— Я актриса в «Варьете Родерика».
Вот теперь его высочество на самом деле остановился и, развернувшись, посмотрел собеседнице в глаза. Он до сих пор не понимал, какого они цвета, но ясно видел, как взволнованно они сверкают. А ещё Арчибальду казалось, что Айрин покраснела.
— Ты серьёзно или шутишь?
— Почему вы думаете, что я шучу? — Вновь усиливающийся страх холодил кровь, которая по-прежнему вспыхивала под влиянием откровенной влюблённости девушки. Теперь она даже заиграла новыми красками — ведь Айрин не отводила взгляда. Смущалась, боялась, но не отводила.
— А ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? — фыркнул Арчибальд, неожиданно развеселившись. Занятное всё-таки вышло приключение! И он действительно отвлёкся от всех насущных проблем. Но не из-за драки — из-за этой девушки. Актриса, надо же! Все актрисы, которых принц знал до этого момента, никакого смущения перед ним не испытывали. И влюбляться даже не думали — в их эмоциях всегда преобладало безразличие. А в поступках — холодный расчёт. Правда, среди них и не было аристократок, одни нетитулованные — а значит, до недавних пор они не могли рассчитывать на статус более серьёзный, чем любовница. — Или это исключительный случай?
— Исключительный, — чуть улыбнулась Айрин, на этот раз вполне искренне, и страх стал меньше. — Вы, ваше…
Она запнулась, побагровев так, что видно стало даже в вечернем апрельском полумраке, и Арчибальд рассмеялся, покачав головой.
— Догадалась, значит. Догадываются далеко не все и не сразу. Мало ли в столице Арчибальдов?
— Которые ходят с охраной под иллюзорным амулетом, скрывающим даже родовую магию? Дерутся с двумя противниками, не используя дар? Сомневаюсь, что много, — ответила Айрин почти дерзко, но по-прежнему не отводя глаз. — Я не была уверена, конечно, однако…
— Поэтому ты меня боишься? — перебил девушку Арчибальд, вслушиваясь в эмоции. Он ожидал новой вспышки страха сразу после этого вопроса, но её не последовало. Зато нежность лилась на него сплошным потоком, ласковым теплом окружая сознание. — Из-за того, что я — Альго?
Мимо. Страх не усилился. Значит, дело не в этом. Да и появился он до того, как Арчибальд сказал своё имя.
— Нет, я… — Айрин закусила губу, вздохнула. Эмоции неуверенно задрожали, заволновавшись. — Я просто испугалась тех мужчин…
Почему-то принцу показалось, что Айрин недоговаривает или даже врёт, но он решил не уточнять этот момент. Сам разберётся со временем.
— Не бойся, они не причинят тебе вреда больше, — спокойно ответил Арчибальд и вновь подставил девушке локоть. — Цепляйся, и пойдём. Тебе куда? Не в театр, надеюсь?
— Что вы, уже слишком поздно, — она покачала головой, принимая его руку. — Но я сегодня и не играю. В театре по четвергам выходной.
— А завтра? — поинтересовался Арчибальд. В голову неожиданно пришла одна идея. В конце концов, почему бы и не поухаживать за девушкой? Да и в театре он давно не был. — Играешь?
— Завтра — да. А вы… хотите прийти?
— Второй раз повторюсь: ты догадливая.
— Это просто очевидно. Раз вы спрашиваете…
— «Ты», Айрин. Говори мне «ты». Тебя это ни к чему не обяжет.
Она молчала несколько мгновений, а потом еле слышно прошептала:
— Разве?..
— Не обяжет, — подтвердил Арчибальд твёрдо, убедившись в своей догадке — после его предложения говорить «ты» Айрин вновь начала бояться. И сильно. Значит, она опасается принуждения… — Мой статус — не причина давать согласие на что бы то ни было, учти это. Я ничего не требую от женщин, которые говорят мне «ты». И никак их не наказываю за отказ. В конце концов, это просто не по-мужски, Айрин.
Страх не уменьшился. Видимо, не верит. Или обида на кого-то другого столь велика, что Айрин невольно проецирует своё отношение к тому человеку и на всех остальных?
— Я учту, ваше… Арчибальд, — вздохнула она, тем не менее выполнив его просьбу.
— Вот и хорошо. Так где ты живёшь?
Она назвала адрес, и его высочество, несколько секунд поразмыслив — далековато всё же от центрального парка, чтобы идти пешком, — решил заказать магмобиль. Айрин не возражала, и ещё через пару минут они усаживались в тёплый салон поданной машины.
Арчибальд довёз Айрин до дома в районе Новой Грааги, где у девушки была квартира, по дороге расспрашивая о завтрашнем спектакле, затем проводил до подъезда и, поцеловав на прощание маленькую дрожащую ладонь, отправился во дворец.
Настроение его высочества сильно улучшилось, хотя Айрин, само собой, в тот вечер не применяла по отношению к нему родовую магию.
Глава пятая. Букет
Айрин Вилиус
Зайдя в квартиру, я обессиленно прислонилась спиной к входной двери и медленно сползла на пол, обхватив плечи руками. От колоссального нервного напряжения, которое я испытала сегодня вечером, мутило и била дрожь. Последний раз меня так выкручивало и выжимало в ночь побега из дома отца. Даже на судебных заседаниях было проще… Сейчас же мне казалось, что у меня что-нибудь разорвётся — либо голова от количества мыслей, либо сердце от количества эмоций.
