Саша возликовала. Вот это да! Как это у нее получилось? Просто невероятно. «Итак, мудрость первая, – про себя подумала она. – Никогда не кричи на своих врагов». Наверное, у Луговой таких мудростей – воз и маленькая тележка. Главное – уметь применять их на практике. Выписывать в записную книжечку умные мысли всякий может, а вот воплощать их в жизнь…
Вернувшись на свое место, она на секунду закрыла глаза, чтобы насладиться моментом. А когда открыла их, увидела Винтовкина, стоявшего перед ней со скорбным лицом знаменитого шеф-повара, которому поручили нарезать докторскую колбасу.
– Господи, Макс! – воскликнула Саша, прижав руку к груди. – Напугал. Ну, что там у тебя?
– У меня корпоратив, – ответил Винтовкин замогильным голосом.
– Не у тебя одного, – напомнила ему Саша. – Мы все будем веселиться. Хотя ты совсем не похож на человека в предвкушении праздника. Дай догадаюсь. Антипова велела тебе найти для нее хрустальную туфельку?
Таня Ясенева хохотнула из-за перегородки.
– Вы смеетесь, Александра Олеговна, а я стою перед нравственным выбором.
– Я что, твоя совесть? – рассердилась Саша. – Мы занимаемся рекламой, Макс. Я могу помочь тебе со стратегией и оценить креативную находку. Но я вовсе не подписывалась давать тебе советы личного свойства. Какое мне дело до ваших с Антиповой отношений? И не говори мне, что я вас свела. Я позволила тебе прочитать ее докладную записку и велела уладить проблему, чтобы ты не заработал выговор. Господи, опять моя доброта!
– Александра Олеговна, Антипова собирается за меня замуж. Боюсь, что на корпоративе она прижмет меня к стенке.
Саша откинулась на спинку вращающегося кресла и на секунду прикрыла глаза ладонью.
– Скажи ей «нет», – предложила она наконец.
– А если я буду пьяный и веселый? Я точно не смогу отказать.
Таня Ясенева высунулась из-за перегородки и предложила:
– Винтовкин, давай я столкну тебя с лестницы. Ты переломаешь ноги и получишь уважительную причину для того, чтобы не присутствовать на юбилее фирмы.
– Вот вы смеетесь…
– Мы не смеемся, мы – плачем, – ответила Саша и тут же поинтересовалась: – А почему ты не хочешь жениться на Антиповой?
– Да? – поддакнула Таня. – Она же тебе нравится.
– Нравится. Но что будет потом?
Саша с Таней переглянулись и практически хором спросили:
– В каком смысле?
– Когда потом?
– Ну… У меня все друзья – женатики. Через пару лет жизни бок о бок от страсти остается один хвостик, – с удивительной серьезностью заявил Винтовкин. – Любовь – как море. Сначала ты попадаешь в шторм: все кипит, бурлит и пенится. Потом вода успокаивается, но по ней все еще катятся большие волны. Через некоторое время – бурунчики, бурунчики… А потом море становится гладким, как зеркало.
– И в нем отражаются физиономии других женщин, – закончила его мысль Таня Ясенева. – Да уж, ты – настоящий романтик. От твоих умозаключений хочется пойти и напиться в хлам.
– Напьешься вечером, – махнула рукой Саша и, обратившись к Максу, сказала: – Ты не можешь знать, что будет завтра. И никто не может. Радуйся тому, что у тебя есть сейчас. Может, ты проведешь с Антиповой прекрасные полгода, а потом она убежит от тебя к артисту оперного театра.
– Чего? – опешил Винтовкин.
– Ой, Александра Олеговна, вы прямо как магистр Йода, – хихикнула Таня и важно процитировала: «Всегда много путей достичь цель есть. Испробовать их все должны вы».
– Хорошо хоть, что я не зеленая и ушастая, – пробормотала Саша.
Совершенно неожиданно для себя она взяла телефон, нашла номер Стаса Горохова и написала ему сообщение: «Ты еще не раздумал встречаться?»
– Так вы считаете, что ничего страшного? – спросил Винтовкин, преданно глядя на нее.
– Еще одно слово, и я переведу тебя в другой отдел, – пообещала Саша, сделав свирепое лицо.
И в ту же секунду сердце ее подпрыгнуло, потому что раздалось характерное треньканье – пришло ответное сообщение. Влажным пальцем Саша провела по экрану, потом еще раз и еще. Наконец сообщение открылось. «Мы можем встретиться через полчаса? Рядом с твоей работой, за углом перед высотным офисным зданием?» – прочитала она и сразу же ответила: «Да, я буду».
– Александра Олеговна, – снова завел свою песню Винтовкин, не желавший оставить ее в покое.
– Все, Макс, у меня – важное дело. Мне надо уйти.
– А вы вернетесь на вечеринку? – спросила Таня Ясенева, которой хотелось потрепать языком. Она обожала выкладывать сплетни именно Саше, потому что та никогда ничего не знала и искренне изумлялась новостям.
– Конечно, вернусь, – пообещала та.
Хотя на самом деле не была в этом уверена. Если у них со Стасом пойдет разговор начистоту, вряд ли они станут смотреть на часы. Но Саша готова была пожертвовать всеми вечеринками на свете ради Горохова. Как хорошо, что он ответил. Она не станет прямо обвинять Киру в подлости, но уж как-нибудь докажет Стасу, что не предавала его. А может быть, плюнет, да и выложит правду. Пух и Кристинка предостерегали ее, но кто знает, вдруг они не правы и любимому человеку нужно всегда говорить правду, одну только правду и ничего, кроме правды. Черт побери, никто за всю историю человечества так однозначно и не ответил на вопрос: цель оправдывает средства или нет?
