставлял их копать землю, чтобы у каждого было место, где можно находиться в безопасности и укрыться от пуль.
Всё время отходя к берегу, он придирчиво осматривал оттуда наши позиции. Стараясь контролировать, чтобы наша засада была для неприятеля незаметной до того момента, пока мы не откроем огонь.
Глава 10. Бой с преследователями.
Пока мы, сидя в хорошо замаскированных позициях, ожидали прибытия врага, в небе вновь появился вражеский летательный аппарат, который нарезал большие круги и пытался нас найти. Благодаря маскировочным покрывалам его инфракрасные сенсоры вновь потерпели неудачу, покружив некоторое время над лесом, он улетел в обратном направлении.
Больше ничего не происходило, и мы сидели в полной тишине, каждый на своей позиции, томясь от ожидания. Я отгонял сорванной веточкой надоедливую мошкару, которую привлекал запах пота, она так и норовила забиться мне в глаза, постоянно крутясь перед лицом.
Когда первые солдаты врага показались, выйдя из леса, я с облегчением вздохнул и, крепко сжав в руках автомат, начал осторожно рассматривать их через маленькую прогалину в густых кустах, которую сделал заранее. Меня они не могли заметить, потому что я полностью лежал в свежевырытой яме и над землей у меня торчала только голова, надежно скрываемая от ненужных взглядов густой зеленью кустов.
Черная матовая экипировка преследователей, с защитой локтей и коленей, делала их похожими на каких-то солдат из фильмов про будущее. Весь торс прикрывали бронежилеты, которые заодно выполняли роль разгрузочных жилетов и были увешаны подсумками с различным снаряжением. Картину дополняли высокие чёрные берцы, перчатки с обрезанными пальцами и шлемы с отогнутыми вверх приборами ночного видения, которые были похожи на небольшие бинокли. Сейчас их места на лице преследователей занимали большие очки с черными затонированными стеклами. Я готов был поспорить, что это не простые очки от солнца, а боевые, противоосколочные.
Оружие у штурмовиков тоже было неизвестной мне марки, в компоновке булл-пап, которую трудно перепутать из-за торчащих из прикладов автоматов магазинов. На верхних планках были установлены коллиматорные прицелы, а на боковых прилеплены небольшие фонарики.
Глядя на хорошо экипированный отряд из 7 человек, который настороженно замер, рассматривая наши следы на берегу и водя стволами оружия по кромке леса, где мы спрятались, я немного начал беспокоиться, сомневаясь в исходе боя. Слишком хорошо они были экипированы, по сравнению с ними, мы были бомжами с автоматами.
Но потом я вспомнил рассказы старосты, как к ним на обучения привозили крутых спецов, тоже упакованных на большие деньги, только эти спецы могли заблудиться в тайге и за неделю умереть с голоду. Да и меткость большинства из них оставляла желать лучшего, наши охотники с простым оружием выдавали более хорошие результаты по меткости стрельбы. Так что не стоит паниковать раньше времени, сейчас нужен ясный рассудок и твёрдые, не дрожащие руки.
Я начал делать глубокие вдохи, чтобы успокоить бешено стучащее сердце и восстановить дыхание, наблюдая за врагами и ожидая первого выстрела, который должен сделать Дикий, подав тем самым остальным команду атаковать.
Дикий не стрелял, выжидая более удачного момента. Преследователи осмотрели наши следы, и теперь отошли назад от реки, расположились на опушке леса и совещались. К сожалению, расстояние было слишком большим, чтобы расслышать, о чем они говорили. Зато я безошибочно определил среди них командира, который говорил больше остальных и его внимательно слушали не перебивая. Вот он и будет моей первой целью, поскольку гибель командира – это всегда шок для остальных и подрыв боевого духа.
Враги совещались не долго и, вернувшись к реке, начали переправляться. В отличие от нас, они не раздевались, а лезли в воду в полной экипировке, но делали это довольно грамотно, первая пара переплывала реку, держа на вытянутой руке свое оружие и рюкзак и гребя второй свободной рукой и ногами. Наверное, с учётом течения это было нелегко, но, видимо, штурмовики были в хорошей физической форме и справились с задачей без проблем. Пока первая двойка плыла, остальные рассредоточились на берегу и прикрывали их, водя оружием в разные стороны. Выбравшись на берег, пара штурмовиков ловко закинула рюкзаки за спину и, разбежавшись в разные стороны, замерла, нацелив стволы автоматов в нашем направлении. В это время вторая пара начала переправу, плывя через реку и держа на вытянутой руке оружие и рюкзаки. Когда они достигли середины реки, справа от меня грохнул громкий выстрел, и один из стоявших на нашем берегу штурмовиков упал замертво на желтый песок, щедро поливая его кровью из прострелянной шеи.