Пришедший накануне после спектакля сотрудник дознавательского комитета объяснил мне всё, что я должна буду делать, достаточно подробно. Он сказал, что в тот момент, когда его высочество Арчибальд по своей любимой привычке отправится гулять по городу, я обязана уйти из театра и перенестись при помощи пространственного лифта на Дворцовую площадь, на общественную площадку для переносов. К сожалению, артефакторы, несмотря на то, что бились над этой задачей много лет, так до сих пор и не смогли разработать нормальную кабину для пространственного перемещения человека — только для мелких грузов (такой артефакт назывался «почтомаг») или для небольших животных. Для того чтобы человек мог перенестись из одного места в другое, требовалось построить пространственный лифт. Осуществлялось это всегда магом — соответственно, сама я проделать подобное не могла. Но, так как в нашем театре магов было меньшинство, Говард держал на работе дежурного мага-хозяйственника — как раз для таких случаев.
Перемещаться по городу свободно нельзя по очень простой причине — иначе было бы слишком много ошибок в построении лифтов, и маги в буквальном смысле падали бы на крыши зданий, вместо того чтобы оказываться посреди тротуара. Перенос в черте города разрешён только на специальные площадки для переносов. В Грааге их несколько, в том числе на Дворцовой площади.
Там меня встретили. Те самые мужчины, которых потом побил его высочество, не маги. Удивительная работа у сотрудников первого отдела…
Изначально с нами был ещё тот дознаватель, который ходил ко мне в театр, — он как раз руководил всеми, и теми мужчинами, и мной, — но потом ушёл. Перед этим наконец назвал своё имя: Гауф. Хотя, возможно, это позывной — кто их там разберёт, в дознавательском комитете… Мне это имя отчего-то напомнило рык волка, да и сам Гауф казался похожим на волка — хваткий, но осторожный, с умным и спокойным взглядом и плавными движениями хищника. Я не представляла, сколько ему лет и как он выглядит на самом деле, — и, скорее всего, так никогда этого и не узнаю. В любом случае я чувствовала, что Гауф относится ко мне без пренебрежения и даже с сочувствием, что положительно сказывалось на моём принятии всей этой ситуации. Которое, правда, полетело к демонам, когда я всё-таки столкнулась в этот вечер с Арчибальдом…
Приворотное работало отлично, и даже сквозь иллюзорный амулет, который превращал принца в мужчину с совершенно другой внешностью, я ощущала собственную влюблённость. Какое-то абсолютно дикое чувство, когда хочется слушать голос, смотреть в глаза, видеть улыбку и даже обнимать. Правда, при мысли о последнем мне становилось почти физически плохо. Страх-то при этом никуда не делся…
Я не представляла, как это всё ощущал эмпат Арчибальд, если я и сама сходила с ума от обуревавших меня чувств. Они просто рвали на части, заставляя дрожать, и, если бы не школа Говарда Родерика, благодаря которой я научилась держать себя в рамках заданной роли, я бы убежала из парка с позором ещё в самом начале действия, когда Арчибальд сказал мне: «Уходи отсюда». Ох, я бы ушла, ваше высочество, ушла и не возвращалась бы, но… увы. В данном случае я не имела права на побег и должна была отыграть роль до конца.
И я играла. Хотя и не притворялась — просто была собой. Но в остальном… Мне нужно было проявить недюжинные упорство и смелость, собирая себя по частям из-за разрывающих тело противоречивых эмоций. С одной стороны — страх, с другой — влюблённость. При этом ничто не перевешивало. И то и другое я чувствовала одинаково сильно. Может, именно этот факт и помогал мне держаться? Как весы, на обеих чашах которых лежит одно и то же количество гирь. Но, стоит убрать или подложить гирьку с одной или другой стороны — всё, равновесие нарушается.
Арчибальд… Что ж, не знаю, в какую сторону в итоге перекосит мои весы — мне было сложно отстраняться от навязанных чувств и эмоций и пытаться анализировать поведение его высочества холодной головой, — но пока я могла сказать точно только одно: брат императора показался мне хорошим человеком. Он вёл себя достойно с самого начала до самого конца, не красовался передо мной, не пытался воспользоваться обстоятельствами. Хотя он, несомненно, ощутил мою влюблённость — не мог не ощутить. Если только он не закрылся эмпатическим щитом, но вряд ли — страх-то он почувствовал? Значит, и влюблённость почувствовать должен был.
И, возможно, если бы не вся эта ситуация с принуждением, Арчибальд мне и вправду понравился бы. Так, как нравился маэстро или Фардин. Но теперь…
Я вздохнула, пытаясь унять нервную дрожь, которая, судя по всему, в ближайшие недели, а то и месяцы станет моим постоянным спутником, и полезла в нагрудный карман пальто. Именно там лежал флакон с приворотным, которое мне по инструкции Гауфа следовало выпить сразу, как только приду домой. Точнее, даже три флакона — на три ближайших дня. К сожалению, приворот — заклинание, которое требует постоянного подпитывания и обновления. Но, как мне объяснили, пить каждый день нужно только в начале, потом можно будет употреблять зелье лишь раз в неделю.