Кажется, она начинала понимать преступников, которые рассказывали, что в момент совершения злодеяния видели себя будто со стороны и были не в силах остановиться. Нечто подобное происходило теперь и с ней самой. Она видела себя со стороны, осознавала, что идет на свидание с чужим мужем, и не пыталась сопротивляться. Ее воля умерла вместе с ее добрым сердцем. И это произошло в тот момент, когда она увидела Виталика и поняла, что они с Гороховым больше никогда не будут вместе. До сих пор она считала, что Стас женился ей назло, что он не любит Киру и никогда не будет с ней счастлив. Жаль, она не подумала о том, что в несчастливых браках тоже рождаются дети.
– Не понимаю, почему ты до сих пор не сообщил Кире, что купил квартиру? – спросил Борька, остановившись у окна и глядя на парк, расстилавшийся внизу. Отсюда отлично просматривался пруд, оккупированный утками. С приходом весны любители природы успели так раскормить их хлебом, что уткам даже крякать было лень.
– Потому что это место мечты, – ответил Стас, похлопав ладонью по только что оштукатуренной стене. – Я прихожу сюда мечтать об идеальной жизни, которой у меня, видимо, никогда не будет.
– Никогда? – переспросил Борька, обернувшись к нему. – Из-за Зиминой?
Здесь, на высоте, солнце вливалось в окна искрящимся водопадом, пахло влажной побелкой, кирпичом и краской. Запах нового жилья щекотал ноздри и будил в душе какие-то неведомые желания.
– Ты так злишься, как будто сам собирался на ней жениться, – заявил Стас. – Вот честное слово, даже не хочется тебе ничего рассказывать.
– Да ты мне уже все рассказал. Квартира мечты, значит. Может, тебе нужно было простить Зимину? Вот просто взять и простить. Что скажешь?
– Я ненавижу обманщиц.
– Эх, – в сердцах бросил Борька, – и то не так, и это наперекосяк. Все у тебя жутко сложно.
Стас остро взглянул на друга и, запустив пальцы в волосы, прошелся по комнате.
– Борька, да как ты не поймешь? Саша была моей душой, моим воздухом, моим сердцем. Она меня вдохновляла – знаешь как? После того как мы встретились на бульваре, я словно опомнился. Боже, чем я занимаюсь? Тяну лямку в какой-то никчемушной конторе просто для того, чтобы заработать на хлеб с маслом для Киры.
– Можно подумать, тебе самому есть не надо.
– Да не в этом дело! Одна встреча с Сашей – и ко мне вернулись мои надежды, даже амбиции. Я хочу создать свое дело. Я как будто очнулся от какого-то морока, понимаешь?
– Мне кажется, это гормоны, – сказал Борька. – У тебя от Зиминой по-прежнему сносит башню. Обманула она тебя или не обманула, а ты только о ней одной и думаешь. Какая-то безнадега.
– Будешь моим партнером? – спросил Стас, широко улыбнувшись. – Я совершенно серьезно. Уже пишу бизнес-план. Помнишь наши с тобой разговоры, как мы ночами сидели над проектом?
– А потом тебя обманула Зимина, и ты превратился в жабу. – Было заметно, что Борьку энтузиазм друга не зажигает. – Потом твоя Саша еще раз чего-нибудь выкинет, и опять наш проект накроется медным тазом.
– Нет, – помотал головой Стас. – Не накроется. Я больше не позволю обстоятельствам сбить меня с пути.
– Под обстоятельствами, как я понимаю, ты подразумеваешь Киру, – заметил Борька, снова вернувшись к любованию утками.
Про Киру ему удобнее было говорить вот так, не глядя другу в глаза. Тема семьи всегда являлась для Бори трудной. Как только закончилось его несчастливое детство, он дал себе клятву: его собственная взрослая жизнь станет совсем, совсем не такой, как у родителей.
В этот момент раздался звонок мобильного. Взглянув на дисплей, Стас чертыхнулся и, сунув свой телефон Борьке в руки, прошипел:
– Это Кира. Ответь ей ты! Скажи, мы с тобой гуляем. Нет, скажи, что мы в кафе. Скажи, я пошел в туалет. И это правда! Я сбегаю вниз, а ты пока запудри ей мозги. Не хочу говорить с ней отсюда, чтобы не врать лишний раз. Надоело врать, понимаешь?
– Понимаю, – сказал Борька и покорно ответил на звонок.
Сказал Кире несколько слов и сунул телефон в карман. Он слышал, как Стас громыхает вниз по лестнице, как удаляются его шаги. Потом телефон тренькнул. Стасу пришло сообщение с того самого номера, который Борька не так давно собственноручно удалил из списка контактов. Конечно, Борис его не запомнил целиком, но две последние цифры – семьдесят семь – сразу бросились ему в глаза. Да и текст сообщения подтверждал самые худшие его опасения. «Ты еще не раздумал встречаться?» – гласил он.
– Вот ведьма, – с чувством сказал Борька и, быстро взглянув на часы, прикинул расстояние до ее фирмы. Еще по старым временам он знал, где Саша работает.
У него душа горела сказать этой заразе все, что он о ней думает. Помедлив всего секунду, он написал в ответ: «Мы можем встретиться через полчаса? Рядом с твоей работой, за углом перед высотным офисным зданием?» Дождался подтверждения и быстро стер переписку. Удалил звонок из памяти телефона и сделал несколько глубоких вдохов. Стас не должен ни о чем догадаться.