«Началось!» – подумал я, наполняясь радостным возбуждением и выцеливая командира, который всё еще находился на противоположном берегу. В следующее мгновение лес взорвался выстрелами. Стреляли все: мы стреляли по врагам, они, яростно огрызаясь, отстреливались в нашу сторону, пытаясь стрелять, ориентируясь на звуки наших выстрелов.
Я, как и планировал, выстрелил по вражескому командиру, попав ему точно в грудь. Он упал на песок, как подкошенный, но крови я не заметил, скорее всего, пуля угодила в бронежилет и не смогла его пробить. Решив, что цель если не убита, но точно обезврежена и сейчас не опасна, я перенёс огонь на штурмовика, который пытался переплыть реку.
Противники не были дураками, несмотря на внезапное нападение и потерю командира, они быстро взяли себя в руки и начали действовать. Пока наш огонь был сосредоточен в основном на тех, кто успел перебраться на этот берег, штурмовики, переплывавшие реку, быстро развернулись и поплыли в обратном направлении, бросив ставшие смертельной обузой оружие и рюкзаки в воду. Они часто ныряли, подолгу скрываясь под водой и выныривая лишь на короткий миг, чтобы сделать глоток воздуха и вновь скрыться под водой, всё время меняя траекторию, тем самым усложняя прицеливание.
Помимо двух пловцов, часто ныряющих под воду в попытке обмануть смерть, на противоположном берегу осталось двое штурмовиков, которые, как только прозвучали первые выстрелы, присели на одно колено и начали интенсивно обстреливать наш берег, стараясь создать серьёзную плотность огня и заставить нас залечь.
К счастью для нас, Дикий грамотно подошел к выбору позиций и рассредоточил отряд, поэтому всего два человека не могли создать достаточную плотность огня, заставив нас прекратить стрельбу и залечь в укрытиях. Они и сами это поняли после того, как я подстрелил их командира, и, прекратив стрелять в нашу сторону, вскочили на ноги и петляя в разные стороны, как зайцы, побежали к лесу.
Я наблюдал за ними краем глаза, держа под прицелом водную гладь реки, и ждал, пока на её поверхности вновь появится голова ныряльщика. В это время из леса на противоположном берегу раздался громкий и хлёсткий звук выстрела, одновременно с которым один из убегающих штурмовиков внезапно завалился на спину, словно его в грудь со всего замаха ударил огромный молот. Судя по дыре размером с кулак, которая образовалась у него под левой лопаткой, ударил его далеко не молот, а крупнокалиберная пуля, для которой бронежилет не стал преградой, как и укрытая им человеческая плоть.
Синяя гладь воды внезапно нарушилась появившейся на поверхности головой, от которой по воде в разные стороны пошли круги. За меньше чем за секунду я успел навести ствол автомата, прицелиться и сделать два одиночных выстрела, после которых тело штурмовика на мгновение полностью всплыло на поверхность вверх спиной, а потом медленно ушло под воду, оставляя на ней заметную кляксу крови красного цвета. «Попал!» – радостно подумал я.
В это время Владислав Андреевич успел убить метким выстрелом второго штурмовика, который пытался найти спасения в лесу на противоположном берегу, так и не успев до него добежать.
В живых остался последний ныряльщик, на которого теперь все охотились. Стоило в очередной раз показаться его голове на поверхности воды, как в ту же секунду прозвучало множество выстрелов, слившихся в единый залп. У бедолаги не было шансов выжить. Тяжело сказать, сколько пуль практически одновременно в него попало, но крови на поверхности реки в том месте, где он замертво ушел под воду, было очень много.
В наступившей тишине я облегченно выдохнул и в ту же секунду испуганно вжался в землю. Неожиданно тишину нарушили частые выстрелы. Лишь спустя пару секунд я понял, что это стреляют свои и, выглянув из укрытия, увидел, что они безжалостно расстреливают неподвижно лежащие тела врагов.
Стрельба утихла так же внезапно, как и началась, и тут же раздался громкий голос Дикого, который скомандовал:
– Быстро собираем трофеи и уходим!
Мне не требовалось объяснений, с чем связана такая спешка. Командование противника быстро обнаружит пропажу своего отряда и вряд ли сильно обрадуется этому, поэтому нам лучше не терять времени и уйти как можно дальше от места сражения.
Выбравшись из своего укрытия, я направился к неподвижно лежащим на песке телам поверженных врагов, отметив про себя неестественную зловещую тишину, которая нависла над местом сражения. Лесные обитатели, испуганные громкими выстрелами, повинуясь инстинкту самосохранения, затихли и затаились, только легкие порывы ветра слабо шевелили верхушки деревьев и тихо что-то нашептывали им.
Подойдя к мертвому штурмовику, вокруг которого желтый сухой песок окрасился от крови в бардовый цвет, я принялся с любопытством его рассматривать.